К а т а. …что следовало бы отпихнуть от себя… Ну, а меня вы к кому причисляете? К мятежным душам или к тем, что поглупее?
Ш а н д о р. Я не настолько вас знаю, чтобы судить об этом. А если бы и знал…
К а т а. Сочли бы за лучшее промолчать?
Ш а н д о р. Во всяком случае, будь я такой женщиной, как вы… физик… да к тому же…
К а т а. К тому же?
Ш а н д о р. Ну, говорили там в парке кое-что о вас — эта Лиди, да Силаши, да… есть же у меня в конце концов своя голова на плечах.
Вера хихикает.
К а т а. Ну, и что бы вы сделали на моем месте?
Ш а н д о р. Вы сами знаете… что тут говорить.
К а т а. А если… все-таки.
Ш а н д о р (смеется). Я бы светил, как солнышко. Кто повстречается на моем пути, пусть себе греется. А кто прячется в кусты, пусть идет…
В е р а. …ко всем чертям!
Ш а н д о р. Что-то в этом роде.
К а т а. Видно, что вы еще не изучали атомную физику. Не знаете, какие процессы происходят внутри солнца. (Серьезно.) Ну, шутки в сторону. Словом, ваш друг просит вернуть чемодан обратно?
Ш а н д о р. Так ему подсказывает его разум, вернее, его скромность.
К а т а. И что вы мне посоветуете — вернуть ему?
Ш а н д о р. Мне кто-то раз сказал: по тому, у кого спрашивают, можно догадаться, какого ответа ждут.
К а т а. А если я обращусь к вам?
Ш а н д о р. Вы догадываетесь, что я отвечу, и ничем не рискуете, положившись на меня.
К а т а. Ну, будь по-вашему. В таком случае передайте господину Вогелу, что чемодан его я не отдам. Его опасения — еще не аргумент для того, чтобы я вернула ему задаток. Если у него есть более веские доводы, пусть сам придет. Его комната, кстати, как видите, уже прибрана и приготовлена для него.
Ш а н д о р (радостно). Что я ему говорил! Потому я сам и пришел. Раз уж он нашел такую хозяйку, нечего ломаться да заставлять упрашивать себя, а то долго ли…
К а т а. …упустить свое счастье. (Протягивает ему руку.) Ну, там видно будет, насколько ему повезло… Надеюсь, вы тоже иногда будет бывать у нас.
Ш а н д о р. Если позволите. (Хочет поцеловать ей руку.)
К а т а (отнимая руку). Проводи Шандора, Верочка.
Как только Ш а н д о р и В е р а выходят, с ее лица сходит улыбка и она начинает ходить взад-вперед по комнате.
В е р а возвращается.
(Как бы про себя.) Во всяком случае, личность занятная, самобытная. (Вере, которая, ухмыляясь, смотрит на нее.) Чему ты так улыбаешься?
В е р а. Я просто вспомнила, что вы раньше говорили. Что вы уже не…
К а т а. Ну-ну, говори!
В е р а. Про ската.
К а т а (не понимая). Про какого ската?
В е р а. Про электрического. Дескать, вы не можете ударить током… Я вот сидела тут и наблюдала, как вы этого… вмиг окрутили.
К а т а. Что я сделала?
В е р а. Я только диву давалась, что такая… уже не очень молодая женщина…
К а т а (густо покраснев). О чем вы?
В е р а (испугавшись). Ну не обижайтесь, пожалуйста, я же не думаю, что вы намеренно. Вы ведь сами говорили, что и скат, то есть я, даже помимо желания… А теперь вы обиделись.
К а т а. Вы хотите сказать, что я…
В е р а. Да нет же, вы меня превратно поняли… Мыслимо ли, чтобы вас заинтересовал такой желторотый юнец, неотесанный рабочий парень! Он всего-навсего…
К а т а. Да ни о чем подобном и речи не было. Это все плод вашей фантазии… видно, что у вас только одно на уме.
В е р а (теперь она обижена). Ну конечно, я же вам говорила, кто я такая.
К а т а. Ну полно, я тоже не хотела вас обидеть. У вас, молодежи, как пыльца весной: так и роятся в голове подобные домыслы. Вы способны заподозрить такую измученную старую женщину…
В е р а. Я же только его имела в виду. А вы, пока тут с нами разговаривали, все равно свое горе переживали.
К а т а (рассмеявшись над Вериными оправданиями). Во всяком случае, приятно, хоть немного отлегло от сердца — вы, наверное, это во мне и заметили, — когда на свои беды смотришь со стороны чужими, свежими глазами.
В е р а. Конечно, немного отлегло от сердца, я это видела.
К а т а. От этого вроде бы и беды кажутся не столь уж тяжкими.
В е р а (с внезапным любопытством). А разве это не так?
К а т а. Нет, разумеется. Позже… Когда вы станете постарше, то поймете — ничто так не притягательно, особенно если жизнь не удалась, как твоя собственная молодость, которую вдруг увидишь в другом. В Лиди я люблю именно это: смятение неоперившегося птенца, попавшего в большой город.
В е р а. Ну конечно, этот парень тоже сущий провинциал.
К а т а. Этакое деревенское прямодушие с налетом застенчивости и мне было присуще.
В е р а. Я сразу заметила: вы искали в нем лишь свою молодость.
К а т а (смеется). Смотрите, это опять звучит двусмысленно.
В е р а (беззастенчиво). Вот видите, а я ведь сейчас и вправду хотела просто подлизаться.
Обе хохочут.
Входит П е т е р и угрюмо смотрит на них.
П е т е р. Вижу, у нас веселое настроение!
К а т а (оборачивается и, несколько оторопев, смотрит на сына, пытаясь сохранить улыбку на лице). Мы с Верой обменивались комплиментами. А ты что, хочешь, чтоб я источала слезы подобно Ниобее{46}?
П е т е р. Почему Ниобее?.. Ах да, по своим детям.
К а т а. Твои вещички я перенесла в будуар.
П е т е р берет несколько книг и выходит.
В е р а. Ну, мне тоже пора смываться.
К а т а. Почему? Вы что, испугались? Мы даже не успели поговорить о ваших проблемах.
В е р а. О, мои проблемы! С меня вполне достаточно, если вы, тетя Катока… не станете меня больше называть на «вы».
К а т а. Я называла тебя на «вы»?
Вера утвердительно кивает головой, затем обе снова смеются, вспоминая предыдущий разговор.
Входит П е т е р, копается на своем письменном столе.
П е т е р (подойдя к матери). Я был на заводе «Гамма»{47}.
К а т а. На «Гамме»?
П е т е р. Решил поступить на работу учеником-инструментальщиком.
К а т а (задетая). Да? И как нашли твои манеры? Подойдешь ты им учеником?
П е т е р. Я произвел на них самое благоприятное впечатление. С первого надену спецовку.
К а т а. Вот как! Ну, а что с общежитием? Ты говорил, что предпочел бы жить там.
П е т е р (упрямо). Всему свое время.
В холле раздается телефонный звонок, К а т а выходит.
В е р а. Вы меня вовсе не растрогали.
П е т е р. Я вас? Вы полагаете, это входило в мои намерения?
В е р а. Та женщина была права. Вы барчонок, или как там она сказала. Вам вздумалось продемонстрировать, что вы не боитесь дерзить матери?
Г о л о с К а т ы (из другой комнаты, нетерпеливо). Да! Слушаю! Алло.
П е т е р. Во избежание недоразумений… я вовсе не вам и вашим выщипанным бровям хотел это продемонстрировать.
К а т а (возвращаясь). Звонит и кладет трубку. (Вере.) Ваша, прости, твоя проблема, если я правильно поняла, в том, что…
П е т е р. Тоже мне проблема! (Выходит.)
К а т а. По-моему, тебе прежде всего следовало бы уйти из кафе и поступить на другую работу.
В е р а. Да, правда, это было бы неплохо.
К а т а. Но вопрос — куда? Может, в продмаг?
В е р а (корчит гримасу). Картошка, соль… Впрочем, как вы сочтете нужным, тетя Катока.
К а т а. У нашего домоуправа хорошие связи. Он может устроить тебя на работу где-нибудь неподалеку отсюда.
В е р а. Это тот самый коренастый дяденька?
К а т а. Он очень порядочный человек. А потом выучишься какой-нибудь профессии.
В е р а. Ага. Вот только я больно глупа.
К а т а. Что-то не заметно… Ну, теперь беги, а то для райсовета ты слишком уж долго задержалась.
В е р а. А можно мне зайти в другой раз?
К а т а. Ну, разумеется, глупышка ты моя! (Целует ее в лоб.)
В е р а, радостная, уходит.
П е т е р (входя). А у этой еще что за проблемы?
К а т а. Она хочет расти.
П е т е р. Кстати, я подумал, что и я хочу того же. Целую руку.
К а т а. Куда ты? Ведь только пришел.
П е т е р. К Силаши. Предъявлю ему ультиматум — согласен он учить меня в вечерней школе рабочей молодежи или нет. (Торопливо уходит.)
Ката прибирается, открывает ящик письменного стола, достает оттуда вещи Петера: компас, фотоальбом, секундомер.
К л а р а вносит ковер.
К л а р а. Ну и Петерке! Чуть не сшиб меня с ног, так мчался по лестнице.
К а т а. Пошел к господину учителю Силаши.
К л а р а. Вдруг так поспешно? (Расстилает ковер.) Не знаю, где только Лиди подбирает таких подруг. В конце концов она совратит с пути истинного это непорочное существо.
К а т а. Петера? Его уже не надо совращать.
К л а р а. Помилуйте, да как вы, будучи матерью, можете говорить такое про родного сына? (Выдвигает ящик, чтобы вытереть в нем пыль. Из угла вытаскивает какие-то обрывки фотографии.) А это что такое? (Начинает складывать.)
Ката, взглянув на фотографию, подскакивает к ней, дрожащими пальцами пытается сложить ее, но тут же бросает.
К л а р а. Что вас так поразило, голубушка?
К а т а. Это моя маленькая семья!
К л а р а (продолжая складывать фотографию). Это вы всей семьей, вчетвером. Какой же вы были красавицей! Вот и Петерке с зонтом в руке.
К а т а. Это спустя год после того, как мой муж вернулся из плена. Наша няня Матильда сфотографировала нас.
К л а р а. И у Вицечки еще не было уродливой прически с этаким «лошадиным хвостом».
К а т а. Обставляя ему комнату, я вставила фотографию в рамку и повесила вот сюда