120 По существу, это означало раскол Компартии России.
Ельцин не только сохранил на съезде свой пост Председателя Верховного Совета РСФСР, но и добился дополнительных полномочий съезда для осуществления реформ. Ельцин сформулировал свою политическую программу в условиях тех изменений, которые происходили в Советском Союзе. Говоря о необходимости подготовки нового Союзного договора, он отметил:
«На союзном и республиканском уровнях необходимо выполнение следующих политических условий.
Первое. Немедленное начало диалога всех политических сил и профессиональных объединений всех республик на принципах "круглого стола"
Второе. Формирование широкой демократической коалиции партий, рабочих движений и различных объединений, включая прогрессивно мыслящих членов КПСС.
Третье. Официальный отказ от применения силы, в том числе военной, как средства политической борьбы.
Четвертое. Развитие системы прямого народовластия, реализация решений союзного и республиканского референдумов.
Пятое. Реальная департизация органов прокуратуры, юстиции, КГБ, армии, государственного аппарата; запрет на совмещение партийных должностей с руководящими должностями в органах власти и управления, в том числе и для Президента страны.
Шестое. Введение системы разделения властей как начала строительства правового государства. Немедленный мораторий на несогласованное законотворчество разных уровней законодательной власти.
Седьмое. Отмена всех неконституционных решений союзных и республиканских органов, ущемляющих политические, экономические, социальные и личные права и свободы граждан, создание эффективной системы гарантий их обеспечения.
Восьмое. Реальное обеспечение политического плюрализма, гарантия многопартийности.
Девятое. Создание условий для реализации конституционного права граждан на достоверную информацию, обеспечение независимости средств массовой информации».
Ельцин настаивал на немедленном создании коалиционного правительства народного доверия и национального согласия, на скорейшем подписании открытого для присоединения Договора о Союзе Суверенных Государств как федеративном добровольном и равноправном объединении и на незамедлительном формировании новых органов Союза. Он говорил о необходимости «быстро, решительно... осуществлять перевод экономики на рыночные отношения, иначе будут развиваться процессы не просто распада, процессы дивергенции. И не от хорошей жизни пытаются республики и области замыкаться в себе, а от экономической нестабильности, от разрухи, от социальной апатии, связанных как раз с нерешенностью социальных проблем. Поэтому очень быстрое и уверенное движение к рыночным отношениям способно — единственно способно! — экономически связать наши области, наши республики, все наши регионы в единое целое — то, что мы с вами называем РСФСР»121.
Политические следствия событий конца марта 1991 г. известны. Для М. С. Горбачева стало ясно, что испытанными партийно-аппаратными методами не обойтись. Возникла необходимость компромисса. Началось удивившее многих сближение двух, казалось, непримиримых противников — Президента СССР и Председателя Верховного Совета РСФСР. Начинался новоогаревский процесс — реальные попытки обновить СССР. Но началось и другое — утрата доверия к Горбачеву со стороны той части «советского руководства», которая готовила «окончательную победу» в конце марта 1991 г.
Горбачев начал стремительно утрачивать поддержку центрального и местного аппарата КПСС. В ЦК пошли многие десятки писем от первичных партийных организаций, райкомов, горкомов с требованиями наведения порядка в стране, с резкой, грубой, часто оскорбительной критикой в адрес Горбачева и его сторонников А. Н. Яковлева, В. А. Медведева, которых обвиняли в реформизме. Это была именно кампания, за которой явно проглядывалась организаторская роль аппарата ЦК КПСС, вступившего на «тропу войны» против своего Генерального секретаря. 16 апреля 1991 г. в Смоленске состоялась встреча партийных работников из городов-героев. Поводом послужила подготовка к 50-летию со дня начала Великой Отечественной войны. Однако по существу эта встреча стала выработкой программы консервативного, фундаменталистского крыла КПСС накануне Пленума ЦК КПСС. На ней была осуждена деятельность Горбачева, идеи «перестройки», звучали призывы к принятию чрезвычайных мер для «спасения
Родины»122. Подготовка очередного Пленума ЦК КПСС, назначенного на 24-25 апреля 1991 г., шла под лозунгами осуждения курса Горбачева. Накануне апрельского пленума его деятельность подверглась резкой критике на заседаниях Московского горкома и Ленинградского обкома КПСС.
Обстановка вокруг Горбачева накалялась. 18 апреля 1991 г. А. Н. Яковлев направил ему письмо, в котором предупреждал: «Насколько я осведомлен, да и анализ диктует такой прогноз, готовится государственный переворот справа'23 Наступит нечто подобное неофашистскому режиму. Идеи 1985 г. будут растоптаны. Вы, да и Ваши соратники, будете преданы анафеме. Последствия трагедии не поддаются даже воображению». Яковлев призывал Горбачева выступить в качестве инициатора создания партии или движения демократических реформ на основе идей перестройки 1985 г., гражданского согласия, отстаивания единого Союза на добровольной основе124. Судя по воспоминаниям В. Медведева, сам Горбачев склонялся к необходимости поддержки идей центризма, пытался вести политический зондаж оппозиционных движений125, искал там поддержки.
В этих условиях Горбачев сделал резкий маневр: пошел на сотрудничество с теми республиканскими лидерами, которые были заинтересованы в подписании нового Союзного договора, но настаивали на повышении уровня суверенитета республик, намеренных войти в этот Союз. Для этого необходимы были договоренности Горбачева и Ельцина. 16 апреля 1991 г. Б. Н. Ельцин выступал на заседании Европейского парламента. Говоря о судьбе СССР, он заявлял: «Хочу сказать прямо и откровенно: обновленная Россия ни в коей мере не выступает за прекращение существования Советского Союза. Наоборот — мы видим будущее всей страны именно как свободного добровольного союза — Союза Суверенных Государств, которые находятся в четкой системе договорных связей между собой. Они сами определяют совместно те функции, которые должны осуществляться от их имени на центральном уровне. ...Новый Союз должен быть построен снизу, усилиями самих республик».
Ясно высказанное желание к заключению нового Союзного договора становилось платформой для сотрудничества, для будущих договоренностей. Они были достигнуты, и 23 апреля в загородной правительственной резиденции Ново- Огарево, в старинной усадьбе, расположенной в 35 километрах от Москвы, где прежде была дача Ворошилова, потом Хрущева, Черненко, при Горбачеве служившая для его личных встреч с Р. Рейганом и другими лидерами западных стран126, состоялась встреча Президента СССР с руководителями РСФСР, Украины, Белоруссии, Узбекистана, Казахстана, Азербайджана, Киргизии, Таджикистана, Туркмении. Встреча, как и ряд других в том же составе, получила название «9+1» — девять союзных республик СССР и Президент СССР, олицетворявший союзный центр.
В итоге долгих и сложных переговоров, длившихся 9 часов, было подписано «Совместное заявление о безотлагательных мерах по стабилизации обстановки в стране и преодолению кризиса». В этом документе было заявлено о необходимости «заключения нового договора суверенных государств с учетом итогов проведенного всесоюзного референдума», принятия новой Конституции Союза, проведения после этого перевыборов органов власти Союза. Кроме того, в заявлении содержался призыв к совместному принятию антикризисных мер, к соблюдению, до принятия новой, норм старой Конституции, осуществлению ряда социальных мер, отказу от забастовок127
Это «Совместное заявление» стало очень сильным политическим шагом Горбачева, так как буквально за день до апрельского пленума он заручился поддержкой лидеров союзных республик и его — Горбачева — деятельность на посту Президента СССР становилась условием возможности подписания нового Союзного договора. Но была у «Совместного заявления» и другая грань, свидетельствовавшая о больших, принципиальных уступках, на которые должен был пойти Президент СССР. Прежде всего, союзные республики в ближайшем будущем должны были стать «суверенными государствами». Нигде в тексте этого документа не применялось понятие «СССР» к будущему Союзу. Его политическая организация оставалась намеренно неясной. Нигде не было заявлено, что новый Союз будет социалистическим. Из этого нетрудно было заключить, что участники новоогаревской встречи пересмотрели ряд положений референдума 17 марта 1991 г. и в них отразилась позиция российского руководства. Несомненную угрозу для союзных органов власти представляло положение, что после принятия новой Конституции должны произойти перевыборы высших органов власти СССР.
Пленум 24-25 апреля 1991 г. ознаменовался резкой критикой Горбачева со стороны партийных функционеров. Его обвиняли в том, что «со страной сделали то, что не смогли сделать враги», от него требовали законодательно закрепить за КПСС статус правящей партии, контроль над средствами массовой информации, настаивали на введении чрезвычайного положения. В разгар оскорблений в свой адрес Горбачев сделал заявление, что он намерен сложить с себя обязанности Генерального секретаря. Этот шаг, отчасти импульсивный, отчасти уже подготовленный и обдуманный Горбачевым и близкими ему людьми, вызвал замешательство участников пленума128. Был объявлен перерыв, экстренно собралось заседание Политбюро. Горбачева попросили забрать свое заявление назад. Он отказался. Тогда Политбюро приняло следующее решение: «Исходя из высших интересов страны, народа, партии, снять с рассмотрения выдвинутое М. С. Горбачевым предложение о его отставке с поста Генерального секретаря ЦК КПСС». Это предложение было вынесено на утверждение Пленума ЦК. Абсолютное большинство его участников не рискнуло проголосовать за отставку Горбачева и поддержало предложение Политбюро оставить его Генеральным секретарем