а тут же вскочила.
— Не знаю, помните ли вы меня. Мы познакомились…
— Помню, — прервал ее Бекас. — Мы заходили к вам за кулисы с моим другом Макрисом.
Он снова ее усадил. В глаза сразу же бросились бледность девушки и опухшие веки. Должно быть, она много плакала. Сейчас Марина Розину показалась Бекасу еще моложе — совсем ребенок.
Он молчал, вопросительно глядя на нее.
— Ангелос не убивал свою жену! — резко проговорила молодая актриса, сдерживая слезы.
Бекас обернулся на дверь. Он не выносил сцен в своем доме. Жена рядом, на кухне, дочь, вероятно, тоже вернулась… Бекас всегда старался избавить семью от эксцессов своей нелегкой профессии.
— Следствие покажет… — сказал он.
— Он в тюрьме, потому что вы все так осветили.
«Этого еще не хватало. Сейчас она будет устраивать мне скандал», — подумал Бекас.
Однако в голосе Марины не прозвучало ни вызова, ни обвинения, ни жалобы. Она просто констатировала факт.
— А при чем тут я?
— Вы показали, что Ангелос просил жену о встрече… И что видели его входящим к ней.
Гм, а малышка хорошо информирована. Кто ей сообщил? Ее любовник? А может, его адвокат? Во всяком случае, отрицать бессмысленно.
— Однако же я не сказал всего, что знал.
— А именно?
— Я не сказал про то, что вы ездили с ним, и про встречу в «Корали» днем раньше. Может быть, это неправда?
Он ожидал, что она будет отрицать, оправдываться. И немало удивился, услышав ответ.
— Почему? Правда.
— Итак, вы не отрицаете, что собирались встретиться с Дженни Дендрину в «Корали»?
— Нет.
Бекас взглянул на нее пристальнее. На бледном лице он не обнаружил и тени фальши. «Она же актриса, — подумал он. — Но чего она все-таки добивается?»
— Значит, признаете?
— Конечно.
— К счастью, следователь об этом не знает. Иначе у вас были бы неприятности.
— Отчего?
— И вы еще спрашиваете! Ваш любовник… Или Ангелос Дендринос не ваш любовник?
— Мы любим друг друга, — просто сказала она.
— Прекрасно. Итак, ваш возлюбленный убил свою жену.
— Не убивал!
— Существуют доказательства, что убил. А что бы сказал следователь, узнай он, что Дендринос поздно ночью пытался выманить жену из дома… или что, пока он был на вилле в ночь убийства, вы ожидали его в машине?.. Тут уже речь пошла бы о соучастии.
Из кухни доносился запах мяса с луком.
— О соучастии? Почему?
— Потому что вы помогали завлечь жертву в ловушку. Разве не вы просили Дженни Дендрину о встрече?
— Я?
— Ну как же, вы ведь сами сказали, что у вас было назначено свидание?
— Да, было…
— О котором вы договорились по телефону?
— Да. Но это она мне позвонила.
Такого поворота Бекас не ожидал.
— Она?.. Вам?..
— Да! Позвонила мне домой. Э т о о н а п р о с и л а о в с т р е ч е.
Конечно, лжет! Он отлично помнит, что́ сказала ему по телефону Дженни Дендрину: это малышка хотела с нею встретиться в ресторане «Корали». Сначала Дженни согласилась — решила проучить соперницу «за наглость», — но потом, поразмыслив, испугалась и не пошла. Все это убитая без обиняков выложила ему накануне преступления.
— Значит, она сама предложила вам встретиться?
— Ну конечно! Предложила и сама назначила место и время. Я не хотела идти. Боялась. Но Ангелос сказал, что лучше все выяснить раз и навсегда. Пусть она даст ему развод, и мы поженимся. Повторяю — мы любим друг друга. Он боялся за меня, поэтому мы и поехали вместе.
— Чего же он прятался?
— Его жена сказала, что хочет поговорить со мной наедине.
Все ложь — это ясно как день. Бекас еще раз убедился, что она хорошая актриса, ведь он чуть было не попался на эту удочку.
— Хотел бы вам поверить, но, к сожалению, не могу. Вас не удивляет, что я знаю об этой встрече?
— Удивляет! — растерянно произнесла актриса.
Из столовой донесся звон посуды: жена уже накрывала на стол.
— О вашем телефонном звонке, о том, что вы просили о встрече, мне сообщила сама госпожа Дендрину.
— Боже мой! Да как она могла такое сказать?!
— Теперь это уже не имеет значения. Встреча ведь не состоялась. Следствию ничего не известно.
— Вы ошибаетесь, это имеет огромное значение, — неожиданно твердым голосом сказала актриса. — Если то, что вы говорите, правда…
Бекас улыбнулся.
— У вас есть основания подозревать меня во лжи?
— Нет… Простите меня… Я не то хотела сказать. Но, если Дженни Дендрину действительно сказала вам, что я, а не она просила о встрече, значит, она лгала.
Вкусные запахи долетали теперь из столовой. Бекас вспомнил, что с утра ничего не ел. Эта беседа с влюбленной девчонкой становилась бессмысленной.
— Возможно, — сказал он безразлично, только чтобы поскорей от нее отделаться.
Девушка это поняла.
— Нет, не говорите так. Это все очень важно. Потому что если Дженни солгала вам про эту встречу, з н а ч и т, о н а м о г л а л г а т ь и в д р у г о м.
— Послушайте, мадемуазель, — начал Бекас с явным раздражением, — у меня же нет никаких полномочий…
И внезапно осекся. Только теперь до него дошел весь смысл слов этой девушки, которая смотрела на него с мольбой и тревогой. «Е с л и Д ж е н н и Д е н д р и н у с о л г а л а в а м п р о э т у в с т р е ч у, з н а ч и т, о н а м о г л а л г а т ь и в д р у г о м».
— Зачем ей было лгать?
— Не знаю, — сказала она в отчаянии.
Только что Бекас думал, как бы от нее избавиться. Теперь же он мгновенно перестал ловить запахи, манившие в столовую. Девушка права: если Дженни Дендрину хоть в чем-то одном ему солгала, то можно ли верить всем ее словам? Но зачем ей было лгать, с какой целью?
— Когда вы впервые познакомились с госпожой Дендрину?
— В тот вечер, когда вы приходили, она тоже зашла ко мне в гримерную.
— Она знала ваш телефон?
Он тут же подумал о нелепости своего вопроса: Дженни Дендрину могла найти телефон в любом телефонном справочнике.
— Нет. Я сама удивилась. Ведь номер принадлежит не мне.
— У вас нет телефона?
— Не было. Этот номер отдала мне подруга, она сейчас за границей. Узнать мой телефон можно только в театре…
— Ну, вряд ли она бы стала так себя утруждать. Гораздо вероятнее, что все-таки вы ей позвонили.
Нет, нельзя поддаваться обаянию этой девчонки. Она, конечно же, знала о планах своего любовника, скорее всего, они вместе их и разрабатывали. Он вспомнил, что́ рассказала ему несчастная Дженни Дендрину о случайно подслушанном телефонном разговоре. Это было в тот первый раз, когда она пришла просить его защиты. И вот как он ее подвел.
Он был зол на себя, потому что все-таки попал под влияние этой девчонки.
— Послушайте, мадемуазель, — сказал он, — я больше не имею касательства к этому делу. По всем вопросам вам надо обращаться к следователю или прокурору. А сейчас, извините, меня ждут.
Она встала. На глазах у нее появились слезы.
— Ангелос невиновен.
— Ничем не могу помочь. Пусть его адвокат докажет это на суде.
— На суде будет поздно.
Бекас чувствовал — еще немного, и он потеряет терпение. Жена нарочно гремела посудой, давая понять, что обед стынет.
— Чего же вы хотите от меня?
— Докажите, что он невиновен, так же, как доказали обратное.
Это было уж слишком.
— Я уже сказал, мадемуазель, что не имею никаких полномочий, к тому же меня ждут к обеду.
— Но…
— Прошу вас.
Понурив голову, она вышла из комнаты. Бекас, почти выведенный из себя, проводил ее до дверей.
— Нет, вы только подумайте! «Докажите, что он невиновен, так же, как доказали обратное!» — сердито бормотал он, входя в столовую.
— Чего она хотела, эта девушка? — спросила жена.
— Она сумасшедшая! — ответил Бекас, усаживаясь за стол.
— Что ты говоришь! Бедняжка! А такая симпатичная!
Симпатичная. Вот именно! Симпатичная, потому и опасная.
Он попытался выбросить из головы неприятный разговор и сосредоточиться на шедеврах жениной кухни. Как ни странно, у него ничего не выходило. «Если Дженни Дендрину солгала про эту встречу, значит, она могла лгать и в другом». Глупости! Разве сама смерть не стала неоспоримым доказательством ее искренности? А малышка… Что ж, она хорошая актриса, хочет спасти своего любовника и — почему бы и нет? — состояние, которое Дендринос, конечно, потеряет, если его осудят за убийство жены.
Он закончил обед в молчании и даже забыл воздать похвалы кулинарному искусству жены, чего не забывал делать со дня свадьбы всякий раз, когда она готовила свое непревзойденное блюдо — мясо с луком.
После обеда Бекас обычно беседовал с женой. Они обменивались новостями — не политическими, конечно, а житейскими, — говорили о двоюродной сестре, которая вышла замуж, об умершей тетке, а в последнее время главным образом о свадьбе дочери. На сей раз Бекас нарушил семейную традицию. Он уткнулся в газету, а жена, собрав тарелки, поспешила на кухню готовить ему кофе. Читать Бекас не смог: мысли не давали покоя. Конечно же, эта комедиантка его обманула… А если нет? Если нет?
— Нет, — произнес он вслух.
Ведь если она говорила правду, то все становится необъяснимым. Тогда получается, что Дженни Дендрину ему лгала. А цель? С какой целью?
Жена принесла кофе. Бекас отложил газету.
— Где Элени?
Жена напомнила ему, что дочь обедает сегодня у будущей свекрови.
— Она еще утром говорила.
— Да, я забыл.
Бекас взял чашечку с ароматным кофе. С каждым глотком он впадал во все большую задумчивость. Малышка наговорила много глупостей, но доля истины в ее словах есть: его показания сыграли большую роль в ходе следствия. Он встал и взял телефонный справочник. Жена следила за ним, не задавая вопросов.
— Ищу телефон одного адвоката по фамилии Димитриадис.
— Адвоката?
— Да, это адвокат госпожи Дендрину, той, которую убили.
Госпожа Эгантия поглядела на фотографию Дженни Дендрину в газете.