Идеологический аспект использования языка в сфере массовой коммуникации
В изучении проблем массовой информации и пропаганды принято различать идеологический, технологический и семиотический аспекты (см.: [Волков, 1971]). Выделение же проблемы идеологического аспекта использования языка в сфере массовой коммуникации предполагает осмысление специального круга вопросов, среди которых наиболее важными являются:
1) вопросы языковой политики в сфере массовой коммуникации как особая идеологическая проблема,
2) роль языка в системе массовой коммуникации как средство социального контроля,
3) особенности языка политики.
Следует сразу оговориться, что последнее является наиболее изученным и широко представлено в специальной литературе (см.: [Прохоров, 1968; Ядов, 1961; Пронин, 1971; ТЗО, 1978; Muller, 1973; Стриженко, 1980]).
Говоря об идеологическом аспекте использования языка в сфере массовой коммуникации, мы условно различаем две стороны данной проблемы. Прежде всего это вопрос о том, как в языке, используемом в средствах массовой коммуникации, отражаются идеологические различия. В то же время не менее важным, на наш взгляд, оказывается вопрос о том, что происходит с самим языком в связи с тем, что он применяется в данной сфере.
Основные направления в области изучения проблем языковой политики связаны с разработкой общетеоретических вопросов роли сознательного вмешательства общества в развитие языковой жизни, а также с исследованием особенностей функционального и внутриструктурного развития языка в различных социальных условиях (см.: [Дешериев, 1970, 1977, 232 – 236; Степанов, 1976; Швейцер, 1977; Швейцер, Никольский, 1978; Белл, 1980; ALP, 1974; Haugen, 1966; Kloss, 1968, 69 – 85; Noss, 1967]). При этом наибольшее внимание уделяется вопросам языковой политики в сфере образования, в то время как проблемы языковой политики в сфере массовой коммуникации остаются без достаточного внимания.
Языковая политика как специальный термин включает в себя два понятия. С одной стороны – это одна из разновидностей политики вообще, что позволяет теоретически определить отношения между языковой политикой и другими видами общегосударственной деятельности: экономической, национальной, культурной, образовательной, коммуникационной[43]. С другой стороны, в понятие данного термина входят все те мероприятия, которые связаны с сознательным вмешательством в процессы языкового развития и возможности управления стихийными факторами, так или иначе обусловливающие модификации языковой структуры.
Эти два аспекта языковой политики наиболее четко выражены в дифференциации функционального и внутриструктурного развития языка в советской социолингвистике (см.: [Дешериев, 1977]), а также в различении так называемого планирования на уровне статуса языка (language status planning) и планирования на уровне структуры языка (language corpus planning) в зарубежной социолингвистике [Kloss, 1968].
Термины «языковая политика», «языковое планирование» и в определенном смысле «языковое развитие» нередко употребляются как синонимы. Особое значение приобретает понятие «языковое строительство», обозначающее в советской литературе те мероприятия, которые были осуществлены в период культурной революции в нашей стране и связаны с созданием письменности для ранее бесписьменных языков, совершенствованием графических систем старописьменных и древнеписьменных языков, формированием и развитием терминологии, становлением и дифференциацией письменных стилей в языках народов СССР в связи с расширением объема их социальных функций.
Развитие социальной лингвистики вызвано необходимостью рассмотрения практических вопросов языковой жизни современного общества, а также изучения проблем дву- и многоязычия как социального явления. В зарубежной социолингвистике отмечается тенденция к дифференцированному подходу к проблемам языковой политики в условиях функционирования старописьменных языков европейских стран и проблемам языкового инженирования [Alisjahbana, 1961; Sibayan, 1971; Hall, 1951] в условиях развивающихся стран. Если для первых более актуальными оказываются проблемы нормирования и функциональной дифференциации языка в связи с расширением сфер их применения, то для вторых на первое место выдвигаются проблемы выбора и функционирования языка официального, национального, создание письменности, становление терминологии, отражающей достижения современной науки, техники, культуры, развитие стилей письменной речи и др. (см.: [Neustupny, 1974, 44]).
Языковая политика, таким образом, понимается как
«концентрированное выражение идеологических и социальных (в широком смысле) принципов, определяющих политическое, теоретическое и практическое отношение той или иной идеологической системы и государства к функционированию, развитию и взаимодействию языков, к их роли в жизни народа (народов)» [Дешериев, 1977, 255].
В то же время данный термин несет в себе идею сознательного, целенаправленного воздействия на язык как на структурное целое в плане стандартизации, совершенствования произносительных, орфографических, грамматических и лексических норм литературного языка (см.: [Катагощина, 1974, 34 – 40; Исаев, 1979]), что находит свое отражение в определении языковой политики как
«совокупности мер, принимаемых государством, партией, классом, общественной группировкой для изменения или сохранения существующего функционального распределения языков или языковых подсистем, для введения новых или сохранения употребляющихся лингвистических норм» [Швейцер, Никольский, 1978, 117].
Данное определение подчеркивает факт возможного сознательного вмешательства в функциональное развитие языка, в то время как далеко не все в языковом развитии поддается планированию и прогнозированию.
Интерес к проблемам языковой политики и исследования в данной области на материалах языковых ситуаций различных стран получают особенно широкое распространение в настоящее время; однако в основном все эти работы имеют сугубо прагматическое направление. Теория языковой политики остается мало разработанной, хотя, помимо социолингвистики, можно назвать по меньшей мере два направления лингвистических исследований (пражская школа и японское языкознание), в рамках которых проблемы языковой политики так или иначе затрагиваются.
Совершенствование литературного языка с учетом относительной стабильности нормы и тенденции к функциональной дифференциации – так определялась основная задача лингвистов в рамках теории пражской школы, которая не потеряла своей актуальности и в теории языкового планирования. С этим было связано осуществление систематических и теоретических исследований вопросов языкового развития, в частности проблемы нормы и языкового употребления. Особое внимание получает проблема интеллектуализации языка, которая на уровне лексики проявляется в виде формирования и дифференциации терминологии; на уровне грамматики – в тенденции к устойчивым моделям словосочетаний, словообразований и в предпочтении синтаксических конструкций, характерных для письменной речи. Проблема совершенствования литературного языка в условиях функционирования старописьменных языков с развитой системой дифференцированных стилей письменной речи является одной из актуальных проблем языковой политики (см.: [Vachek, 1964; Havránek, 1964, 59 – 66; GPCL, 1974, 417 – 426]).
Вопросы языковой политики в японском языкознании обсуждаются в связи с проблемой национального языка и проблемой языкового существования. Само понятие «национальный язык» в лингвистике приобретает два самостоятельных значения: прежде всего национальный язык рассматривается как официальный язык государства, но в то же время он имеет более узкое толкование – как родной язык этнической труппы. Решение языковых проблем национального языка (в первом и во втором смыслах) остается весьма актуальным в современной теории языковой политики.
Теория языкового существования, пожалуй, наиболее близко подходит к рассмотрению проблем языковой политики в сфере массовой коммуникации как доминирующей сферы применения языка, наряду с другими сферами (см.: [Алпатов, 1983; Неверов, 1977]).
В теории социальной лингвистики различаются три типа языковой политики:
1) официальная языковая политика,
2) языковая политика в области образования, регламентирующая выбор и использование языка (языков) в качестве средства обучения и предмета изучения в школе, вузах;
3) прикладная языковая политика, связанная с решением конкретных вопросов применения языка (языков) в разных сферах общественной жизни данного государства (см.: [Noss, 1967]).
Все три типа языковой политики связаны с вопросами регулирования соотношения и объема использования языков в различных сферах. Вопросы языковой политики первого типа представляются наиболее глобальными, обусловливающими в значительной степени решение вопросов языковой политики второго и третьего типов. Второй тип языковой политики ориентирован на практическое решение вопросов обеспечения потребностей общества в специалистах различного профиля, владеющих теми или иными языками. В определенной степени решение вопросов языковой политики на этом уровне зависит от тех задач, которые формулируются языковой политикой третьего типа. Характерными особенностями языковой политики третьего типа оказываются ориентация на сугубо практические вопросы, учет потребностей форм общения как внутри страны, так и на международном уровне, бóльшая степень гибкости.
Языковая политика в сфере массовой коммуникации представляет собой сложный комплекс мероприятий, направленных на решение проблем, связанных с применением языка в данной сфере. Все стадии регулируемого процесса, от формулировки основных целей и задач коммуникационной политики до контроля над средствами и способами ее осуществления, а также изучение влияния самой системы массовой коммуникации на общество и язык так или иначе лежат в плоскости вопросов, связанных с языковой политикой: выбор языка (или языков) для применения в различных видах массовой коммуникации; тематический состав текстов массовой коммуникации, функционирующей на тех или иных языках; выбор и организация языковых средств в пределах отдельного сообщения, жанра, самого вида массовой коммуникации. Все эти вопросы представляют интерес не только в плане коммуникационной и языковой политики, не только с точки зрения собственно лингвистического и социолингвистического подхода, но и несомненно имеют определенное идеологическое значение.