Т а м а ш. Что же, твои слова меня успокоили.
Е в а. А ты разве сомневался?
Т а м а ш. Дело было так давно, что, в сущности, это уже не имеет никакого значения, даже если б и было правдой.
Е в а. Ты так легко примирился бы с этим?
Т а м а ш. Мужчина, склонный ревниво копаться в прошлом своей жены, попросту глуп. Мне неизвестны муки ревности, они не отягощают моих сладких снов, когда в предрассветной дремоте мне часто грезится нечто неизъяснимо приятное. Прошлое меня не интересует, ибо что такое прошлое? Сон, полусон или дым? Протянешь руку, чтобы его схватить, а оно тут же и рассеивается.
Е в а. Значит, тебя не интересует мое прошлое?
Т а м а ш. Я этого не говорил. Однако нам следует все же прийти к какой-то договоренности, обрести ясность.
Е в а. Зачем?
Т а м а ш. Чтоб впредь не попадать в неловкое, а то и дурацкое положение, если доведется вновь встретиться с подобными кавалерами, которые ехидно зубоскалят за моей спиной.
Е в а. Ты полагаешь, их было несколько?
Т а м а ш. Этого я знать не могу. Но о Кернэре я никогда не думал.
Е в а. И ты хочешь быть уверен, что больше не попадешь в неловкое положение?
Т а м а ш. Надеюсь, тебе это понятно.
Е в а. Вполне.
Т а м а ш. Стало быть…
Е в а (решительно). Если б я призналась, что у меня с ним был роман, тебе было бы достаточно лишь удостовериться в этом? Ничто другое тебя бы не волновало?
Т а м а ш (холодно). Это что — признание или психологический этюд на данную тему?
Е в а. И то и другое.
Т а м а ш. Прошу ясности.
Е в а. А что бы ты ответил на «да»?
Т а м а ш. Принял бы к сведению.
Е в а. Так что ж, на сем и покончим?
Т а м а ш. Покончим.
Е в а. Ну нет! (Все пережитое за день приводит ее в сильное волнение.) Сожалею, что на твою долю выпало более тяжкое бремя. Нет! Я не была его любовницей.
Т а м а ш. Жаль, что ты сказала это как-то неубедительно.
Е в а (даже не слушая его). Я всегда знала, что Золи — трус. Он струсил и на сей раз. Потому что не решился напоследок бросить тебе в лицо то, что хотел.
Т а м а ш. Что именно?
Е в а (с вызовом). Что я сейчас его любовница! Понимаешь? Не в прошлом. Не во сне или в твоих предрассветных грезах. Не семь или восемь лет тому назад. А теперь! (Смотрит на Тамаша в ожидании ответа. Поскольку тот молчит, повторяет.) Да, теперь!
Т а м а ш (вызывающе оскорбительным, высокомерным тоном). И тебе с ним весело?
Е в а (оторопев, но ей уже ничего другого не остается). Еще как. Тьма удовольствий.
Т а м а ш (неизменно спокоен). Так кто же подаст на развод? Ты или я?
З а н а в е с.
Действие второе
Служебное помещение для совещаний со столом и стульями. Здесь разбирается дело о привлечении Тамаша Шолтэса к дисциплинарной ответственности. Слева зал судебного заседания, на возвышении — стол судьи, перед ним небольшой стол, два стула; здесь происходит бракоразводный процесс Евы и Тамаша.
Сцены заседания дисциплинарной комиссии и бракоразводного процесса поочередно сменяют друг друга. Освещается только та часть сцены, где происходит действие. При открытии занавеса на середине авансцены в свете прожекторов лицом к зрительному залу стоят Е в а и Т а м а ш. Освещен и судейский стол.
Часть сцены, где будет разбираться дисциплинарное дело, погружена в темноту.
Х о л л о д и (судья, ведущий бракоразводный процесс, сидит за столом на возвышении). Слушается иск о расторжении брака Евы Шолтэс, урожденной Евы Хорват. Судом установлено, что стороны — истица и ответчик, — а также лица, вызванные в качестве свидетелей, явились и присутствуют в зале суда.
Судейский стол погружается в темноту. Ева и Тамаш все еще стоят на середине авансцены.
Теперь освещается другая часть сцены, где стоит стол дисциплинарной комиссии. Перед столом пока только юрисконсульт Ф а б и а н.
Ф а б и а н (официальным тоном). Приказом управляющего Строительно-монтажным трестом привлекается к дисциплинарной ответственности бригадир монтажников — старший инженер Тамаш Шолтэс за халатность, допущенную им при строительстве подвесной канатной дороги ивандского карьера по добыче базальта. (Садится, разбирает бумаги.)
Свет, освещавший Еву и Тамаша, гаснет.
К столу заседаний подходят П о н г р а ц, С е д е ч и и с т е н о г р а ф и с т к а. Усаживаются. Непринужденно беседуют.
П о н г р а ц (пятидесяти пяти лет. Кадровый рабочий, выдвиженец. Уже шесть лет заведует отделом кадров Строительно-монтажного треста). Ну, что скажете?
С е д е ч и (главный технолог, на вид ему не менее пятидесяти. Старый, опытный инженер). За полчаса, пожалуй, управимся.
Ф а б и а н (значительно моложе других, ему лет тридцать — тридцать пять). В крайнем случае за три четверти часа. Дело ясное.
С е д е ч и. Процедура рассмотрения данного дисциплинарного дела — пустая формальность. Шолтэс тут ни при чем.
П о н г р а ц. Не спеши! Больно уж ты торопишься с выводами. (С некоторой иронией.) Мы еще посмотрим… Посмотрим…
С е д е ч и (берет под свою защиту Тамаша). Что ты хочешь этим сказать? Думаешь, он что-нибудь скрывает?
П о н г р а ц. Ну, скрывать-то ему особенно нечего — напротив… (Фабиану.) Если судить по справкам, которые ты собрал, — все в полном порядке.
Ф а б и а н. Когда приходится отбиваться от исков о взыскании с нас неустойки — на душе всегда муторно. Всем этим сутяжным делам я предпочитаю подряды Шолтэса. Технические проекты, схемы монтажа всегда ясны, оформление подрядных договоров — простое. Тамаш — человек надежный, на него всегда можно положиться.
П о н г р а ц. Погоди-ка! Положиться-то на него можно. Но объясните мне, почему его не любят?
С е д е ч и. Кто его не любит?
П о н г р а ц. Ну ясно — люди, кто с ним работает.
Ф а б и а н. На него жаловались?
П о н г р а ц (осторожно). Тебе-то это должно быть известно. Ведь в отдел кадров поступает немало жалоб. (Стенографистке.) Однажды и вы, Жужика, на него пожаловались. А в чем было дело?
С т е н о г р а ф и с т к а. Он дал мне обидное прозвище — девочка с ноготок.
Общий смех.
С е д е ч и. С ноготок? Ну и ну! Ах он такой-сякой этот Тамаш!
П о н г р а ц. А почему он вас так прозвал?
С т е н о г р а ф и с т к а. В то время я как раз работала у него и однажды после обеда вынуждена была отпроситься, мне должны были привезти дрова…
С е д е ч и. На него жалуются одни прогульщики да лодыри. (Стенографистке.) К вам это не относится, Жужика. (Остальным.) Шолтэс деловит, всегда точен, соблюдает график монтажных работ, требовательный руководитель, не терпит расхлябанности, разгильдяйства.
П о н г р а ц. Я считаю его стиль работы неправильным.
Ф а б и а н. Зато он точно соблюдает договорные сроки, этого нельзя забывать. И ивандскую канатную дорогу сдал в срок.
С е д е ч и. Если Тамаш за что-нибудь берется, он всегда выполняет честно. И можно голову дать на отсечение: будет так, как он сказал.
П о н г р а ц. Я предпочел бы сохранить свою голову и поспорить на кружку пива — по крайней мере хоть удовольствие получишь. (Фабиану.) Ну что ж, пожалуй, пора начинать. Этот инженер Кернэр уже пришел?
Ф а б и а н. Я видел его здесь.
П о н г р а ц. А тот другой? Физик?
Ф а б и а н. Я посадил его в бюро технической информации. Не хотелось бы, чтоб они с Кернэром видели друг друга.
П о н г р а ц. Правильно.
С е д е ч и. Больше свидетелей нет?
Ф а б и а н. Кое-кто вызвался выступить. Сами понимаете… Подобные рекламации с требованием возмещения миллионных убытков вызывают ажиотаж, они способны многих взбаламутить.
П о н г р а ц. Я вызвал из Иванда Демека.
С е д е ч и (удивленно). Демека? А его-то зачем?
П о н г р а ц. Он же прораб бригады Шолтэса, его нам обходить никак не следует. (Обводит глазами присутствующих.) Ну как, можно приступать?
Ф а б и а н. Что ж, начнем.
П о н г р а ц. Жужика, пригласите сюда Шолтэса.
С т е н о г р а ф и с т к а выходит.
С е д е ч и. Что ты хочешь от этого Демека?
П о н г р а ц (иронически, нарочито неправильно). Послухаем, послухаем.
Тут же входит с т е н о г р а ф и с т к а, за ней Т а м а ш. Все приветствуют друг друга легким поклоном: «Сервус-сервус-сервус».
П о н г р а ц. Садись.
Тамаш садится. Он спокоен, держится уверенно, почти высокомерно.
(Официальным тоном.) Товарищ Шолтэс! Управляющий Строительно-монтажным трестом по строительству канатных подвесных дорог своим приказом назначил комиссию по рассмотрению твоего дисциплинарного дела в составе главного инженера товарища Седечи и юрисконсульта Фабиана, а руководство комиссией возложил на меня. Хочешь заявить отвод против кого-либо из членов комиссии?
Т а м а ш. Нет, персональных отводов не имею.
П о н г р а ц. В таком случае прошу юрисконсульта изложить суть дела.
Стенографистка записывает.
Ф а б и а н (раскладывает на столе документы). Предыстория этого дела вам всем хорошо известна. Наш трест взял на себя подряд — сооружение канатной подвесной дороги протяженностью в четыре километра на территории карьера по разработке базальтовых пород. Не прошло и двух недель после пуска дороги в эксплуатацию, как канатная дорога на всем своем протяжении вышла из строя. Стальные канаты стали расщепляться, разрываться. И чтобы обеспечить безопасность эксплуатации, пришлось произвести полную реконструкцию дороги.