Внезапно в ресторан, больше напоминающий дорогой кафетерий, ввалилась ватага подвыпивших молодых людей, которые сразу же стали кидать похотливые взгляды на разодетую и очень привлекательную путану, ведь о том, за каким она здесь находится делом, на этот счет ни у кого из них сомнений, конечно, не возникало. Парни устроились на небольшом удалении и, сделав заказ, видимо на что-то решились, потому что выслали к девушке одного своего представителя. Так называемый парламентер оказался выше путаны на целую голову, но высокие каблуки отлично сгладили бы такое, в данном случае совсем несущественное, различие, если бы им вдруг пришло в голову помериться ростом. Высокий параметр молодцеватого юноши вполне гармонировал с коренастым телосложением, симпатичным лицом, сверкавшим наполненными непреодолимым желанием серо-голубыми глазами, коротко остриженной головой, выделявшейся плотно прижатыми ушками, а дальше хотя и стильной, но вместе с тем неброской одеждой.
— О чем красотка скучает? — сразу же решил он перейти к интересующему всех делу, и расплылся в добродушной улыбке. — Может, я с моими друзьями как-нибудь сможем скрасить ее вечернее одиночество.
— Групповой секс будет немного дороже, — без обиняков ответила проститутка, элегантным заученным движением открывая свою дамскую сумочку и делая вид, что она там настойчиво что-то ищет.
— Мы все понимаем, — констатировал парень свои знания в подобных вопросах, — и готовы оплатить любое вознаграждение; мечта любого уважающего себя мужчины — побыть наедине с подобной «красоткой-очаровницей».
Маргарита перевела взгляд на бармена — тридцатилетнего парня, отличавшегося худощавым телосложением, высоким ростом и выразительным мужественным лицом, ловко управлявшимся в этот момент с различными емкостями, приготовляя коктейль для очередного клиента, — и одарила его вопросительным взглядом. Тот сразу понял, что она имела ввиду, и утвердительно кивнул головой, разрешая ей использовать служебный туалет заведения по своему усмотрению — и, как водится, на неопределенное время; с кем-то другим такой номер бы не прошел, но молодому мужчине был хорошо знаком Вацек, «крышевавший» в том числе и все подобные заведения, притом что именно он и завел эти правила, что все его люди — а проститутка также безусловно считалась одной из его людей — могут использовать помещения, причем и этого ресторана тоже, для любой, пусть даже и не совсем законной, деятельности, необходимой для продвижения обще-криминального дела. По этой причине, и без каких-либо затруднений, путана получила необходимое ей одобрение. Она сразу же решила уточнить предстоящую ей работу:
— Вы все сразу, скопом, завалите или будете заходить по очереди?
— А что, разве есть какая-то разница? — ухмыльнулся молодой человек, одновременно кивая сидящим неподалеку товарищам, что согласие им достигнуто. — И где, кстати, мы «этим» займемся?
— Во-первых, отличие есть, — ответила девушка, наконец найдя то, что якобы так увлеченно искала, доставая из сумочки губную помаду и подкрашивая ею и без того яркие губы, — если все сразу, то это будет намного дороже, а один за другим, соответственно, подешевле; мне без разницы, как предстоит работать, а вот располагаете ли вы необходимыми для таких дел финансами — это решать только вам; возвращаясь ко второй части твоего вопроса, красавчик, скажу, что я предпочитаю доставить вам удовольствие здесь — прямо в местной уборной. Если ни у кого нет возражений, то прошу — как принято говорить в детективных фильмах — вас следовать за собой. Кстати… я хожу под Боссом, и в случае каких затруднений вам придется иметь дело именно с ним — так как, мы договоримся?
Несмотря на то, что Вацек был организатором преступного синдиката и не пользовался в городе общественной популярностью, его давно укоренившийся псевдоним, при одном только своем упоминании, наводил на людей непередаваемый ужас, поэтому так называемый клиент, явно желавший «попользовать» шалаву вместе с товарищами бесплатно, вмиг погрустнел и едва ли не поперхнулся.
— Извиняюсь, — вдруг проговорил он корявым, озабоченным голосом, в одно мгновение изменив лицо с предвзято уверенного на очень испуганное, — а какая будет цена, — и после небольшой паузы, — по очереди?
— Семьдесят долларов с человека, — Поцелуева считалась проституткой элитной и вполне могла позволить себе называть подобную цену, потому-то, принимая во внимание вышеозначенные условия, она и заявила такую, в принципе, для Иванова баснословную сумму.
— Мне надо посоветоваться с парнями, — заежился на месте враз погрустневший молодой человек, недоверчиво поглядывая на сидящих в сторонке товарищей, — и уточнить: располагаем ли мы такими финансами?
— Я не возражаю, — согласилась опытная путана, не удержавшись от пренебрежительной мимики, — только, глядите, времени не затягивайте, а то мне надо отправляться к постоянным клиентам.
Марго бессовестно врала: никаких встреч на этот вечер у нее не планировалось, но ей ужасно не хотелось упускать в этот вечер подобное, обещающее стать очень прибыльным, дело, поэтому она и старалась еще больше подогреть к себе интерес этих, и без того уже томившихся ожиданием, молодых посетителей. Тем в свою очередь так же не хотелось упускать такой лакомый «кусочек», с которым каждому не терпелось этим вечером позабавиться, однако финансов, очевидно, на всех все-таки не хватило, и через пять минут настойчивых споров, где парни поочередно поглядывали на симпатичную проститутку, для большего подогрева общего сексуального аппетита устроившуюся на круглом стуле в очень развратной и вызывающей позе, от группы отделились три человека и направились прямиком в сторону Поцелуевой.
Взявший на себя ранее роль парламентера молодой человек переда́л девушке деньги. Та, имитируя огромную неохоту, пересчитала переданные ей двадцатки и насчитала ровно двести двадцать долларов.
— Я так понимаю — десять баксов мне останется в качестве чаевых, — сказала она фразу, больше содержавшую в себе утверждение, нежели постановку вопроса, — тогда прошу пройти всех в «опочивальню».
Самопроизвольно применив к служебному туалету эту иронию, она, созерцая, каким похотливым взглядом ее поедают собравшие нужную сумму счастливчики и с какой завистью на них смотрят их менее удачливые товарищи, невероятно выразительной походкой, словно то двигался грациозный лебедь, «поплыла» к назначенному для интимных утех помещению. Трое голодных до секса ребят последовали за ней и в дальнейшем получили все, что им причитается за уплаченные ими американские деньги; Марго профессионально обслужила поочередно всех, оплативших ее внимание, оставив в их памяти незабываемые впечатления, полученные от предоставленной сексуальной услуги. Под самый конец, когда от нее, застегивая ширинку, выходил последний клиент, в уборную забежал еще один запыхавшийся юноша, где-то раздобывший нужную сумму и никак не желавший упустить такую великолепную возможность — удостоить себя развратной лаской этой элитной ивановской шлюхи; и этот парень получил все, что ему причитается за переданные им в качестве «благодарности» доллары.
Поправляясь и подводя смазанный макияж, Маргарита, когда осталась совершенно одна, с удовольствием отмечала, что и в такой, вроде вначале неудачно начинавшийся, день, судьба ее не оставила и подкинула прибыльной работенки. Через пять минут она придала себе свой обычный вид, сделав это настолько профессионально, что создавалось невольное впечатление, что она попросту сходила попудрить носик, а не ублажала в течении целого часа четырех юных и невероятно похотливых самцов, подходя к этому вопросу всеми известными и доступными способами. Беззастенчиво вернувшись на свое место, девушка пренебрежительно, будто она какая-то светская дама, а не пускай и привилегированная, но все-таки проститутка, расплатилась с барменом и напоследок заказала себе еще одну, созвучную имени, текильную «Маргариту».
Бокал с алкогольным напитком Поцелуева опорожнила за десять минут и, поскольку время уже приближалось к полуночи, удовлетворенная сегодняшним заработком, засобиралась домой. Как уже говорилось, юная путана жила недалеко от площади Пушкина и, возвращаясь домой, избрала свой обычный путь, шедший через переулки, связывающие улицу Кузнецова и улицу Зверева. В обычные дни такой путь не вызывал у нее затруднений: она отлично знала, что, в случае какой напасти, она всегда может сослаться на Босса, псевдоним которого наводил ужас на всех ивановских жителей. Поэтому она и шла, нисколько не беспокоясь и предаваясь своим радостным размышлениям, пока вдруг у нее ни с того ни сего не засосало под ложечкой от предчувствия какой-то неведомой и жуткой опасности, подстерегающей ее где-то поблизости. Она застыла на месте, оглядываясь по сторонам и пытаясь понять, что же стало причиной такого ее необычного состояния; однако вокруг все было тихо, весело щебетали уже прилетевшие из теплых краев перелетные птицы, а с автомобильной трассы, располагавшейся от этого места в доступной для распространения звука близости, слышался равномерный шум проезжавшего транспорта.
«Что это со мной? — рассуждала Марго про себя, начиная трястись от охватившего ее ужаса. — Со мной такое впервые. Наверное, перенервничала из-за отсутствия денег, либо же у меня вот-вот должны приблизиться месячные? Какая такая напасть может произойти со мной в этом городе, где меня знает практически весь криминал, и, так или иначе, все уважающие себя преступники побывали моими клиентами». Таким вполне оправданным образом она пыталась себя успокоить: ей, привыкшей с малолетнего возраста полагаться исключительно на свои силы и презрительно относившейся ко всякой опасности, даже и в голову не могло прийти, что в такой ситуации следует повернуть обратно и пойти другой дорогой, более освещенной и, уж точно, не столь захолустной.
Постояв две-три минуты и не услышав поблизости никаких лишних звуков, она смелой походкой отправилась дальше, но между тем через семьдесят метров вновь стала ощущать поблизости чье-то неведомое и злое присутствие. По организму красавицы вмиг стал распространяться жуткий умопомрачительный холод, постепенно сковывающий все ее члены; девушка застыла на месте, поддавшись непреодолимой, всеобъемлющей дрожи, в один миг охватившей все ее прекрасное тело. Вместе с тем не такого уж робкого десятка считалась эта давным-давно состоявшаяся путана, которой в своей древнейшей профессии приходилось иметь дело со всякого рода «мерзавцами», наверное, поэтому-то удивить чем-то эту красотку в обычной жизни было делом довольно проблематичным; в ее воспаленном мозгу, усердно искавшим объяснение всем окутавшим его страхам, тут же возникла вполне логичная мысль: «Скорее всего, это один из тех голодных и похотливых подонков, что не смогли достойно оплатить мои ласковые услуги? Очевидно, он решил воспользоваться темнотой и получить желаемое, скрывая свой мерзкий замысел под покровом спустившийся над городом ночи, — ухмыльнулась девушка, где-то в глубине души даже желая, чтобы именно так все и было, — ну что же, «паскудник», давай делай свое «грязное» дело; «хрен» с тобой, я расслаблюсь и получу удовольствие, а с тобой потом Босс будет беседовать, и, поверь, ему ты заплатишь намного больше, чем если бы напрямую договорился со мной, ведь если уж на то пошло, — так и быть! — я бы согласилась немного подождать и обслужить в таком исключительном случае, быть может, в том числе и в кредит».