Отец последовал ее примеру. Он взял кружку с сиамской кошкой; на дне ее была надпись: «Сегодня я хочу внушать страх». От кошек я чихаю, и они вовсе не внушают мне страха; поэтому ту кружку я не любил. Не помню, где мы ее купили.
— Можно отвести ее к озеру, утопить и представить все как несчастный случай, — задумчиво произнесла мама.
— Тогда мы откроем банку с червями. Мистер Картер кормит рыб на дне озера; не думаю, что разумно рисковать и привлекать лишнее внимание к этому конкретному водоему, — возразил отец.
— Может, в ее ванной?
Отец отпил еще глоток, поставил чашку на стол и обхватил ее ладонями.
— Те типы уже побывали у них дома и знают, что ее там нет. Поскольку мы создали впечатление, что Картеры уехали в спешке, вряд ли кто-нибудь поверит, что хозяйка неожиданно захотела вернуться и принять ванну.
В голову мне пришла одна мысль. Почему, сам не знаю, но мне показалось, что идея стоящая, так что я изложил ее самым своим «взрослым» голосом.
— Вы можете задушить ее, а тело запихнуть в багажник их машины. Если все правильно обставить, они подумают, что ее убил мистер Картер, а сам сбежал.
И мама, и отец долго смотрели на меня. Я пришел в замешательство; не нужно было ничего говорить. Может, лучше было пойти к себе в комнату и…
— Отличная идея, приятель! — просиял отец. — Машину мы оставили на железнодорожной станции; она может стать прекрасным подтверждением того, что муженек подался в бега!
Мама кивнула в знак согласия:
— Но сначала нужно бы выяснить, где они спрятали бумаги.
Мне показалось, что отец замер в нерешительности.
— Думаешь, они нам пригодятся? Что ты собираешься с ними сделать?
Мама пожала плечами:
— Страховка. Если те типы не поверят нашей маленькой уловке, не вредно иметь что-то ценное для торговли. А может, он и деньги у них украл? Лишние деньги нам точно не помешают.
— Мы не воры, — возразил отец.
— Если придется переезжать, нам понадобятся деньги. Кто знает, чем закончится эта катастрофа. Из-за Картеров мы завязли по уши, все произошло по их вине. Так что они наши должники.
Если вспомнить, что мама убила мистера Картера, а мы все втроем приковали миссис Картер наручниками к трубе в нашем подвале, я не понимал, почему все произошло «по их вине». Но, наверное, отец в какой-то степени согласился с мамой, потому что он больше не возражал.
Мама допила кофе, встала и поставила пустую кружку в раковину.
— Когда мы это сделаем — сегодня или завтра?
— Лучше действовать днем. Ночью на станции почти никого не бывает; ночью на нас скорее обратят внимание, — ответил отец.
Мама спросила:
— Как ты собираешься заставить ее сказать, где бумаги?
Отец допил кофе и поставил свою кружку рядом с маминой.
— В том-то и загвоздка. Она — крепкий орешек. Может, сама хочешь попробовать?
— Еще как хочу! — Мама широко улыбнулась.
66Клэр — день второй, 15.56
Клэр смяла пустую банку из-под пепси и бросила в мусорную корзину, стоящую рядом с Нэшем.
— Сколько прошло времени?
— С тех пор как его увезли в операционную или с последнего раза, когда ты спрашивала? — ответил Клоз.
Клэр покачала головой:
— Все равно… и то и другое… Не знаю! Почему так долго?
— Последний раз ты задавала тот же вопрос двенадцать минут назад. С тех пор как его привезли в отделение неотложной помощи, прошло три с половиной часа. И три часа двенадцать минут — с тех пор как его увезли в операционную.
— Это я во всем виноват, — сказал Нэш, ни к кому конкретно не обращаясь. — Принял его за эксперта-криминалиста… Он фотографировал место происшествия; у него были все нужные допуски. Там были и другие эксперты, и никто не разоблачил его как самозванца!
— Он не был самозванцем, — возразил Клоз. — Во всяком случае, все документы у него в полном порядке. Я поговорил с его начальником. По сведениям из отдела кадров, два месяца назад его перевели из Тусона. Никто не подумал связаться с его прежним местом работы; положились на электронные данные.
— А их подделали?
Клоз кивнул:
— Редко приходится видеть такую отличную хакерскую атаку. По словам его лейтенанта, Уотсон, то есть Бишоп, работал по дюжине дел после того, как попал сюда; он сразу вписался в коллектив. Половина сотрудников считают его первоклассным криминалистом. Он раскрыл два убийства после беглого осмотра пятен крови. Да задержись он там, через два года стал бы начальником отдела!
Клэр посмотрела на него в замешательстве:
— Но ты сам говоришь, что отпечатки значились под другим именем. Почему тебе удалось все выяснить, а криминалистической лаборатории и отделу кадров — нет?
— Его отпечатки так и шли под двумя именами. Один комплект подтверждает личность Пола Уотсона, но в отделе по делам несовершеннолетних он значится под именем Энсон Бишоп. По-моему, он взломал базу данных и создал «взрослую» копию, чтобы одурачить тех, кто вздумает проверять его прошлое. У его начальства нет доступа к базе данных несовершеннолетних.
— А у тебя есть.
Клоз закатил глаза:
— Официально — тоже нет. Данные по несовершеннолетним преступникам закрыты; нужно только знать, где искать. Забудь о том, как я все разузнал, это сейчас не важно. Важно то, что невозможно узнать имени несовершеннолетнего, пока не войдешь в его досье. Поэтому никому и в голову не пришло, что Пол Уотсон и Энсон Бишоп — одно и то же лицо. Пол Уотсон проходил по делу о мелкой краже в магазине; не настолько серьезное преступление, чтобы помешать ему поступить на работу в экспертно-криминалистическую лабораторию, так что проверяющий, когда он только устраивался на работу, просто закрыл глаза на мелкое правонарушение. Все мы делаем глупости в детстве. Черт возьми, да один наш бывший президент признался, что курил травку; все ангелы умерли много лет назад. И вообще, я не знаю, изучали ли в отделе кадров его биографию. Лично я сомневаюсь, что кто-то копал так глубоко, особенно зная, что он поступил к нам переводом.
— Что нам известно об Энсоне Бишопе? — спросила Клэр.
Клоз хмыкнул:
— Ни хрена нам не известно! Как только я все понял, позвонил Портеру. — Он глубоко вздохнул. — Наверное, я во всем виноват? То есть… если бы я не позвонил Портеру, они бы по-прежнему ездили вместе как ни в чем не бывало… У Бишопа не появился бы повод его ранить. А я со своим звонком, выходит, его подвел!
Стало тихо.
Клоз посмотрел на напарников:
— Эй, не молчите! Вам сейчас положено уверять меня, что я ни в чем не виноват. Что нечто подобное случилось бы все равно.
Нэш ударил его кулаком в плечо.
Клоз вскочил, растирая больное место:
— Какого хрена?
— Если Портер умрет, я тебе все зубы вышибу на фиг, — буркнул Нэш.
— Хватит изображать неандертальца, — осадила его Клэр и повернулась к Клозу: — Конечно, ты не виноват. Ты пытался его предупредить. На твоем месте любой из нас поступил бы так же.
Из коридора к ним вошел врач в очках в металлической оправе, с темно-рыжими волосами. Он как-то странно посмотрел на мужчин и обратился к Клэр:
— Детектив Нортон?
— Да? — Клэр встала.
— Ваш друг перенес операцию без осложнений. Ему очень повезло; нож прошел в нескольких миллиметрах от магистральной артерии. Небольшое отклонение — и он истек бы кровью за минуту. А так он всего лишь получил повреждение мягких тканей. Мы понаблюдаем за ним до утра, но я не вижу причин оставлять его здесь дольше.
Клэр порывисто обняла врача, едва не выбив у него блокнот на дощечке с зажимом.
— Можно его навестить? — спросил Нэш.
Врач неуклюже высвободился из объятий Клэр и кивнул:
— Не успел он проснуться после наркоза, как сразу же спросил, где вы. В обычных условиях я бы не пустил к нему посетителей так быстро после операции, но он дал понять, что вы расследуете тяжкое преступление, и, если я не пущу вас к нему, он сам к вам выйдет. Я не могу допустить, чтобы он бродил по больнице, поэтому делаю для вас исключение. Пожалуйста, постарайтесь не слишком его утомлять; ему нужен отдых. — Он показал в сторону коридора: — Пойдемте.
Палата номер 307 была рассчитана на двоих, но вторая кровать у двери пустовала. У Клэр невольно екнуло сердце, когда она увидела на второй кровати Портера, присоединенного к сердечному монитору и с капельницей в руке. Он повернулся к ним, когда они вошли; глаза у него были остекленевшие, далекие.
— Десять минут, — сказал врач перед тем, как уйти к сестринскому посту.
Клэр взяла Портера за руку:
— Как ты, Сэм?
— Как человек, которого ткнули в ногу его же кухонным ножом, — ответил Портер. Голос у него был хриплым, слова довались с трудом.
— Мы его возьмем, — обещал Нэш.
Клоз подошел к кровати робко, опустив голову:
— Прости меня, Сэм!
— Ты не виноват, — ответил Портер. — Я сам должен был догадаться. Он был какой-то странный.
— Ничего в нем странного не было, — возразил Нэш. — Он нас всех провел!
— Что нам о нем известно?
Клоз рассказал об отпечатках, о досье из Комиссии по делам несовершеннолетних.
— Кроме этого, у нас нет ничего. Мы взяли фотографию с его удостоверения и передали в СМИ; они показывают его физиономию где только можно. Капитан дал три пресс-конференции, и еще одна запланирована на шестичасовой выпуск новостей.
У Клэр завибрировал телефон; она посмотрела на экран.
— Тайлер Матерс задержан. Его постараются продержать как можно дольше, но, скорее всего, через несколько часов он выйдет на свободу. Парень уверяет, что, помимо того, что нам рассказал, он больше ничего не знает. Ему показали фотографию Бишопа, но он его не узнал.
— Тайлер Матерс? — нахмурился Портер. — Он-то тут при чем?
Клэр рассказала, что им удалось выяснить — как Кеттнеру заплатили за то, что он покончит с собой, как Тайлер украл туфли Толбота и подбросил учебник.
— Уотсон и есть Обезьяний убийца, — тихо сказал Нэш. — Или Бишоп, или как его там. Поганец проделывал все у нас под носом!