Напрашивается аналогия: Николай II — манифест 1905 года. Дал свободу, но хотел, чтоб ею пользовались по его усмотрению. В результате — восстание.
Да, то, что олицетворяет Афанасьев и Ко, это уже партия. Партия низвержения существующего, партия демагогии, неизбежной в такой ситуации — без нее к власти не прорваться.
М. С. (возвращаюсь к наблюдениям на службе) «ведет дело» к реальной многопартийности. Иначе не могло бы появиться записки за подписью Кручины и Павлова (зав. правового Отдела ЦК) об инвентаризации партийного имущества и подготовке отдачи всего того, что принадлежало партии-государству (шифроинформации и связи, закрытых телефонов, огромных партийных зданий, охраны ГБ, обслуги, непомерной для просто политической партии и т. д.) Срок — два месяца.
Яковлев все меня спрашивает, когда ему подавать в отставку из ПБ. Я ему говорю: твой уход даст окончательный ответ на митинговый вопрос: «С кем Вы, Михаил Сергеевич?» Об отставке Яковлев говорил и с М. С. Сначала Яковлеву предназначалось вице-президентство. Но даже Президиум Верховного Совета эту должность не принял. Значит, максимум — член кабинета президента… «В партии (т. е. аппарате, пусть высшем) я не останусь», — твердил мне Яковлев.
Что еще из событий последних дней? Ответы М. С. «Правде» по германскому вопросу. Их я сделал за одно утро. Он меня искал по городу, нашел из машины и переделал заказ: до этого лишь о войсках (195 тысяч) хотел говорить «Правде», а теперь и о том, и о ГДР-ФРГ. Воспринято было везде правильно.
Как сказал тот же С. Кузнецов на митинге — «заходящая звезда, свет которой еще чуть-чуть виден на Западе».
На ПБ 6 часов обсуждали Устав КПСС и пришли в конце концов к выводу, что «в старые меха» влили много нового вина, но меха очень чувствуются. Фролов выступил против употребления слова «демократический». Если б кто другой сказал такое, М. С. пренебрег бы. А тут сразу «послушался». Ну, что ж и от Ваньки бывает польза с его нахальством.
Ахромеев выступил на митинге в спортдворце «Крыльях Советов» в одном ряду с Ниной Андреевой, которая делала доклад!
Как это понимать? — Советник президента в обнимку с Ниной Андреевой!! Может, тоже боится разоблачений?… Особенно, если по Афганистану начнется, по СС-20 и т. п.
На ПБ в четверг был устроен разнос Ненашеву. Государственные (впрочем. народные!) средства дают на то, чтобы TV позорило, дискредитировало власть и партию! Шумели все. Рыжков устроил сцену: он не позволит, чтоб публично с экрана полоскали его жену! И если это будет еще раз, он не знаю, что сделает!
Ненашев отбивался (при поддержке Медведева) — что TV, мол, отражает то, что происходит в обществе, это его зеркало.
А ему все: «черный ящик» народ уже включать не хочет — настолько жизнь оттуда ужасна и безнадежна.
И т. д. Но когда речь зашла «что делать?» — не приняли фроловскую идею о партийном канале (тогда скоро придется давать каналы и другим партиям), не приняли идею Ненашева об общественных каналах наряду с государственным. Но М. С. во-первых, тут же запретил программу «7 дней», где обозреватели собирают весь негатив за неделю и навязывают обществу свою личную антипатию к перестройке, а во-вторых, навязчиво: нужен «русский канал», 2-ой — весь или частично. Канал «Россия», — заявил он, — стержень всего, она будет задавать и политический, и нравственный тон всему остальному. Опасная идея… Это значит, что Ю. Бондарев + Белов + «Память» получат собственный выход на TV. Не иначе.
М. С. мне тут совсем не понятен. Или это — «соломинка».
Или он рассчитывает спасти Россию через, в частности, выборы. Но новый парламент РСФСР начнет, наверно, с того, чтобы отделять Россию от СССР — и пусть все эти армяне и Литва «гуляют» — с шеи долой.
В пятницу приходил ко мне Креддок (с послом Брейтвейтом) — международный помощник Тэтчер. Выяснял: продержится ли Горбачев. И на этом фоне — об объединении Германии. Боятся. Мадам (Тэтчер) больше кого бы то ни было в Европе…боится лишить Великобританию положения «великой державы». И логика и аргументы у ее посыльного — понятны и в общем те же, что и у нас. Но для них выход: Германия в НАТО.
Много и бурно я с ним полтора часа говорил, натурально! Опомнившись, даже не сразу усвоил, что говорил не с «товарищем».
Вчера ПБ. Очень настораживающее. М. С. был не в форме носителя нового мышления, а в роли заурядного деятеля прежних времен. Обсуждали сначала митинги 25 февраля. Рыжков начал: одержана огромная победа над «этими». И надо дальше так давить. Крючков — со ссылками на агентов: наконец-то народ почувствовал, что «у нас есть власть» и в этом духе далее. Пока не сбил его с толку Бакатин (министр внутренних дел): какая победа?! Мы запугали народ. Со страху многие не пошли (на митинги). Поэтому и не собрали они один миллион, но могли собрать. И было на самом деле не 70–100 тысяч на митинге в Москве, как говорит Крючков, а 230–300 тысяч. Устрашение дало порядок, но это не политика. Через месяц или 1 мая они выведут и миллион. И пойдут на Кремль, как обещали. И что тогда? Стрелять, дубинками их, бронетранспортеры на них?! Какую комиссию тогда в ВС будем создавать. Это массовое явление, оно питается общим недовольством и нельзя его недооценивать. Нужна политика и в основе ее диалог. Нужен «круглый стол». Если я чего-то не понимаю, тогда мне не место на этом посту. Но я не согласен с тем, что здесь говорят члены ПБ.
Речь Бакатина произвела оглушительное впечатление. И уже никто больше не говорил о «победе». Но понесли самого Бакатина и больше всего — сам Горбачев:
— паническое настроение. Наверно, у министра такое окружение, так и докладывают;
— лозунги лидеров — это не лозунги масс, хотя недовольство есть, на нем и спекулируют;
— рабочий класс не вышел, он еще своего слова не сказал[78].
— «круглый стол» — чепуха. Не с кем за него садиться рядом и незачем, «они» никого не представляют. Если Бакатин хочет, пусть и проводит с «ними» круглый стол;
— зачитывает цитаты из речей Гаврилы Попова, Станкевича, Черниченко, Бочарова, Рыжова. Все это подонки, — продолжает Горбачев, — политические прохвосты. Никакого им доверия и никаких круглых столов;
— милицию все «они» хвалили. Бакатин, ты слышишь, как ты им нравишься!
— «они» теперь уже не просто кричат — «долой Лигачева», «долой Горбачева», они кричат «долой КПСС», а в последнее время и «долой КГБ», «который всегда был рядом с партией»;
— Хотят порушить все, чтобы власть валялась в пыли и осталось бы только ее подобрать.
Словом, с одной стороны — довели его, с другой, кажется, примеряется к президентству. Конечно, региональщики показали себя полными дилетантами, а значит и политиканами, хотя не все они прохвосты. Он же сам привлекал и Рыжкова, и Станкевича к составлению концепции президентства. Но теперь они не только заняли позицию на 180 градусов против того, что обещали ему, а и выступили организаторами публичного поношения Горбачева и в Верховном Совете, и на улице. Показывали на него пальцем: вот, мол, кто жаждет личной власти.
На Дезькиных похоронах разговорился с Немкой Коржавиным (крупнейший наш поэт, мы друзья). Слушал я, — говорит он мне, — что происходило на Верховном Совете. Ну, умники, ну, болтуны, так все у них все логично, четко, обоснованно насчет того, что президент должен быть такой-то и такой-то, и так-то он должен быть обставлен правилами и процедурами. Забыли только, что они в России, а не в Англии и не в Америке.
Я добавил: и подло, что они катят на Горбачева, глупо, что не видят шанса делать настоящую демократическую власть именно при Горбачеве, которому по натуре чужды диктаторство и культизм. Именно при нем можно было бы отработать всякие процедуры, заложить необходимые институты власти.
Да, скажут мне, Ленину тоже был чужд и культ и тиранические намерения, а что получилось!.. Но тогда, — возразил бы я, — была идеология диктатуры, а теперь — идеология демократии.
И чего «они» хотят, если у них государственные соображения, а не амбиции? — Чтоб все развалилось, пока будем готовить всенародное голосование по президенту?
И чего они добились? — Того, что Горбачев качнулся в сторону Лигачева. Весь дух его реплик и выступление на этом ПБ — лигачевские. Поддакивал ему, когда тот выступал и, единственно, в чем не согласился с Лигачевым — внести на Пленум ЦК резолюцию «о единстве партии».
Но вывод у всех на ПБ был общий: курс на размежевание в самой партии, на исключение Афанасьевых и т. п., на отторжение и изоляцию межрегионалов, на то, чтобы с помощью Верховного Совета «призвать народных депутатов к порядку». А то вишь — получают по 500–700 рублей государственной зарплаты и только и делают, что разрушают государство, подрывают власть.
Горбачев потребовал, чтобы все члены ПБ высказались, хотя Зайков, Яковлев, Воротников слова не просили. Все сказали угодное Горбачеву. И Яковлев тоже. Правда, он оговорился, вызвав гнев Рыжкова, что пока в экономике у нас вот такое положение, ничего не добьемся и никакая «работа в массах» не поможет.
Попутно речь шла о Гдляне. Тут Горбачев правильно разошелся — крыл Сухарева (минюст) и того же Бакатина, задел и Крючкова: верховную власть государства поносят, срамят, клевещут на нее. и кто это делает — уголовные преступники, которые сажали в тюрьму многодетных матерей, занимались вымогательством, устроили в Узбекистане 37 год. А наши правоохранительные органы нюни распустили! Закон — есть закон! Вы что — боитесь обнаружить, что Горбачев вор?! Этого боитесь? Если он вор — пусть докажут. И Горбачев пойдет куда следует по закону. А если это клевета, — припечатал М. С., — Гдляну и Иванову место на скамье подсудимых за оскорбление высшей государственной власти. В любом цивилизованном государстве ничего подобного, что у нас происходит представить себе нельзя.
2 Гдлян и его подельник Иванов занимались расследованием злоупотреблений в Узбекистане, вели, так называемое, дело Рашидова с вопиющими нарушениями закона.