В последний раз она ехала в церковь через улицу, забитую людьми. Она сказала водителю, чтобы он остановил машину метрах в двухстах от церкви, чтобы не напугать ожидающих у входа начала проповеди пожилых людей.
Она вышла из машины у какого-то магазинчика, собиралась зайти туда купить бутылку воды, как встретила одного хорошую знакомую из её родного города, лет сорока, полненькую, с красивым именем Анани.
— Цин Ни, почему сегодня на такси приехала? — спросила Анани.
Никогда не ездившая на велосипеде Цин Ни, чтобы не затронуть чувства бедного человека, сказала:
— На велосипеде небезопасно, на улице много народа.
Анани, с искренним удивлением на лице, сказала:
— Человек, верящий в Господа, боится машин?
Цин Ни засмеялась.
— Почему ты смеёшься? Машины будут расступаться, завидев тебя, верующего человека, — сказала она абсолютно серьёзно.
Анани, перед тем, как уйти, дала Цин Ни диск, в котором рассказывалось, как один тайваньский бизнесмен, буддист в прошлом, стал христианином.
— Цин Ни, ты раньше тоже верила в Будду?
Цин Ни просто моргнула, не зная, как ответить. — Я раньше тоже была буддисткой, хотела верить в Господа, но боялась, что согрешу против Будды. Когда я всё не могла решиться, я посмотрела этот диск. Я поняла, что нельзя согрешить против того, чего нет. А Господь — единственный истинный бог! — говорила воодушевлённо Анани.
Линь Чун умер, и она не знала, есть ли толк от её молитвы о нём. Он не был христианином, в вопросах веры он, наверное, тоже не разбирался. Это и неважно, потому что он был хорошим человеком. Почему хорошие люди живут так мало? Она опять вернулась к этому вопросу. В мире существует так много религий, возможно, что и богов также много, как и того, во что верят люди, но чувства говорили ей, что надо идти поклониться Иисусу, что он и есть истинный бог. Вера даёт людям поддержку, даже поэт Ху Ци Ту склонялся к христианству.
Ху Ци Ту говорил, что степные народы севера, начиная с династии Мин, стали принимать тибетский буддизм, который потом распространился по степям Монголии. Рвение монголов в поклонении Будде ничем не уступало рвению тибетцев. И какой результат? Будда не принёс монголам никаких благословений, в течение нескольких сотен лет монгольская нация только всё больше приходила в упадок, когда-то господствовавшая над миром, она стала слабой.
Когда Ху Ци Ту одевался в комнате Цин Ни перед её туалетным столиком, он посмотрел на неё, а потом поцеловал в правую щёку.
— Цин Ни, у меня сейчас нет веры. Ты говоришь, что каждые выходные ходишь в церковь… Я думаю, ты приняла правильное решение. Если бы мне сейчас пришлось выбирать веру, то я, как и ты, выбрал бы Иисуса!
Цин Ни тронула его нежность, но в глазах опять вспыхнул дикий огонь, и он продолжил затронутую тему.
— Цин Ни, я с детства верил в бога, и часто, сам не осознавая того, молился ему. Моя мама говорила, что именно поэтому у меня есть вера в себя. Потом потерял веру, потому что везде стали проповедовать атеизм, кто посмел бы говорить о боге? Общество требует от людей носить маски, скрывать себя под маской атеиста, не бояться бога. Но, живя так какое-то время, ты сам обманываешь самого себя! Зачем верить в Иисуса? Потому что он великий, и верующие в него хорошо живут. Некоторые не верят в Иисуса, потому что считают христианство западной религией. Вообще-то христианство возникло в Азии, но вот в Китай оно пришло с Запада. Я же верю в Иисуса как раз потому, что эта религия пришла с Запада. Если бы она появилась здесь, то я бы однозначно не стал в неё верить! Я не христианин, я не был крещён, но если бы мне сейчас пришлось выбирать веру, то я бы отказался от нашей традиционной веры и стал бы верить в Иисуса. Х-ха! Ты же знаешь меня, видишь, что я бунтарь от природы. Если бы я верил в Иисуса, то пошёл бы проповедовать «Евангелие», где бы был — везде проповедовал, даже своих родных сделал бы верующими.
Чем больше поэт говорил, тем большее приходило волнение. Он даже схватил бутылку импортного вина, в котором ещё что-то осталось после вчерашнего ужина, и залпом залил это всё в себя.
Как только Цин Ни вспомнила о поэте, её сердце бешено застучало. Она заметила, что все окружающие встали и начали вместе читать что-то из Библии.
— Я верю в единого Бога, Всемогущего Отца, Создателя неба и земли и всего, что есть в них…
«Мне больше всего нужна любовь», — услышала Цин Ни в своём сердце.
За несколько лет выручка за книгу «Конец света» составила десятки миллионов юаней, а возможно, даже несколько сотен миллионов юаней.
Сюеи Чен посчитал, у него в кармане было около трёх миллионов юаней, он был очень доволен. Жена Ятсин Ван ещё не возместила сто тысяч юаней, ей просто было лень. К тому же он всегда в разъездах, иногда звонит или отправляет деньги на расходы, они редко видятся. И с сыном он давно не виделся, но часто звонит ему по телефону.
Пекинский рынок заставил его и Сяоцин Хуана удивиться тому, как с самого раннего утра улицы были заполнены разными пиратскими версиями книги «Конец света», всего этих версий было больше десятка. Сюеи Чен начал сожалеть, что он не послушался тогда Хуана и не нанял представителей по всему Китаю. Сейчас собирал бы с них паушальные взносы, и смог бы избежать некоторых потерь. К тому же вместе с представителями можно было бы подать в суд на пиратские версии и заставить их выплатить штрафы, но сейчас и убытки понесли, и союзников нет…
Начиная с Пекина, пиратские версии книги «Конец света» распространились по всему Китаю, в больших и маленьких городах. Не нужно было даже идти и заказывать рекламу, СМИ сами наперебой бесконечным потоком говорили об этой книге.
Над чудесной землёй поднялась чёрная буря, злой дух выбрался из ящичка, предсказания стали моральной эпидемией для китайского народа, все обсуждали человеческое бедствие, оно расползалось уже до деревень.
«Сычуаньская газета» доложила, что в горах один крестьянин продал всё своё имущество на несколько сотен тысяч юаней и ушёл в монастырь, а всё для того, чтобы избежать конца света.
Вчера в интернете появились новости о том, что люди начали убивать себя, боясь конца света, количество суицидов возросло до двух тысяч.
Сюеи Чену и не снилось, что его мысли могут захлестнуть человечество волной, изменить траекторию жизни, а его самого из голодранца превратить в богатейшего человека. Ему было неловко за тех, кто решил покончить жизнь самоубийством из-за конца света, потому что он не был злым духом, он был добрым человеком. С другой стороны, эти люди решили убить себя после прочтения книги? Поэтому им нужно винить себя.
Он положил на счёт три миллиона юаней, книжные магазины должны ему пять миллионов, после окончания продаж он станет богачом с десятимиллионным состоянием. Кажется, что этого хватит, чтобы удовлетворить свои потребности. Сюеи Чен важно стоял в большом цехе, поставив руки в боки. На сердце у него было легко: типография с первоклассным оборудованием, стоимостью в шесть миллионов юаней; превосходная вентиляция, никакого постороннего запаха; а также опрятно одетые и чистые рабочие.
С этого проекта Сяоцин Хуан, помимо зарплаты, получил ещё полмиллиона юаней, начал ездить на «Ауди», как и другие люди, занимающие руководящие посты, которые тоже жили на широкую ногу в шикарных домах и имели роскошные машины.
Когда Сюеи Чен был ещё бедным, он каждый день беспокоился о том, как отправить сына учиться в Канаду, а теперь это стало для него пустяком. В конце года он как раз планировал заняться отправкой сына на учёбу заграницу.
Вчера Линьцзы ему сказал, что Сяоцин Хуан в последнее время не в духе, часто выражает серьёзное недовольство по поводу дел в их компании. У Сюеи Чена в голове всегда была только одна мысль: «Всё хорошее рано или поздно заканчивается». Вот только он не думал, что оно должно закончиться так рано. В самом начале создания компании вскрылись многие противоречия такие, как проблемы с акционерами, с бизнес-концепцией, с распределением прибыли, со стратегией развития и другие. Он испытывал негодование из-за того, что произошло после того, как его двоюродный брат стал вице-президентом компании.
Двоюродный брат приехал из деревни близ города Таншань. Как только он пришёл в их компанию, продажи взлетели вверх. Глядя на красно-чёрное лицо брата, стоявшего на лестнице и вытиравшего пот рукавом, Сюеи Чен в души испытывал родственные души. Ему казалось, что брата можно описать лишь одним словом — надёжность. Братья жили в разных местах, поэтому ничего не знали друг о друге, хоть у них и были общие бабушка с дедушкой.
После того, как брат проработал охранником полгода, у него появилось желание участвовать в продажах и освоении рынка. Сюеи Чен, чтобы разбавить группу продаж директора Сяоцин Хуана и разрушить его «единоличное государство», разрешил двоюродному брату стать вице-президентом компании. Несколько месяцев назад Сюеи Чен, благодаря одному делу, заметил, насколько его брат был прост внешне и скупым и алчным в душе. Однажды брат рассчитывался в ресторане, он потратил пятьсот юаней, а в чеке, который предоставил компании, чтобы она восполнила его затраты, написал, что потратил тысячу пятьсот юаней. Тогда Сюеи Чен просто посмотрел в глаза брата с недовольством.
Потом Линьцзы узнал, что брат в Хэбэе открыл несколько собственных маленьких магазинов, товары, которые там продавались, были украдены из их компании. Сюеи Чен понимал поведение ограниченного и скупого крестьянина, но также он понимал собственную некомпетентность в управлении людьми. Двоюродный брат стал охранником, чтобы усилить свои умения в управлении финансами, он остановил «утечку газа», контролировал цепочку продаж, он был очень умным.
Его жена тоже из обычной крестьянки превратилась в разборчивую даму из высшего общества. В прошлый раз во время семейной пирушки в Тунсяне, она поднесла ростки бобов к свету, затем пожевала их и пожаловалась, что они твёрдые, нахмурила брови и бросила ростки на стол, тем самым показывая свой ст