— Кроме того, — вдруг вмешался в разговор молчавший до этого начальник уголовного розыска, — нам за истекшие сутки удалось совершенно точно выяснить, что два аналогичных по свойству и содержанию убийства произошли в две тысячи восемнадцатом году на территориях соседних областей, Владимирской и Нижегородской, как раз в тот самый момент, когда ты изволил проходить срочную военную службу, тем самым создав себе неоспоримое алиби о полной непричастности к обоим тем преступлениям.
— Правда? — удивленно и чуть не плача, воскликнул Денис, не помнивший себя от радости, что ему вот так, вроде совсем безобидно, удалось избежать страшного подозрения, ведь, успев уже немного познакомиться с повсеместно принятой системой доказывания, где улики собирали и такие люди, как Герман Петрович Карелин, он совсем не исключал такой возможности, что понесет наказание за деяние, которого, по сути, не совершал.
— Причем истинная, — подтвердил Бесстрашный, незримо посмеиваясь в усы, в душе не без оснований восторгаясь, что ему удалось отстоять своего подчиненного и не позволить административной машине перемолоть его словно какое-то никчемное, ни к чему не годное, существо, — только я не знаю, как ты теперь будешь работать с Карелиным? Может, тебе перебраться в райцентр — здесь и возможностей побольше, да и сама работа поинтересней?
— Возможно, действительно, так будет лучше, — согласился младший оперуполномоченный, на своей шкуре испытавший всю ту безграмотность и предвзятость, прочно укоренившиеся в характере поселкового подполковника, — только вначале мне надо вычислить того «мерзавца», что так бесцеремонно меня подставил, а уже потом решать с переводом.
— Хорошо, — на стал настаивать начальник уголовного розыска, прекрасно понимавший, какие бури теперь бушуют в характере молодого сотрудника, — я тебя понимаю, только с этого дня ты выходишь из подчинения Карелина и переходишь в мое личное ведение — с руководством я сам этот вопрос «обрешаю»; ты же там находишься теперь как бы в командировке. Вечером ежедневно будешь мне делать доклад о том, какие мероприятия провел за истекшие сутки и какие планируешь в дальнейшем.
В этот момент дверь лаборатории распахнулась, и в помещение вошел все тот же сержант, несший службу в качестве помощника дежурного по отделу и, запыхаясь, промолвил:
— У нас очередное убийство, и опять на территории вашего поселка, — кивнул он на Градова, — так что немедленно собирайтесь на оформление происшествия.
— Я ночью был в камере… — вдруг невольно вздрогнув, почему-то сразу же уточнил молодой человек, по телу которого пробежала неприятная дрожь, не предвещавшая ему ничего хорошего.
— Мы это знаем, — сразу озадачился и Бесстрашный, еще минуту назад казавшийся таким неподдельно веселым, и незатейливо, в свойственной ему обычно манере, строго распорядился: — Все, нечего сопли «жевать»; быстро собираемся — и на выезд.
На сборы ушло не более десяти минут, и Градов, так и не подкрепившись, прыгнул в прославленный «уазик» начальника уголовного розыска, где уже находился Карелин; и вся эта, такая разная, троица устремилась осматривать очередное место жесточайшей расправы. К слову сказать, Герман Петрович, когда Денис запрыгнул на заднее место, повернулся с переднего сиденья и злобно так прошипел:
— Даже не надейся, «паскудник», я все равно выведу тебя на «чистую воду» и все твои преступления окупятся для тебя сторицей. Ты, наверное, думаешь: «Ага вот вам новый труп, а я в это время был в камере», так знай же — я обязательно вычислю твоего сообщника и сам лично застегну на твоих руках наручники.
Такое поведение и произнесенные обвинения ясно давали понять, что поселковый начальник окончательно уверился в мысли, что беспощадным преступником является именно его подчиненный, и теперь уже ничто на всем белом свете не смогло бы разубедить его в этом, вполне укоренившемся, наваждении. Бесстрашный забрался в машину как раз в тот момент, когда Карелин заканчивал свою злобную фразу, наполненную неисчерпаемым убеждением; взглянув на сразу же помрачневшего и все более впадающего в отчаяние молодого сотрудника, он одарил подполковника неприветливым взглядом и грубо заметил:
— Оставь его, Гера, в покое; ну, а если ты настолько недальновиден, что продолжаешь его считать причастным к тем преступлениям, то мы оставим это право полностью за тобой — что ж поделать?! — только в этом случае обзаведись доказательствами, а не обвиняй никого голословно, как ты всегда поступаешь, предпочитая признательные показания выбивать из преступников, а не добывать улики более профессиональными и законными способами; есть что по делу — высказывай, а нет — оставь парня в покое. Кстати, тебе он больше не подчиняется: я договорился с начальником и его передали в мое непосредственное и полное подчинение.
— Вот поди и найди ему тогда помещение в моем городке, где он дальше, после всего этого, будет работать, — неприветливо фыркнул Карелин, отвернув к окошку свою напыщенную физиономию, — а я его в свой отдел не пущу.
— Это не твой отдел, — также неприветливо ответил Бесстрашный, одновременно заводя машину и выводя ее на проезжую часть, — и никто тебе не давал права распоряжаться им как своим собственным — надо?! — так я быстренько и этот вопрос «обрешу» с руководством.
— Да? — вдруг резко повернулся к майору Герман Петрович, — Может быть и командовать туда поедешь? Чего уж там говорить — забирайте у меня все и тогда посмотрите, что вас ожидает, если меня там не будет… вмиг ваш район захлестнет преступность, потому что только я способен ее сдерживать на положенном уровне.
С такой твердолобой самоуверенностью и самовлюбленностью спорить было довольно глупо, однако Алексей Николаевич тем и славился, что никогда никому не уступал и всегда умел постоять как за себя, так в точности и за других, небезразличных ему, людей, поэтому он тут же осадил своенравного офицера, бросив ему одну, единственную, короткую реплику:
— Скажут — поеду, и тебя там «подвину»… и в этом даже не сомневайся!
Дальнейший путь проходил в многословном изъявлении Карелиным своих давних заслуг: что он на протяжении стольких лет отдает все свои силы борьбе с преступностью и смог добиться на вверенной ему территории неповторимых по своим достижениям результатов, что у него практически все преступления всегда бывают раскрыты, что он единственный в своем роде и без него все сразу погибнет, а вышестоящие начальники не раз пожалеют, что не ценили такого грамотного, всезнающего и имеющего огромнейший опыт руководителя. Его душевные излияния походили на старческое бурчание, и ни Бесстрашный, ни Градов на них больше не реагировали, в принципе, прекрасно осознавая, что в чем-то он, вероятно, и действительно прав: преступные элементы его боялись и где-то даже нехотя уважали, потому что он мог приструнить и призвать к порядку любого, даже неподдающегося никакому воздействию, «отморозка»; именно за такие неотъемлемые качества и держали этого высокомерного, деспотичного и сумасбродного человека, поручив ему местность, изобилующую всяческими убийцами, грабителями, а также насильниками.
Наконец, через сорок минут быстрой езды, они прибыли в небольшой запущенный парк, некогда изобилующий отдыхающими жителями поселка. Там настолько все поросло травой и кустарниками, что было удивительно, как вообще здесь умудрились что-то найти, хотя в апреле это не так уж и странно, ведь высохшая трава примята, а листва еще не «оперилась». Вот тут-то и встал вопрос о давности обнаруженного покойника, и именно на это обстоятельство посчитал нужным указать в своем монологе Карелин:
— Еще не факт, что этот мертвяк находится здесь с нынешней ночи, так что твое алиби, Градов, рассыпается словно мелкий придорожный песок. Позаботься теперь лучше об адвокате, потому что никакой Бесстрашный тебе в этом случае не поможет.
Он не смог удержаться от этой реплики, ведь признать то обстоятельство, что он все же ошибся, поистине для него считалось недопустимым. Именно через его упрямство многие люди уходили отбывать срок заключения за преступление, которого, в сущности, не совершали, на что он, когда ему на это указывали, говорил только одно: «Нет людей невиновных, а есть только наша плохая работа, и если человек не совершал именно этого преступления, то он непременно сделал что-то еще более худшее; но просто мы про это пока не знаем. Так что пусть идет посидит; уверен, что это убережет его от последующих неправомерных и необдуманных действий». Что в таком случае делать с людьми, избежавшими из-за его упрямой беспечности уголовной ответственности, Карелин в дальнейшем не уточнял, всегда предпочитая сразу же менять основную тему беседы.
По прошествии десяти минут активного изучения близлежащей местности, поиски трупа положительных результатов так и не дали. Все уже начинали склоняться к мысли, что звонок может быть липовым, так как в дежурную часть позвонил неизвестный, который, не назвав своего имени, обозначил только примерное место, где может находиться мертвое тело, не распространяясь о конкретных координатах; возможно, таким образом он преследовал какую-то свою, тайную и нехорошую, цель. Однако, когда уже все начинали определенно думать, что это чья-то глупая шутка, словно повинуясь какому-то странному стечению обстоятельств, на изуродованный труп, истерзанный немыслимым и самым жестоким образом, наткнулся именно молодой сотрудник, отстоявший от шедшего неподалеку Бесстрашного на расстоянии каких-нибудь десять метров; он сразу же сделал отмашку, возвещая о своей ужасной находке. Остальные участники поисков тут же оставили свои направления и приблизились к молодому оперативнику; как и в прошлый раз, они ужаснулись той невероятной жестокости, с какой убийца измывался над очередной, убитой им, жертвой.
Судя по формам, это была молодая и довольно красивая девушка. Она лежала на спине, выставляя на обозрение наблюдавших все свои довольно прелестные формы. Некогда модная одежда, состоявшая из коричневой болоньевой куртки, украшенной капюшоном и всевозможными блестящими женскими штучками, короткой матерчатой юбки, плотно облегающей бедра, и черных однотонных колготок, на момент осмотра была основательно п