Мог ли СССР применить ядерное оружие? Основная цель операции «Анадырь» была военно-демонстрационной. Однако и советские, и кубинские специалисты считали, что эту операцию невозможно сохранить в тайне, что было чревато возможностью возникновения конфликта. По мнению генерала Н. К. Бе- лобородова, командовавшего транспортировкой и хранением ядерных боеприпасов, и полковника А. М. Бурлова, тогда главного инженера полка ракет средней дальности, одного из трех размещенных на Кубе, ракетно-ядерное оружие могло быть применен© только по приказу из Москвы По мнению же генерала армии А. И. Грибкова, представителя Генерального штаба Министерства обороны СССР на Кубе, командующий советской группой войск на Кубе генерал армии И. Д. Плиез получил устный приказ Хрущева применять ядерное оружие в случае утраты связи с Москвой либо в обстоятельствах, требовавших самостоятельных решений на месте. Министр обороны маршал Р Я. Малиновский отказался подписать приказ, предоставлявший Плиеву от имени Минобороны полномочия на самостоятельное применение ядерного оружия. Однако при проводах Плиева на Кубу Хрущев вторично повторил свой приказ.
6.0 так называемых секретных переговорах, которые вели журналист Д. Скали и резидент КГБ в Вашингтоне А. Фомин (Феклисов). Это один из многих каналов связи между советским и американским руководством (в том числе контакты Р. Кеннеди с разведчиком и журналистом В. Большаковым, послом А. Ф. Добрыниным, дипломатические каналы и пр.).
Советское руководство недооценило жесткую реакцию США на размещение ракет. Существовала военная возможность уничтожения ракет Р-12 на стартовых позициях в момент подготовки к пуску: 20-метровые ракеты жидкостного типа могли быть заправлены только один раз, непосредственно перед пуском; технологический цикл подготовки к пуску составлял 2,5 часа, и при расстоянии от американской территории в 90 миль при подлетном времени, исчислявшемся в десятках минут, вертикально стоявшие ракеты могли быть расстреляны на пусковых позициях (оценка генерал-лейтенанта Н. К. Белобородова). Поэтому, получив информацию от своих военных и от Кастро о готовящемся 27 октября налете авиации США, о запланированном выступлении Кеннеди по телевидению в 5 часов 27 октября, в котором, как предполагалось, президент объявит о начале этой акции, советское руководство пошло на беспрецедентный шаг передачи послания Дж. Кеннеди по открытому радио накануне этого выступления.
Сложен и неоднозначен вопрос о том, кто больше выиграл в этом противостоянии.
Военно-стратегически в это время скорее выигрыш СССР, так как были устранены уже существовавшие ракетные базы в Турции и Италии, гарантирована неприкосновенность территории Кубы. Советская цена — вывоз ракет оттуда, где их и не было раньше. В дальнейшем развитие стратегических ракет дальнего действия и подлодок с ядерными ракетами до определенной степени ослабило значение районов передового базирования ракетно-ядерного оружия;
политико-пропагандистски это скорее выигрыш США, которые стали выглядеть жертвой советского экспансионизма, эффективными защитниками западного полушария, была дана вторая жизнь «доктрине Монро». Американская администрация смогла добиться согласия советского руководства на конфиденциальность договоренностей о вывозе американских ракет из Турции и Италии в обмен на свое невмешательство в дела Кубы. Последнее положение осталось неоформленным в международно-правовом смысле. Вывод советских войск с Кубы под давлением США стал использоваться пекинской пропагандой в странах «третьего мира» как признак слабости СССР. Ухудшились отношения с кубинским руководством;
геополитически это был первый и последний ракетно-ядерный кризис, который доказал, что ракетно-ядерное оружие не может быть оружием в собственном смысле, то есть инструментом реализации политических целей военными методами. Ядерное оружие оказалось политическим фактором до его применения. Появилось понимание бессмысленности использования ядерного оружия. В дальнейшем СССР и США стремились избегать возможности непосредственного соприкосновения в многочисленных конфликтах, предпочитая пользоваться услугами своих вассалов.
Армия стала выступать как фактор внешней политики. Ее значение в жизни страны стало усиливаться. Но Хрущев, используя вес армии в сфере внешней политики, не мог рассчитывать на ее поддержку в самой стране. Офицеры — участники Кубинского кризиса чувствовали себя оскорбленными процедурами досмотра оружия, вывозимого с Кубы на советских кораблях, в открытом море (процедурами, небезопасными чисто технически). Армии Хрущев не доверял. Поэтому и продумвтал способы укрепить контроль над нею. И когда эти предложения поступили, Хрущев воспользовался ими. Но об этом — ниже..
Реформы государственного и партийного аппарата
Все время деятельности Хрущева на посту Первого секретаря ЦК КПСС стало периодом постоянных реформ в управлении страной. Сверхцентрализованная, милитаризированная экономика страны сталинского времени породила соответствующую управленческую систему, которая включала в себя, в частности, весьма разветвленные отраслевые министерства, ключевое звено командно- административной системы страны. Министерства непосредственно или через подчиненные им главные управления управляли своими промышленными предприятиями, доводили до них цифры государственного плана, устанавливали для них многочисленные показатели — количество работающих, нормы повышения производительности труда и многие другие. Министерства определяли, кто должен быть поставщиком сырья для предприятий и куда должна поступать их продукция90. Дробная структура органов исполнительной власти — министерств — в принципе предполагала, что каждая отрасль хозяйства, промышленности, управления имеет свой «штаб отрасли», как нередко именовали министерства. В послевоенное время в стране функционировало около 50 министерств (см. табл.)91
Таблица
Министерства
Министерства
Год
обще
союзно-
Год
обще
союзно-
союзные
республиканские
союзные
республиканские
1946
49
30
19
1952
51
30
21
1947
58
36
22
1953 (март)
25
12
13
1948
59
36
23
1954
46
24
22
1949
48
28
20
1955
51
25
26
1950
51
30
21
1956
55
27
28
1951
53
32
21
1957 (апрель)
52
23
29
Первый удар был нанесен этой системе после смерти Сталина. Уже 15 марта 1953 г. произошло резкое сокращение числа министерств. Оно затронуло главным образом связанные между собой отрасли оборонной промышленности и машиностроения. В Министерство машиностроения СССР вошли министерства автомобильной и тракторной промышленности, машиностроения и приборостроения, станкостроения, сельскохозяйственного машиностроения. В другое сохранившееся министерство — транспортного и тяжелого машиностроения — вошли министерства тяжелого машиностроения, транспортного машиностроения, строительного и дорожного машиностроения, судостроительной промышленности. Новое Министерство оборонной промышленности включило в себя два из нескольких оборонных министерств — вооружения и авиационной промышленности92.
Позже, во время июльского (1953 г.) Пленума ЦК, ответственность за резкое сокращение числа министерств возлагалась на Берию. В этом видели проявление его преступных замыслов. Нетрудно понять, что резкое сокращение числа министерств вызвало недовольство столичной бюрократии. В 1954 г. прежняя, сталинских времен, система министерств была почти полностью восстановлена.
В конце 1956 г. на декабрьском Пленуме ЦК КПСС обсуждалась проблема укрепления централизованного планирования промышленности и центрапизо- ванного контроля над ней. Этот курс в руководстве КПСС связывается с деятельностью члена Президиума ЦК КПСС, первого заместителя Председателя Совмина СССР М. Г Первухина. Однако к декабрю 1956 г. стало ясно, что составленный под его руководством амбициозный пятилетний план, принятый XX съездом КПСС, оказался нереалистичным93
В начале следующего, 1957 г. Н. С. Хрущев направил в Президиум ЦК КПСС записку «Об улучшении руководства промышленностью и строительством». Была создана комиссия, куда вошли члены Президиума, секретари ЦК, секретари обкомов партии, министры. Предложения Хрущева были вынесены на февральский (1957 г.) Пленум ЦК. Предложения были в высшей степени радикальными. Они меняли весь прежний порядок управления промышленностью.
«В соответствии с задачами дальнейшего развития народного хозяйства...— сообщалось в тезисах доклада Хрущева на пленуме,— необходимо перенести центр тяжести оперативного руководства промышленностью и строительством на места, ближе к предприятиям и стройкам. В этих целях... следует перейти от прежних... форм управления через отраслевые министерства и ведомства к новым формам управления по территориальному принципу. Формой такого управления могут быть, например, советы народного хозяйства (совнархозы)»94
За обычной для Хрущева любовью к политической археологии, где точкой отсчета были первые годы Советской власти (совнархозы создавались в конце 1917
начале 1918 г. и существовали в 20-х гг.), скрывался переход от вертикального планирования — директивных указаний партии, постановлений Совмина СССР, приказов министерств промышленным предприятиям — к устранению промышленных министерств.