Тать бросила лук и обнажила два меча, тут же начав крушить противника, используя максимум того, на что была способна. Шустрый и сильный зверь не устоял. Вскоре он рухнул замертво, да и как иначе? Когда у тебя рука отрублена, собственные кишки в ногах запутались, разрублено горло, а в сердце стальной клинок, по-другому и никак, всё равно упадёшь и помрёшь.
Больше успехов девушке не перепало, всё-таки, реакция и сила существ, заметно превосходили человеческие. Тать потеряла один из мечей, её противник пал, но сама она не успела отскочить в сторону – другой волосатый человек, схватил её за талию двумя руками и бросил в забор с такой силой, что там что-то громко захрустело.
Только спустя полчаса, они узнали, что это хрустели не ворота, а её кости.
Совник встретил врага неожиданным жестом, что, возможно, спасло им жизни. Он ринулся навстречу обезьянам и высоко подпрыгнув, ударил сверху вниз – первый противник свалился разрубленный от макушки до самого пуза.
А вот со вторым не получилось – он высвободил клинок и ударил с разворота, вложив в удар всю свою силу и скорость. Волосатый человек оказался быстрее. Зверь поднырнул под клинок и ударил лапой наотмашь, прямо ему в бок попал. Совник взвыл от боли и понял что летит. Невысоко так, нормально, на бреющем так сказать. Свалился он ещё неудачнее – плечом в траву, кувыркнулся, чуть не сломав шею, и грохнулся спиной оземь. Попытался подняться, да взвыв от боли во всём теле свалился обратно, в этот момент он и услышал короткий крик Тати, да зловещий хруст. Используя меч как костыль, он поднялся и увидел печальную картину – Вас висит на заборе, безвольно свесив конечности и голову. Тать валяется у ворот, без движения. А Але как истинная фурия, шипя и яростно сверкая глазами, мечется у ворот, орудуя мечом и исполняя все акробатические трюки и боевые приёмы, коим их научил Совник. Она одна сражалась против сразу двух свирепых и безумно сильных врагов…, они уже в крови, покрыты ранами и в безумии рычат так, что дрожат стены. Их утыкали стрелами – стражи тоже не дремлют, но прикончить Але, монстры не могут.
К сожалению, она была обречена. Совник прекрасно понимал, что если хоть один из волосатых людей, заденет её своей мощной лапой, даже вскользь, девушка не сможет снова подняться. Её просто разорвут. Её мастерство пока перевешивает, но одна крошечная ошибка и ей конец.
Совник, кривясь от боли, стал ковылять обратно. Вот он уже метрах в пяти от троицы, продолжавшей свой смертельный танец. Вот он останавливается и совершает один из самых безумных поступков в его жизни – князь взревел не хуже чем обезьяны. Противники Але замешкались, и он изо всех сил бросает свой меч – в ближайшего противника.
И ему везёт, чертовски везёт…, или дело в чём-то другом? Князь падает наземь, от боли пронзившей всё тело, но успевает удивиться и понять, что совершил невозможное. Только что он еле двигался и знал точно, что не сможет бросить меч достаточно сильно и точно. Шанс что ему удастся ранить обезьяну, был столько крошечен, что...
Меч полетел к цели с рёвом и свистом. Обезьяна развернулась, и лезвие пробило грудь, а её саму бросило назад и с глухим стуком, острие пробило стену, глубоко завязнув в ней. Обезьяна верещит, хватаясь за рукоять меча, но освободиться не может. Она вот-вот умрёт…, как? Как, чёрт возьми, ему это удалось? Волосы скальника им в рот – это просто невозможно!
Совник перевернулся на спину, чувствуя, как уходит сознание. Невозможно, но он это сделал.
Теперь всё в руках Але и стражников, противник остался один…, волосы скальника – забавное ругательство. Он его не сразу понял, услышав впервые. Потом объяснили люди добрые.
У подземников, волос-то нет. Почти нигде нет. Только в районе седалищной части, ближе к самому центру, колосятся волосы те…, всё, мир затухает. Крики людей и вой обезьян, словно он проваливается в глубокую яму. Или он уже стремительно падает туда? Всё, смерть пришла за ним?...
Как оказалось, нет. Ему повезло и в этот раз.
Очнулся он на кровати. Увидел знакомый потолок. Попытался сесть и у него получилось. Только что-то на торсе мешается…, ага, вот как оно значит…, тонкими кусками материи, заменявшими здесь бинты, рёбра у него перекручены. Дышать тяжеловато. Он повёл плечами. Пощупал «бинты». Странно. Вроде ничего не болит. А зачем тогда на нём это чудо медицины из позднего палеолита?
Он нашёл стяжку на боку и распустил её. Дышать сразу стало легче. Совник поспешно смотал бинты и отложил их в сторону, прикрыл глаза, глубоко вдохнул. Порядок, ничего не болит…
-Князь! – Испуганно кричит кто-то за спиной. Он поворачивает и видит девочку подростка, бледная вся, глаза с испугу круглые. – Ты чего ж наделал, глупый???
Совник ощерился в улыбке, встал на ноги, сделал быстрый шаг между кроватями и высоко подпрыгнув, скрутил сальто. Приземлился на ноги и с новой улыбкой глянул на девочку – а у неё челюсть отвисла.
Спустя мгновение, у него тоже.
-Не может быть! – Выдохнула она. – У тебя ж все кости переломаны были! Живого места не было! Мама из тебя костяных осколков на целую тарелку повытаскивала!
Вот тут челюсть и отвисла.
А через пару минут ещё и покраснел до корней волос.
Девочка с лязгом захлопнула рот, слегка зарумянилась, глаза сверкнули и она выдала.
-Мне уже скоро. – Она жест непонятный изобразила. – И мужа я присмотрела. Князь. – Девочка шагнула к нему, сложив руки на юной груди, в жесте молитвенном. – Князь, будь моим первым, будь тем, от кого я понесу! Прошу! Пусть мой ребёнок будет хоть вполовину так же хорош как ты!
Князь икнул, и пятиться стал – опять его по назначению природному использовать пытаются. Ладно, женщины, он и сам не так уж сильно против…, но это ж практически ребёнок!
А девочка наступает, глазки горят, тут вдруг она останавливается и говорит.
-Прости, я понимаю, не сейчас. Потом. Но я не передумаю. Я как буду готова, я приду князь.
И убежала куда-то, вся очень довольная.
-Какая она взрослая, для своих-то лет, мать её... – Пробормотал князь, беспомощно оглядываясь. Минуту назад он казался этаким титаном, а теперь сам себе напоминает мокрую курицу. Его уже пару месяцев терзает страх, что Але узнает. Расскажет кто или ещё как. Он ведь и сам уже не уверен, сколько всего в Речке у него детей родилось, и со сколькими женщинами он делил постель, по их настойчивым просьбам. – Пора завязывать. А то Але меня к дверям за это самое и прибьёт…
Собственно, почти каждый раз, когда он демонстрировал выдающиеся способности в бою, в селе возникал бум на идею заполучить от него ребёнка. Что вообще за мания такая? Часто слышимые слова о том, что женщины Речки, хотят хотя бы одного потомка сравнимого с ним по мощи, казались ему аргументом, высосанным из пальца. Его мощь – результат тренировок и знаний, а не…, в памяти всплыли детали последнего боя. А может, не так уж они и ошибаются, как…, Але!
Князь осмотрел все кровати, но Але там не было, он тут же ринулся прочь из лазарета и вихрем пронёсся по селу, возник у порога своего дома и настежь распахнул дверь.
-Совник? Как??? – Ошарашено моргая, молвила девушка, сидевшая на кровати, с Лио на руках. Ребёнка она чуть не выронила, а её челюсть отвисла так, что стукнула малыша по макушке.
-Але! – Он кинулся к ней и, рухнув на колени, обнял ноги девушки. На глазах наворачивались слёзы, сердце истерично билось…, он с удивление отмечал всё это, словно бы со стороны. До этого дня, он не понимал, насколько же сильно ему дорога эта девушка, прославленная воительница Але…
Да, как оказалось, последнего волосатого человека, Але всё же зарубила сама – отсекла ему голову одним ловким ударом. Затем прикончила обезьяну, приколотую мечом Совника к стене, и велела дружинникам, нести князя, Тать и Васа, в лазарет.
И она тоже рассказала о напрочь переломанных рёбрах. Совника смяло точно так же как Тать, даже хуже. Из него действительно пришлось вытаскивать осколки костей. Вчера. А к полудню следующего дня, он как огурец, только что сорванный с грядки. У Совника не было ответа на вопросы Але, а у неё, почему-то, глаза загорелись, губы она нервно облизнула и вдруг:
-В детстве ты болел пузырчатой болезнью, ведь так? Или твои родители болели, да?
-А? – Тут действительно как-то непонятно. - От неё разве ни умирают?
-Не всегда. – Лио вдруг начал капризничать и зарядил папе пяткой в затылок, да прямой наводкой. Аж глаза к переносице сошлись. Сильный паренёк…, Але с улыбкой принялась баюкать его на руках, потом снова посмотрела на своего супруга. – Лио сильнее всех младенцев, каких я только видела. Он похож на тебя Совник. Он вырастет очень сильным человеком.
Она молчала некоторое время, а он просто сидел на полу, обнимая её ноги и положив голову ей на колени. Его ждало откровение, которое, на его взгляд, было сейчас совсем не к месту.
-Иногда, дети, болевшие пузырчатой, выживают. Они становятся Другими. Иногда, их родители болеют и выживают, а их дети рождаются Другими. – Она взъерошила его волосы и мягким голосом добавила. – В основном, они становятся слишком другими – страшными, уродливыми. Их убивают или изгоняют. Но иногда, такие дети или их дети, становятся другими, по-другому. Как ты.
В голове полыхнуло слово «мутация». Стало сильно не по себе, но…, он что мутант? И потому такой, потому исцеляется так быстро и столь силён? Объяснение, хотя и неприятное, но разумное, однако, оно не даёт ответов на кучу других вопросов, какие у него есть. Карта – откуда она, откуда он знает, как ей пользоваться? Прочие воспоминания и знания, откуда это всё? Эх…
Да к чёрту это всё. Нужно просто жить. И вообще, когда думаешь долго, волосы на голове выпадают. Так что – в туман всё! Решительно и насовсем.
Через две недели после сих событий, его ждал сюрприз. Крайне необычный.
-Милый, я слышала, молодка из лекарей, просила тебя об услуге, да? – Сказала Але, после бурных и приятных упражнений на их общей постели. Обняла нежно и мягко-мягко вот это сказала.