Что же произошло на самом деле?
Некоторое количество рабочих мест действительно сократили там и сям, но большинство чиновников, которых это коснулось, нашли административную работу в другом месте или даже в том же самом министерстве. Надежда, испытываемая некоторыми людьми, что те чиновники, которые окажутся лишними, займутся физическим трудом (где действительно был дефицит, особенно в отдаленных регионах), оказалась «воздушным замком».
Еще одним ценным источником по истории бюрократического мира является Комитет государственного контроля, который в 1966 г. провел свое исследование и сделал свой вклад в работу комиссии Байбакова. Был внесен ряд предложений по поводу того, как уменьшить административные расходы государства. Мы можем начать с предложения, запрятанного меж других дел, об отмене привилегий для определенных категорий высших чиновников, что, конечно, привело бы к известной экономии. Комитет составил список различных льгот, которыми чиновники наделили сами себя, подсчитав стоимость каждой категории «услуг» в рублях (естественно, в миллионах). Список получился очень показательным. Чиновники и главы департаментов получали содержание на так называемое диетическое питание, выплату (в размере месячной зарплаты) на «социальные нужды», включая путевки в санатории и дома отдыха со скидкой. В их распоряжении были дачи, которые содержались и ремонтировались за государственный счет.
Комитет государственного контроля предлагал упразднить эти и некоторые другие, более возмутительные, привилегии, которыми пользовались высшие военные чины и их семьи. Он бил тревогу в связи с тем фактом, что за последние пять лет число административных кадров выросло на 24 %, составив в общей сложности 7 миллионов человек, а фонд заработной платы вырос до 13 миллиардов рублей. Не будем забывать, эти цифры относятся только к административной сетке центрального аппарата министерства. Уровень роста превышал общую занятость, и его сдерживание с легкостью сэкономило бы миллиард рублей.
Особенно расточительной в сфере кадровой политики была сеть снабженческих аппаратов, которую поддерживало большинство министерств. Комитет государственного контроля приводил некоторые примеры, которыми мы не можем пренебречь, если хотим понять советскую действительность. Без учета тех, кто служил на складах и в столовых, в этих департаментах и дирекциях работали 36 700 «снабженцев», получавших 40 миллионов рублей в год.
ЦК КПСС и Совет министров СССР объявили, что проблема «снабженцев» может быть решена с помощью создания единой объединенной системы, которая обещает быть менее дорогостоящей и более эффективной. Но ряд министерств отказались полагаться на другие организации и предпочли сохранить свои собственные каналы поставки еды, сырья и машин, продолжая создавать и поддерживать свои склады и управления для торговли и поставок. Некоторые из них покупали материалы и продукцию общего производственного потребления прямо на предприятиях и перепродавали через собственные сети в республиках и регионах.
Приведу один пример. Министерство химической промышленности поставляло всевозможное оборудование и полуфабрикаты со своего торгового склада в Свердловске в Москву, Киев, Ленинград и Донецк, даже если эти товары были доступны на местных складах предприятий, ответственных за подобные поставки. Эта система, трудоустроившая многие тысячи лишних людей и породившая подобный абсурд, стала неиссякаемым источником отличных шуток (нам не нужно идти в архивы, чтобы узнать их).
Мы вернемся к вопросам поставок и торговли (снабсбыты - снабжение и сбыт) в связи с одним из непредвиденных последствий. Однако в первую очередь мы обратимся к примерам «излишеств», которым потакала бюрократия и которые осуждались такими органами, как Комитет государственного контроля. Среди них были «служебные поездки» (командировки) в Москву - миллион в год - на семинары или конференции, или даже (в 50 % случаев) без какого либо приглашения и причины, что стоило государству около 600 миллионов рублей в год. Предлагалось уменьшить число таких поездок на 30 %, что было нелегко, поскольку поездка в столицу и получение удовольствия от развлечений, связанных с ней, было одной из самых популярных льгот. Другой формой командировок, занимавших столь же высокое соотношение, что и поездки в Москву, были командировки разного рода посредников (ходатаев и толкачей) для завершения сделок и нахождения материалов. Вообще Комитет государственного контроля жаловался на то, что все меры и усилия, предпринятые для сокращения бюрократической «мобильности», не дали никаких результатов[3-32].
А еще высокопоставленным чиновникам нравилось устраивать праздники. Даже в послевоенное нищенское время у них была веселая жизнь. В 1960-е гг. праздники стали еще более шумными, а возлияния неумеренными. Правительство регулярно получало негодующие письма, осуждающие этот образ жизни, и стало серьезно беспокоиться. По стране началась кампания, направленная против незаконного расходования государственных ресурсов на банкеты и приемы, проведены масштабные следствия, определившие всю серьезность проблемы. Поводом для банкета мог стать любой случай - годовщина, юбилей, конференция, визит высокопоставленного чиновника. Во время празднеств водка, коньяк и вино лились рекой.
У органов, ответственных за финансы и контроль, было много материалов по этим мероприятиям; они хорошо знали, что руководители и их бухгалтерии «хоронили» эти траты в графе «производственные расходы», а министерства и высшие чиновники закрывали на это глаза. Совет министров составил положение, в котором оговаривалось, что в будущем министерские банкеты будут происходить только при исключительных обстоятельствах, по разрешению Совета (или местной администрации в республике) и без алкогольных напитков. Нарушителей предлагалось сурово наказывать, с возмещением убытков из их собственного кармана.
Вариант положения был одновременно предложен министром финансов (Василием Гарбузовым) и председателем
Комитета государственного контроля (Ковановым), после того как они представили своим коллегам по правительству «панораму» подобных излишеств. В 1968 г. состоялась проверка 6500 правительственных организаций на центральном, республиканском и районном уровнях. Она показала, что больше чем в тысяче из них организовывались щедрые банкеты с огромным количеством алкоголя и подарками дорогим гостям.
В Ижевске 12 предприятий (подчинявшиеся разным министерствам) потратили тысячи рублей на приемы и праздники. Между октябрем 1967 и июлем 1968 г. на одном из них осушили 350 бутылок коньяка, 25 бутылок водки и 80 бутылок шампанского, что обошлось в 3100 рублей. Иногда банкеты происходили в ресторанах, которые указывались в документах вместе со счетами за напитки[3-33].
Как мы видим, нет недостатка в информации, рассказывающей об образе жизни чиновников, который финансировался государством, и как руководство искало способы исправить ситуацию. Правда, эффект от предлагаемых или осуществленных мер был весьма сомнителен. В постановлении было «окно», позволявшее проведение банкетов при определенных обстоятельствах (невозможно было запретить все сразу), и можете быть уверены в том, что необходимое разрешение подписывалось. Таков был стиль системы, где все действовали через личные контакты, обмены услугами, сделки, продвижения и т. д.
Это отступление нам было нужно для того, чтобы вернуться к толпе «поставщиков» (снабженцев), для которых еда в ресторане, приемы и попойки были частью рутинной работы. Без этого было бы невозможно представить себе работу, не говоря уже о взятках; это знали все. КГБ и прокурорские органы могли бы рассказать несколько особенно пикантных историй. В любом случае возлияния были только подготовительным этапом в целой «культуре» хитрости и изворотливости, спекуляции и коррупции. Поставщики были основной средой, создавшей эту культуру и распространявшей ее через администрации, особенно их экономические органы. Впоследствии мы увидим «работу» сильных системных источников, которые преобразили всю советскую бюрократическую сцену в постановку другой пьесы.
Госснаб СССР: кадры и деятельность (1970 г.). Названия таких советских учреждений, как КГБ или Госплан, были известны всему миру. Но, за исключением специалистов, никто за рубежом не знал, что такое Госснаб. Для советских экономистов и всего административного класса это учреждение - Государственный комитет по материально-техническому снабжению - было двигателем экономической системы. Наряду с КГБ и Госпланом Госснаб был высшим министерским органом, его возглавлял известный экономист и чиновник Вениамин Дымшиц, который уже покорил вершины Госплана, возглавляя его в 1962 г. (в 1962-1965 гг. - председатель Совнархоза).
Считалось, что Госснаб обеспечивает экономику всем необходимым для ее функционирования. Его товарные склады, базы снабжения и управления были своего рода Меккой для многочисленных толкачей и других посредников из различных министерств, органов и производственных предприятий. Эти эмиссары приезжали, чтобы лично удостовериться в том, что Госснаб действительно доставит то, что им было обещано для выполнения плана. Недополучение, что предполагалось, полное неполучение или запоздалое получение было их главной заботой; и поскольку в Госснабе зачастую не было полного ассортимента товаров, толкачи были ответственны за установление контактов с чиновниками, организацию сделок и получение результатов.
Централизованный поставщик такого масштаба рассматривался ведущими советскими экономистами как противоречие. Даже профессионально управляемый Госснаб испытывал дефицит или нехватку чего-либо наряду со всеми остальными советскими органами. Его проклинали почти все, за исключением тех, у кого была печать государственного приоритета по снабжению (военный сектор или другие любимые проекты руководства).