Афганские подразделения спецрадиосвязи специалисты «Омеги» укомплектовали передвижными прожекторами и пунктами технического контроля для наблюдения и охраны рокадных дорог Хайратон — Кабул. Спецпосты наблюдения оборудовали приборами ночного видения «Кредо», «Фара» и «Гарпун», на самых труднодоступных поворотах и участках трасс автодорог были установлены сигнализационные приборы «Кристалл-2» и «Герб». От засад выставлялись специальные наблюдательные пункты, которые при обнаружении противника подавали спецсигнал на базу и, не обнаруживая себя, продолжали вести дальнейшее наблюдение и прослушивание местности. При разработке войсковых операций применялись аэрофотосъемка и спутниковые слайды топографии местности.
В 16 провинциях Афганистана в общей сложности «Омега» обучила и оснастила радиосредствами 50 агентов, которые перекрыли 33 караванных маршрута.
Вот характерный пример этой оперативной работы: в провинции Нангархар на караванный маршрут был выведен один подающий надежды агент, и вскоре от него поступило радиосообщение, что через уезд Каргаи в провинции Лагман должен идти караван с оружием и продовольствием. На караванную тропу вертолетами срочно выбросили спецгруппу оперативного спецбатальона совместно с армейским советским спецназом. Засада удалась: следовавший из Пакистана огромный караван с оружием и зенитно-ракетными комплексами «Стингер» был разгромлен, а груз захвачен.
Самое время вынуть из архива геройское дело командира кабульской группы спецназа «Омега», отличного десантника, разведчика с многолетним стажем пребывания в одной из стран Запада, офицера 8-го отдела Управления «С» КГБ СССР (нелегальная разведка), подполковника Заморева Анатолия Алексеевича, покинувшего недавно нашу грешную Землю.
ГЛАВА 12БОЕВЫЕ ДЕЛА «ОМЕГИ»
Девизом подполковника Заморева была фраза, ставшая среди офицеров кабульской группы «Омеги» крылатой: «Не будет бая — не будет и банды!» Работа в 8-м отделе Управления «С» научила подполковника одному: физическое уничтожение командира банды — есть тактическая победа на поле боя. И сколько бы его ни ругал командир «Омеги» полковник Кикоть, как бы ни возражал Центр, подполковник Заморев стоял на своем: «Если мы уничтожим главаря банды, то сохраним жизни сотням, а то и тысячам ни в чем не повинных людей». В оперативно-боевой работе своей кабульской группы спецназа подполковник Заморев всегда выделял главную линию поведения — уничтожение главарей бандформирований. Пройдя нелегкую, долголетнюю школу разведчика-нелегала, Заморев прекрасно ориентировался в ситуациях и всегда дипломатично соглашался с начальством. Он скрупулезно собирал картотеку на всех главарей бандгрупп, находившихся в зоне ответственности его отряда. Характеристики особо зарвавшихся душманов занимали достойное место в этой картотеке. Все «кровавые» полевые командиры лежали в сейфе отдельной стопочкой, а их грязные дела были выписаны отдельными столбцами. Подполковник называл эту работу «микроклиматом банды» и старался, чтобы этот «микроклимат» был систематизирован и наиболее полно отражал саму банду и ее главаря. Работа в Управлении «С» приучила подполковника
к тщательной письменной форме общения с начальством, и поэтому у него никогда не было промахов в боевой работе. Заморев всегда письменно предлагал начальству ликвидацию того или иного главаря банды душманов, аргументируя это целым списком злодеянии бандглаваря и представляя начальству копии из своей знаменитой картотеки.
У него все было продумано и логично простроено, и командование всегда утверждало его многоходовые оперативные комбинации по уничтожению бандглаварей. Любимым делом подполковника Заморева была подготовка совместно с ХАД и внедрение в банды обученной лично Заморевым афганской агентуры. Благодаря своим агентам и многочисленным тайникам в провинциях Заморев всегда был в курсе бандитского «микроклимата» даже в самых удаленных бандформированиях.
Вот и сегодня командир «Омеги» полковник Кикоть, после вызова в штаб, прибыл в штаб-квартиру кабульской спецгруппы хмурый и слегка взвинченный. Громко хлопнув дверью, он сходу потребовал у подполковника Заморева его знаменитую картотеку:
— Анатолий, что у тебя есть на «Тура»?
— Что случилось, Владимир Иванович? — копаясь в сейфе, бесстрастно поинтересовался Заморев.
— В банду «Тура» приехала съемочная бригада киношников из Америки с грузовиком подарков, и он, мерзавец, под видеокамеры, так сказать «для натуры», вырезал половину кишлака в провинции Кабул, расстрелял всю власть кишлака и наших двух военных советников. Кстати, это в твоей зоне ответственности. В штабе и Представительстве КГБ мне уже намылили холку, потребовав принятия срочных мер.
Это уже было серьезно, и Заморев нахмурился, вытянув из сейфа три плотных листка бумаги. Значит отцы-командиры, наконец вспомнили и о его пристрастии к ликвидации «баев».
— Таких шакалов следует уничтожать, товарищ полковник, — сказал Заморев, рассматривая картотеку на «Тура». — Вот что мне донесли оперативные «кроты» из банды «Тура», уже полгода работающие у него под «хозяйственной крышей». Бандформирование «Тура» насчитывает полторы тысячи штыков и считается крепким и боеспособным. На предложения наших оперативных разработчиков «ТУР» не реагирует. Осторожный, хитрый, жестокий, кровожадный командир. Решителен и беспощаден даже со своими людьми. Коварен и мстителен, отлично вооружен, прошел военную подготовку в Пакистане. На контакт с правительственными органами власти не идет. Любит насилие и уничтожает полностью весь кишлак, едва у него появляется подозрение в сотрудничестве с госвластью.
— А почему этот псих до сих жив?
— Так ведь не было команды, да и вы всегда говорили, что без лишней надобности нельзя физически ликвидировать врага.
— У «Тура» есть слабые стороны?
— У каждого человека есть свои слабые стороны, товарищ полковник, — Заморев заглянул в анкету бандглаваря. — Наряду с нечеловеческой жестокостью он беспредельно любит своих детей и жену, которые живут, как и семьи многих полевых командиров, в Пакистане. «Тур», как я уже говорил, изворотлив и осторожен. ХАДуже проводил две боевые операции по ликвидации этого полевого командира. И хотя операции были многоходовые и разработаны с помощью советников из Представительства КГБ, они провалились. Я сделал вывод, что в условиях Афганистана эти попытки не будут иметь успеха, поскольку охрана и место проживания «Тура» не имеют аналоговых подходов оперативного проникновения. Мой агент из его ближайшего окружения доложил, что «ТУР» каждые два месяца ездит к семье в Пакистан, в свое имение.
— На чем основана информация Ваших агентов?
— На кровной мести, товарищ полковник, — в голосе Заморева зазвучал металл. — Самая сильная и в то же время мерзкая черта человеческого характера — месть, из религиозных побуждений или кровная… «Тур» год назад лично казнил шестерых родственников моего агента, и я на сто процентов доверяю его информации.
— Это уже лучше, подполковник, — заинтересованность в голосе командира переросла в уверенность. — Я приказываю вашей оперативно-боевой группе ликвидировать полевого командира «Тура».
— Слушаюсь, товарищ полковник!
Вскоре агентурно-боевая группа доложила, что «ТУР» выехал в отпуск в Пакистан. Шифровка агенту из ближайшего окружения полевого командира гласила: «01», что означало «Приступить к ликвидации».
Через день, в преддверии субботней бани, «ТУР» спокойно отправился на рынок за покупками. В Пакистане он чувствовал себя в безопасности, как и многие другие полевые командиры, часто выезжавшие сюда к своим семьям.
Два исполнителя приговора, один основной и один запасной, уже стояли за стеной духана, прикрыв нижнюю часть лица цветастым халатом. На линии огня препятствий не было, и когда из духана вышел слегка подвыпивший главарь душманского отряда, сразу с двух точек раздалось по одному пистолетному выстрелу. Третий выстрел был контрольный — в голову.
На следующий день в штабе отряда спецназа «Омега» шел разбор операции. Подполковник Заморев сидел в углу кабинета и нервно курил. Большие шишки из Генштаба, ХАД и Представительства КГБ на все лады хвалили командира оперативно-боевой кабульской группы «Омеги». Внезапно встал седой генерал, до этого момента безучастно смотревший в окно. Все выжидающе замолчали. Это был представитель Центра, один из заместителей нового председателя КГБ СССР.
— По оперативным данным ГРУ Генштаба, в районе Герата действует банда «Шаха», которая напрямую подчиняется Исламскому обществу Афганистана. И хотя это не ваша зона ответственности, подполковник, вы что-нибудь знаете о ней?
Тяжелая тишина повисла в кабинете командира спецназа «Омега». Полковник Кикоть уставился в одну точку, давая понять своим видом, что все зоны ответственности его отряда лежат под строгим контролем командира отряда спецназа.
С невозмутимым видом поднялся подполковник Замерев и повернулся к командиру:
— Разрешите, товарищ полковник, ответить товарищу генералу?
Командир «Омеги» слегка кивнул рано поседевшей головой.
— «Шах» является командиром отряда душманов, который относится к Исламскому обществу Афганистана. Он стоит на непримиримых позициях, и все оперативно-тактические разработки по склонению его к заключению мира или каких-либо соглашений ни к чему не привели. «Шах» в ультимативной форме предложил руководящему партактиву провинции сложить свои полномочия и по-доброму убраться из «его» провинции. Он трижды нападал на посты безопасности Царандоя, захватил три колонны с боеприпасами и сжег пять машин с зерном и фуражом. Устраивал засады на автотрассе Кабул — Герат и, естественно, попал в мою картотеку. С ним уже работают два моих агента, присланных в помощь из ХАД. Мной оперативно изучен контрразведывател