Из изложенного видно, что роль русского языка как общего языка межнационального общения была определена самой историей, совместной общественной жизнью всех советских наций и народностей. Ни один из других языков нашей страны не мог бы выполнять роль языка межнационального общения с таким же успехом, как русский язык.
Выступая в роли общего языка межнационального общения советских народов, русский язык в политическом, правовом отношении занимает равноправное положение среди национальных языков.
В союзных республиках из всех местных языков наиболее широкие общественные функции выполняют языки народов, давших наименования соответствующим союзным республикам. Это и понятно, так как это языки подавляющего большинства населения каждой из союзных республик. В Украинской ССР таким языком служит украинский язык, в Белорусской ССР – белорусский, в Узбекской ССР – узбекский и т.д. Наряду с основным местным языком во всех республиках широко употребляется и язык межнационального общения. При этом в любой союзной республике, в любом месте население может свободно пользоваться любым языком в соответствии с ленинской языковой политикой.
В содружестве социалистических стран также осуществляется марксистско-ленинская языковая политика. В них ни один язык не является насильственно навязываемым другим народам государственным языком. Равноправие языков – одно из важных завоеваний народов социалистических стран.
В разных странах по-разному решается проблема государственного языка. В некоторых странах в роли государственного языка выступают несколько языков. Например, в Норвегии существует два государственных языка. В Индии также, по существу, два официальных (государственных) языка – хинди и английский. Как показал К. Ганди в своей интересной книге [Ганди, 1982, 13], перед Индией стоят сложные языковые проблемы. В стране существуют различные партии, социальные группы, которые пытаются решать эти проблемы исходя из разных идеологических концепций.
Проблема границ идеологического воздействия на элементы и уровни внутренней структуры языка
Социально-лингвистические проблемы идеологического воздействия на элементы и уровни внутренней структуры языка существенно отличаются от глобальных проблем, а также от примыкающих к ним языковых проблем идеологического характера на отдельных континентах, в крупнейших многонациональных государствах, у различных народов и социумов локального значения. Из этого не следует умаление значения разработки вопросов идеологического воздействия на элементы и уровни структуры языка. Напротив, трудно переоценить важность этих вопросов. И все же рассматриваемое воздействие ограничено главным образом внутренней структурой языка.
Хотя в идеологических целях может быть использован любой элемент структуры языка, тем не менее это воздействие не является неограниченным. Так, влияние идеологии на уровни внутренней структуры носит преимущественно количественный характер. Например, лексико-семантический уровень может быть значительно расширен за счет идеологизированной лексики, но данный уровень не подвергается коренной ломке. Другие же уровни в меньшей степени испытывают на себе влияние идеологического воздействия.
Таким образом, идеологическому влиянию могут быть подвергнуты элементы всех уровней, начиная от фонетического, фонологического и кончая стилистическим. Социолингвисты, выступающие сознательно (или бессознательно) в роли защитников капиталистической системы, хорошо знают эти особенности языковой структуры и широко используют все возможные приемы идеологического воздействия на язык и его структуру: средства «вестернизации», извращения семантики слов, терминов, процессы идеологизации, деидеологизации, переидеологизации и т.д.
К данной проблематике относятся применение того или иного языка в разных условиях функционирования разных национальных языков в рамках отдельных государств, социумов, а также различные аспекты исследования языка и языковой структуры в плане идеологического влияния.
Из изложенного вытекает принципиально важный в теоретическом и методологическом отношении вывод. Если реальные возможности влияния любой идеологии на язык не являются ничем не ограниченными, то ясно, что утверждение недругов народов СССР об ассимиляции и русификации языков народов оказывается научно несостоятельным. Изложенное подтверждается и советским опытом языкового строительства и развития национальных языков.
В постановке и решении вопросов влияния идеологии на язык определенную роль сыграли некоторые теоретические положения известных лингвистов. Например, высказывания Ф. де Соссюра о невозможности сознательной языковой политики послужили основанием для отрицания возможности проведения собственной языковой политики в развивающихся странах как выражения определенной идеологической концепции. С другой стороны, переоценка процессов взаимодействия языков, границ сознательного воздействия людей на язык Г. Шухардтом и некоторыми языковедами привела к преувеличению роли идеологических факторов в развитии языковой жизни общества. Такая переоценка могла быть использована авторами концепции «вестернизации».
Советский опыт показывает научную несостоятельность как концепции полного отрицания возможности влияния идеологии, например политики, на язык и его структурные элементы, так и концепции безграничных возможностей сознательно воздействовать на языковую структуру.
Приемы идеологического воздействия на язык
Различные приемы воздействия на язык, используемые апологетами буржуазной идеологии, иногда называют «языковым неоколониализмом» [ЯИ, 1981].
После второй мировой войны термин «неоколониализм» получил широкое распространение. Это объясняется тем, что тогда ослабление позиций империализма, неудержимое стремление колониальных народов к свободе и независимости, приведшее к распаду системы колониализма, осуждение ее идеологических, политических, экономических и других основ всеми прогрессивными силами мира, успехи национально-освободительного движения и многое другое – все это привело к тому, что колониальные державы не смогли вести успешную борьбу за сохранение системы колониализма. Советский Союз и другие социалистические страны вместе со всеми прогрессивными силами мира успешно боролись против системы колониализма, распад которой стал возможным благодаря самому существованию Советского Союза и других социалистических держав. Империалистические державы, не видя возможностей сохранить колонии, предпочли разыграть роль противников этой системы, одновременно предпринимая активные действия для осуществления эксплуататорской политики в деле создания новой системы неоколониализма.
В этих условиях под термином «неоколониализм» понимается политика империалистических государств, направленная на сохранение или восстановление в новых формах экономического, политического и идеологического господства бывших колониальных держав.
Как отмечается в специальной литературе, неоколониализм стремится помешать движению развивающихся стран Азии, Африки и Латинской Америки к национальной независимости. Народы бывших колоний и полуколоний законно требуют национализации собственности иностранных монополий, создания и расширения государственного сектора экономики, осуществления политики социалистической ориентации и развития сотрудничества с социалистическими странами. Предлагаемая неоколонизаторами экономическая «помощь» развивающимся странам сопровождается экономическими и политическими условиями.
Так называемый языковой неоколониализм представляет собой попытку распространения концепции неоколониализма на языковую жизнь бывших колониальных и зависимых стран путем внедрения языков бывших колониальных держав в повседневную жизнь этих стран, всячески сдерживая развитие и расширение общественных функций родных языков. Таким образом, идеологи неоколониализма пытаются использовать развитые языки бывших колониальных держав для пропаганды и распространения своей буржуазной идеологии, духовного закабаления народов. Языки бывших метрополий служат для них средством сохранения и продолжения политики господства в этих странах во всех важнейших сферах экономической и духовной жизни.
Языковая политика империалистических держав в бывших колониях и зависимых странах стала орудием претворения в жизнь идеологических установок империализма.
Было бы неправильно в каждом действии того или иного языковеда, направленном на разумное применение английского, французского, испанского и других международных языков в международном общении и культурном обмене, видеть стремление к использованию названных языков для пропаганды буржуазной идеологии, а также идеологии неоколониализма. Несомненно, среди западных языковедов есть и такие, которые искренне стремятся помочь своими рекомендациями развивающимся странам в решении языковых проблем. В то же время среди них есть и заблуждающиеся, не понимающие, что они служат целям и задачам, не отвечающим коренным жизненным интересам народов развивающихся стран.
В своем стремлении всеми силами помешать успехам национально-освободительного движения языковеды этого рода стараются использовать язык как мощное средство идеологического воздействия, учитывая, что он является главным «духовным» орудием ведения политическом, идеологической борьбы, организации духовной жизни общества, воздействия на него.
Попытаемся ниже дать краткий анализ различных приемов использования языка в интересах идеологии неоколониализма.
На первый взгляд может показаться, что концепция языковой лояльности относится к демократическим принципам решения языковой проблемы. На деле же она представляет собой фальшивый лозунг буржуазной демократии, который создает иллюзию свободы любого подхода к вопросу о роли языка в жизни его носителей, в развитии национальной культуры, в общественно-политической жизни народа. Идеологи буржуазной демократии, буржуазное государство, слу