– Давайте пойдем в магазин напротив, – предложил Кассиил, – может быть, они возьмут золото в уплату за карту. Я угощаю.
– Не нужно, – отказалась старуха, – а тут есть что посмотреть?
Кассиил показал рукой:
– В этом здании недавно хранился сосуд, содержащий судьбу человечества.
– По-моему, у моей сестры такой был, – задумался старик.
– Честно говоря, я в этом сомневаюсь.
– Нет, точно был. Она купила его в Мексике. Такая маленькая штучка. Мы ее повесили и сразу стали принимать все каналы. НВО. Спорт. Даже каналы для взрослых, если вы понимаете, о чем я.
Кассиил сложил карту и убрал в карман ветровки.
– Перехват кабельных каналов вряд ли можно сравнить с судьбой человечества.
– Кабельная компания решила, что это конец света, – возразила старуха, – они угрожали полицией.
Кассиил заметил вдалеке молодую пару.
– Смотрите, у них есть карта. Наверняка они позволят вам взглянуть.
– Но стоять тут и мучить вас гораздо интереснее, – сказал старик.
Кассиил посмотрел на них. Когда они улыбались, видны были желтые зубы. Зубов было слишком много.
– Кто вы?
– Ты нас не узнал?
– Нет. Хотя… Левиафан и Вельзевул?
– Точно, – сказал старик, оказавшийся Левиафаном.
– Оставьте меня в покое, – проревел Кассиил не как небесное существо высшего порядка, а как обычный смертный ребенок, обнаруживший, что ему совсем нельзя есть печенье перед ужином.
Вельзевул-старуха сказал:
– Мы не виделись пятьсот лет. Думали, ты будешь рад. Ты вообще часто разговариваешь со своими?
– Вы не свои. Вы служите Люциферу.
– Давай не мелочиться, – сказал старик, – мы самые близкие тебе существа здесь и просто хотели напомнить, что ты в любую минуту можешь бросить свои безнадежные поиски и перейти на нашу сторону.
– Вы мне не друзья, и я не пойду на вашу сторону.
– Почему нет? Признай это. Если бы ты собирался покончить с этим миром, ты бы это уже сделал.
– Я очень близок. Вы не представляете, – сказал Кассиил, – вот увидите. Приберегите свои искушения для кого-нибудь другого.
– Ты же знаешь, что Люцифер не позволит тебе использовать шкатулку, – сказал Вельзевул, – он очень любит этот мир. Столько боли. Столько смерти. Столько веселья.
У Кассиила возникло жуткое подозрение:
– Это же не вы ее украли?
– К сожалению, нет. Ты ее сам потерял, – сказал Вельзевул.
– Идиот, – добавил Левиафан, – и именно поэтому тебе стоит присоединиться к нам. Если бы ты только знал, что о тебе говорят в Раю…
– Вы пытаетесь меня обмануть. Я знаю свою судьбу.
– Судьбу? Твоя жизнь – самое худшее шоу в истории самых худших шоу, – улыбнулся Левиафан. Кассиилу показалось, что у него между зубов что-то ползает. – Клевая ветровка. В самый раз для ангела. Ладно, веселись, неудачник. Если передумаешь, позвони, – Левиафан вытащил из кармана визитку. По ней ползло нечто, судя по количеству ног, происходившее не из этого мира.
– Нет, спасибо. – Кассиил отступил на шаг.
Падший ангел пожал плечами и убрал визитку.
– Может быть, в следующий раз. Но на небесах вечно ждать не будут. Тик-так. Тик-так. Твое время уходит.
– Вскоре у тебя может не остаться другого выхода, кроме как присоединиться к нам, – сказал Вельзевул.
– Я ухожу, – заявил Кассиил.
– Подожди, – сказал Левиафан уже мягче, – на самом деле мы первый раз в Лос-Анджелесе и правда хотим посмотреть на битумные озера. Тут есть автобус?
– Вызовите такси из отеля.
– Такси? – рассмеялся Вельзевул. – Не с нашими деньгами. Ладно. Просто украдем автобус. Наверняка кто-нибудь будет знать дорогу. Увидимся через пятьсот лет.
Кассиил развел большой и указательный пальцы на полсантиметра.
– Мне вот столечко осталось. Увидите.
Левиафан ущипнул его за щеку.
– Ты очарователен. Передам Люциферу привет от тебя.
– Вы увидите. Вы все увидите. – но Вельзевул и Левиафан снова стали стариком и старухой.
«Обо мне правда говорят в Раю? Меня вообще вспоминают? Надеюсь, мои вещи никто не трогал?»
Кассиил вынул карту и увидел белые помехи. Убрал карту. «Я видел его лицо. Он в Голливуде. Я уже близко».
Он отвернулся от бывшего места хранения шкатулки и начал длинный путь по городу. У него за спиной послышался звук, как будто лопнуло несколько шин разом.
Двадцать три
Бэйлисс, Нельсон и Зальцман вышли из офиса, оставив Купа наедине с Жизель. Такого не случалось уже больше двух лет. Честно говоря, Куп вообще ни разу не оставался наедине с женщиной с момента ареста. Жизель сидела на столе рядом с дверью, в которую она вошла. Куп прилип к стулу. Между ними было не меньше двадцати футов. Он предпочел бы увеличить это расстояние до двадцати миль, но это было не так просто.
– Как поживаешь, Куп? – спросила Жизель.
– Меня шантажирует правительство. А ты как?
– Не драматизируй.
– Поверь, я ни капельки не преувеличиваю. – Он напряженно посмотрел на Жизель.
– Что?
– Забавно. Только позавчера я рассказывал Морти, что у меня украли камень Контего. Не знаешь, где он?
Жизель пожала плечами и провела ногтем по царапине на столе.
– Я его не крала. Просто… позаимствовала. Максимально жестко.
– Великолепно. Я бы мог его использовать в паре дел. У меня не всегда есть Взломщик, который открывал бы мне двери. Ты сильно усложнила мне жизнь.
– Прошу прощения, – сказала она, – но взгляни на это с другой стороны. Моя-то жизнь стала легче.
– Мне от этого должно стать приятнее?
– Мне ни разу не приходило в голову сделать тебе приятно.
– Зачем он тебе вообще? – вздохнул Куп. – Ты можешь затуманить разум кому угодно и войти куда хочешь.
– Ага. А если вокруг никого нет? С камнем быстрее.
– Ах да, конечно. Раз у тебя стало больше времени на скрапбукинг или чем ты там сейчас занимаешься, я спокоен.
Жизель скрестила ноги и посмотрела на Купа.
– Говорят, тебе пришлось посидеть немного? Жаль.
Куп взял со стола карандаш, подкинул его и поймал в воздухе.
– Ага. Немножко.
– Сколько?
– Ты работаешь на «Гидру»[994], так что наверняка знаешь ответ.
– Я просто пытаюсь с тобой поговорить. Восстановить отношения. Все такое.
Куп подбросил карандаш, поймал его и уронил на стол. Раскрутил там, как будто играл в грустную одинокую «бутылочку». Сердце уже перестало проламывать ребра, но все еще рвалось на свободу. Лучше с Купом, но можно и без него.
– Чтобы восстановить отношения, пришлось послать ударный отряд похитить меня на улице? – спросил Куп.
– Это была не моя идея, – покачала головой Жизель.
– Но тебе было все равно.
– Ну… я бы не отказалась увидеть твое лицо. – Жизель наклонила голову набок.
Куп раскрутил карандаш, который упорно указывал на него.
– Так что, ты теперь работаешь на А.Н.К.Л?[995]
Жизель принялась болтать ногами.
– Прямо как ты. Я провалила дело, и Департамент сообщил мне, что я могу присоединиться к ним или мыть сортиры в тюрьме следующие пятьдесят лет.
– Пятьдесят лет? Мне грозили пожизненным. Наверное, ты им понравилась.
– Это случается с людьми.
– Не бойся, это пройдет.
Она перестала болтать ногами.
– Ты искал меня после того, как я ушла?
– Я бы искал, но это помешало бы мне бухать и лежать на полу в позе эмбриона.
– Прости. Я на это рассчитывала. Мне просто нужно было… немного воздуха, чтобы подумать.
Минуту Куп размышлял.
– Знаешь, если бы мне сказали, что похищение и парк аттракционов на тему Доктора Кто – не самое странное, что со мной сегодня случится, я бы не поверил, – он поискал по карманам сигарету, но потом вспомнил, что их выкинули вместе с его новой одеждой, – погоди-ка. Когда ты украла мой камень, что я должен был сделать? Собрать поисковый отряд и выследить тебя?
Жизель оглядела комнату.
– Это было бы очень мило с твоей стороны.
– Когда ты исчезла, мне показалось, что ты не слишком хочешь меня видеть. Если ты хотела, чтобы я тебя нашел, стоило намекнуть. След из хлебных крошек или что-то вроде того.
Носком туфли Жизель указала на его рваные брюки:
– Что случилось с твоим костюмом? Ты весь в грязи.
– Ты смотрела «Большой побег»?
– Конечно.
– Я был Стивом МакКуином.
Она кивнула:
– Вот почему ты так понравился Нельсону. Ты чуть не сбежал.
– Ну, это громко сказано. Но я неплохо поразвлекся с чьим-то домашним саблезубым волком.
– Да, я слышала, что свиньи больше не в моде, теперь заводят волков. Как он, миленький?
– Он миленький, а вот зубы – нет.
– Уверена, ты смог бы с ним подружиться.
– Я пытался не превратиться в стейк.
Жизель улыбнулась, но Куп не улыбнулся в ответ. У его лица снова случилась амнезия в плане умения улыбаться.
– Зачем конкретно меня сюда притащили? Что мы должны сделать вдвоем?
Она подошла к столу и села через пару стульев от него.
– Все, как сказал Зальцман. Департаменту нужна шкатулка. Тебе придется ее добыть. А я тебе помогу.
– Ты вставила в нос имплант? Стала ищейкой? Потому что если нет, то я повторю тебе то, что уже говорил твоему боссу: я понятия не имею, где начинать искать Вавилона.
Жизель вздернула бровь. Он уже забыл, что она всегда поступала так, когда собиралась раскрыть секрет. Куп почувствовал, что многое о ней забыл. Во всяком случае, он очень пытался.
– Я знаю, где его найти, – сказала Жизель, – по крайней мере, знаю, где начать.
– И где же?
– Знаешь о проклятом городе?
– Нет. Что это?
– Может, ты слышал о Городе кальмаров? Пляже Вуду? Маленькой полуночи? Мутном квартале? Долине счастья? Его по-разному называют.
– Точно, – кивнул Куп, – слышал. Мой брат звал его Ранчо Странчо.