— Соберите мне волосы в хвост, пожалуйста, — попросила Саша.
Ей вдруг стало хуже, и она опустилась на кровать.
Медсестра потрогала ее лоб.
— У вас температура. Я принесу жаропонижающее.
Она подняла одеяло и расправила простыню.
— Лягте, пожалуйста, — сказала она.
У Саши не было сил, чтобы раздеться. Она легла и закрыла глаза. Казалось, что совсем ненадолго, но, когда она проснулась, за окном уже смеркалось. В дверях стояла женщина. Залусская сразу узнала короткостриженную спутницу полицейского со свадьбы. Рядом с ней был молодой сотрудник в форме. Тот самый, которого сын Франковского отправлял за пледом.
— Начальник местной полиции, Кристина Романовская, — представилась комендант. — Как вы себя чувствуете?
— Я себя вообще не чувствую, — пробормотала Саша. У нее не было сил изображать бодрость.
— Догадываюсь. Но у нас мало времени. Надо поговорить.
Залусская лишь кивнула. Она все понимала. Чуть поднявшись на здоровой руке, она дала понять, что к допросу готова.
— Я не видела его лицо, — сказала она. — А то, что там произошло, я описала полицейскому в машине скорой помощи. Надеюсь, это как-то помогло.
— Он передал мне каждое ваше слово, — подтвердила Романовская и указала на стоящего рядом молодого полицейского. — Лейтенант Кароль Супричинский, наш художник. Это приказ из областного управления. Вы в курсе, как все это происходит. Я понимаю, что вы не сможете узнать преступника, но нам нужно оформить все подобающим образом.
Саша приложила здоровую руку ко лбу. Она сама искала приключений на собственные ягодицы. А кто ищет, тот найдет. Сегодня утром ей следовало быть в Гданьске, на экзамене по стрельбе. Проспав весь день, она даже не позвонила Духу. Все подумают, что Залусская струсила. Она была в бешенстве.
— Худощавый, около ста семидесяти сантиметров. Черная маска. Народный костюм. Мотоциклетные перчатки, — повторила она ранее данные показания.
Художник показывал ей очередные модели лица. Она не могла выбрать. Под маской мог скрыться кто угодно. Она очень точно описала глаза нападавшего, хотя эта деталь вряд ли поможет следователям.
— Светлые, скорей всего, зеленые, если это были не линзы.
Белые ресницы, видимо, блондин. Сомневаюсь, чтобы они были осветлены.
Получалось, что профайлер — не самый лучший свидетель. Но, к сожалению, единственный. Теперь ей не дадут жизни на протяжении всего следствия.
— Второго нападавшего я не видела, — продолжала Саша. — Он атаковал меня сзади и должен был быть намного ниже и слабее меня. Первый раз он промазал. Лишь наклонившись, я получила удар в висок. Мне кажется, что это могла быть женщина. В туфлях на шпильках.
— Женщина? — Романовская что-то записала в блокноте и подняла голову. — Какие-то детали?
— Скорей всего, миниатюрная. — Она постучала по своему гипсу. — Вбила каблук мне в ладонь. Так мне тогда показалось. Она была не очень тяжелая.
— А машина?
— Черный «мерседес». Не новый, но в хорошем состоянии.
— Модель, называемая «очкариком», — зачитала из протокола Романовская. — Вы уверены?
Саша подтвердила.
— Характерные фары. Они были включены, когда он гнался за девушкой. Номеров я не записала.
— Потому что их не было, — усмехнулась Кристина.
Саша нахмурила брови.
— Я не обратила внимания. Все продолжалось максимум десять минут.
— Машина у нас. Там пробит масляный резервуар. Потому он и встал.
Романовская отправила художника. Сама же осталась. Саша напряженно вглядывалась в комендантшу.
— Какова на самом деле цель вашего приезда в наш город?
Профайлер замялась.
— Это личное, — отрезала она. — В это время я должна была уже праздновать возвращение на службу. Но сижу вот, как обычно, по уши в дерьме.
На лице Романовской не дрогнул ни один мускул. Она закрыла блокнот, взглянула на часы.
— Как вы считаете, мог ли нападающий быть пожилым человеком? Например, за шестьдесят?
— Сомневаюсь, — уверенно заявила профайлер. — Он был сильный, спортивного телосложения. Под тонкой рубахой прощупывался упругий бицепс. Думаю, ему лет тридцать, максимум сорок. Точнее сказать не могу, так как он был в маске. — Саша опустилась на подушку. Она чувствовала себя разбитой. — Но это вряд ли был ревнивый муж, если вы на него намекаете. Я видела Бондарука, или как его там, с близкого расстояния. Мы целый час сидели за одним столиком в ресторане «Лесной дворик».
Романовская нахмурила лоб.
— Случайное знакомство, — пояснила Саша. — В субботу, около трех часов дня. Я заканчивала обед, когда он пришел, чтобы напиться. Мы разговаривали какое-то время. Кажется, он был в депрессии и совсем не походил на счастливого молодожена. Скорее, готовился к собственным похоронам. Но на свадьбу меня пригласил. Я отказалась, так как тогда понятия не имела, что попаду в эти места. Я вообще не подозревала, кто этот человек.
— Значит, вы считаете, что это не мог быть он? — комендант с трудом скрывала волнение.
— Я этого не говорила, — быстро ответила Саша. — Окончательно подтвержу на опознании. Если он согласится на следственный эксперимент. Вы же понимаете. У меня головокружение. Думаю, что я вполне могу что-то упустить. Если я что-нибудь вспомню, то обязательно сообщу.
— Так или иначе, нам придется допросить вас еще раз.
— Знаю. — Саша нахмурилась.
— Мы ждем спецгруппу из области. До этого времени расследуем дело своими силами. А девушка?
— Я не уверена, что это была женщина, — уточнила Саша. — Это мог быть и мелкий мужчина, намного ниже меня ростом. Когда мне вбили что-то в ладонь, я подумала, что это шпилька. Каблук, — поправилась Залусская. — Но сейчас я уже сама не знаю, почему мне это пришло в голову. Может, это так, по-бабски. Я еще подумаю.
— Я имела в виду Ивону Бейнар. Жену Бондарука. Она сотрудничала с похитителем? Не притворялась?
— Ни в коем случае, — решительно заявила Саша. — Она была в ужасе. Настоящая истерика.
— У вас есть разрешение на ношение оружия?
— При себе — нет. — Саша опустила глаза. — У меня нет никаких документов, но вам это, скорее всего, уже известно. Может быть, вы нашли эту Данку из «Тишины»?
— Мы работаем над этим, — сказала комендант, не реагируя на попытку смены темы. — Этот пистолет не зарегистрирован на ваше имя.
— Вы нашли его?
Утвердительный кивок.
— С него удалены отпечатки пальцев. Кто-то тщательно вытер его и оставил в бардачке вашего авто.
Саша склонила голову и призналась:
— Эту «беретту» мне подарил перед самым отъездом коллега по отделу. На все есть документы. Я сейчас ему позвоню. Понимаю, что это выглядит странно, но, пожалуйста, поверьте мне, я предоставлю все необходимые бумаги.
— Советую сделать это как можно быстрей. До приезда областной группы в бумагах все должно быть чисто. До этого времени я даю вам мой кредит доверия. Но не знаю, надолго ли его хватит, — улыбнулась Романовская.
Обе дамы понимали, что над Сашей завис дамоклов меч. Если станет известно, что Залусская пользуется незарегистрированным пистолетом, ее не примет на работу ни один полицейский участок. Романовская лишила ее последней надежды.
— В вашей сумке были и патроны, подходящие к этой модели. Симпатичная безделушка. На патронах есть отпечатки.
Саша не прокомментировала комплимент. Она знала, что у нее проблемы, но оказалось, что это лишь вершина айсберга.
— Мои, — подтвердила она. — Можете даже не отдавать на экспертизу.
Она напряженно ждала продолжения. Ей было уже все равно. Тем временем Романовская встала, готовая выйти. Саша удивилась. Этот допрос был поверхностным и непродолжительным, как будто комендант хотела лишь слегка прощупать ее.
— Пока это все. Спасибо.
— Это означает, что я могу вернуться домой?
— Из больницы вас вряд ли сегодня выпишут. Но даже если так случится, то у нас есть ваши данные. Подполковник Духновский подтвердил все документы. У меня нет замечаний. Он заверил нас, что не позже чем завтра утром приедет, чтобы отвезти вас домой.
— Вы сообщили ему? Он знает все?
Романовская кивнула и милостиво улыбнулась.
— Не обо всем. Только о документах и пистолете. Это он попросил меня об этом одолжении.
Она огляделась по сторонам, но даже коридор был пустынным. Положила на тумбочку конверт из серой бумаги. Когда металл коснулся столешницы, послышался тихий стук, а потом звук пересыпающихся патронов.
— Лучше будет, если вы это хорошенько спрячете. Бумаги я не уничтожила. Пока.
В этот момент Саша поняла, что в лице Романовской она приобрела союзника. Вроде как коменданту профайлер тоже понравилась, но она, конечно, не могла показать это официально.
— То, что вы ездили без документов, я тоже утаила, — сказала она. — И не начала следствие по делу «беретты», хотя должна была, так как из нее было сделано три выстрела.
— Три? — удивилась Саша. Задумалась, а потом добавила: — Я зарядила только два патрона. Больше не смогла найти в сумке.
— Вы уверены?
— Абсолютно.
Комендант какое-то время переваривала информацию. Тишину прервала Саша:
— Почему они оставили пистолет?
— Я тоже думаю над этим, — призналась Романовская. — Посмотрим, что покажет экспертиза автомобиля. Ваша машина пока остается у нас. Техники работают. Если у людей из областного управления возникнут сомнения, я попробую потянуть время.
— А что с пистолетом? Было три выстрела. Как это будет выглядеть в деле?
— Баллист исследовал пистолет. Предварительная экспертиза готова, — сказала Кристина. — Пока мы написали, что орудие преступления не найдено. Ради вашего спокойствия. Надеюсь, что ваши намерения были чисты.
— Я ваш большой должник.
Романовская кивнула. Посмотрела на часы.
— Я тоже так думаю. Но в случае поворота в следствии, у меня есть на вас компромат, — рассмеялась она, но Саша почувствовала, что шутка была подшита шантажом. Она не стала комментировать, почувствовав облегчение и легкое беспокойство. Тем временем Романовская продолжала: — И, хоть мне очень жаль, но я очень рада, что именно вы являетесь свидетелем по этому делу.