Вторая часть трилогии, еще не оконченная, происходит между 17 и 22 годами, в то время, когда Россия переживала не радостную радость свободы, гнилостный яд войны, бродившей в крови народа, анархию и бред, быть может гениальный, о завоевании мира, о новой жизни на земле, междоусобную войну, разорение, нищету, голод, почти уже не человеческие деяния, и новый государственный строй, сдавивший, так что кровь брызжет между пальцами, тело России, бьющейся в анархии. Грядущее стоит черной мглой перед глазами. В смятении я оглядываюсь: действительно ли Россия – пустыня, кладбище, былое место? Нет, среди могил я вижу миллионы людей, изживших самую горькую горечь страданий и не отдавших земли на расточение, души – мраку. Да будет благословенно имя твое, Русская Земля. Великое страдание родить великое добро. Прошедшие через муки узнают, что бытие живо не злом, но добром: волей к жизни, свободой и милосердием. Не для смерти, не для гибели зеленая славянская равнина, а для жизни, для радости вольного сердца.
Третья книга трилогии – о прекраснейшем на земле, о милосердной любви, о русской женщине, неслышными стопами прошедшей по всем мукам, заслонив ладонью от ледяных, от смрадных ветров живой огонь светильника Невесты.
Книги этой трилогии я посвящаю Наталии Крандиевской-Толстой».
Когда писалось данное предисловие, автор «Хождения по мукам» не знал, что работа над трилогией продлится более 20 лет и будет осуществляться в таких условиях, которые не позволят ему в полной мере реализовать этот план.
В том же 1922 году в Берлине с вступительными статьями А. Н. Толстого вышли альбом художника Бориса Григорьева «Расея» (издательство «С. Ефрон») и «путевые впечатления» В. А. Соллогуба «Тарантас» (издательство И. Альтмана).
А. Н. Толстой стал популярным автором. Издательства боролись за возможность издать его сочинения. 7 октября 1922 года З. И. Гржебин жаловался М. Горькому:
«Ведь это старая история: кто против Гржебина – тот преданный Р.С.Ф.С.Р. человек. Но идти по стопам издательства Гржебина – дело почтенное. Делаем мы глобусы – они за нами. Устроили мы коллегию ученых в Германии – они опять обезьянничают. Теперь они пробуют сманить Брауна и устраивают всё “самостоятельно”. Купил я сочинения Толстого – как раз им этот автор по душе – перехватили и его: я оказался эксплуататором, а они спасителями».
Действительно, не успел З. И. Гржебин в 1923 году напечатать два тома «Собрания сочинений» А. Н. Толстого, как «Издательство И. П. Ладыжникова» выпускает в 1924 году свое трехтомное «Собрание сочинений» писателя.
Газета «Накануне»: Б. Дюшен, Н. Петровская и др
Самый надежный заработок в Берлине А. Н. Толстому давала работа в газете «Накануне» в качестве автора и редактора ее еженедельного литературного приложения. Первый номер «Накануне» вышел 26 марта 1922 года. Первое литературное приложение увидело свет 30 апреля 1922 года.
В газете печатались не только эмигранты, но и, благодаря усилиям А. Н. Толстого, ведущие советские литераторы – А. А. Ахматова, М. А. Булгаков, М. А. Волошин, В. П. Катаев, С. А. Клычков, О. Э. Мандельштам, Б. А. Пильняк и другие. Вот как на свое сотрудничество в «Накануне» смотрел М. М. Пришвин. 16 марта 1923 года он записал в дневник:
«Приехала Мар. Мих. Шкапская из Берлина. Иду к ней, говорят, Ремизов через нее мне что-то хочет передать, если это будет упрек за сотрудничество с А. Толстым в “Накануне”, я отвечу Ремизову, что обнять Алёшу ничего, в худшем случае он пёрднет от радости и через минуту дух разойдется, а довольно раз поцеловать Пильняка, чтобы всю жизнь от следов его поцелуя пахло селедкой».
В октябре 1922 года при газете было организовано книгоиздательство. Его литературно-художественный отдел возглавил А. Н. Толстой. Иностранный – З. А. Венгерова. В этом издательстве в 1923 году, в серии «Детская библиотека “Накануне”», вышло несколько поэтических книжек Н. В. Крандиевской: «Веселые пустяки», «Книжка про веселое житьишко», «Сказка про Нику, Джека и Феофана» и шесть брошюрок «Гришкиных путешествий» – «Америка», «Австралия», «Африка», «Сибирь», «Китай», «Северный полюс». А годом ранее в издательстве «Геликон» вышла третья книга поэтессы – «От лукавого».
Писатель Р. Б. Гуль, работавший тогда секретарем в берлинском журнале «Новая русская книга», который редактировал А. С. Ященко, вспоминал:
«Очень часто в “Н.Р.К.” приходил Алексей Толстой, переехавший в Берлин из Парижа. С Ященко они были старые, неразрывные друзья. Толстой называл Ященко – Сандро, а Ященко его Алёшка иль Алексей. Душевно, натурно они были очень схожи, оба циники, оба “жильцы”… С Толстым в Берлине я довольно часто встречался, бывал у него и на Курфюрстендамм и на Бельцигерштрассе. Надо сказать, художественно-талантлив Толстой был необычайно. Во всем – в писании, в разговоре, в анекдотах. Но в этом барине никакой тяги к какой бы то ни было духовности не ночевало. Напротив, при внешнем барском облике, тяга была к самому густопсовому мещанству, а иногда и к хамоватости. Бунин верно отмечает Алёшкину страсть к шелковым рубахам, роскошным галстукам, к каким-то невероятным английским рыжим ботинкам. А также – к вкусной еде, дорогому вину, ко всякому “полному комфорту”. Помню, Толстой, рассказывая что-то смешное Ященке, сам говорил: – “Признаюсь, Сандро, люблю “легкую и изящную жизнь” (это он произносил в нос, изображая фата), для хорошей жизни и сподличать могу…“ и он заразительно-приятно хохотал барским баритоном».
После отъезда А. Н. Толстого в Советскую Россию Р. Б. Гуль занял его место редактора литературного приложения к «Накануне». Писатель оставил литературные портреты людей, с которыми в 1922–1923 годах наш герой сталкивался чуть ли ни ежедневно, редакторов «Накануне» – Ю. В. Ключникова и Г. Л. Кирдецова, а также лиц, принимавших ближайшее участие в газете, – С. С. Лукьянова, Ю. Н. Потехина и Б. В. Дюшена.
Р. Б. Гуль вспоминал:
«Юрия Вениаминовича Ключникова я встречал несколько раз… Довольно высокий, плотный, с темными волосами, зачесанными назад, с лицом правильным, но ничем в глаза не бросающимся, с тихой спокойной речью. Ключников не был таким ярким человеком, как, например, Степун, Толстой, Маклаков, но был, конечно, “личностью”. Он был умен, образован, вскоре он уехал из Берлина… его взял Г. Чичерин на Генуэзскую конференцию в качестве “советника” (разумеется – “статиста для пропаганды” и, вероятно, по чекистскому рецепту, и для “усыпления” бдительности самого Ключникова). Затем он уехал в РСФСР, и подробно его дальнейшая судьба мне неизвестна. Умер через несколько лет “при невыясненных обстоятельствах”».
До революционных потрясений Ю. В. Ключников был приват-доцентом Московского университета, в 1918–1919 годах занимал пост министра иностранных дел в правительстве адмирала А. В. Колчака; в Россию вернулся в 1923 году, преподавал, работал консультантом в наркомате иностранных дел, был репрессирован в 1938 году.
О втором редакторе «Накануне» Р. Б. Гуль высказался неприязненно:
«Г. Л. Кирдецов мне сразу не понравился. Он был уже в годах, отталкивающей внешности (Кирдецов – это был, кажется, псевдоним). По всем своим манерам он был типичнейший, видавший всякие виды и во всех водах мытый газетчик. В эмиграции он издал книгу “У ворот Петрограда” (1919–20 гг.) – о наступлении генерала Юденича на Петроград. Потом болтался где-то в Прибалтике, ни с какими сменовеховскими писаниями нигде не выступал и вдруг… оказался в редакторском кресле “Накануне”? Кончил тоже, кажется, вполне благополучно в “наркоминделе”.
На неблагообразном лице Кирдецова неизменно плавала какая-то непонятная и неприятная ухмылка. В разговоре (именно с этой ухмылкой) он сказал мне, что на “Литературном Приложении” указания, что я редактор, не будет. “Вы понимаете, конечно, что у вас такого имени, как у Толстого, нет”. – “Разумеется. Я ни к какой рекламе и не стремлюсь”… Г. Л. Кирдецова я почти не встречал, никаких дел у меня к нему не было».
Григорий Львович Кирдецов (настоящая фамилия Дворжецкий) возглавлял Отдел агитации и печати Политического совещания при Главнокомандующем Северо-Западной армии генерале Н. Н. Юдениче, вместе с А. И. Куприным редактировал ревельскую газету правых эсеров «Свободная Россия». С 1 октября 1923 года работал заведующим Отделом печати посольства СССР в Германии, затем получил пост пресс-атташе советского посольства в Италии. Вернувшись в Россию, работал в Народном комиссариате иностранных дел. С 1931 года – научный сотрудник редакции Большой советской энциклопедии. 28 августа 1935 года арестован и 28 марта 1936 года за «активное участие в контрреволюционной группе и антисоветскую агитацию» Особым совещанием при НКВД СССР приговорен к ссылке в город Туруханск. 7 февраля 1938 года арестован повторно и 19 февраля 1940 года за «участие в антисоветской правотроцкистской организации» осужден на 8 лет исправительно-трудовых лагерей. Умер в заключении. Дата смерти неизвестна.
О С. С. Лукьянове Р. Б. Гуль написал:
«Профессор Лукьянов был сыном бывшего прокурора Святейшего Синода. Человек воспитанный, довольно молодой, среднего роста, лицо как лицо, ничего примечательного… Сергея Сергеевича Лукьянова я встречал нечасто. Легко писавший, образованный, владевший иностранными языками – по отъезде Ключникова – он фактически стал “переводчиком” газеты, пиша об исторически неизбежном переходе большевистской диктатуры к формам “трудовой демократии”. Судьба его сложилась страшно. По закрытии “Накануне” он с женой переехал в Париж, откуда при каких-то странных обстоятельствах он был выслан французской полицией (как мне говорили, даже будто с применением “наручников”) в Советскую Россию. В Москве на некоторое время стал редактором “Журналь де Моску”, а потом – Ухт-Печерский концлагерь, где его забили насмерть на допросах. В лагере же оказалась и его эффектная красивая жена».