Каждый шаг по подготовке нового договора был труден. Он требовал согласования между республиками, острых дискуссий с союзной властью. Но стоило появиться каким-то результатам на пути к взаимным договоренностям, как сразу же возникало противодействие в лице Верховного Совета СССР и скрывавшегося в его тени ЦК КПСС.
июня в Ново-Огареве прошло второе заседание подготовительного комитета по завершению работы над новым Союзным договором136.
июня — на следующий день — Председатель Верховного Совета СССР А. И. Лукьянов проинформировал сессию Верховного Совета о работе над Союзным договором. Депутаты поддержали его предложение воздержаться от обсуждения впредь до получения полного текста. Негативное отношение к этому договору демонстрировала крупнейшая фракция Верховного Совета СССР — «Союз», фактическим лидером которой был Лукьянов. 8 июня руководство этой фракции и основанное ею Всесоюзное народное движение «Союз» приняли заявление «О заключении Союзного договора». В этом документе содержалось осуждение проекта договора, так как, по словам авторов заявления, «вновь подготовленный договор предусматривает ликвидацию СССР как единого федеративного государства. Возникла угроза, что договор будет подписан без рассмотрения Верховным Советом СССР и Съездом народных депутатов СССР... и будет означать государственный переворот». Фракция «Союз» настаивала на обсуждении договора на Верховном Совете СССР.
10 июня 1991 г. на заседании Президиума Верховного Совета СССР под председательством А. И. Лукьянова было принято решение, на первый взгляд рутинное,— заслушать на одном из ближайших заседаний информацию Кабинета Министров СССР о социально-экономической ситуации в стране. На самом деле готовилась политическая сенсация, которая могла иметь долговременные результаты. К этим событиям мы вернемся ниже. Напомним: это решение принималось за два дня до выборов Президента России.
Ответной реакцией на провал коммунистических кандидатов на выборах стало совещание первых секретарей республиканских, краевых и областных комитетов Компартии России, состоявшееся в ЦК КПСС 15 июня 1991 г. Руководил этим совещанием секретарь ЦК КПСС О. Шенин. Участники совещания не слишком затруднялись в выборе слов для обвинения, по их мнению, главного виновника поражения — Горбачева. Ненависть к нему на этом этапе перехлестнула ненависть к Ельцину. Коммунистические функционеры были убеждены, что произошел фактический переход всей полноты власти в республике в руки представителя блока партий и общественно-политических движений «Демократическая Россия», открыто провозгласившего курс на смену существующего политического строя.
В пространном письме-отчете об итогах этого совещания Шенин специально подчеркнул: «В выступлениях прозвучала большая озабоченность тем, как ведется работа по подготовке к заключению нового Союзного договора. По мнению участников совещания, недопустимо игнорировать результаты Всенародного референдума о Союзе ССР и решения IV Съезда народных депутатов СССР, совершенно определенно зафиксировавшие название нового союзного государства — Союз Советских Социалистических Республик и основные принципы его формирования. Подчеркивалось, что окончательное решение по этому вопросу правомерен принять только Съезд народных депутатов СССР».
Отметим: это требование шло вразрез с согласованным в Ново-Огареве названием — Союз Советских Суверенных (а не Социалистических!) Республик.
Шенин передавал «особое беспокойство» участников совещания «в связи с действиями республиканского руководства по проведению департизации правоохранительных органов, высших и средних учебных заведений, игнорирующими Конституцию СССР и Закон СССР об общественно-политических объединениях». Он писал в ЦК: «Многие первые секретари партийных комитетов отмечали усилившиеся в первичных парторганизациях мнения о том, что руководство партии, Генеральный секретарь ЦК и его окружение отступают от решений XXVIII съезда КПСС, осуществляют их ревизию. На местах вновь поднимается вопрос о замене руководства ЦК КПСС».
К своему письму-отчету Шенин приложил заявление, подписанное секретарями крайкомов и обкомов Компартии РСФСР. Это заявление по существу звучало как ультиматум. Процитируем его полностью:
«К членам ЦК КП РСФСР.
В последнее время действия политического и государственного руководства страны носят все более антинародный характер. Наметился отход от решений XXVIII съезда КПСС. Партия фактически отстранена от участия в выработке государственной политики. Руководство партией и государством осуществляется узкой группой лиц, игнорирующей Конституцию и законы СССР. Многое из происходящего сегодня не имеет ничего общего с перестройкой, которая была поддержана партией и народом в 1985 году.
В этих условиях считаем необходимым немедленное проведение Пленума ЦК Компартии РСФСР по вопросам:
О политическом положении и тактике партии.
О созыве внеочередного съезда Компартии РСФСР, на котором должны быть приняты Программа и Устав Компартии РСФСР».
17 июня в Ново-Огареве завершил работу Подготовительный комитет по подготовке проекта Союзного договора. Этот проект в тот же день был разослан для обсуждения в республики Союза.
В тот же день и разразилась запланированная А. И. Лукьяновым сенсация. 17 июня прошло закрытое заседание Верховного Совета СССР. На нем выступили премьер-министр В. С. Павлов, министр обороны СССР маршал Д. Т. Язов, министр внутренних дел СССР Б. К. Пуго, председатель КГБ СССР В. А. Крючков.
Руководители «силовых структур» обвинили Президента СССР в действиях, противоречащих интересам СССР. В воздухе парламента витало обвинение Горбачева в измене. Д. Т. Язов сообщил, что в результате политики, проводившейся Горбачевым и Шеварднадзе, советские войска из Германии, Венгрии, Польши выводятся «в чистое поле», что кредиты, обещанные германской стороной на строительство жилья для военнослужащих, не могут быть использованы на практике, так как германская сторона настаивает на том, чтобы самой определять перечень фирм, которые будут строить в России, что из-за обещаний Горбачева сократить армию на 500 тыс. человек из Вооруженных Сил уволено 100 тыс. офицеров, многие из которых не выслужили пенсию, в том числе не дослужили до пенсии 2-3 месяца. Язов сообщил, что сорван призыв на действительную военную службу, в частности, потому, что этому противились республиканские власти. Он утверждал: если дело так пойдет дальше, то «Вооруженных Сил у нас скоро не будет».
Министр внутренних дел Б. К. Пуго сообщил депутатам о стремительном росте преступности, усилении межнациональных конфликтов, о том, что только за год — с 1 августа 1990 г.— МВД изъяло у населения свыше 50 тыс. единиц огнестрельного оружия, тонны взрывчатки, что в межнациональных конфликтах на Кавказе в ход идет уже тяжелое вооружение — бронемашины, пулеметы. Ответственность за эту ситуацию Пуго возлагал на политическое руководство страны.
В. А. Крючков подвел итог. Он зачитал депутатам письмо Ю. В. Андропова, направленное в Политбюро ЦК КПСС еще 24 января 1977 г., которое называлось «О планах ЦРУ по приобретению агентуры влияния среди советских граждан». Из письма следовало, что «американская разведка ставит задачу осуществлять вербовку агентуры влияния из числа советских граждан, проводить их обучение и в дальнейшем продвигать в сферу управления политикой, экономикой и наукой Советского Союза. ...Руководство американской разведки планирует целенаправленно и настойчиво, не считаясь с затратами, вести поиск лиц, способных по своим личным и деловым качествам в перспективе занять административные должности в аппарате управления и выполнять сформулированные противником задачи»137 У этого выступления был свой подтекст: он должен был объяснить, почему политика Горбачева получала одобрение на Западе. Ответ был прост и отвечал политическим традициям СССР: потому и поддерживают, что он «агент влияния». Так же обстояло дело и с идеологом перестройки: А. Н. Яковлев в 1960 г. стажировался в Колумбийском университете США и идеально подходил на роль, написанную для него в КГБ.
Премьер-министр В. С. Павлов льстил Верховному Совету СССР, обвиняя Президента СССР и Кабинет Министров СССР в том, что они «недостаточно организовали исполнение принятых Верховным Советом СССР законов СССР, не использовали все имеющиеся конституционные права и предоставленные президенту дополнительные полномочия для стабилизации экономической и общественно-политической жизни страны». Он обратился к Верховному Совету с требованием предоставить ему дополнительные полномочия, фактически приравненные к полномочиям президента.
Павлова решительно поддержала депутатская фракция «Союз». Депутат из Харькова таксист Л. И. Сухов митинговал: «Долой Горбачева и мафиозную группу, которая его окружает». В эту группу, по его мнению, входили А. Н. Яковлев, Э. А. Шеварднадзе, А. Г Аганбегян. Другой активный деятель фракции «Союз» — полковник В. И. Алкснис предупреждал: в стране нет власти. С. Умалатова требовала лишить президента дополнительных полномочий и передать их Кабинету Министров. У вице-президента Г И. Янаева спрашивали: в курсе ли обсуждения Горбачев? Янаев уверял, что Горбачев «в курсе вопроса и не видит здесь никакого политического подтекста». Он выразил беспокойство, что в отдельных выступлениях предложения Кабинета Министров оценивались чуть ли не как попытка совершить государственный переворот. Но дело шло именно к конституционному перевороту, так как президент избирался Съездом народных депутатов и Верховный Совет мог начать процесс отстранения его от власти.
На следующий день встревоженный Горбачев пришел на заседание Верховного Совета, смог дезавуировать выступление Павлова и добился соответствующего голосования. Однако становилось ясно: он утрачивал контроль над Верховным Советом.
Депутаты Верховного Совета СССР не могли не быть противниками нового Союзного договора. Они откровенно боялись того, что при реформировании Союза Верховный Совет будет распущен. Понимая это, не осмеливаясь протестовать против нового Союзного договора как такового, они надеялись на затягивание процесса его подписания, пытались предусмотреть льготы для себя в будущем. 5 июля они даже и^лняли специальное решение о том, что съезд и Верховный Совет СССР должны доработать при любых условиях до окончания своих полномочий — до 1994 г.