Интересно было наблюдать за тем блошиным рынком, что вскоре образовался у стен Речки. Люди спорили, ругались, не стесняясь в выражениях, в общем, активно обсуждали цену понравившихся товаров. За всё платили тем, что производили сами – одеждой, элементами доспехов или целыми наборами оных, едой порой расплачивались. Лесовики вот мешок белой пыли - пищи Жгучих Ежей, обменяли на что-то. Лекари заплатили лекарствами, которые готовили из растений с полей и из Великого леса. И только кузнец расплатился горстью пулемётных патронов – универсальной валюты этого мира, выраставшего из руин давно сгинувшей цивилизации.
Вскоре они ушли, не задержавшись на ночёвку – что тоже было продиктовано не спонтанным желанием, а законами вежливости и этикета современности. Если бы князь-чужак остановился близко, речка всю ночь была бы на взводе, ожидая предательского нападения.
-В Холмах как-то нервы сдали у людей. – Рассказала ему Але, о деталях сей части этикета, общения селян с людьми меча. – Вышли они тихонько из ворот, по оврагам подобрались поближе и расстреляли всех из луков, а кого и так, мечами порубали. Только их князь успел за оружие взяться. Говорят, пока его зарезали, он успел прикончить десяток человек. Вот такие дела…, лучше не нервировать людей, а то всякое случиться может, а тогда ведь все пострадают.
Вот такие обычаи местные, душещипательные и местами даже толерантные…, тех мест пока никто не видел, но где-то они точно есть. Их просто не сразу заметно – зрение тут хорошее нужно.
Вот так и жили себе потихоньку, не тужили, да своими делами занимались.
Жизнь князя стала частью этого мира, он смог найти в нём своё место.
Память перестала преподносить сюрпризы, всё, что могло её пробудить в этом месте, видимо, было исчерпано, и он не рвался искать новых впечатлений, не рвался вспоминать.
В какой-то степени, всё изменилось, когда Лио исполнился год.
К воротам села снова пришли наёмники. Не первый раз и не последний. Постоянно мимо ходят.
Однако эти наёмники стали первыми за много месяцев, кто вышел к воротам и подобно Нику, изъявил желание войти в селение.
Только вот, в этот раз, они пришли не для того что бы торговать.
Тревога уже прозвучала, все стражники на стенах и у лестниц, ведущих к стенным пристройкам. Дружина у ворот, там же напряжённо ждут группы вооружённых селян. Совник, как главный командир оборонительных мероприятий, пулей взлетел на пристройку, замер у края стены.
Действительно замер. Да так, словно парализовало его неожиданно во всех местах сразу.
Дело в том, что он растерялся. Князь не знал, как поступить и что делать.
-Открывай ворота вша ты лобковая! Живо! – Взвыла наёмница, яростно стукнув обухом окровавленного топора по воротам.
Её затравленный взгляд пробежался по лицам людей, видневшимся за зубцами стены и, каким-то непонятным образом, остановился именно на том лице, которое могло бы отдать приказ пустить их внутрь. Как-то она поняла, кто тут музыку танцует в плане обороны села.
-Князь! – Рявкнула девушка, ткнув в его сторону топором. – Скажи этим идиотам, что б впустили, быстрее! Мы заплатим князь, нам есть чем заплатить!
Он смотрел на них, не зная как поступить. Худая, но крайне мускулистая женщина в лёгком доспехе, плотно облегавшем всё тело. Лёгким её доспех можно было считать по той причине, что нагрудник кончался чуть ниже её маленькой груди, проходил по линии нижних рёбер и значительно выше поясницы, сходился на спине, скреплённый металлическими застёжками. Такие не разрубишь, понятно, почему шов на спине, а не с боку. На руках короткие наручи, до локтя, на ногах поножи, только до колен. Такой доспех был не слишком практичен, но полностью сохранял подвижность своего владельца, что ему не особо помогло – штаны и рубаха изорваны в клочья, смуглая кожа в глубоких ранах, из некоторых всё ещё идёт кровь. Как она вообще сюда дошла? Да ещё и таща на плече мужика в более полном доспехе, который размером вдвое больше неё? Видать, если сильно жить захочется, и на спине такого коня утащишь…, хотя разумнее было бы его бросить. Видимо, парень для девушки столь же дорог, как и её собственная голова.
Однако слова на счёт заплатить – ложь. Даже стоявший рядом совсем сопливый стражник, скептически хмыкнул. Мужик растерял всё оружие, у девушки только топор. Рюкзаков нет, на поясах виднеется несколько маленьких мешочков, но вряд ли там можно спрятать достаточно много ценностей. Наёмникам нечем заплатить за помощь…, а не ловушка ли это?
-Князь. – Хрипло сказал тот же сопляк. Ткнул его в бок и указал пальцем, на откос за полями.
Князь сглотнул, а с откоса заукали громко и спрыгивать начали.
-Это что такое, мать их в коромысло??? – Выдохнул Совник – да, к местной своеобразной ругани, он, более чем за год жизни в сих местах, успел приобщиться в полной мере.
-Твари! – Взвыла девушка, мягко опуская наземь, своего израненного спутника.
Она развернулась к воротам спиной, развела руки в стороны – во второй ладони возник длинный нож. Незнакомка оскалила зубы и натурально зарычала. Она готовится сражаться насмерть.
А существа уже несутся по полям, топча посевы. Десяток крупных волосатых существ, отдалённо напоминавших человека. Они бегут на четырёх лапах - кисти и ног и рук, похожи на человеческие, но тела покрыты густой чёрной шерстью, уши круглые, торчат в разные стороны.
И морды тварей – красные злобные глаза, маленькие, вдавленные в череп носы, громадные пасти, с могучими клыками в них. У них и губы есть, тонкие такие, синеватого цвета.
-Волосатые люди. – Совершенно спокойно сказал князь, припомнив свой поход в Великий лес, в обществе Ола и его семейства. За мгновение до того, как принял решение, он понял, что за существ видит перед собой. Князь повернулся к своим людям, ждавшим внизу с оружием в руках.
-Волосатые люди - это обезьяны. Раньше их называли обезьянами.
Народ хмуриться стал, переглядываться, новое слово тихим шепотком пошло по рядам и дальше, в другие группы. Мало кто понял, зачем вообще понадобилось это говорить, даже он сам не особо понял, зачем это сделал. Но он больше не ждал и даже не думал – решение уже принято.
-Але! Открывай ворота! Готовьте луки, стрелять без команды!
И сиганул через частокол.
Он встал рядом с девушкой, обнажив меч. Она кинула короткий взгляд и с величайшим презрением плюнула, а затем повернулась к нему с тихим рыком – она ещё не поняла, что происходит. И её слюна была красной от крови. Каким-то образом, она всё ещё держалась на ногах.
Но надолго её не хватит. Слишком сильно незнакомку потрепало.
Скрипнули ворота, начали быстро открываться. Девушка скосила взгляд, на её лице появилось что-то сродни облегчению – она поняла, зачем князь спрыгнул вниз, поняла, что убивать её не собираются. Нож отправился в ножны, топор она засунула за пояс топорищем вверх и кинулась к своему спутнику, но поднять его не смогла – свалилась рядом с глухим стоном.
-Затащите их внутрь! – Приказал Совник своим людям, высыпавшим наружу, во главе с Але.
-Быстро! – Повторила его команду княжна, решительно занимая место рядом с мужем. Её меч грозно сверкнул, поймав лучик солнечного света. – Вас! Тать! Готовьте луки, прикрывайте нас!
Он не стал спорить. Теперь уже нет времени. И хотя он собирался встретить новую угрозу один, под прикрытием лучников со стены…, в общем, хорошо, что Але проявила инициативу.
Обезьяны, увидев, как наёмники исчезают за стеной, издали такой дикий рёв, что у некоторых жителей волосы на спине дыбом встали. У кого там волос не имелось, просто мурашки побежали, наперегонки с капельками холодного пота.
Чудища вышли на расстояние полёта стрелы, и стража открыла огонь. Первый залп двух обезьян так стрелами утыкал, что они стали походить на ежей куда больше, чем радиоактивные обитатели Великого леса. Эти макаки свалились в траву, но помирать даже не подумали – валяются там, с воем вырывая из себя стрелы. Оставшиеся на ногах, ускорили бег и изменили тактику – теперь они неслись вперёд хаотичными прыжками из стороны в сторону, иногда переходя на стремительный бег по прямой. В результате, большая часть стрел ушла в никуда. Только Вас и Тать, смогли поразить новых, доселе невиданных врагов – двое волосатых людей свалились, поймав по стреле своими маленькими овальными головами. Однако остальные добрались до ворот, уже закрытых за спинами дружинников. Большая часть обезьян ринулась на людей, но две поступили иначе.
Крупный зверь, с кошмарным рёвом и пыхтением, разбежался и прыгнул. Волосатые пальцы сжались на верхней кромке частокола, и зверь перемахнул через забор одним свирепым рывком.
Впрочем, это всё что он успел сделать – седой бородач ухнул и с размаху приложил зверя топором в область пуза. Обезьяна вылетела за частокол, оглашая окрестности истошным визгом, да по пути разматывая кишки – не повезло ей, выпали кишки в самом начале полёта и закрутились вокруг острия одного из брёвен частокола. Второму Фортуна показала тоже самое не шибко цензурное место, что и первому – его прыжок был выше и сильнее, но пришёлся он на ту часть, где с луками наготове, встали остальные дружинники и большая группа селян. Зверь перемахнул через забор, стенную пристройку и упал наземь, утыканный стрелами похлеще своих собратьев, так и завывающих в полях. Он тоже умер не сразу – живучести этих существ, можно было только позавидовать. Но никого убить волосатый человек не успел, ему просто не хватило на это сил.
Четыре крупных особи, обрушились на Але и Совника. Вас и Тать стреляли, пока колчаны не опустели, но попасть смогли лишь дважды и Вас тут же поплатился за свою меткость – обезьяна, со стрелой в плече, прыгнула к нему, и с такой силой ударила лапой, что беднягу подбросило высоко вверх. Тут ему сильно повезло. Он подлетел не слишком высоко и не оказался насажен на колья частокола. И не слишком низко его бросило, благодаря чему парень не свалился обратно и не был впоследствии разорван обезумевшим зверем на куски. Он грохнулся о стену точно на её вершине, острие кола, врезалось в шнуровку нагрудника, и парень повис на заборе, лишившись чувств.