или вступают с ними в брак[376]. Согласно поразительным результатам одного исследования, для среднестатистического американца не заслуживающий доверия человек с преступными наклонностями ассоциируется с атеистами или насильниками, но не с верующими[377].
Однако дискриминация атеистов связана не только с терминологией. Участники одного опроса в равной мере предвзято отнеслись как к атеистам, так и к тем, у кого «нет веры в Бога»[378]. Это недоверие в первую очередь вызвано существованием ментальной связи между безнравственностью и нерелигиозностью[379]. Такая широко распространенная настороженность по поводу атеистов означает, что они, скорее всего, склонны держать свои убеждения в секрете[380].
Неверующие, хотя они скрываются и таятся, составляют все более заметную долю населения — по данным одного исследования, их насчитывается до полумиллиарда человек по всему миру[381]. В это число также входят агностики, которые не уверены ни в существовании, ни в отсутствии божества и чувствуют, что бессильны решить этот вопрос. Недавно проведенный в США опрос показал, что, хотя ни к одной из религий себя не отнесли лишь 14 % населения, целых 26 % невозможно признать ни духовными, ни религиозными людьми[382].
Исследования свидетельствуют, что пациенты, как правило, более религиозны, чем население в целом. В одном из таких исследований, которое проводилось среди женщин с онкологическими заболеваниями, подавляющее большинство участниц сообщили, что они очень религиозны, и эта доля все увеличивалась по мере приближения к смерти[383]. Перед самым концом пациенты обычно колеблются между двумя противоположными, но усиливающими одно другое чувствами страха и надежды. В этом состоянии вопросами духовности начинают задаваться даже те, кто прежде не имел никаких религиозных убеждений. В рамках исследования, проведенного в Шотландии, ученые общались с шестью терминальными пациентами, которые ранее не были религиозными людьми, однако с развитием болезни начали размышлять о духовных вопросах и смысле жизни[384]. Одна пациентка признала, что воспринимала окружающую реальность как должное, пока была здорова, и выразилась следующим образом: «Всем нам не повредит немного помощи, когда мы загнаны в угол». Некоторые респонденты выражали гнев по отношению к Богу («Бог заботится только о своих»), в то время как другие задавались более фундаментальными вопросами («Во что превратится мое тело?» или «Как я узнаю других?»).
Вопреки поговорке, в окопах все-таки встречаются атеисты, и их взгляд на свое существование диаметрально противоположен мировоззрению религиозных людей. Один пациент-атеист сформулировал свое восприятие жизни и смерти так: «Мы живем, мы совершенствуемся и обновляемся, а затем мы освобождаем место». Другой сказал: «Я просто считаю, что мы рождаемся, живем и умираем, в основном повинуясь закону случайных чисел»[385].
Некоторые атеисты не так благосклонно реагируют на духовные разговоры незадолго до смерти. Один из них заявил: «Самое важное, чего бы я хотел, — это защиты от тех, кто может воспользоваться ситуацией с моим здоровьем как удобным моментом, чтобы обратить меня в веру в какое-либо магическое существо и высший дар вечной жизни»[386]. Священников часто приводят к неверующим людям — иногда это делают обеспокоенные работники больницы, а иногда члены семьи пациента, которые не разделяют его убеждений[387]. В то время как одни пациенты относятся к такому вмешательству спокойно, другие воспринимают это как проявление неуважения. В качестве аналогии можно привести ситуацию, когда кто-то сознательно направил раввина к пациенту-индуисту. В отсутствие лучших альтернатив некоторые неверующие предпочитают тишину разговорам о чем-то сверхъестественном.
Стремление неверующих к рациональному пониманию жизни сохраняется до самого последнего момента. Поскольку они не верят в загробную жизнь, такие люди, как правило, связывают весь смысл своего существования с реальным миром. Они сосредоточены на том, чтобы максимально сократить страдания и выполнить свои обязательства по отношению к тем, кого любят. Их стремление к личной автономии доходит до того, что они хотят самостоятельно определять даже тот момент, когда испустят последний вздох. Это является одной из причин, по которой 95 % атеистов (самая большая доля из всех конфессий) одобряют идеи эвтаназии и оказания помощи при самоубийстве[388]. Подобная тенденция наблюдается и у неверующих врачей, которые на фоне своих религиозно настроенных коллег с большей вероятностью являются сторонниками эвтаназии[389].
Однако, как и в случае любого другого мировоззрения, сила таких убеждений неодинакова у разных людей. По причине полного отсутствия организационной структуры, а также поскольку понятие «неверующие» является удобной категорией для очень неоднородной группы людей, которые не ассоциируют себя ни с одной из основных религий, для них характерен весь спектр воззрений на процесс умирания. У верующих людей мысли о смерти часто усиливают религиозные чувства, и точно так же они могут подтолкнуть к вере вечно колеблющихся агностиков. Но на атеистов, как правило, напоминания об их собственной смертности не оказывают никакого влияния[390].
Во многих отношениях атеисты похожи на людей, которые привержены идее сверхъестественного: они смотрят вокруг и глубоко внутрь себя, чтобы обнаружить смысл в своей жизни и в мире, где они живут. Некоторые находят красоту в Боге, а другие способны найти ее лишь в волшебной комбинации нейромедиаторов и электрических импульсов, которые формируют наш сознательный опыт. Некоторые видят структуру, в то время как другие — хаос. Однако смерти боятся как наиболее пылкие из верующих, так и самые непримиримые еретики. Задача врача — сопровождать и направлять своего пациента в наиболее тревожный период его жизни. Смерть навещает любого из нас лишь единожды, однако врачи сталкиваются с ней чаще, чем кто-либо другой, и становятся свидетелями всех ее этапов. В наши обязанности, независимо от того, согласны мы с этим или нет, входит говорить на том языке, который лучше всего соотносится с убеждениями пациента. Атеизм не просто негативное мировоззрение: в неверующих заключено нечто большее, чем отсутствие религии. Сейчас врачи стараются освоиться в роли духовных помощников верующих, но добиться того же самого в случае с теми, для кого смерть не является актом преодоления, будет еще труднее.
На протяжении почти всей истории человечества религия и духовность были тесно связаны с медициной. Врачи выступали и в роли шаманов, а религиозные гимны служили заодно и рецептами. В некоторых обществах это различие по-прежнему отсутствует. На моих глазах в пакистанскую поликлинику пришел молодой человек с жалобой на импотенцию. Врач, набожный мусульманин с густой бородой, записал на бланке для рецептов короткую молитву на арабском языке и протянул ее пациенту. Когда пациент попробовал ее прочесть, врач резко оборвал его: «Говори это горлом, а не губами — если читать неправильно, она не подействует». Пациенту было неловко за свое произношение.
Религия, подобно политике, хотя и является силой добра, одновременно будит сильные страсти. Во многих точках планеты религиозные разногласия приводят к массовым убийствам и геноциду. Хотя далеко не все люди громко заявляют о своей вере, для многих она по-прежнему очень важна. Видимо, именно поэтому в наше время не принято обсуждать религиозные вопросы на рабочем месте. Это правило особенно тщательно соблюдается на северо-востоке США, где я проходил свое обучение.
Но для пациента, в отличие от врачей, не существует глубокого различия между религиозными и любыми другими вопросами, особенно если он приближается к концу своего земного существования. Его переживания похожи на опыт человека внутри рушащегося здания: он будет хвататься за все, что попадется под руку, независимо от того, насколько хрупким или скользким является этот предмет. В смерти, как и в жизни, нам в первую очередь важен контроль. Как и в жизни, иногда мы тешим себя иллюзиями, будто можем на что-то влиять. Тем не менее люди находят разные способы осуществлять такой контроль: некоторые в самом деле все контролируют, а другие сознательно бросают руль. Иногда пациенты оставляют все решения за врачами, иногда за своими близкими, а иногда за Богом.
Математик, который хотел, чтобы врачи помогли ему умереть, так и не получил желаемого. За исключением этого, наша команда предлагала ему все что угодно — но пациент остался недоволен. Практически сразу после выписки он умер при загадочных обстоятельствах. Не имея возможности поставить точку в своей жизни при содействии кого-то другого, вероятно, он взялся за дело сам.
Область, где пересекаются религия, духовность и смерть, — запретная тема для большинства врачей. Многие считают ее ящиком Пандоры, раскрыв который мы нанесем непоправимый вред. Однако не разговаривать с пациентом о его вере равносильно тому, чтобы не признавать его личностью. Более того, по правилам Комиссии по аккредитации учреждений здравоохранения США и Всемирной организации здравоохранения врачи обязаны оказывать медицинскую помощь в соответствии с религиозными взглядами и духовными потребностями своих пациентов