Юрист взял деньги и с видом человека, которого только что угостили уксусом вместо чая, и вышел за дверь.
— Не успели старички «разобрать очередную жалобу», как в дверь позвонили.
— Открой, Петрович, кого там еще принесло?
В двери стояли две тетки. Одна очкастая, востроносая, более похожая на дятла, чем на женщину и вторая, лохматая, взъерошенная, как после драки.
— Здра… Здравствуйте, — сказали обе почти одновременно, но вразнобой.
Дятлообразная прошла в кухню, смахнула с краю крошки и пригласила взъерошенную.
— Проходи, Майя, будем гостями, если хозяева не приглашают.
— А мы не любим не званых, — засопротивлялся Петрович, — Вы кто такие, чего надо?
Ему эти гостьи сильно не понравились. Но выслушать их надо, хоть и непрошеных.
— Мы из социальной защиты, — объявила дятел. — Положение в стране тяжелое, много инвалидов и многосемейных нуждаются в помощи.
— Вам как лучше? Закрепить семьи и вы сами ежемесячно будете им помогать? Или мы будем приходить и забирать деньги, а потом разносить их по городу тем, кого вы выберете?
— И много нуждающихся у вас конкретно на территории?
— Две тысячи человек.
— И я всем должен помочь?
— Вы же не бесчувственный человек? Понимаете, что ближним помогать надо.
— А откуда вы вообще узнали обо мне?
— Из передачи по телевидению. Вчера вечером диктор сказал, что в нашем городе объявился богатый спонсор. Он получил огромное наследство и теперь беднякам будет легче жить.
— А кто его просил говорить об этом?
— Вы же не в лесу живете, — подскочила дама-воробей. — Вот на столе водка и сало. Пьете, а о других не заботитесь.
— Я теперь что, должен раздать свои деньги кому попадя?
— Не кому попадя, а бедным.
— Кто их бедными сделал? Родное государство? Без работы оставило? Или я виноват в приплоде многосемейных? Нет, дорогие, увольте меня от благотворительности.
— Насколько я знаю, государство помогает этой категории людей через вашу социальную защиту.
— А вы, господин, не считайте государственных денег, научитесь сначала распорядиться вашими.
— Дамочки, а не пошли бы вы куда подальше?
— Что?! — завопила взъерошенная. — Я буду жаловаться, вы меня оскорбили!
— Странно, — рассердился Петрович, — сижу у себя дома, никому не мешаю, разбираю жалобу с другом, а тут являются какие-то тетки и начинают вымогать деньги.
— Это мы тетки?
«Дятел», вскинув свой острый носик, пошла на Григория тараном. «Воробей, приподняв сумку, опустила ее на голову Петровича. Тот, долго не раздумывая, открыл дверь, дотащил упирающуюся взъерошенную гостью к проему и слегка поддал ногой. Она распласталась на лестнице. Следом, таким же макаром, вылетела и ее спутница. Очки свалились и она, шаря вокруг себя, сидела и вопила:
— Хулиганы, злодеи! Милиция!
В глазках всех дверей появились любопытные, но вступаться за «девиц», оскорбленных приземлением на заднее место, не желали. Поорав для проформы минуту-другую, дамы поднялись и, поддерживая друг друга, покатили по лестнице вниз.
Новоиспеченный миллионер-капиталист и его друг сидели снова за столом и попивали прохладную водочку.
— Как ты думаешь, Петрович, еще кто-нибудь придет к нам?
— Думаю, да. Этого чертова журналиста нужно найти и в харю дать, чтобы не прославлял на всю страну. Еще, чего доброго, кто похуже явится, долю требовать.
Не успели друзья допить свою злосчастную бутылочку, как новый звонок раздался в двери.
— Не пойду, — шепотом сказал Григорий. — Ну их к ляду.
— Откройте, — раздался зычный голос. — Милиция.
— «Вот тебе, бабушка, и Юрьев день», — шлепнул себя по лбу Костя.
— Нас с тобой нет дома, понятно?
— Не очень, куда мы делись?
— Айда через балкон к соседу Сергеичу.
Оба друга вышли на балкон. Перегородка между двумя квартирами была символической, так как в былые времена соседям приходилось присматривать за квартирой Григория, всегда находящегося в разъездах. Они проникли в квартиру без осложнений. Дома оказался шестилетний внук соседей Колька. Он не удивился их появлению, только спросил:
— Вы что, Карлсосы стали?
— Карлсосы, Карслосы, Колька. Ты тише, я потом тебе куплю большую конфету.
— Когда? — ухватив его за штаны, — потребовал ответа мальчишка.
— Скоро. Как только выберемся отсюда.
Мальчик понял, что они не могут выбраться, так как закрыта дверь. Подбежав к замку, открыл его и распахнул двери.
— Идите, я открыл дверь.
Друзья онемели. А в дверь уже заглядывал участковый инспектор с планшеткой в руках, Григорий видел его пару раз, когда бывал дома наездами, а за ним маячили две мымры, только что отправленные друзьями на лестницу.
— Здравствуйте, — поприветствовал друзей участковый. — Вы что это скандалы учиняете, граждане, проживающие в моем квартале?
— Какие скандалы? — удивился Григорий Сергеевич. — С кем?
— С нами! Они просто вышвырнули нас на лестницу!
— А в чем они выражаются, гражданочка? — вежливо спросил участковый даму с побитой задницей.
— В компенсации морального вреда нам обеим, причиненного при исполнении служебных обязанностей.
— Служебных? — удивился Петрович. — А ну, покажите-ка ваши документы!
— Да, — повторил представитель закона. — Дайте-ка ваши бумаги, позволяющие войти в чужую квартиру.
— Мы активистки! У нас нравственные обязательства перед незащищенной категорией населения, — сбавив тон, неуверенно прощебетала взъерошенная.
— Эти две мымры, товарищ участковый, явились требовать у нас деньги.
— На что?
— На благотворительность.
— Значит мошенничеством занимаетесь? — грозно сказал участковый. Статья 159 Уголовного Кодекса.
— Мы не для себя, — оправдывались просительницы.
— Они еще и рукоприкладством занялись, — пожаловался Петрович.
— Пройдемте в отделение, — строго сказал участковый, — составим протокол и возможно, что вы, гражданочки, будете задержаны.
— Нет, — завопили желающие облагодетельствовать всех бедных, представительницы «социальной защиты» населения. — Мы больше не будем. Все нормально, у нас нет претензий.
— То-то, — сказал довольный участковый, усмиривший бунт во вверенном ему доме. — Раз так, уходите и больше такого не допускайте.
Поверженные воительницы спустились вниз, а потерпевшие «благодетели» пригласили старшего лейтенанта, у которого кончалось время дежурства, к себе. Вскоре они перешли на «ты», заспивали про «дивчину молодэньку» и обсудили все мировые новости.
— Ты, Григорий Сергеевич, и вправду получил наследство? — спросил его, икая, лейтенант Миша.
— Вправду, чтоб мне лопнуть, вправду, — пьяно качнул головой Григорий.
— Теперь держись. От тебя не отстанут. Еще и мафия, чего доброго, привяжется.
— А мы наймем телохранителя, — промычал Костя, лежа носом в тарелке с хлебом.
— Берите меня. Сколько жалованья положите?
— Жалованья. Думаю, тыщ двадцать.
— В год?
— В месяц. И харчи, транспорт, жилье.
— Я живу в коммуналке. Холостой. Хочу работать с вами. Заявление писать?
— Какое? — спросил его работодатель.
— О приеме на работу.
— А кому заявление?
— Тебе, Костя.
— Ошибся, малость, Мишенька, я — друг, а он — буржуй.
— Буржуй — это хорошо. Отбиваться будем. Вот сейчас поспим и начнем действовать по плану, как нам с вами держать оборону.
— От кого?
— От желающих финансовых вливаний. У вас взять, себе положить.
— А если я не дам?
— Сами взять могут.
— Это как же?
— Путем утюга, удавки, пистолета, — он изобразил руками в воздухе названные предметы.
— Почему? Деньги мои? — глупо вытаращился на него Григорий, с трудом фокусируя взгляд.
— Многие думают по-другому.
— Права… не имеют!
— А они без прав приобретают то, что им захочется.
Друзья повесили бы носы от такой информации, но они у них находились в лежачем состоянии в тарелках с объедками. Петрович объяснялся с невидимым противником и даже шевелил ногами под столом, битва принимала сидячее положение. Ему в ответ дернулась нога Григория, но получила нокаут от Миши, который еще что-то соображал. Он крикнул в супницу:
— Граждане, тише! Граждане не прекословьте! Граждане, соблюдайте порядок!
Два гражданина, бывших под его защитой, начали дружно посапывать и посвистывать носами. Вскоре и сам, блюститель порядка, мирно храпел вместе с охраняемыми им гражданами.
В это время оскорбленные особы с распухшими от падения задами прибыли в домоуправление и, подумав немного, на старом конторском компьютере быстро настучали плакатик такого содержания:
«Тот, кто имеет большую семью и не может ее прокормить, одинокие пенсионеры, бездомные дети и бомжи, могут смело рассчитывать на помощь доброго миллионера, получившего несметные богатства от заграничных родственников и не понимающих как правильно их потратить. Все, кто подходит под эту категорию сможет бескорыстно получить круглую сумму пособия по безработице. Обращаться по адресу: ул. Энергетиков, дом 5, квартира 12. К Телегину Григорию Сергеевичу. На прием можно записаться по телефону 5-17-77».
Потом написали еще одно объявление:
«ВНИМАНИЕ: все, кто вложил деньги в МММ, должен получить их по этому же адресу. Ответственный за выплаты долга Телегин Григорий Сергеевич».
Очаровательницы развесили свои объявления на видном месте и убежали за угол, полюбоваться на вновь открытое предприятие. Сначала один, потом, два, мало-помалу подходили желающие прочесть, что там написано…. Вглядевшись еще раз повнимательнее, они тут же принимали стойку на месте, потом, потоптавшись, видимо соображая в какую сторону бежать, срывались и летели, со скоростью автомобиля. Видимо, едва ли не каждый прочитавший считал себя если не обманутым вкладчиком МММ, то уж малоимущим точно.
Через час вся улица Энергетиков и прилегающие к ней, были запружены странными соревнованиями: неслись женщины молодые и старые, мужички, обгоняя их, показывали им нос. Воющие «спортсмены» запрудили улицы так, что остановилось движение транспорта. Водители, не понимая в чем дело, гудели на разные голоса. «Скорая» остановилась вместе со всем транспортом и врачи принимали роды прямо на улице. Проехать было невозможно.