— Приятель, я прошу тебя о большой услуге. Мне нужно, чтобы ты отвез эти пакеты к озеру, привязал к ним тяжелые камни и бросил как можно дальше в воду. Как думаешь, справишься? Ты очень меня выручишь… Так я могу на тебя рассчитывать? — Он протянул мне половину рулона клейкой ленты. — Я сам собирался это сделать, но меня срочно вызвали на работу. А если отложить дело до вечера, боюсь, что провоняет весь дом, а ведь мы этого не хотим, тем более у нас сейчас гостья.
Я взял коляску за ручки и дернул.
— Тяжелая!
Отец улыбнулся:
— В ней килограммов восемьдесят тухлятины! То-то обрадуются наши маленькие друзья-рыбки, верно?
Питаются ли рыбы тухлым мясом? Некоторые экзотические рыбы, например пираньи, способны обглодать человека до костей. Но я был совершенно уверен в том, что в нашем озере пираньи не водятся; вода в нем слишком холодная. В нашем озере водилось много форели и окуня; правда, я понятия не имел, чем они питаются. Даже насчет червей не был уверен.
— Твой нож при тебе? Советую перед тем, как бросать очередной пакет в воду, прорезать в нем небольшое отверстие. Так рыбы скорее почуют приманку и поспешат пировать. Будет замечательно!
— Да, отец.
— Ах ты, совсем забыл! — Он посмотрел на дом Картеров. — Еще нам придется уложить их вещи и немного прибраться у них в доме.
— Сделаю, — с серьезным видом пообещал я.
— Правда? — Отец посмотрел на меня и склонил голову набок.
Я кивнул:
— Конечно, отец. Можешь на меня рассчитывать!
Он прищурился задумчиво. Потом кивнул:
— Ладно, приятель. Ты у меня парень способный, так что поручаю тебе настоящую мужскую работу. Погрузи кое-что в их машину, а вечером я от нее избавлюсь.
— Куда ты хочешь ее перегнать?
Отец пожал плечами:
— Пока сам не знаю. До аэропорта далеко. Я подумывал об автобусной станции в Марлоу. Что-нибудь придумаю.
Он зашагал к парадному крыльцу, но на полпути остановился.
— И еще одно. Пожалуйста, присмотри за мамой. Ты ведь знаешь, какая она… какой становится после…
Я кивнул. Да, я в самом деле знал, какой она становится.
Отец широко улыбнулся:
— Мой мальчик стал почти мужчиной. Ну кто бы мог подумать? Уж точно не я! — Он повернул за угол. — Уж точно не я, ни в коем случае! — услышал я его слова, когда он скрылся из виду.
После убийства мама становилась сама не своя и часто вела себя непредсказуемо. Иногда она как будто совершенно выключалась, уходила в свою комнату и несколько дней не показывалась. Когда появлялась, она была такой же, как прежде, но на те несколько дней ее лучше было оставлять в покое. В других случаях ее переполняла радость; она хохотала и шутила, ей было очень весело. Помню, как она танцевала на кухне и смотрела на улицу. Такой я любил маму больше всего — бодрую маму, веселую маму, улыбчивую маму. Мы никогда не знали, какая мама появится после убийства; но всегда проходило несколько дней, прежде чем настоящая мама возвращалась из путешествия в глубь себя.
Вначале я собирался навестить ее перед тем, как идти к озеру, но потом передумал. Если сегодня день Оживленной Мамы, и она услышит, что я собираюсь сделать, у нее может резко поменяться настроение, что сейчас никому не нужно. Лучше всего оставить ее в покое до тех пор, пока не переделаю все утренние дела. Ну а остаток дня я побуду с ней и помогу справиться с последствиями прошлой ночи.
Я сильно дернул, коляска поехала за мной, и я зашагал по тропинке к озеру, насвистывая веселую песенку из фильма «Эдди и странники». Я радовался тому, что тропинка ведет под гору; мистер Картер был мужчиной крупным.
40Портер — день первый, 18.18
Портер следом за Эспинозой вышел из комнаты с трупом в подвальное помещение. Три спецназовца стояли в дальнем правом углу; сбоку от них валялись деревянные ящики. Подойдя поближе, он прочел фамилии, вышитые на форменных куртках: Броган, Томас и Тибидо.
Тибидо первым подал голос:
— Все было как вы говорили; мы пошли за крысами, и почти все они бросились от трупа прямо сюда, в этот угол. Они исчезали за горой хлама, поэтому мы догадались, что за ней что-то есть. Мы нашли проход в туннель вон там, за ящиками. — Он показал широкий проход, проделанный в бетонной стене.
Закругленное отверстие было высотой метра два — два с половиной и шириной метра два; по периметру его укрепили каменной кладкой. Заглянув в проход, Портер увидел небольшую колею, которая исчезала вдали.
— Мне о таких дедушка рассказывал. На них в начале девятисотых от реки к центру перевозили уголь, — сказал Броган. Он посветил фонарем в туннель, и все увидели небольшую вагонетку, чуть больше магазинной тележки. Хотя вагонетке было лет сто, колесики блестели — их недавно смазывали маслом.
— У кого-нибудь есть набор для снятия отпечатков? Ею недавно пользовались.
Томас кивнул:
— Сейчас. — Он снял с пояса пакетик, присел на колени рядом с вагонеткой и начал посыпать ее порошком. Его пальцы двигались ловко и уверенно — сразу чувствовался опытный профессионал. Портер невольно задумался, чем занимался Томас раньше, до того как пошел служить в спецназ.
Портер жил в Чикаго так давно, что уже потерял счет, но до сегодняшнего дня понятия не имел о существовании целой системы подземных туннелей. Он принялся вспоминать предыдущих жертв Обезьяньего убийцы: где их похитили, где нашли. Если такие подземные ходы в самом деле проложены под всем городом, вполне возможно, что убийца много лет подряд перевозил трупы именно по ним. Все сходилось! Они никак не могли понять, как он передвигался по городу и оставался незамеченным. Более того, тела некоторых своих жертв он подбрасывал в густонаселенных районах — и никогда ни одного свидетеля. Так, тело Сьюзен Деворо он оставил на скамейке рядом со станцией «Юнион-стейшен», накинув сверху грязное одеяло. Вполне вероятно, что какой-то из туннелей пересекается с линией «Юнион». Для того чтобы попасть в такое место поверху, ему пришлось бы пройти через посты охраны, мимо десятков торговых точек и многочисленных пешеходов. Даже среди ночи там оживленно. А если под землей? Да, наверное, так все и было.
— Отпечатки стерты, — сказал Томас. — Но мне удалось найти фрагмент пальца на левом заднем колесе. Вполне достаточно при условии, если отпечатки владельца имеются в нашей базе.
— Обезьяний убийца никогда не оставлял отпечатков. Наверное, он стал не таким осторожным после того, как решил броситься под автобус.
Томас положил кусок специальной ленты в пакет и протянул Портеру:
— Вот, сэр, держите.
Портер поднес ленту к свету — на ней отпечаталось полпальца. Для опознания больше чем достаточно.
— Молодец, Томас! — Он положил пакет в карман и повернулся к сержанту: — Эспиноза, рация работает?
Здоровяк посмотрел на рацию и покачал головой:
— Связь пропала, как только мы спустились в подвал. И сотовая тоже не берет.
— Как нам не потеряться в подземелье?
Портер считал, что под землей их ждет целый лабиринт; он живо представил себе многочисленные туннели и ответвления, которые расходятся во все стороны. Наверное, где-то есть их карта, но насколько она точна? Особенно если некоторые туннели проложили во времена сухого закона. Скорее всего, ни на какие карты они не нанесены.
Эспиноза достал из мешочка на поясе баллончик с краской:
— Я не говорил, что в детстве был бойскаутом?
— Тогда все в порядке, веди!
Эспиноза шел первым; за ним следовали Томас и Тибидо, за ними Портер. Замыкал шествие Броган. Они гуськом прошли мимо вагонетки. Сразу стало сыро и холодно, градусов на пять ниже, чем в подвале. Портер решил, что здесь где-то десять — двенадцать градусов. Кто-то очень старался, шлифуя известняковые стены. Даже в современном мире прорыть нечто подобное — задача непростая. А больше ста лет назад рытье таких туннелей было настоящим подвигом. Портер невольно задумался о том, сколько народу погибло на строительстве.
«А недавно к ним присоединилась еще одна душа… по меньшей мере одна», — подумалось ему.
Местами с потолка капала вода — ее было не настолько много, чтобы вызывать беспокойство, но вполне достаточно для того, чтобы пол стал скользким. С утра Портер не собирался заниматься спелеологией; иначе надел бы не кожаные мокасины, а что-нибудь попрочнее, с устойчивой подошвой.
Двадцать минут спустя они дошли до поворота, за которым туннель разделялся на три. Эспиноза поднял фонарь повыше и посветил вдаль:
— Какие будут предложения?
Портер присел на корточки в центре:
— Посвети-ка сюда!
Другие тоже направили в то место лучи своих фонарей. Портер стал рассматривать рельсы. Судя по следам, недавно пользовались только одним коридором — тем, что отходил влево.
— Туда!
Эспиноза встряхнул баллончик с краской и нарисовал стрелку на стене, которая вела назад, в то место, откуда они пришли; потом они зашагали дальше.
Портер оглянулся, но ничего не увидел. Кромешный мрак! Ни намека на свет. Наверное, подумал он, примерно так же выглядит вход в ад. Что будет, если туннель рухнет у них за спиной? Или перед ними? На лбу у него выступила испарина. Насколько они вообще отрезаны от мира?
Он посмотрел на экран айфона. Сигнала не было.
Эспиноза поднял правый кулак, призывая остальных остановиться. Потом ткнул пальцем вперед.
— Вижу впереди свет, — сообщил он, понизив голос.
— Свет с улицы? — уточнил Томас.
— Вряд ли; он недостаточно яркий. Пойдем со мной; остальные подождите минуту.
Портер пригнулся пониже, достал «беретту» из наплечной кобуры, снял с предохранителя и направил ствол в потолок.
Что, если в подземелье начнется перестрелка? Пули, отлетающие рикошетом от каменных стен, способны причинить достаточно вреда. Хотя он в бронежилете, многие места на теле по-прежнему уязвимы. Посмотрев на своих спутников, Портер понял, что они думают примерно о том же. Броган достал из ножен, висевших на бедре, большой нож. В таком месте, наверное, разумно предпочесть холодное оружие пистолету-пулемету МР5, который висел у него за спиной. Тибидо достал