— Что же ещё ты хочешь мне сказать? — сказала я с горечью. — Рассказать о том, как похитил моего сына и издевался над ним в течение десяти лет? Об этом, да? Зачем ты это сделал, Джейк? У тебя какая-то извращённая, всепоглощающая фантазия: забрать у меня всё и посмотреть, что будет? Я для тебя просто кукла? Подопытный кролик? Или ты хотел превратить Эйдена в робота, исполняющего все твои приказы, чтобы в нужный момент открыться и показать себя во всей своей уродской красе, мать твою? А как насчёт моих родителей? Они-то что тебе сделали?!
— После их смерти ты осталась одна, — сказал он с ухмылкой. — Это было весьма кстати.
Кровь у меня вскипела от ярости:
— Ненавижу тебя! Ты следил за мной и убил моих родителей. — Я не собиралась плакать, не собиралась предоставить ему удовольствие увидеть мои слёзы. — Где ты был в тот день, когда я пыталась покончить с собой? Как ты узнал?
— Записывающее устройство, — сказал он с расползающейся по лицу довольной улыбкой. Он наслаждался тем, что обвёл меня вокруг пальца.
— Какой же ты жестокий, — сказала я.
— Я не жестокий, Эмма. Я просто свободен. Я делаю то, что хочу.
— И что, ты хочешь быть учителем рисования в обычной школе? Кто же ты такой на самом деле, чёрт подери? Ты просто жалок.
— Работа учителем меня особо не волнует. Это просто лёгкий способ нравиться людям. Учителя ведь такие мягкие и пушистые. А учителя рисования в твидовых пиджаках вообще милашки.
— Но ты всё же напортачил с той девушкой из Борнмута! Ты убедил её не распространяться о вашей маленькой интрижке, но ваша совместная фотография — это ошибка.
— Кэти была молода и совершала ошибки. Она была сломлена, почти как ты. Ей нравилось, чтобы ею руководили, чтобы её контролировали. Большинству женщин это нравится.
— Что ты сделал с Джози, Джейк? Ты бил её? — Нижняя губа у меня задрожала. Почему я не замечала его пренебрежения к другим людям? Почему никогда не обращала внимания, насколько сильно он ненавидит весь мир? Всё это было надёжно скрыто от меня — там, в гараже, где он прятал и своё истинное лицо. Там он прятал свою одержимость.
Он медленно пересёк комнату, подошёл к камину и вытащил из-за его кожуха блестящий предмет. Я вздрогнула: это был длинный острый нож, пошире поварского, с гладкой ручкой из непонятного материала цвета слоновой кости. Когда я поняла, что это и есть кость, живот у меня скрутило в тугой узел.
— Мне подарил его Хью, — сказал он. — Охотничий нож. Он сказал мне, что ты, вероятно, с неодобрением отнесёшься к подобной вещице, поэтому я решил его спрятать. А сейчас, в его доме, воспользоваться им мне кажется чрезвычайно уместным.
— Джейк, — прошептала я. — Что ты собираешься делать с этой штукой?
— Закончить то, что начал десять лет назад, — прошипел он.
41
Джейк наклонился и стал рассматривать нож в своей руке, а у меня волосы встали дыбом, а мышцы натянулись, как тетива. Я постаралась не обращать внимания на третью судорогу, овладевшую всем моим чревом, выкручивая и сжимая все внутренности. Я сжала кулаки, глубоко вдавливая ногти в ладони.
— Я уже давно хотел тебе сказать об этом, Эмма. — Он улыбнулся, обнажив те самые белые зубы, которые я когда-то считала столь привлекательными. Красавчик Хьюитт. — Признаюсь как на духу. Дело, которым я поначалу не мог гордиться, но когда всё улеглось, я сказал себе за это спасибо и стал считать своим достижением. Я вышел сухим из воды — по крайней мере, я так думал. Но вот проблема: твой сын воскрес, и я уверен, пройдёт какое-то время, и он заговорит.
Я ещё сильнее вонзила ногти в кожу ладоней и почувствовала, как вокруг кончиков пальцев начинает собираться тёплая жидкость.
— Несмотря на все мои усилия, потраченные на то, чтобы снова от него избавиться, ты полна решимости держать сопляка при себе, так что я полагаю, что могу раскрыть карты, — рассмеялся он. — Даже тот маленький инцидент с краской в кроватке не заставил тебе передумать.
— Так это был ты?! — воскликнула я. Только чему я, собственно, удивилась? Очевидно, что он способен на всё что угодно.
— Да, дорогая, это я. Но вспоминая прошлое… Я не собирался тебе этого говорить, но ты залезла в мой гараж и стала вынюхивать там то, чего тебе знать не нужно. Ты поступила так, что мне теперь нечего терять. — Он вытянул руки, в которых ярко блеснуло лезвие ножа, и ухмыльнулся. — И винить ты должна только саму себя. Если б ты прекратила свои изыскания, мы бы замяли это дело и могли бы зажить счастливой жизнью. В недалёком будущем, лучше бы до того, как Эйден отрастит яйца и начнёт говорить, я бы организовал ему небольшой несчастный случай. Да, трагедия, но такое случается…
Жаркая волна обдала меня с ног до головы, грудь сдавило и стало трудно дышать, но я заставила себя собраться. Я прекрасно видела, что Джейку нравится аудитория, которой некуда деваться, как он упивается тем, как я цепляюсь за каждое слово в ожидании момента, когда я наконец получу хоть какие-то ответы. Но он не хотел, чтобы для меня это оказалось лёгкой прогулкой. Он хотел сделать всё медленно, чтобы насладиться процессом.
— Позволь рассказать тебе историю об одном буйном ребёнке. Вообще, обычно у таких детей ужасные матери, которые зачастую слишком молоды, чтобы быть матерью, и всегда позволяют детям вести себя так, как им только заблагорассудится. — Он помедлил, оценивая мою реакцию на свои слова, но я оставила его без удовлетворения. — Тогда как другие, нормальные дети ведут себя прилично, буйные поступают ровно наоборот. Нормальные дети знают, как себя вести в случае таких природных катаклизмов, как наводнение, а дети долбанутые — такие как Эйден, — уходят гулять одни и решают поиграть у реки.
Я держала рот на замке, ожидая окончания его рассказа. На лице у него была разъярённая гримаса, от которой у меня кипела кровь. Он знал, что контролирует ситуацию, и наслаждался каждым мгновением.
— Я видел, как Эйден вышел из класса, как он проскользнул по коридору и вышел из школы. — Он сделал паузу, чтобы отбросить с лица растрепавшиеся волосы. Волосы, которые я гладила. Лицо, которое целовала. Тело, к которому прикасалась. Мужчина, с которым я снова и снова занималась любовью. — Я наблюдал за тобой долгие годы. Я помню тот день, когда впервые увидел тебя в школе, засмотрелся на твои тёмные, длинные, роскошные волосы. Ты была застенчивее всех других девочек, ты не носила эти похабные юбки и стринги, выглядывающие из-под них. В тебе что-то было. У тебя была краска под ногтями и вечно опущенные ресницы. Ты краснела, когда мальчики пытались заговорить с тобой, и не обращала внимания, если кто-то из них был тобой очарован. — Он вздохнул. — Ты была такой красивой, а теперь ты старая, толстая, и у тебя везде эта отвратительная сыпь.
Я инстинктивно спрятала руки под ногами от стыда, но тут же осознала, что передо мной убийца, снова достала руки и стала чесать их перед ним в открытую.
— Я выжидал удобного момента. Случай с Кэти был совсем некстати, и я не хотел повторения. К тому же Кэти была лишь закуской, главным блюдом была ты, и я хотел быть уверен, что смогу проглотить тебя. — Я почувствовала позыв к рвоте, но из меня ничего не вышло. Джейк, казалось, ничего не заметил и продолжил свои откровения: — Но этот кусок человека по имени Роб, эта ходячая чёрная дыра, опередил меня. Тебе нужно было руководство, и я собирался показать тебе правильный путь, но он добрался до тебя первым, и за это я его никогда не прощу. Вот почему он сейчас истекает кровью, лёжа на плитках барраттского коридора. Вот что бывает с людьми, которые переходят мне дорогу.
— Ближе к делу! — резко бросила я, не в силах ждать. Я расчёсывала зудящую кожу, от одних лишь его слов чувствуя себя вываленной в дерьме. Эйден тихо сидел рядом, как всегда застывший и без каких бы то ни было признаков эмоций. Он бы мог вернуться к своим мультикам, а не слушать бредни психопата.
— С рождением Эйдена ты испортилась, но я знал, как тебя спасти. Небольшие усилия в некоторых местах, маленькие надломы — и я бы привёл тебя к тому, к чему хотел. Когда в тот день я увидел, что Эйден улизнул из школы, я пошёл за ним, чтобы посмотреть, что он будет делать. И я вдруг понял, что другого такого случая застать его одного мне может больше не представиться. Мне может больше не выпасть шанса сделать то, чего я хотел все эти годы. — Он облизал губы, восстанавливая в памяти события. — Я уже промок насквозь, пока мы с Саймоном осматривали здание школы снаружи, но всё равно следовал за красной курткой твоего сына прямо до реки, невзирая на ливень. Он остановился на самом берегу и стал смотреть на бурлящую воду.
Я вспомнила о кошмарах, которые снились мне после пропажи Эйдена, об этой сцене, которая будет мучать меня всегда: Эйден, плывущий по реке в толще бурного потока. А потом — река в своём тихом течении и на поверхности воды Эйден с синими губами и побледневшей кожей.
Джейк ещё сильнее сжал рукоятку ножа. Он всё больше распалялся и воздевал руки, активно жестикулируя.
— У меня появился шанс. Я знал, что с тобой будет, но должен был его использовать. Мне нужно было стереть всё дочиста, Эмма, чтобы ты снова стала той сломленной девушкой, в которую я влюбился. Ты стала слишком уверенной в себе, освоившись в роли матери. Я видел, как ты играла с Эйденом в парке и как ты постепенно сближаешься с Робом. У тебя даже появились друзья, Джози с Хью. Это было несправедливо. Всем этим должны были наслаждаться мы с тобой, вместе.
— И что ты сделал? — прошептала я.
— Я его столкнул, — ответил он.
— Ты… что?
— Я столкнул его в реку.
Я повернулась к сыну. Он с ничего не выражавшим лицом сидел и смотрел прямо на меня, и на этом лице я не нашла ответов, только ещё больше вопросов. Я протянула руку и коснулась его, но тут же отдёрнула её и перевела взгляд на мужа.
— Что случилось после того, как ты его столкнул? — спросила я.
— Я пошёл обратно в школу, — пожал плечами Джейк.