Проценты он палкой ему заплатил!
Когда Сурайя требовал с должников деньги, ему издевательски отвечали:
— Ты еще побоев захотел?
Или, стуча костяшками пальцев по его голове, скандировали:
— Вот тебе долг, а вот тебе проценты.
Сурайя совсем обеднел. Он стыдился даже своей жены и дочери, уходил на целый день из дому и, сидя на берегу пруда, в тени смоковницы, бросал в воду камушки.
Но на этом его беды не кончились. Неутихшая ярость крестьян против Сурайи обрушилась на его семью. Однажды, когда дочь Сурайи несла корм скотине, на нее напали несколько человек и изнасиловали. Несчастная девушка тут же бросилась в колодец. Жена Сурайи, узнав об этом, облила себя керосином и зажгла. Ее тоже не удалось спасти.
Сурайя сошел с ума. Весь день он бродит по деревне, иногда кто-нибудь дает ему горсточку риса. В жару он укрывается под смоковницей на берегу пруда. Собирает камушки и считает их, и пересчитывает, как деньги. Это уж привычка из прежней жизни. Мы терпим его из жалости…
В это время на улице раздался шум. Ватага мальчишек пробежала мимо окон, распевая песенку о Сурайе и Чандрайе. Мы вышли из дома и увидели Сурайю, который ковылял с тем же мешком в руке, преследуемый свистом и криками мальчишек. Некоторые швыряли в него камнями.
Сурайя кинулся бежать от них и вдруг остановился около какого-то дома. Мальчишки тоже остановились с камнями в руках. Сурайя, казалось, что-то вспоминал. Подойдя к колодцу, он перегнулся через край и посмотрел в воду, потом снова оглянулся на дом и с криком бросился в колодец. Когда его вытащили, он был уже мертв.
Мы с другом вернулись домой, и он задумчиво сказал:
— Это был его собственный дом. А в этом колодце утопилась его дочь…
МанджушриНаходка
Столица, Хайдерабад. Мурти стоит на углу главной улицы города, напротив мастерской по ремонту авторучек.
Мурти держит в руке листок бумаги. На нем только имя: «Тара!» Получив из ремонта ручку, Мурти прямо в мастерской начал писать письмо, но дальше обращения дело не пошло. Теперь Мурти стоит на шумном перекрестке, глядя на начатое письмо, и Тара возникает перед его глазами, как живая. Тара, с ее длинной косой, змеящейся по спине… Поток воспоминаний… Тара, какой он видел ее последний раз, улыбающаяся сквозь слезы, утешающая его, как ребенка.
— Не забывай меня, — говорит она и прикусывает нижнюю губу, чтобы не расплакаться. Бледная улыбка на ее лице. Она берет его руку и прижимает к своей груди. — Пиши мне чаще. Этой ручкой, которую я тебе подарила…
Он отнес ручку в мастерскую, потому что копчик пера согнулся. Все это время он не мог ей писать, — ведь ручка в ремонте. А Тара сердилась, спрашивала в письмах, что с ним такое.
Мурти очень хотел ей написать, но из какого-то суеверия боялся писать другой ручкой. И вот сегодня он получил из ремонта эту ручку, ее подарок. Снова поток воспоминаний…
День его свадьбы… Друзья пришли его поздравить. Множество подарков разложено на столе. Среди них — этот, дорогой его сердцу, авторучка, подаренная Тарой. Тара шепчет ему на ухо: «Я уезжаю к родным мужа. Не забывай меня, пиши почаще». Бледная улыбка на ее губах.
Он решает, что напишет ей завтра. Но что писать? «Мне плохо, без тебя жизнь немила»? — Нет, он не будет так писать, это ее расстроит.
«Я чувствую себя превосходно. По вечерам хожу в кино. Дома вспоминаю тебя… Месяц светит сквозь занавески, на балконе расцвели бегонии. Я пишу тебе той ручкой, что ты мне подарила…» — Да, он напишет что-нибудь в таком роде. Конечно, явная ложь. Но эта ложь добра и красива. Мы все любим доброту и красивость, поэтому обожаем ложь.
Мурти поглядел на небо. Вереницы темных туч неслись, подгоняемые ветром, как стада бешеных слонов. Мурти заторопился на автобусную остановку. Но дождь уже хлынул, засвистел ветер, потоки воды полились по мостовой. Тротуар заблестел как зеркало, улица мигом опустела. Вспыхнула молния, прогремел удар грома.
Какой чудесный дождь!
Люди, укрывшиеся в магазинах, выглядывали на улицу. Дождь начал ослабевать. Уличные фонари сияли сквозь редеющую завесу дождевых капель. Пешеходы вновь заспешили на главной улице.
Небо почти очистилось от туч. Мурти решил зайти в ресторан. Но дождь, пожалуй, опять польет. «Может быть, зайти на почту, написать и отправить письмо?.. Нет, лучше завтра».
Он направился домой. Снова хлынул дождь. Мурти прибавил шаг, побежал.
Столица… Помещение аукциона плотно набито людьми — торги кончились, но всех задержал дождь. Льет и льет… Ратанлал тоже томится в душном зале.
Часы пробили шесть. Семь. Восемь. Дома его ждут — деловое свидание. Доехать бы домой на машине. Но Ратанлал не хочет покупать машину. Знакомые смеются над его скупостью. Что ж, пускай их… Машина дорого стоит. Ратанлал — ростовщик. Он дает деньги под залог вещей. Многие беспечно закладывают вещи, а выкупить в срок не могут. Вещи остаются у Ратанлала, самые разнообразные вещи — от ручных часов до каменных домов.
Да, Ратанлал не любит тратить деньги. Пайса рупию бережет — вот его правило. Над ним смеются, он не обращает внимания. Купить машину? Зачем? Кто-нибудь возьмет в долг под залог машины, а потом она достанется Ратанлалу. Да, но как сейчас добраться домой? Дождь не прекращается. Ни одного такси. Хоть бы рикшу поймать. Человек, который его ждет, предлагает выгодное дельце.
Вон едет рикша… не откликается… подъехал… Он хочет целую рупию… да, сегодня для него удачный день, а дождь не прекращается. Ратанлал торгуется, рикша не уступает.
— Что вы, господни, я весь промокну, пока вас довезу…
Сейчас Ратанлал жалеет, что у него нет машины. Он неохотно соглашается. Лицо рикши озаряется улыбкой; он слизывает капельки дождя, стекающие на его губы.
Рикша двигается быстро, расплескивая лужи. Тускло светят фонари, шумит дождь. На улице — никого.
Ратанлалу неудобно, его обувь отсырела. Рикша промок насквозь; дождь не прекращается.
Посетитель ждет уже больше часа, что делать…
Вдруг рикша останавливается. Напротив — ресторан, за ним парк и женский колледж. Рикша подъезжает к обочине тротуара и снова останавливается, нагибается. Ратанлал злится, дождь льет вовсю.
— Да что это ты застрял? Я опаздываю, поезжай скорей!
Рикша поднимает какую-то вещь с тротуара, рассматривает.
— Что это такое? — с жадным любопытством спрашивает Ратанлал. Рикша протягивает ему авторучку и снова пускается в путь.
— Какой-то бедняга потерял свою ручку, — говорит рикша.
Слова его почти заглушаются всплесками дождя. Ратанлал ничего не отвечает, но внимательно разглядывает ручку, когда рикша проезжает мимо фонаря.
— Обычная ручка, недорого стоит, — говорит он наконец.
— Да?
— И четырех рупий не стоит.
Рикша останавливается перед старым домом.
— Зайди в дом, так и льет, — говорит Ратанлал. Он осматривается кругом — машины перед домом нет, гость его не дождался. Он тушит свет на веранде.
— Эти женщины не знают цену деньгам, — ворчит он.
Рикша входит в дом вслед за Ратанлалом. Он получит рупию, целую рупию, сто пайс! Вот удачный день. Выходит жена Ратанлала, муж велит ей заплатить рикше. Рикша стоит насквозь мокрый. Он получил свою рупию, но не уходит. Он ждет ручку.
— Зачем тебе ручка? Отдай ее мне. Мне как раз надо было купить ручку сынишке. Такая ручка и новая не стоит четырех рупий. Я тебе прибавлю еще рупию.
Еще одна рупия! Удачный день. Но он не хочет отдавать ручку за одну рупию. «Вон она как блестит. Совсем новая. Дайте хоть три рупии, хозяин».
— Ладно, бери три рупии.
Рикша чувствует, что продешевил, и пытается отобрать ручку у Ратанлала.
— Да она ж тебе ни к чему. Мне для сына нужна ручка, а по магазинам ходить нет времени, а то бы я тебе столько не заплатил.
Рикша колеблется. В самом деле, три рупии, да еще рупия — за одну поездку! Он спускается с лестницы с деньгами в руке, бодро тащит свою повозку, радостно звенит колокольчик.
Дождь прекращается. Капельки медленно скатываются с листьев. Тускло горят фонари. Небо очистилось. На улице ни пешеходов, ни машин — город мирно спит, как ребенок после бурного плача.
Столица. Обветшалый дом Ратанлала, за домом — старый гараж. В этом гараже живет Рамарао. Благодаря щедрости Ратанлала он имеет крышу над головой.
Одиннадцать часов. С чего бы это хозяин явился к нему так поздно? Рамарао боится, что Ратанлал пришел за квартирной платой. Квартирную плату лучше не задерживать, тем более такому хозяину, и Рамарао всегда платит вовремя, но за этот месяц он еще не заплатил. Пришлось срочно послать деньги жене — она скоро должна рожать.
Но сияющий Ратанлал ни словом не обмолвился о деньгах; он протягивает Рамарао ручку и спрашивает:
— Как вам нравится эта ручка? Сколько она стоит, как вы думаете?
Рамарао рассматривает ручку.
— Дорогая… По-моему, сейчас такие не продаются.
— Да, верно.
Рамарао смотрит на хозяина вопросительно.
— Я нашел ее на улице! — ликующе выпаливает тот.
Рамарао кажется, что он сам потерял эту красивую дорогую вещь. Он почему-то мучительно завидует хозяину.
Ратанлал, между тем, рассказывает, как он нашел ручку.
— Вернись я домой до дождя, я бы не заполучил ее, — радостно говорит он.
Рамарао слушает его с растущим раздражением. У него начинает болеть затылок. А хозяин весь сияет, расспрашивает Рамарао о семье, о возможности повышения на службе. Наконец он уходит.
Рамарао кидается на кровать, в затылке — мучительная боль, заснуть невозможно. Зачем он узнал про эту находку? Деньги — к деньгам, удача — к удачливому. А он обречен быть неудачником. Ему снова кажется, что хозяин украл эту ручку у него. Вдруг возникает мысль: а что если написать рассказ про этот случай?
Столица. Дождь ослабел. Переулок в пригороде. Около лавки, где торгуют тодди