— Спасибо, Леночка! До встречи.
Вечером на работу позвонил Мальгин.
— Сережа, сегодня пятница. Давай ко мне на дачу и до понедельника. Или у тебя другие планы?
— Пока никаких.
— Тогда решено. За тобой заедет Скобов. Выходи, когда схлынет основной поток в проходной.
— Понятно, спасибо.
— Заедете к себе, а потом ко мне. Перекусим — и на природу.
— Возникли какие-то идеи? — в голосе Саблина прозвучали ироничные нотки.
— Просто хочу затащить тебя помочь подремонтировать забор. Он у меня весь перекосился.
— Согласен, — рассмеялся Саблин, — до вечера.
Скобов сам сидел за рулем ”Волги”. Прежде чем поехать по маршруту, они попетляли по улицам, после чего припарковали к дому, где жил Саблин.
Пока Сергей Анатольевич переодевался, Скобов, устроившись у приоткрытого окна в кресле, курил и наблюдал за улицей.
— У Аркадия Трофимовича оказалась интересная биография, — рассказывал он. — Стартовал простым грузчиком в магазине. Потом начал продвигаться. Стал завскладом, окончил торговый техникум и, наконец, был назначен заведовать крупной базой. Несколько раз горел — понижали, потом снова повышали. Был даже условный срок, но всегда Шуликин успевал выкарабкаться на поверхность. Рассказывать все долго. В настоящее время член правления одного крупного коммерческого предприятия. Полгода назад к ним присосалась группа рэкетиров. Мы ее обезвредили. Возможно, не всю. И не могло ли так получиться, что в этом деле замешана и Ирина Евгеньевна? Что-то не поделили, на чем-то не сошлись. Или просто возникло желание выйти из этой опасной игры? У мужа-то дела пошли блестяще, на горизонте замаячили солидные зарубежные поездки. Да мало ли что!
— А фотография? — не согласился Саблин.
— Для того и затеяли игру в шантаж на сексуальной почве, чтобы увести следствие от настоящего дела.
— Вряд ли. Ирина Евгеньевна сексуальная женщина, но чтобы пойти на преступление, стать соучастницей вымогательства — не могу представить…
— Нечистоплотные женщины на все способны… Меня что смущает: их пассивность в отношении к вам. Чего они выжидают?.. А в отделе итак кое-кто недоволен, что распылили силы, задействованные на поиски маньяка-убийцы.
— Понятное дело, — согласился Саблин. — Сколько на этого подонка понавешать можно…
— Приятно иметь дело с профессионалом, — перевел разговор в шутку майор, гася сигарету. — Вы готовы?
— Готов.
— Тогда вперед: к лесу, к речке, на чистый воздух!
Понедельник для Саблина прошел как обычный рабочий день. Никто ему не звонил, не беспокоил. Ощущение смутной тревоги отпустило и, покидая институт, он не стал петлять по закоулкам, а прямиком пошел к станции метро. Никаких происшествий не случилось и во вторник.
Наступила среда, начавшаяся мелким частым дождем. Пришлось взять зонт.
В проходной он столкнулся с Мажериной, которая одарила его ослепительной улыбкой.
— Не перестаю восхищаться, как вы всегда хорошо выглядите, — заметил Саблин.
Они прошли через проходную. На выходе у Натальи Константиновны заклинило зонт.
— Я провожу вас, не мучайтесь.
— Вы очень любезны.
— Почему же очень? — усмехнулся Саблин. — Всего лишь предложил красивой женщине маленькую услугу. Вот и ваш подъезд…
— Спасибо, что сберегли мою прическу, — Наталья Константиновна, похоже, не спешила расстаться с ним.
— Помилуйте, — Саблин прижал руку к груди, — вы, Наталья Константиновна, принадлежите к редкому типу женщин, которым идут любые прически. И ваше лицо на редкость фотогенично.
Наталья Константиновна с легкой улыбкой посмотрела на свое изображение на пропуске.
— И здесь. И особенно на одной цветной фотографии, — подтвердил свое мнение Саблин.
— На какой именно? — брови женщины удивленно приподнялись.
— Я видел один ваш польский снимок.
Лицо Мажериной вытянулось.
— Конечно, многое зависит от мастера. Тот снимок наверняка сделал большой специалист.
— Где вы его видели? — вопрос был задан далеко не радостным тоном, немало удивившим Саблина.
— В профкоме. Надеюсь, он не засекреченный, как все в нашем институте?
— В каком смысле?
Саблин в ответ улыбнулся и развел руками. Мажериной явно изменяло чувство юмора.
— Ах, я совсем обалдела от дождя.
Чувствовалось, что Наталья Константиновна с трудом держит себя в руках.
— Мы еще с вами увидимся, — поспешила закончить разговор Мажерина и стала подниматься по лестнице.
Перед обедом Саблин улучил минутку и заглянул в бухгалтерию профкома — поболтать с Леночкой. Поговорив о путевках, поохав над их стоимостью, Саблин осторожно, как бы невзначай, завел разговор о Мажериной.
— Да, вот что хочу вам сказать, Леночка. Сделал я сегодня мадам Мажериной комплимент насчет ее фотогеничной внешности, сославшись на польскую фотографию. И почувствовал, что не угодил ей.
— Не берите в голову, Сережа. Женщины — материя сложная. Особенно в таком возрасте.
— Нет, тут что-то другое. Какая-то странная реакция.
— Может, какие-нибудь неприятные воспоминания. Кстати, там был у нас небольшой скандальчик…
— Связанный с фотографиями?
— Точнее, с фотографом.
— Извините, я не хотел… — Саблин сделал вид, что случайно затронул интимную тему.
— Да ничего особенного. Просто этот тип фотографировал не то, что нужно.
— Военные объекты? — пошутил Саблин.
— Кому они сейчас нужны? Один раз щелкнул меня, когда я устраивалась на коленях одного парня. А кто его просил? Кстати, мы тогда хорошо погудели, — Леночка мечтательно закрыла глаза. — Но представляете себе, какой был бы подарок для мужа? Вот я и устроила ему головомойку.
— А Мажерина?
— Она попыталась все обратить в шутку. Они занимались какими-то делами, каким-то своим бизнесом.
— Вы не помните, как его зовут?
Леночка нахмурила свой напудренный лобик.
— Кажется, Виктор. Он родственник Мажериной.
— Надеюсь, ваши воспоминания были для вас, Леночка, не такими неприятными, как для Натальи Константиновны?
— Ну что вы, Сережа! Как раз наоборот, — Леночка загадочно заулыбалась, и Саблин, попрощавшись, ушел.
Наталья Константиновна не находила себе места. Выкурив на площадке запасного выхода подряд две сигареты, она в конце концов поняла, что надо просто успокоиться и трезво поразмыслить. Попытка уйти в работу не удалась. Мысли все время возвращались к предыдущему разговору с Саблиным. Она анализировала каждое его слово, но к определенному выводу прийти не могла. Чувство опасности никогда не обманывало ее, хотя паникершей она себя не считала. Наконец кое-что придумала.
Закрывшись в кабинете, она отключила параллельный телефон и сняла трубку. С минуту еще колебалась, но потом решительно набрала номер.
— Аркадий Трофимович, добрый день. Хотя, не такой уж и добрый.
— Я слушаю вас, Наталья Константиновна.
— У меня возникли серьезные подозрения в отношении одного человека.
Она рассказала о встрече с Саблиным и разговоре с ним.
— Вы только сейчас узнали, что ваш милый друг — бывший опер? — резко спросил Шуликин.
— Нет, но не так давно, — Мажерина запнулась. — Сразу, как Саблин вернулся из командировки, я бросилась к нему. Он ничем не выдал себя. Велихова тоже, кстати сказать, не упоминала его имени.
— Мне нужна его фотография.
— Это не проблема, — ответила Мажерина.
В это же время Саблин звонил Мальгину и просил выяснить все о фотографе, который два года назад вместе с институтской тургруппой ездил в Польшу.
На следующий день Аркадий Трофимович назначил свидание Мажериной.
Выбравшись на тихую и безлюдную улицу, Аркадий Трофимович припарковал к тротуару свою ”Тойоту”.
— Моя дачная соседка узнала вашего бывшего полицейского, — грустно вздохнул Шуликин, — открыв дверцу машины, чтобы выпустить Мажерину.
— Не сыпьте соль на мои раны, — ответила она.
— Хорошо, пока воздержусь. Но прохлопать такую существенную деталь — близкие отношения вашей подруга с бывшим капитаном милиции — вам непростительно.
— Я не говорила, что близкие. И не уверена в этом. Во всяком случае, вели они себя очень осторожно. Да и ваши другие поручения отвлекли внимание…
— Не будем теперь искать виноватого, — прервал ее Шуликин. — Надо срочно принимать решение. Что будем делать с вашим капитаном?
— Выход только один, — твердо произнесла Мажерина. — Иначе он доберется до нас.
Шуликин сердито засопел.
— Мы уже несколько раз прибегали к услугам таксиста. Это не безопасно. Хотя другого искать нет времени. А с капитаном действительно придется кончать. Нельзя не учитывать того, что Саблин хоть и бывший, но профессионал, с хорошей подготовкой.
— Да. Он умен, осмотрителен и осторожен, — тихо произнесла Мажерина.
— Тем более… Бывший капитан милиции явно контролирует ситуацию и к себе так просто не подпустит. Ко всему, наверняка его прикрывают. В общем, ситуация не простая…
— Единственное место, где Саблин чувствует себя в безопасности, это наш НИИ. Там и прикрытия нет — кругом свои. А Саблин частенько задерживается на работе.
— Разумно, — задумчиво произнес Шуликин. — Но как попасть таксисту к вам? У вас же строгая пропускная система.
— Была, — возразила Мажерина. — Раньше охраняли солдаты, а теперь в основном пожилые женщины, боящиеся своих пистолетов, как нечистой силы. Сигнализация на многих участках не работает. Я покажу как проникнуть на нашу фирму, — Мажерина достала лист бумаги и стала чертить. — Вот, смотрите, Аркадий Трофимович, с западной стороны наш институт начал строить для себя новый корпус. Год назад строительство заморозили — нет денег. Разделяющий территорию института и территорию стройки забор без сигнализации.
— А телекамеры?
— Близко расположена только одна, и то бездействующая, закрыта чехлом: что-то испортилось, а на новую денег нет.