— Что преступник непременно побывал внутри помещений, — договорил за подполковника младший оперуполномоченный.
— Правильно, — согласился более опытный офицер, утвердительно кивнув своей головой, — именно поэтому с тобой и не стали разговаривать сразу, а ожидали его заключения; но теперь уже имеются полные доказательства, что убийца в неоспоримой точности был возле твоего дома.
— То есть, — ухватился Денис за последнее изречение, словно током прошедшее через все его тело, — Вы сказали, что преступник дошел до моего дома, но у Вас все-таки нет полной уверенности, что он заходил вовнутрь…
— А чему, собственно, ты удивляешься? — вдруг резко повернулся скучавший до этого момента Карелин, как это не покажется странным, высказавший хотя и отдающую провинциальной простотой, но тем не менее вполне даже логичную мысль: — Ты «замочил» ту девчонку, поглумился над ней как следует, бросил ее в лесу, а затем отправился домой, но зайти в помещения не успел, так как я тебе позвонил и потребовал немедленно выходить на работу.
Еще с вечера у Градова забрали на экспертизу обувь, и теперь его вновь обуяли страшные подозрения: не окажется ли так, что специалист криминальной службы даст заключение, что она полностью совпадает? В таком случае, он действительно будет полностью потерянным для общества человеком, ведь при вновь открывшихся обстоятельствах как-нибудь оправдаться и доказать свою непричастность — на это не останется практически никакой возможности. Он снова помрачнел и, печально загрустив, опустил книзу неожиданно наполнившиеся слезами глаза.
— Что говорит эксперт? — только и смог, что выдавить из себя молодой человек, начинавший еще больше поддаваться дрожжи, нервно теребившей все его тело, и ожидавший, что вот-вот окончательно будет поставлена точка в его печальной судьбе и несостоявшейся полицейской карьере.
— Он дает однозначное заключение, что подошвы не совпадают, — спокойным голосом промолвил оперативник, прибывший в отдел из Иванова.
— Вот видите, — словно сбросив с себя гнетущий груз, обрадованно выдохнул молодой человек, — я же говорил вам, что я здесь совсем не причем.
— Это ничего не значит, — резко оборвал его радостное волнение Герман Петрович, не желавший рассматривать никаких других версий и уже в своей голове отчетливо различавший своего недавнего подчиненного, закованного в наручники и плачущим голосом желающего признаваться в совершении преступления, — ты же не простой какой-нибудь парень, хм? — он презрительно усмехнулся. — Ты все заранее продумал и прихватил с собою пару запасных штиблет — только-то и всего! — а дойдя до дома, переобулся, после чего зашел в дом и сжег преступную обувь в печке.
— Однако, — в становившийся перекрестным допрос вмешался и молчавший до этого начальник уголовного розыска, — тогда это, Гера, — Бесстрашный допускал с этим человеком неофициальное, фамильярное, обращение, — такое предположение очень серьезно разнится с твоими доводами, приведенными несколько ранее, где ты утверждал, что в дом парень не заходил, а сразу же отправился по твоему вызову, да и избу мои ребята осмотрели внимательно, и, поверь, печка оказалась нетопленной — как ты объяснишь такой поворот своих мыслей?
— Все очень просто, — не желал сдаваться упрямый поселковый начальник, считавший свое мнение единственно правильным, — он уничтожил ее каким-нибудь другим, более хитрым, способом.
— Каким? — не унимался Алексей Николаевич, пытавшийся если и не защитить предполагаемого преступника, то хотя бы вынудить Карелина не мешать проведению следственного мероприятия и не озвучивать свои нелепые версии.
— Ну-у, я не знаю, — развел руками Герман Петрович, — если не сжег, тогда куда-нибудь непременно спрятал… Я думаю, мы за тем здесь и собрались, чтобы все это выяснить, а вы тут словно в адвокаты к «мерзавцу» набились — только и делаете, что защищаете его; я же один пытаюсь подвести кровавого преступника говорить одну лишь чистую правду.
— Хорошо, — счел необходимым вмешаться в этот бесполезный разговор в том числе и ивановский подполковник, — если кто не знает — никаких ботинок, бывших обутыми на преступника в момент убийства, не удалось обнаружить даже с помощью поисковой собаки, которая, кстати, вплоть до настоящего времени вместе с экспертом продолжает работать на месте того происшествия, где они осуществляют поиски дополнительных доказательств; мы же с вами давайте уже начнем допрашивать юношу непосредственно по существу интересующего всех дела.
— Как хотите, — махнул рукой начальник поселкового отделения, возвращаясь на свое место и принимая прежнее положение, — в старые добрые времена никто бы не стал с этим «подонком» сюсюкаться, а вмиг бы развязали ему язык и заставили говорить «необходимую» правду; противно смотреть — во что превратили доблестную милицию.
Он еще несколько секунд поворчал, вспоминая заслуги давно минувшего времени, после чего все-таки замолчал, предоставив остальным сотрудникам возможность вернуться к беседе, прерванной в связи с его неугомонной и неуемной активностью. Ивановский оперативник, очевидно осознав, что в присутствии такого человека, каким являлся Карелин, нормального допроса попросту не получится, решил перейти к его основной части и наконец-таки подключить испытуемого к детектору лжи.
— Ты сказал, Денис, что согласен пройти полиграф, — уточнил он высказанное им ранее пожелание, — твое решение не изменилось?
— Нет, — с готовностью откликнулся Градов, искренне желавший закончить всю эту неприятную процедуру и уже, по крайней мере, склонить «чаши весов» либо в ту, либо в другую сторону, — я буду рад развеять все накопившиеся сомнения.
Сазонов уже начал закреплять на теле неоперившегося еще юнца необходимые для проведения исследования контакты и даже включил сам аппарат, намереваясь задать первые, тестирующие, вопросы, как в дверь нетерпеливо постучали; и тут же, не получив еще ничьего разрешения, она распахнулась, и на пороге возник моложавый худощавый сотрудник, одетый в полицейскую форму сержанта, который возбужденным голосом произнес:
— Вас срочно вызывают «наверх», — сказал он, имея ввиду руководство, — велено пока прекратить все допросы.
Как водится в таких ситуациях, сотрудники, приносящие подобные вести, ничего толком не знали и в объяснения не пускались, но всем своим видом показывали, что порученное им дело настолько важное, что им ни в коем случае не стоит пренебрегать. Поэтому все трое старших офицеров непонимающе переглянулись, но зная заведенную традицию, выспрашивать у посыльного ничего не стали, а избавив «провинившегося» сотрудника от закрепленных чуть ранее проводов, отвели его обратно в камеру, после чего тут же отправились исполнять приказание.
Градов, не понимая, что могло приключиться такого сверхординарного, что послужило причиной, по которой прервался такой архиважный допрос, оставшись один, забеспокоился еще больше. «Лучше уж побыстрее бы все разрешилось, — думал он про себя, — и пришли бы к какому-нибудь решению, чем так меня мучить, — эта неясность угнетает хуже всего». Такие мысли промелькнули в его мозгу изначально, но постепенно они пустились в совершенно ином направлении. «Хотя с другой стороны, — вдруг стало «сверлить» в его голове, — зачем их могли так резко позвать к руководству? Очевидно, появились какие-то серьезные обстоятельства, касающиеся непосредственно моего дела. Скорее всего, они нашли ботинки преступника… хм, если те были спрятаны в моем доме, то тогда эта «подстава» будет просто конкретная; и вот здесь я определенно пропал, потому что в этом случае уже не надо будет никаких моих признательных показаний — все доказательства будут предъявлены, как говорят, налицо, и, соответственно, отпадет необходимость в тестировании меня на каком-то там детекторе лжи… меня попросту оставят в этой камере, а сами пустятся быстрее сшивать уголовное дело и оформлять мое задержание. Эта процедура мне хорошо известна; сам не раз уже подвергал ей закоренелых преступников, и теперь от меня уже ничего не будет зависеть».
В этот момент дверь его камеры распахнулась, и на пороге возник улыбающийся начальник уголовного розыска, который тут же шутливым тоном развеял все сомнения своего подчиненного:
— Все, Денис, давай собирайся на выход, и притом непременно с вещами.
Это могло означать только одно: у оперативников появилась информация, полностью оправдывающая его перед законом и «очищающая» перед остальными сотрудниками; так в действительности, по сути, и получилось. Бесстрашный сразу же повел молодого сотрудника в лабораторию экспертов, где Кубаев Андрей поведал им сложившиеся у него выводы:
— Сегодня с утра, по приказу высшего руководства, я снова отправился осматривать место происшествия, а заодно и дом, к которому привели следы безжалостного маньяка-убийцы. Еще со вчерашнего дня меня и самого не покидало странное ощущение, что что-то мы недоделали и недосмотрели. Меня не оставляла навязчивая мысль, будто убийца, дойдя до твоего дома, — здесь он взглянул на Градова, — словно бы испарился каким-то неведомым образом, не оставив никаких дополнительных отпечатков, не ведущих ни внутрь помещения, ни куда-то в другую сторону. Меня терзали смутные подозрения, я стал осматривать близлежащую территорию, изучая ее более детально, — и знаешь, к каким выводам я пришел?
— Нет, — честно признался младший оперативник, с огромной надеждой поглядывая на опытного эксперта.
— Так вот, обходя запущенную, давно необрабатываемую, территорию, я перешел на смежное, точно такое же, захолустье, и какого же было мое удивление, когда на расстоянии не менее чем ста двадцати метров от места, где обрывается след, я вдруг обнаружил его продолжение и сразу же понял — нет ничего удивительного, что поисковая собака его на таком расстоянии потеряла! И вот тут меня осенило: приусадебный участок избушки, где тебе довелось поселиться, густо порос различными плодовыми насаждениями, отстоящими друг от друга совсем на незначительном удалении. На что же пошел наш хитроумный преступник, чтобы окончательно спутать нам карты? Спокойно подойдя к твоему дому, он забрался на одну из яблонь и, уподобившись обезьяне, стал перебираться по деревьям, проявляя чудеса небывалой ловкости и двигаясь так до тех пор, пока не достиг соседнего дома; я прямо сейчас отчетливо вижу, как он спускается вниз и злорадно посмеивается. Дальше — а это установлено еще и кинологической службой — подозреваемый совершенно спокойно дошел до автодороги, сел в оставленный у обочины автомобиль классической модели «Жигули» и оттуда уже отправился в неизвестном нам направлении.