Современная зарубежная фантастика-3 — страница 471 из 1737

тся ему, но сама не испытывая от процесса никакого удовольствия. Однако в этот раз она пожирала Понтера горячо и страстно, наслаждаясь ритмичным подрагиванием его массивного органа и солоноватым вкусом его кожи. Но она не хотела довести его таким образом до оргазма, а если он возбуждён хотя бы вполовину так, как она, то до этого было уже недалеко. Поэтому Мэри одним долгим медленным движением выпустила его пенис изо рта, посмотрела на него и улыбнулась. Он уложил её на спину и ответил тем же, его язык сразу нащупал её клитор и начал его ласкать быстрыми движениями. Она тихонько застонала – только потому, что специально старалась не стонать громко. Понтер попеременно то быстро двигал языком вверх-вниз, то покусывал её половые губы.

Мэри испытывала наслаждение от каждой секунды, но не хотела от этого кончить, не в первый раз с ним. Она хотела ощутить его внутри себя. Понтер, похоже, думал о том же самом, потому что поднял голову и посмотрел на неё – его борода влажно поблёскивала в полумраке.

Она ожидала, что он просто надвинется на неё и войдёт внутрь в процессе, но вместо этого он внезапно перевернул её на живот. Мэри снова ахнула, на этот раз от неожиданности. Она никогда раньше не пробовала анальный секс и не была уверена, что хочет пробовать его сейчас. Но руки Понтера вдруг скользнули по её ягодицам, поднырнули под неё и резко потянули вверх, так что она оказалась на четвереньках, а потом его длинный пенис вошёл в её вагину сзади. Мэри крякнула, принимая его в себя, но была в то же время обрадована, что он не стал исследовать неосвоенные территории. Его руки заскользили дальше и накрыли её груди, а он тем временем ритмично задвигался взад-вперёд. Мэри пару раз пробовала раньше по-собачьи, но Кольму явно недоставало длины, чтобы доставить ей удовольствие в такой позиции. Однако Понтер…

Понтер был великолепен!

Представляя себе этот момент – и одновременно каждый раз пытаясь прогнать эти фантазии прочь, – она всегда видела их делающими это в миссионерской позиции – его рот лобзает её губы в то время, как пенис бьётся в неё, словно перфоратор. Однако…

Однако эта позиция не просто так зовётся миссионерской; даже на этой Земле её предпочитают далеко не все.

Понтер, очевидно, думал о том же самом. Он говорил тихо, и Хак переводил его слова так же тихо. Однако от осознания того, что компаньон воспринимает происходящее во всей его полноте, у Мэри всё сжалось внутри. Она никогда не занималась сексом в присутствии кого-то третьего и дважды сумела переубедить Кольма, когда он заговаривал о том, чтобы заснять процесс на видео.

– У вас это так делают? – тихо произнёс Хак от имени Понтера.

Мэри попыталась выбросить мысль о Хаке из головы и ответила:

– Обычно мы это делаем лицом к лицу.

– О, – сказал Понтер, и Мэри почувствовала, как он выходит из неё. Она подумала, что он собирается просто перевернуть её на спину, но он встал рядом с кроватью и протянул к ней руку. Мэри с недоумением взяла его за руку, и он поднял её на ноги – его твёрдый пенис упёрся в её мягкий живот. Он опустил руки, взял обе её ягодицы в свои широченные ладони и приподнял её над полом. Ноги Мэри будто сами собой разошлись и обхватили его вокруг талии, и он опустил её прямо на свой пенис и практически без усилий начал двигать её вверх-вниз. Их губы соединились в поцелуе, её сердце стучало, его грудь вздымалась, и Мэри, задрожав всем телом и уже не в силах сдерживать стон, кончила, а Понтер тем временем ещё более ускорил ритм своих толчков, и Мэри немного отстранилась от него и глядела в его лицо, в его прекрасные золотистые глаза, которые он не отводил от неё, на его сотрясаемое оргазмом тело. И наконец они без сил повалились на кровать, она прижимала к себе его, а он – её.

Глава 26

Ни Мэри, ни Понтер не позаботились о том, чтобы задёрнуть тяжёлые шторы на окнах номера, так что, когда взошло солнце, Мэри проснулась и увидела, что Понтер тоже уже не спит.

– Доброе утро, – сказала она, глядя на него. Однако, кажется, прошло уже некоторое время с момента, как Понтер проснулся, и когда он повернулся к ней лицом, из его глубоких глазниц вытекали слёзы.

– Что случилось? – спросила Мэри, осторожно утирая ему слёзы тыльной стороной ладони.

– Ничего, – сказал Понтер.

Мэри делано нахмурилась:

– Чёрта с два ничего. Рассказывай.

– Прости, – проговорил Понтер. – Вчера…

Мэри ощутила, как её сердце куда-то проваливается. Она считала, что вчера всё было просто великолепно. Неужели ему не понравилось?

– И что же вчера?

– Прости, – повторил он. – Это был первый раз с женщиной с тех пор, как…

Брови Мэри взлетели вверх – её осенило.

– С тех пор, как умерла Класт, – тихо закончила она.

Понтер кивнул.

– Мне её так не хватает, – пожаловался он.

Мэри положила руку ему на грудь, ощутила, как она поднимается и опускается в такт дыханию.

– Как бы я хотела с ней познакомиться, – сказала она.

– Прости меня, – снова повторил Понтер. – Ты была рядом, а Класт – нет. Я не должен был…

– Нет-нет-нет. Всё в порядке. Всё хорошо. Я тебя… – Мэри едва успела остановить себя. – Я тебя не виню за то, что ты так к ней привязан.

Она крепче обхватила его торс, крепче прижалась к нему. Нет, она не могла винить его за мысли о бывшей жене; в конце концов, она умерла не так уж давно, и…

И внезапно Мэри подумала о том, кто не пришёл ей на ум с тех пор, как Понтер подхватил её на руки в коридоре, о безликом призраке из её прошлого, который не встал между ней и Понтером. Но эта мысль ушла так же быстро, как и появилась, и так, одной рукой обхватывая Понтера и чувствуя его руку у себя на спине, она снова заснула, ни о чём не беспокоясь.

* * *

– Так вы имели с глексенской женщиной интимные отношения? – переспросил Селган, по-видимому пытаясь скрыть своё удивление.

Понтер кивнул.

– Но…

– Что? – вскинулся Понтер.

– Но она… она глексенка. – Селдон помолчал, потом пожал плечами. – Она принадлежит к другому виду.

– Она человек, – твёрдо сказал Понтер.

– Но…

– Больше никаких «но»! – сказал Понтер. – Она человек. Они все – люди, все живущие в том мире.

– Как скажете. И всё же…

– Вы их не знаете, – сказал Понтер. – Вы не встречались ни с кем из них. Они люди. Они – это мы.

– Вы говорите так, будто оправдываетесь, – заметил Селган.

Понтер покачал головой:

– Нет. Вы, возможно, правы относительно других вещей, но здесь вы ошибаетесь. У меня нет никаких сомнений. Мэре Воган, Лу Бенуа, Рубен Монтего, Элен Ганье и все другие, с кем я там общался, – человеческие существа. Вы придёте к пониманию этого; весь наш народ это когда-нибудь поймёт.

– И всё же вы плакали.

– Как я и сказал Мэре: я вспоминал Класт.

– Вы не чувствовали себя виноватым?

– В чём?

– Двое не были Одним в тот день.

Понтер задумался:

– Да, пожалуй, это так. То есть я об этом ни разу не задумался. В мире глексенов мужчины живут с женщинами весь месяц, и…

– А когда ты в Бестобе, живи, как бестобцы?

Понтер пожал плечами:

– Именно.

– Как по-вашему, ваш партнёр думает так же, как и вы?

– О, Адекор не стал бы возражать. Наоборот, он бы обрадовался. Он хотел, чтобы я нашёл себе новую женщину, и, в общем…

– В общем, что?

– Лучше глексенка в неурочное время, чем Даклар Болбай, когда Двое становятся Одним. Я думаю, таково его мнение по этому вопросу.

* * *

Наконец Мэри и Понтер выбрались из номера. Они пропустили три утренних доклада, но это было не страшно – Мэри ещё в Нью-Йорке скачала pdf-ку с тезисами и потому знала, что все они посвящены Homo erectus и попыткам восстановить Homo ergaster в качестве отдельного вида. Для этих древних форм человека никогда не удавалось получить образцы ДНК, так что Мэри они интересовали мало.

В коридоре к ним подошёл человек из ФБР.

– Посланник Боддет, – сказал он. – Это прислали для вас «ФедЭксом» из Садбери.

Он протянул Понтеру диппакет. Понтер взял его, открыл футляр и извлёк из него бусину памяти.

– Прости, я должен сразу её прослушать, – сказал он Мэри.

Та улыбнулась:

– Я определённо не хочу слушать, как на тебя будут орать. Пойду поразглядываю стенды.

Понтер улыбнулся в ответ и вернулся в номер. Агент ФБР остался на страже в коридоре.

Пришёл лифт. Мэри спустилась вниз, на мезонин над холлом, где была устроена выставка стендов Ассоциации американских археологов. Собственно, их конференция начнётся лишь завтра, и они с Понтером на неё не останутся, но несколько участников уже выставили свои стенды. Мэри начала осматривать двойную панель, посвящённую керамике хопи[1176].

Когда некоторое время спустя Понтер так и не явился, она забеспокоилась и поднялась обратно на двенадцатый этаж.

Агент ФБР всё ещё дежурил в коридоре.

– Вы ищете посланника Боддета, мэм?

Мэри кивнула.

– Он в своей комнате, – сказал агент.

Мэри подошла к двери его номера и постучала. Через секунду дверь открылась.

– Мэре! – сказал Понтер.

– Привет, – ответила она. – Можно войти?

– Да-да, конечно.

Чемодан Понтера странной трапециевидной формы, который он привёз из своего мира, лежал открытым на кровати.

– Что ты делаешь? – спросила Мэри.

– Собираюсь.

– Тебя всё-таки отзывают? Ты же говорил, что не вернёшься. – Она нахмурилась. Конечно, теперь, когда ещё одиннадцать неандертальцев находятся в Нью-Йорке, ему уже не нужно оставаться здесь, чтобы портал не закрыли, но вообще-то после того, что случилось вчера вечером…

– Нет, – сказал Понтер. – Нет, меня никто не принуждает. Бусина памяти была от моей дочери, Жасмель Кет.