— Но мой выигрыш — это пятнадцать килограммов протонита!
— Да, солидная сумма. Я могу поставить столько же, а тебе придется рискнуть. Выбирай, во что будем играть. А если откажешься, то проиграешь предыдущее пари, не успев завершить свое обследование. Я могу на вполне законных основаниях уничтожить твою отслеживающую машину.
— Очень рискованная игра! — воскликнул Стайл. — Ты заставляешь меня удвоить выигрыш либо потерять его.
— Именно так, — улыбнулся Крутесс. — Если забираешься в логово льва, будь готов рисковать по-крупному.
Ощущая слабость в коленях, Стайл вышел из купола со своей командой и машиной.
— Я получил нужные данные, — объявил он.
Вальденс взглянул на индикатор машины.
— Значит, ты сделал это и уложился в отведенное время. Ты выиграл пятнадцать кило. Но почему тогда тебя так трясет?
— Крутесс схватил меня. И крепко прижал.
Другой Гражданин засмеялся:
— Как ты думаешь, почему мы поставили против тебя? Крутесс может купить и продать нас всех вместе взятых. Мы знали, что ты отправляешься в логово льва.
— А как тебе удалось выпутаться? — поинтересовался Вальденс.
— Он потребовал сыграть с ним на весь мой выигрыш, — скорчив гримасу, ответил Стайл. — Поэтому у меня остается только килограмм свободных средств, пока не будет разыграно пари.
— А в чем суть пари?
— Это тайна. Таково условие пари, что я не должен никому рассказывать о его сути, пока пари не завершится, а это случится очень скоро.
— Ого, люблю такие загадки. Крутесс, должно быть, специально играет с нами, чтобы отомстить за наше вторжение в его частную жизнь. Очень хорошо. Я готов сыграть на твой оставшийся килограмм. Есть у тебя какие-нибудь идеи?
Стайл задумался.
— Мне больше не хочется ставить на результат слежения за сообщением. Возможно, где-то встретится разрыв.
Они направлялись к следующему кабельному узлу, руководствуясь командами машины. Не было особого смысла следовать за всеми изгибами кабеля, когда можно было просто срезать путь до следующего узла. Стайл свернул за угол и вошел в небольшой переход между главными куполами, в этот момент там никого не было.
— Я придумал! Предлагаю поставить на то, какого пола будет раб, который пройдет здесь в следующие десять минут. Это будет вполне случайное событие.
— Неплохой вариант, — согласился Вальденс. — Ставлю килограмм против твоего, что это будет женщина.
— Нет, подожди, — возразил Гражданин в шапке с перьями (Стайл вернул ему эту шапку за ненадобностью). — А остальные, получается, не участвуют.
— Играйте друг с другом, — предложил Стайл. — Я сейчас ограничен в средствах.
И Меллон тут же решительно закивал головой.
— Играть с другими Гражданами не столь интересно. Главная фактор интриги здесь — это ты.
— Что ж, я буду рад заключить двойное пари, — сказал Стайл. — Я играю против Вальденса, что больше пройдет мужчин, а против тебя — что больше пройдет женщин.
— Не годится. В сущности, мы будем с Вальденсом играть друг против друга. Мне нужен ты. Мне нужен твой оставшийся килограмм.
— Хорошо, — сказал Вальденс, — я отказываюсь от пари со Стайлом, можешь играть вместо меня.
— Эй, я тоже хочу! — выразил протест Гражданин с иридиевой монетой, и остальные присоединились к нему.
— Ну хорошо! Я сыграю со всеми, — сказал Индейская Шапка. — С каждым человеком на один килограмм. Я ставлю на то, что в течение десяти минут больше пройдет женщин.
— Сойдет, — согласился Вальденс. — Пятеро из нас, включая Стайла, ставят на то, что пройдет больше мужчин. Мы проиграем или выиграем вместе со Стайлом.
Они стали ждать. За две минуты не прошло ни одного человека.
— А представьте, что никто не пройдет или пройдет людей поровну? — спросил Стайл, которого все еще не отпускало волнение из-за последних событий.
— Тогда мы продлим время, — предложил Вальденс. — Дополнительное время до первого очка. Согласны?
Все согласились. Они все хотели просто закончить пари. Не имели значение ни сами ставки, ни детали пари — главное: они ощущали сейчас возбуждение от чистого, честного азарта.
Подошли двое болтающих друг с другом рабов-мужчин, и оба тут же замолчали, как только увидели группу Граждан в центре перехода.
— Продолжайте идти куда шли, — скомандовал Вальденс, и рабы спешно прошли мимо.
Минуту спустя с противоположной стороны появился третий раб. Еще один мужчина. Лицо Гражданина в шапке сделалось хмурым.
Затем послышались быстрые шаги. Прошли три женщины, еще двое мужчин, женщина, еще трое мужчин и еще одна женщина. По прошествии восьми минут счет стал: восемь мужчин, пять женщин.
— Должно быть, у мужчин заканчивается рабочая смена, — удовлетворенно произнес Вальденс. — Кто бы мог подумать, я едва не поставил на девок!
Но на последней минуте появились еще двое мужчин и еще шесть женщин. Когда время вышло, счет стал: десять мужчин, одиннадцать женщин.
Гражданин в индейской шапке улыбался от уха до уха.
— Я всех вас вздрючил! Пять килограммов! — затем он кивнул на Стайла: — И я победил его. Никому это еще не удавалось сделать.
— Я проиграл килограмм, — согласился Стайл. Ему было любопытно: выглядел ли он так же тревожно, как чувствовал себя. — Но у меня один вопрос, который я хотел бы прояснить.
— Задавай, — поддержал Вальденс. — Развлечемся.
— Я заметил, что мужчины вели в счете до тех пор, пока внезапно вдруг не побежали женщины в самом конце. У кого-нибудь из нас есть поместье, расположенное рядом с этим переходом?
— У меня нет, — сказал Вальденс. — А вот у тебя, Боннет, расположено совсем рядом. Не так ли?
— Да, так, — осторожно ответил Боннет[29], носивший индейскую шапку.
— А эти женщины, которые прошли в конце… они случайно не работают на тебя? — спросил Стайл.
— Это не важно, — ответил Боннет. — В условиях пари не оговаривалось, что это не могут быть наши работники. Все рабы работают на Граждан.
— Ого! — воскликнул Вальденс. — Ты предупредил своих людей в куполе и поставил себя в более выгодное положение.
— Всего лишь проявил смекалку, — стоял на своем Боннет. — Никаких ограничений против этого не было.
Вальденс вздохнул.
— Нет, полагаю, не было. Никогда нельзя принимать все на веру, тем более, когда имеешь дело с Гражданином. Я как-то забыл об этом. Признаю поражение.
Остальные тоже согласились с ним, хотя и были не в восторге — им следовало быть более осторожными.
Теперь уже Стайл ощущал радость победы.
— Раз все закончилось, то теперь могу признаться, что я поставил против Крутесса пятнадцать килограммов на то, что кто-нибудь станет жульничать в этом пари. Я потерял килограмм, но выиграл пятнадцать. Я прав, Крутесс?
— Прав, — послышался голос Крутесса из скрытого динамика. — Это была хорошая и честная игра, Стайл. Пусть запишут на счет Стайла пятнадцать килограммов.
Вальденс шлепнул себя по колену.
— Красиво! Боннет выиграл пять, ты выиграл пятнадцать. Даже проиграв, ты победил! Стайл, твой итоговый капитал превысил тридцать килограммов, ты теперь Гражданин средней зажиточности.
— Мои поздравления, — произнес Боннет с кислой миной. — Думаю, с меня на сегодня достаточно, — добавил Боннет с оттенком высокомерия в голосе и удалился.
— Я от его ухода плакать не буду, — сказал Вальденс. — Мне он никогда особо не нравился. Однако, полагаю он прав. Ты нас красиво перехитрил, Стайл. Думаю, я должен перестать играть с тобой, пока не проиграл последние штаны… или даже всю одежду.
Остальные засмеялись, вспомнив эпизод с обнажением. Затем по взаимному согласию все разошлись по своим делам, оставив Стайла наедине с его рабами.
— Господин, вы сильно рисковали, — сказал Меллон с упреком. — Мои советы были проигнорированы.
— Согласен, я слишком полагался на удачу, — сказал Стайл. — Думаю, теперь судьбу моих побед я доверю тебе. Как считаешь, сможешь превратить мой выигрыш в более грандиозное состояние?
— С тридцатью-то килограммами? Господин, с таким капиталом и вашей доверенностью на совершение сделок, полагаю, я достаточно легко справлюсь с этой задачей.
— Тогда приступай. Я воздержусь от новых ставок, пока не посоветуюсь с тобой. А теперь иди, принимайся за работу.
— Спасибо, господин. Ваши методы необычны, но, должен признать, они доказали свою эффективность.
После этих слов Меллон повернулся и ушел.
— Он будет творить чудеса, господин, — тихо заверила Шина.
Теперь, когда азартные Граждане не задерживали их, они быстро продолжили продвижение к следующему узлу, который располагался под рабочим цехом на общественной территории, а оттуда — к следующему узлу в спальном районе для рабов, этот узел располагался аккурат под Занавесом.
— Случайное совпадение? — скептически спросил Стайл, и Шина согласилась, что на совпадение не очень похоже.
Они установили машину над узлом, и индикатор показал, что импульсы электронного письма изначально исходили из этого узла. Но это был закрытый узел, без возможности подключения — отсюда нельзя было отправить сообщение.
— Оно пришло с другой стороны Занавеса, — догадался Стайл.
Почему-то его это не удивило — многие несчастья, выпавшие на его долю, пришли именно с Фазы.
— Там у тебя есть друг, — сказала Шина. — Ты должен пересечь Занавес и с помощью волшебства отыскать его.
— Да. Только Адепт мог провернуть такое. Даже не знаю, кто бы это мог быть, — вздохнул Стайл. — Шина, у меня в запасе есть еще ночь, и мне надо отдохнуть. Отвези меня домой.
Она отвезла его в Голубые Владения на Протоне, затем накормила и помыла его, как обычно моют Граждан рабы, но это она проделала сама. Потом уложила его в удобную кровать, размещенную над рассеивающим гравитацию экраном, так что вес его уменьшился. На него тут же навалилась усталость, теперь, когда у него появилась небольшая передышка.