Безмолвно, в шоке Мэтт поднял взгляд на дискотечный шар с разноцветными светодиодами, свисающий с потолка. Вращаемый моторчиком, шар пощелкивал, плевался острыми лучиками света и словно насмехался над ним. На дальней стене, прямо над их широченной кроватью — огромный попугай, светящийся кислотным красным и желтым, рядом — нестерпимо яркая неоновая пальма. Вдоль соседних стен были расставлены неоновые попугаи поменьше — вульгарно-красные, ярко-желтые, переливающиеся пурпуром и синевой. Дискотечный шар создавал стробоскопический эффект, и глаза физически заболели от сенсорной перегрузки. Джексон припомнил, что сразу же крепко зажмурил их. А когда открыл опять, его взгляд упал на их кровать, где лежала распятая на ней Полли — длинные светлые волосы каскадом спадали с подушки. Лицо, купающееся в бело-голубом свечении, повернуто набок, карие глаза полуприкрыты и пусты, между зубов торчит кончик языка. Он сразу понял, что она мертва. Но все равно проверил. Ощутил холодность кожи, заметил отметины на шее, порезы на щеках. Джексон четко запомнил, что шли они крест-накрест.
Какая-то едва функционирующая часть мозга отметила, что убийца был очень скрупулезен в своих приготовлениях. Тщателен. Проведя бездну времени в доме, он наслаждался каждой секундой. И он хотел, чтобы Джексон знал это, посылал ему подсознательный сигнал: «Это твой дом, и я могу делать в нем все, что хочу. Я — твой господин».
Неоновые трубки не производят тепла. Они холодны при прикосновении. Джексон чувствовал себя словно в сауне. Пот лился с него ручьями.
Полли была полностью одета, на ней было одно из тех платьев, которые она обычно надевала на работу — в группу приготовишек начальной школы, в которой преподавала. Платье задрано до груди. На ней были белые трусики, запятнанные кровью с ножа, которым убийца яростно разрисовал ей лицо. Вот только Джексон на тот момент этого не знал. Провокационно и намеренно введенный в заблуждение относительно сексуальной составляющей убийства, он и повелся на провокацию. Фиолетовая вывеска у изголовья гласила: «Полли — некрасивая птичка»[51].
Пока Мэтт глазел с разинутым ртом, какой-то первобытный рёв боли, которого он никогда до этого не слышал, разорвал воздух напополам. Его собственный рёв.
8
Айрис подумала, что физиономия Кевина Джойса с ее серой нездоровой кожей и многочисленными морщинами похожа на какую-то психопатическую мозаику из булыжников.
Уволенный по сокращению штатов с местной сталелитейной фабрики — «больно уж до хрена таперича китайской и турецкой стали», по его собственным словам, — Кев открыл в Кредли-хит татуировочный салон. Если идти по главной улице в сторону центра, то вскоре проезжая часть резко пойдет на спуск, а потом опять на подъем — аккурат в самой нижней точке этого провала, вызванного оседанием почвы, и располагается коммерческое предприятие Кева. При этом многие жилые дома и магазины, построенные больше ста лет назад, по-прежнему благополучно стоят на своих местах.
Боди-арт был далеко не единственным направлением его деловых устремлений — в тяжелые для малого бизнеса времена Кев по всем правилам экономической науки провел диверсификацию, переключившись на куда более прибыльную сферу деятельности: торговлю оружием. Это была единственная причина, по которой Айрис оказалась у его лабаза на ночь глядя.
— И скока сейчас, по-твоему, времени?
Вытащив из куртки связку ключей, он застыл перед стальной дверью на задах своих владений — такие могучие двери ставят в квартирах, где торгуют крэком.
— Десять минут девятого, — невозмутимо ответствовала Айрис.
— Ни хера не смешно!
Всякие там «простите-извините» в словарный запас Айрис не входили. Попробуй она произнести нечто подобное, интонация все равно вышла бы такая, с какой посылают на три буквы.
— Прямо с самолета пришлось сюда нестись, — сварливо проворчал Кевин.
— Да, Осел говорил, — отозвалась она.
Подручный Кева также успел сообщить, что его босс в настоящий момент мутит какие-то темные делишки в Коста-дель-чего-то-там. Мол, ходят слухи, что он недавно связался с парочкой своих бывших клиентов, ныне находящихся в бегах. Айрис подумала, что все это полная херня. Те дни давно прошли, а Осел, чтобы придать себе весу, просто решил скормить ей информацию с просроченной датой годности. Она ничуть не сомневалась, что Кев действительно что-то затевает, поскольку это было его обычное состояние, но ее занимали куда более важные и неотложные вопросы, чем некое уголовное предприятие, которое якобы планирует Кевин Джойс. Ранее днем она и так потеряла кучу времени на совершенно бесполезную поездку по этому же адресу, поскольку Кев болтался неизвестно где, и на посещение аптеки, где ей тоже дали от ворот поворот. Меньше всего Айрис требовалось, чтобы Кев вымещал на ней свое дурное настроение. Все, что ей было нужно, — это пистолет. Чистый. И как можно быстрее.
— Хорошо отдохнул?
— Сангрия уже из ушей льется, коли спрашиваешь.
Она уже пожалела, что спросила.
— Ну вот, — объявил Кев, гремя ключами, словно тамбурином. — Милости прошу к нашему шалашу.
Было б у Айрис время, она бы вволю тут пошарила. Осел явно не сидел без дела. Вдоль трех стен аккуратно выстроились стойки с винтовками и автоматами, в застекленных витринах, словно драгоценности в ювелирной лавке, красовался внушительный выбор пистолетов и револьверов. Глаз Айрис сразу упал на «Ругер эл-си-девять-эс» — маленькую, легкую, идеальную для скрытого ношения машинку, превосходно умещающуюся в пристегнутую к лифчику компактную кобуру. Рядом — стопки коробок с патронами, рассортированных в соответствии с калибром, и два высоких серых ящика, похожие на манерные американские холодильники. «Винчестер» — услужливо подсказывала надпись на боку одного из них, чтобы сразу было понятно, какой марки помповые ружья упрятаны внутри. Просто чудо, а не магазин.
— Ну, как тебе? — Слезящиеся глазки Кева так и светились гордостью.
Айрис едва заметно кивнула — максимум, на что тот мог рассчитывать в качестве комплимента.
— Мне нужен «Глок», — объявила она, шаря взглядом по ближайшей застекленной витрине.
— Модель?
— Двадцать вторая[52], с глушителем.
— Опять в кредит? — фыркнул Кев.
— Заплачу в конце месяца, как всегда.
— Уже солидный счетик накопился.
Что-то в выражении ее лица явно его напрягло. Вот и хорошо.
— Конечно, Айрис, — заикаясь, поспешил ответить он, — ты ведь у меня один из лучших клиентов. Разочтемся, как получится.
Под ее пристальным взглядом он вытащил маленький ключик, вставил его в скважину запертой витрины. «Нервничает. Где-то в глубине души Кев прекрасно сознавал, что он всего лишь мелкая рыбешка, а не великий гангстер, какого из себя строил», — не без удовольствия отметила Айрис. Буквально через две секунды она уже вертела в руках пистолет.
— Боеприпасы — в подарок.
С чем-то похожим на улыбку — при таком обилии морщин и татуировок на физиономии и не поймешь — Кев сунул ей коробку девятимиллиметровых патронов.
— Пасиб, — бросила она, рассовывая приобретения по карманам. — Ну, не буду задерживать.
Потянулась за шлемом.
Он, наверное, ответил что-то вроде «нет проблем», «удачи» или «береги себя», но эти слова заглушил грохот захлопывающейся двери.
Айрис уже заказала такси — вернее, частника, такого рода таксисты не обременяют себя получением муниципальной лицензии. Если не считать предварительной разведки, укладки в сумку отвертки, набора отмычек, лыжной маски с дырками для глаз и пачки наличных, больше она никак к выполнению предстоящей задачи не подготовилась. У нее были собственные подходы к работе, свои маленькие суеверия, но сейчас Айрис чувствовала себя так, будто все они вылетели из окна ее многоэтажки и разбились вдребезги об асфальт внизу.
И, что хуже всего, поджимало время — и не только для выполнения заказа.
9
Знание врага — ключ к успеху, считал Гэри, так что потратил более чем достаточно времени, чтобы изучить старшего детектива-инспектора Джексона от и до. Гэри знал, что родителей его нет в живых — хнык-хнык; знал, в каком районе тот вырос — чистенько, но уныло; какую школу закончил — среднюю со смешанным обучением; знал даже, блин, какие оценки тот получил на выпускных экзаменах! Две С и одну D[53] — что, по правде говоря, еще раз доказывало, что мистер Д. по жизни — типичный балбес и троечник. Этим, пожалуй, и объяснялось, почему этот мудила до сих пор не обнаружил простейший ключ, оставленный ему практически на самом виду, что стало для Гэри постоянным источником разочарования и расстройства. Окажись он хотя бы чуть-чуть посмекалистей!.. Но что поделать — коп есть коп. Такая уж профессия. Тупые они все как пробка. После того, что ему сходило с рук по обе стороны Атлантики, Гэри окончательно утвердился в этом мнении. Но, сам будучи по натуре своей круглым отличником (перфекционизм, соревновательный дух, требовательность и ожидание столь же высоких стандартов от других), он все же не собирался делать никаких послаблений для тех, чьи способности оставляют желать лучшего. С какой это стати? Тем более что платят-то им не в пример больше, чем ему самому.
Вопрос, который он задал в адресованном детективу Джексону не особо завуалированном послании, звучал предельно просто и четко: «Ну что, поиграем?» Конечно, имелся и альтернативный сценарий: может, Джексон уже нашел упомянутый ключ, но предпочел никак не реагировать, что с его стороны просто некрасиво. Где, черт побери, обычное любопытство, где авантюрный дух, свойственный чуть не каждому человеку? Как еще этот детектив теперь заполняет свое время, когда его дражайшая супруга уже воспитывает малолеток где-то на небесах? Отстраненный от дела по «семейным обстоятельствам» (у Гэри имелись свои источники), чем этот тип вообще занимается целый день? Бухает напропалую? Обжирается рыбой с картошкой или пирогами (это очень по-мидлендски),