— Есть вещь, которую мне очень нужно знать, — горло перехватило от волнения. В воображении все было проще.
— Какую? — я не увидела, но почувствовала, как напрягся Паук.
— Пожалуйста, пообещай, что ответишь честно. Это важно для меня, — сердце забилось с новой силой, отдаваясь в горле.
Паук секунду помолчал, а затем проговорил:
— Обещаю, — восторга в его голосе слышно не было.
— Я… — простое и логичное предложение, сформулированное в мыслях куда-то улетучилось, уступив место панике. — Мне просто нужно знать, неважно, каков будет ответ.
— Ответ на что?
— Ты… тебе всегда нравилась моя кожа, — сбивчиво начала я. — Теперь я калека. Шрамы никуда не уйдут. И ты… — на этом решительность закончилась. Ох, не стоит ставить себя в глупое положение, не так уж это и важно. — Ладно, просто забудь. Давай спать.
— Нет, — Паук обхватил меня рукой за плечи, не давая отстраниться. — Договаривай.
Я вздохнула, понимая, что вопрос все-таки придется задать.
— Ты все еще хочешь меня?
11
Несколько секунд ничего не происходило и я начала чувствовать, как противный червячок сомнения превращается в настоящего змея. Однако в следующий момент Паук потянул меня вниз и мужчина оказался сверху. Сильное тело второй раз за вечер прижимало меня к кровати.
— Ты нужна мне, малышка, — прошептал маньяк, пальцами заводя выбившуюся прядку волос мне за ухо.
В следующую секунду его губы тронули мои, заставив забыть обо всем. Горячие касания порождали волну жара, прокатившегося от кончиков пальцев на ногах по всему телу. Наши языки встретились и вступили в скользкую ожесточенную борьбу за доминирование. Я быстро сдалась, позволяя Пауку завладеть своим ртом и отдавшись на волю восхитительных возбуждающих ощущений. Руки Паука скользнули по плечам, легко огладили локти, а затем переместились на талию. В эту секунду мне как нельзя сильнее хотелось, чтобы разделявшая нас одежда исчезла. Все внутри буквально требовало скольжения кожи по коже, касаться мужчины всем телом, ощущать биение его сердца над моим.
Поцелуй закончился и Паук начал отстраняться. Я судорожно вцепилась в рубашку на его талии и потянула буквально опрокидывая мужчину на себя. На секунду мне стало страшно, что сейчас маньяк высвободится и просто пожелает спокойной ночи, поставив точку в моих мучительных тревогах по поводу собственной привлекательности.
— Пожалуйста, не уходи, — прошептала я, чувствуя, как на глаза наворачиваются непрошеные слезы.
— Нам не стоит продолжать, малышка, — проговорил Паук, проводя ладонью по моей груди. Касание было легким, но внизу живота тут же возникло тянущее напряжение. — Ты ранена.
Слова маньяка отдались почти физической болью в сердце. Паук не хочет заниматься любовью с калекой. Это было предсказуемо, если вспомнить его одержимость идеальной кожей. В конце концов, можно и не быть любовниками, чтобы находиться вместе. Ведь самое важное заключается не в сексе, но в близости душ? Вот только эта отговорка никак не помогала заглушить чувство тоскливого одиночества.
— Почему нет? Это из-за шрамов? — вопрос сорвался с языка сам собой. — Если ты больше не хочешь меня, я пойму, — в конце голос сорвался, выдав всю ту бурю эмоций, что бушевала внутри.
Паук застыл надо мной и, кажется, даже перестал дышать. В темноте не было видно выражения его лица. Возможно это к лучшему, потому что я не уверена, что переживу жалость или презрение в его глазах.
Пауза затягивалась. Было ясно, что мужчина не может подобрать слов, чтобы сказать правду. К черту этот разговор. Зачем было вообще начинать? Я попыталась отстраниться, но сильные руки с легкостью удержали меня на месте.
— Все, чего мне хотелось, когда ты переступила порог моего дома, это сорвать с тебя одежду и иметь, сколько выйдет, — Паук склонился над моим лицом и его волосы упали мне на глаза.
Одним длинным, плавным движением мужчина лизнул щеку, оставив мокрый след. Его губы оказались прямо над ухом и отчего слова, казалось, проникали в самую душу:
— Мне плевать на шрамы. Я могу взять тебя прямо сейчас, впиться пальцами в спину, почувствовать, как кровь струится по рукам. Ты бы кричала подо мной, возможно умоляла бы остановиться, но я уже не смогу. Стоит мне утратить контроль, как я уже ничего не смогу гарантировать.
От этих слов внутри скрутился узел, а между ног стало нестерпимо жарко. Господи, что со мной не так? Разве могут возбуждать подобные вещи?
— Тогда почему ты больше не прикасаешься ко мне? — вопрос звучал довольно глупо. Паук не избегал прикосновений, просто не переступал определенной черты, отчего мои сомнения расцветали буйным цветом.
— Ты ранена, малышка, — в голосе Паука проскользнула неуверенность. — Я не хочу тебе навредить больше, чем уже навредил.
— Навредил? О чем ты? — я нахмурилась, пытаясь уловить направление его рассуждений.
— Я обещал тебе свою защиту. Ганс чуть не убил тебя, малышка.
— Никто не знал, что Ганс чокнутый маньяк, — запротестовала я.
Паук покачал головой.
— Мне следовало сделать тебя своей в тот вечер. Если бы я был тверже, ты бы не пострадала, — шепот маньяка у самого уха вызывал мурашки по коже.
— Ты и вправду хотел меня убить несколько дней назад? — не знаю, почему это так удивляло. Возможно за прошедший год я придумала себе слишком много, идеализировала кровавого убийцу.
Нить рассуждений Паука становилась все яснее. Он винил себя в том, что случилось со мной. Маньяк всегда говорил, что не даст причинить мне боль, но случай с Гансом стал его провалом, чувствительно задевшим гордость мужчины.
— Я поддался эмоциям.
— Ты бы смог жить, если бы убил меня? — голос внезапно охрип, а по спине скользнул холодок.
— Не знаю, малышка, — совсем тихо прошептал Паук.
В воздухе на минуту повисла тишина, разбавляемая лишь нашим дыханием. Наконец, мужчина продолжил:
— Сейчас ты ранена, слаба и полностью принадлежишь мне. Пожалуй, я могу с этим смириться, — тон мужчины неуловимо изменился, превратившись в сокровенно-соблазнительный.
— Значит, даже несмотря на шрамы, которые останутся на всю жизнь, ты все еще считаешь меня привлекательной?
— Ты не представляешь, как много всего я хочу сделать с твоим телом, — Паук провел кончиками пальцев по линии волос, очертил ухо и скользнул ниже по шее. — Но я могу не сдержать себя. Нам не стоит пересекать эту черту, пока ты ранена.
— Секс не навредит мне. Даже наоборот, — прошептала я, едва касаясь губами щеки мужчины.
— Не стоит просить о том, чего не понимаешь. Я могу причинить тебе боль, сделать что-то, о чем потом пожалею.
— Пусть. Просто трахни меня, — проговорила я, теряя терпение.
Я подалась вперед, намереваясь просто поцеловать кожу на горле, но в последний момент сжала зубы, чувствуя, как она поддается под напором, наполняя рот медным вкусом крови. Если бы кто-то спросил о причинах моего поступка, то я бы и под присягой не смогла объяснить это животное желание обладать, охватившее меня с головой. Ответом на укус послужило короткое шипение, сменившееся немедленным действием.
Паук схватил меня за запястья, с силой завел их мне за голову и навалился всем весом, заставив воздух покинуть легкие, а спину взорваться вспышкой боли. Я невольно вскрикнула, но звук тут же был перехвачен жестким поцелуем, напоминавшем скорее поедание заживо. Горячие губы впились в мои, лаская и кусая, заставляя подаваться вперед и пытаться поймать хоть глоток воздуха. Поцелуй имел вкус крови Паука и это ощущение странным образом распаляло желание. Однако мужчина быстро исправил это упущение, в какой-то момент прихватив зубами мою нижнюю губу.
Резкая боль смешалась со вспышкой возбуждения, когда колено мужчины вклинилось между ног и надавило на чувствительное местечко. Волна жара захлестнула с головой, сметая мысли и сомнения. В какой-то момент ладони, удерживавшие мои запястья исчезли и я тут же зарылась пальцами в волосы маньяка. Сейчас, оказавшись так близко, окутанная его запахом, чувствуя гладкость кожи под пальцами я была счастлива. Каждое прикосновение приносило такое удовольствие, что казалось оргазм придет и без секса, просто от осознания, что мы наконец то вместе.
Губы мужчины скользнули по шее, оставляя поцелуи вперемешку с укусами. Я чуть стонала, в свою очередь запустив руки под рубашку Паука и впиваясь ногтями в кожу. Чем интенсивнее он терзал меня, тем более глубокие царапины я оставляла на его спине. На языке ощущался привкус крови и мне доставляло извращенное удовольствие осознавать, что это его кровь смешалась с моей.
Маньяк на секунду отстранился от меня, но только чтобы стянуть через голову рубашку. Я подалась вперед, скользя ладонями по пояснице и царапая ногтями пояс джинсов. Паук схватил меня за запястья и опрокинул обратно, не давая проявлять инициативу. Одна ладонь удерживала руки в то время как другая задрала мою футболку, оголяя грудь. От прохладного воздуха чердака, коснувшегося нежной кожи я задрожала.
Мужчина склонился и неожиданно нежно провел губами по соску. Эта ласка, так контрастировавшая с безумной борьбой перед этим заставила меня выгнуться дугой и чуть слышно захныкать. Паук потерся щекой о мой живот, чуть царапая кожу начавшей пробиваться щетиной. Это прикосновение вызвало очередную волну возбуждения, сконцентрировавшуюся внизу живота. Я хотела продолжения, хотела, чтобы остатки одежды полетели прочь и это желание было таким сильным, что почти превращалось в боль.
— Моя малышка, — прошептал маньяк, чуть прикусывая кожу живота. — Ты так прекрасна.
Я не могла ответить, сосредоточившись на восхитительных ощущениях, владевших телом. Но мужчине не нужны были слова. Он подцепил край моих штанов и ловко одной рукой стянул их до колен. Я тут же избавилась от них окончательно, оказавшись практически обнаженной под Пауком. Он отпустил мои запястья и лег сверху, так что отчетливо ощущалась твердая выпуклость под тканью джинсов, прижатая к моему животу.