точки зрения осуществления буржуазных свобод оказывались менее демократическими, чем централистские. Федеративные республики оказывались бессильными смягчить национальный гнёт, насколько это возможно в условиях капитализма, потому что они ни в коей мере не затрагивали экономических и правовых привилегий буржуазии господствующей нации и потому что нигде и никогда они в государственном строе не отражали реально существующих национальных делений. Товарищ Сталин, говоря о швейцарских кантонах и штатах Америки, отмечал, что они строятся
«не по национальному признаку и даже не по экономическому, а совершенно случайно — в силу случайного захвата тех или иных территорий эмигрантами-колонистами или сельскими общинами»[160].
Вот почему федеративный принцип, формально положенный в основу объединения штатов в Северной Америке, ни в коей мере не содействует защите прав национальных меньшинств, в частности негров и индейцев.
Вообще, как показал товарищ Сталин, федерация в буржуазных странах, там, где она реально имела место, с течением времени уступает место унитарному (слитному) государству, в котором федеральный принцип превращается в пустой звук. Развитие в Соединённых Штатах Америки, как и в Канаде и Швейцарии, указывал товарищ Сталин,
«шло от независимых областей через их федерацию к унитарному государству… Федерация есть переходная форма»[161].
В буржуазных странах федерация строилась не по национальному, а по географическому признаку и потому не решала и даже не ставила национального вопроса.
Вот почему Ленин целиком соглашался с Энгельсом в том, что в условиях капитализма централизованная демократическая республика представляет собой более высокий тип государственного устройства и даёт больше буржуазно-демократических свобод, чем федерация. Ленин писал:
«Крайне важно отметить, что Энгельс с фактами в руках, на самом точном примере, опровергает чрезвычайно распространённый — особенно среди мелкобуржуазной демократии — предрассудок‚ будто федеративная республика означает непременно больше свободы, чем централистическая. Это неверно. Факты, приводимые Энгельсом относительно централистической французской республики 1792–1798 гг. и федералистической швейцарской, опровергают это. Свободы больше давала действительно демократическая централистическая республика, чем федералистическая. Или иначе: наибольшая местная, областная и пр. свобода, известная в истории, дана была централистической, а не федеративной республикой»[162].
Вопрос об отношении к федеративному устройству государства был пересмотрен большевистской партией в связи с опытом социалистической революции в России. С гениальной прозорливостью намечает Ленин новый подход к федерации накануне Октябрьской социалистической революции. В знаменитой книге «Государство и революция» Ленин впервые в истории марксизма отмечает, что федерация может служить не помехой развитию, а шагом вперёд, когда имеются особые условия, условия многонациональной страны.
По преимуществу Ленин в своей книге рассматривает федеративный принцип, как он складывался в буржуазных странах, и отмечает его прогрессивность в тех случаях, когда федеративная республика оказывается шагом вперёд
«от монархии к централистической республике»[163].
В то же время Ленин рассматривает и более общий вопрос — об отношении к федералистическому устройству государства вообще, в особенности с точки зрения задач, встающих перед рабочим классом в области государственного строительства в переходный от капитализма к социализму период.
«В книжке Ленина „Государство и революция“ (август 1917 года) партия, в лице Ленина, делает первый серьёзный шаг к признанию допустимости федерации, как переходной формы ,к централистической республике“, сопровождая, впрочем, это признание рядом серьёзных оговорок»,
— пишет товарищ Сталин. Но
«только после Октябрьского переворота становится партия твёрдо и определённо на точку зрения государственной федерации, выдвигая её, как свой собственный план государственного устройства советских республик на время переходного периода»[164].
Одна из величайших заслуг товарища Сталина состоит в том, что он, опираясь на принципиальное указание Ленина, всесторонне разработал вопрос о советской федерации и вместе с Лениным создал первую в мире Советскую социалистическую республику.
Разъясняя, почему большевики от отрицательного отношения к федерации перешли к признанию этого принципа руководящим при построении советского многонационального государства, товарищ Сталин объясняет это тремя причинами:
«Во-первых, тем, что ко времени Октябрьского переворота целый ряд национальностей России оказался на деле в состоянии полного отделения и полной оторванности друг от друга, ввиду чего федерация оказалась шагом вперёд от разрозненности трудящихся масс этих национальностей к их сближению, к их объединению.
Во-вторых, тем, что самые формы федерации, наметившиеся в ходе советского строительства, оказались далеко не столь противоречащими целям экономического сближения трудящихся масс национальностей России, как это могло казаться раньше, или даже — вовсе не противоречащими этим целям, как показала в дальнейшем практика.
В-третьих, тем, что удельный вес национального движения оказался гораздо более серьёзным, а путь объединения наций — гораздо более сложным, чем это могло казаться раньше, в период до войны, или в период до Октябрьской революции»[165].
Принцип советской федерации как руководящий принцип государственного устройства Советской республики впервые получил своё выражение в написанной Лениным при участии товарища Сталина «Декларации прав трудящегося и эксплуатируемого народа».
Каковы основные черты федерации советской в противоположность буржуазному федерализму капиталистических государств?
Во-первых, советский федерализм как принцип государственного устройства исходит из того, что в основу деления на области, вступающие в федеративное объединение, кладётся не географический, а национальный признак. Советская федерация учреждается для того, чтобы решить национальный вопрос, в то время как в буржуазных странах федерация не преследует такой цели.
Во-вторых, советская федерация, как показал опыт строительства социалистического государства в СССР, явилась гибкой формой государственного устройства, которая оказалась способной воплотить в себе программные требования большевистской партии по национальному вопросу — прежде всего право наций на самоопределение вплоть до государственного отделения и принцип равноправия национальностей во всех сферах политической, хозяйственной и культурной жизни общества. Товарищ Сталин учит:
«Федерация советских республик, основанная на общности военного и хозяйственного дела, является той общей формой государственного союза, которая даёт возможность:
а) обеспечить целость и хозяйственное развитие как отдельных республик, так и федерации в целом;
б) охватить всё разнообразие быта, культуры и экономического состояния различных наций и народностей, стоящих на разных ступенях развития, и сообразно с этим применять тот или иной вид федерации;
в) наладить мирное сожительство и братское сотрудничество наций и народностей, связавших так или иначе свою судьбу с судьбою федерации.
Опыт России с применением различных видов федерации, с переходом от федерации, основанной на советской автономии (Киргизия, Башкирия, Татария, Горцы‚ Дагестан), к федерации, основанной на договорных отношениях с независимыми советскими республиками (Украина, Азербайджан), и с допущением промежуточных ступеней между ними (Туркестан, Белоруссия)‚ — целиком подтвердил всю целесообразность и гибкость федерации, как общей формы государственного союза советских республик»[166].
Советская федерация прошла ряд этапов своего развития. В настоящее время советская федерация воплощена в Союзе шестнадцати советских республик, каждая из которых имеет право одностороннего выхода из Союза.
В-третьих, советская федерация обеспечивает все условия для развития хозяйства и культуры каждого народа, входящего в семью советских народов, применительно к условиям его быта и к уровню экономического и культурного развития. Она обеспечивает всестороннее развитие новых, социалистических наций и расцвет национальных по форме, социалистических по содержанию культур.
В-четвёртых, советская федерация, являющаяся добровольным союзом равноправных социалистических наций, воспитанных большевистской партией в духе интернационализма, обеспечивает тесное сотрудничество народов в области хозяйственного и культурного строительства, обороны страны и укрепления социалистического государства. Тем самым федерация в советских условиях не противоречит единству экономических связей, без чего немыслим социализм.
Сложившаяся форма советской федерации не только не противоречит целям экономического сближения трудящихся различных национальностей, как показала практика Советского государства, но и служит формой, которая в условиях многонационального государства является переходной формой к высшему единству трудящихся — к слиянию наций на основе единого мирового хозяйства, к которому придёт человечество с победой коммунизма во всем мире.
В-пятых, наконец, советская федерация, как показал опыт Советского социалистического государства, не противоречит строжайшему централизму, без которого немыслимо социалистическое государство. Централизм Советского государства выражается в том, что Конституция СССР является единой для всех союзных республик, и её положения не могут быть отменены или нарушены Конституциями союзных республик; органы Союза ССР стоят над органами власти союзных республик. В то же время в полном соответствии с принципами социалистического демократизма советская федерация обеспечивает всю полноту прав союзным и автономным республикам, автономным национальным областям и округам в решении всех вопросов, связанных с национальными особенностями этих республик, областей и округов. Тем самым советская федерация последовательно осуществляет принцип