Помните сентябрьской Пленум 1953 года? Тогда уже почувствовали это. Почему завалили сельское хозяйство? Потому что не народ, не общество решало, как с ним быть. Демократия — вот ответ. Без этого социализм не может развивать свой потенциал.
Яковлев. Вопрос поставлен честно и конструктивно — о методах, о политике, о мобилизационной модели. Такая постановка повышает доверие к партии. Ломает настроение настороженности.
Повседневная жизнь рабочих и крестьян не может быть сведена к застою или к сталинщине. И доклад предлагает критерий — совокупный подход.
Возобновление живого революционного процесса может убедить людей, ободрить уставших, снять пассивность. Это очень важно и политически, и идеологически. Перестройка выполняет эту роль. И доклад это отражает. Мы сохранили импульсы Октября, несмотря на 30-ые годы.
Какой бы период ни анализировать — а нетрудных периодов не было — везде мы видим не альтернативность социалистического пути, а его единственность. Поэтому правильна концепция «развивающегося социализма». И к успехам надо подходить с точки зрения возвышающихся потребностей.
На очень хорошем уровне международный раздел. Выводы ХХУ11 съезда просмотрены заново, но не без того, чтобы не развить их теоретические параметры. Там много пищи для науки. Это большой шаг вперед.
Горбачев. Там ведь мы ставим трудные вопросы.
Яковлев. О Конституции. Мы к этому придем — обрамлять перестройку в нашем Основном законе.
Новое наращивание потенциала общества — и встают новые вопросы. Иначе будет непонятно.
О Троцком. Стоило бы подчеркнуть левацкие загибы троцкизма: сверхиндустриализацию, сверхколлективизацию. Отделить надо себя от этих идей.
При доработке доклада надо не нарушить реалистический баланс между всеми его частями.
Разумовский. В принципиальном плане самое главное — это, что от доклада исходит твердая уверенность в правильности избранного пути. Искусство подачи материала в том, что утверждается вера в марксистско-ленинские идеи, позволяющие достичь громадных целей.
Своеобразно, по-земному звучит гимн партии, советскому народу, нашему строю. Это очень важно. О трагических моментах партия сама говорит словами правды — и это по-ленински.
С Пленума ЦК КПСС, где разразился скандал с Ельциным.
Горбачев выступил с кратким изложением доклада, который Политбюро одобрило и выносит на Торжественное заседание Верховного Совета СССР, посвященное 70-летию Октябрьской революции.
В ходе выступления он отступал от заготовленного текста. Кое-что здесь воспроизвожу:
Мы узнали недавно, что в докладе госсекретаря Шульца Конгрессу все наши общественные организации — это филиалы КГБ… Его помощник ездит по Европе с выступлениями на эту же тему.
Мы должны проявлять выдержку в реакции на подобные вещи. А вообще-то задам ему (Шульцу) вопрос: с кем же вы, американцы, хотите иметь дело? Видите ли вы что-либо новое в Советском Союзе сейчас? Как же вы думаете заключать с нами соглашения по разоружению, если мы для вас — гнездо шпионов? Если вся наша интеллигенция, согласно вашему докладу, только тем и занята, чтобы разложить Америку, выудить у нее секреты, обмануть ее, оторвать от Европы, то как же вы собираетесь иметь с нами дело?!
…Получается, что в отношении крестьянства Троцкий появился слишком рано, а Бухарин опоздал, вернее «задержался» со своими идеями и политикой.
…Вооруженные силы нужны мощные, пока не создан надежный политический механизм блокирования причин войны.
…Ленинград, Мурманск произвели на меня глубочайшее впечатление. Народ меняется сильно. Если кто-то хочет отсидеться где-то подальше от Москвы, — не выйдет. Народ не позволит.
…От узурпирования власти мы пришли к монополии на власть.
…Общее состояние экономики напряженное (в тексте было — сложное).
Дороги — главная проблема Нечерноземной зоны. Совещание с секретарями обкомов этой зоны показало это очень ясно.
А не отступить ли нам? Такие настроения не только у нас в отношении экономики. Они распространяются и на гласность, и вообще на демократизацию, на борьбу с алкоголизмом. Именно в этом нас поддерживает народ.
…Я видел, как на Балтийском заводе сочетают личные интересы с общественными, там подряд и прочие наши нововведения дают результаты.
Много споров идет о нормативах. Одна опасность — общий стандарт нормативов для всех, вне зависимости от конкретных условий. Другая опасность — такие нормативы, которые будут поощрять бесхозяйственность. У нас сейчас сосуществование старого и нового.
(Апеллирует к министру финансов Гостеву, который сидит в зале. — А. Ч.). …Про провалы наших прежних (всех!) пятилеток никто из присутствующих здесь депутатов Верховного Совета ведь ни разу не слыхал. Как не слыхали и о том, что бюджет у нас всегда сводился с дефицитом.
…Если революция, то и надо действовать как полагается в революции. Дискуссии нужны только о том, как лучше сделать. Размагничивание в пустопорожних спорах недопустимо. Политбюро будет строго спрашивать. И это не противоречит демократии.
…Каждый у нас хочет, чтобы его к чему-нибудь и к кому-нибудь прикрепили. Это отличительная черта нашего хозяйственника.
…Много у нас будет возникать вопросов, но прежде чем ставить проблему, надо разобраться в природе явления.
…Когда я в Мурманске сказал, что у нас на содержание управляющих идет 40 млрд., одна женщина воскликнула: «С ума сойти!».
…С кормушками надо кончать. И это касается не только столовых в Москве. Это касается, в частности, таких учреждений, как наш ВАСХНИЛ.
…Ответственнее надо подходить к принятию решений. Есть заинтересованные группы, которые проталкивают свои требования. А потом при реализации решений приходится корректировать. Это имеет не только экономические, а и моральные последствия, дискредитирует нашу политику, вносит сумятицу. Нельзя без конца плодить решения.
Был период, когда надо было принять основные решения, на которых базируется вся перестройка. Но этот период в основном кончился.
…Вообще мы живем лихо: ни трудовые, ни другие ресурсы нам нипочем. В дни подготовки к 70-летию Октября из разговоров выявилось два подхода к преобразованиям: один — экономическими методами, другой — путем усиления требований. Задача не в том, чтобы обличать людей. Конечно, если человек прямо выступает против, саботирует дело, стоит на пути — тогда его надо убирать. А неумение надо преодолевать политическими средствами. Многие жизнь отдали служению стране, но сейчас не умеют по-новому, им надо помочь. У нас ведь основная масса кадров именно такова. Разносы и т. п. — это мы умеем. Но они — для того периода, который ушел! Теперь главное — поддержать и выявлять новые свежие силы.
…Не преодолена у нас еще тенденция отставания партийных организаций от процесса перестройки. Маниловщина царит во многих парторганах. А народ обеспокоен. Два с половиной года прошло, а кое-где палец об палец не ударили в смысле перестройки. Значит кто-то не хочет. Давайте тогда с такими до конца договоримся.
Мы будем контролировать и свою собственную работу, и работу всех парторганизаций.
А что касается критики, то у нас до сих пор пеленают коммунистов. Например, «Комсомольская правда», недавно опубликовала буквально детектив об одном директоре, объявившем голодовку, жалеет его.
Основная масса коммунистов, секретарей райкомов — конечно, хорошие коммунисты, но нужен контроль и помощь.
Лигачев, который вел заседание Пленума во время выступления Горбачева, спрашивает: «Как будем обсуждать?».
Голоса из зала. «Не надо! Одобрить!» и т. п.
В это время встает Ельцин, тянет руку. Горбачев, который, поднявшись от трибуны и заняв свое место за столом президиума, взял председательствование на себя, обращается к залу: «Дадим слово?»
Голоса. «Не надо! Мы же решили не открывать прения!» и т. д.
Однако Ельцин стоит и требует слова. Горбачев уступает.
Ельцин. Хочу сказать о работе Секретариата ЦК. Стиль работы там, особенно товарища Лигачева, не изменился: недопустимые разносы, накачки, что называется, на высшем уровне. Я считаю это недопустимым на уровне Секретариата ЦК. Делая уроки из прошлого, надо прежде всего не допускать того, что было. Не допускать дискредитации ленинских норм партийной жизни.
…2–3 года прошли после XXVII съезда. Еще 2–3 года таких и произойдет дезориентация массы. Волнообразное отношение к перестройке наблюдается. Сначала был энтузиазм и подъем. Так отнеслись и к январскому Пленуму. Затем последовал июньский Пленум. И начался упадок в настроении людей. Реально люди ничего не получили. Поэтому, может быть, осторожнее подойти и к оценкам итогов, и к срокам выполнения наших заданий — 2–3 года.
Революции в деятельности партии за два года не сделаем. И окажемся с поникшим авторитетом партии.
Призываем принимать все больше документов и все больше принижаем их значение. Одно за другим. это уже неверие вызывает. Сколько насоздавали институтов в одной только Москве! Было 1040, стало 1080.
Самый доверительный и самый откровенный разговор нужен. Он назрел на душе и в сердце.
Уроки за 70 лет тяжелые, тяжелые поражения. И они ведь складывались постепенно. Ибо не было коллективности в руководстве. Власть в Политбюро, как и вообще в партийных комитетах, была в одних руках. И один человек был огражден от всякой критики. У нас нет сейчас в Политбюро такой обстановки, но наблюдается рост славословия со стороны некоторых членов Политбюро в адрес Генсека. Сейчас, когда закладываются демократические формы товарищества, это недопустимо. Увлекаемся мы в эту сторону. И это может стать опять нормой. Не привело еще к недопустимым перекосам, но первые штришки уже есть. И надо предотвратить такую тенденцию.
Видимо, у меня не получается работа в составе Политбюро по разным причинам: и опыта нет, и другое. И отсутствует поддержка, особенно со стороны товарища Лигачева.