Подойдя к открытого настежь ангару, Кротов заглянул внутрь.
Там, возле укрытой брезентом «Сесны», сидело двое мужчин в синей служебной форме с эмблемой аэроклуба на груди, греясь у разведенного костерка. Они курили и о чем-то болтали, но, увидев идущего к ним Кротова, замолчали. Один из них стал опасливо подниматься с деревянного ящика. Другой, также чувствуя неладное, потянулся к лежащей рядом чугунной болванке.
— А вот этого делать никак не надо, — мягко предупредил Кротов.
«Неотъемлемой частью „нового мирового порядка“, уготованного нам „сионскими мудрецами“, должно стать безналичное общество. Тут имеется двойной смысл. Будет нивелирована не только сама личность человека, но и вся система финансовых механизмов. Зачем „гою-скоту“ деньги? Он должен только пить, жрать, совокупляться, нечленораздельно мычать и слушаться хозяев. Подготовительная работа к переходу подобному безналичному обществу масонами уже проведена. Я имею в виду систему электронно-считываемых чековых и кредитных карточек. Эта модель уже введена во всех западных странах, внедряется и в Россию. Но поскольку человеку приходится носить с собой множество электронных карточек (продуктовых, телефонных, бензиновых и т. д.), ему непременно скажут, что проще и практичнее иметь всего одну. Дебиторную карточку на все случаи жизни. Предвижу и дальнейших ход Иллюминатов. Зачем карточка, которую можно потерять? А не лучше ли нанести невидимую лазерную татуировку на ладонь или лоб? И этот лазерный код будет использоваться вами и как средство платежа, и как документ, удостоверяющий личность. После этого останется считать сканером ваш код и получить нужную информацию.
Нет, это не утопия, а реальность. „Сионские мудрецы“ никогда не занимались утопическими мечтаниями, они — прагматики. Лазерная татуировка уже 15–20 лет испытывается в Диснейленде, наносясь на руку тем людям, которые задерживаются там на несколько дней. Таким образом, проводится (в детском центре развлечений!) эксперимент — как станут на это реагировать люди и привыкнут ли к этому со временем?
Население земли подготавливается к тому, что лазерная татуировка необходимая неизбежность (местонахождение любого человека при этом немедленно может быть обнаружено со спутников слежения). Все это означает только одно: абсолютный, всеохватывающий контроль над всеми людьми планеты, борьба и уничтожение тех, кто найдет в себе силы и мужество отказаться от подобного клейма. Кончится вообще всякая свобода воли, каждый шаг станет известен и фиксирован. В какое же общество нас загоняют эти „мудрецы“? Здесь — прямая аналогия с „Откровением Иоанна“, где люди предупреждаются о том, что слуги Антихриста станут метить руку или чело числом Зверя. А кто не захочет ему поклоняться, тот не сможет „ни покупать, ни продавать“. Ни жить. (Между прочим, самый крупный в мире компьютер, подключенный ко всем остальным, находится в Брюсселе и носит название „Зверь“.)
Но „кукловоды“ забывают другие пророческие слова Иоанна: „Неправедный пусть еще делает неправду; нечистый пусть еще сквернится; праведный да творит правду еще, и святый да освещается еще… Блаженны те, которые соблюдают заповеди Его, чтобы иметь им право на древо жизни и войти в город воротами.
А вне его — псы и чародеи, и любодеи и убийцы, и идолослужители и всякий любящий и делающий неправду“.
Эти слова сказаны не им, запродавшим свои души, а нам — определившим свой выбор, и тем, кто еще блуждает в потемках. Для того, чтобы не предаваться духом, не впадать в отчаяние, а истово сражаться с врагом рода человеческого. Помните об этом».
Днищев спустился на лифте вниз, неторопливо прошел мимо второго поста охраны, помахивая полиэтиленовым пакетом. На него подозрительно покосились, но останавливать не стали. Затем, он направился к «тойоте» Шепотникова. Бросил пакет на заднее сиденье, рядом в кожаным портфелем, но сесть за руль не успел. Его внимание привлек въехавший в главные ворота «Форд» с тонированными стеклами. Машина, не снижая скорости помчалась по бетонной дорожке и затормозила возле административного здания, неподалеку от «тойоты». «Любопытно, что за гости приехали?» — подумал Днищев.
Когда дверцы «Форда» открылись и стали выходить люди, он остолбенел: среди них он увидел и Анатолия, которого вели, придерживая за руки. Его друг шел, еле переступая ногами. Мгновенно сообразив — что к чему, и просчитав возможные варианты, Днищев двинулся наперерез группе. Киреевского охраняли трое, еще один — остался в машине. Кроме того, услыхав шум подъехавшего автомобиля, из дверей здания выглянул пятый бейтаровец, встав на пороге. Киреевский узнал Сергея, но сделал предупреждающий жест головой. Лицо его было в кровоподтеках.
— Эй, ребята, погодите! — весело крикнул Днищев, останавливая группу.
— Чего тебе? — огрызнулся тот, у кого было не в порядке с носоглоткой, и которому стало с ней еще хуже, после первой встречи с Днищевым в темной квартире. Он засопел, медленно узнавая своего противника.
— Нос надо держать в тепле, — посоветовал Сергей, нанося прямой удар своей «запрещенной, правой» именно по этому болезненному органу. Следующие удары на двух остававшихся возле Анатолия, руками и ногами, посыпались с невероятной быстротой. Бросившийся на подмогу шофер, споткнулся о подставленную ступню Киреевского и растянулся перед Днищевым. Тот постарался, чтобы он продолжал оставаться в лежачем положении.
— Беги к «тойоте»! — крикнул Анатолию Днищев. — Заводи мотор.
Но другой окрик, с крыльца здания, остановил их.
— А ну на землю! Лежать! Живо! — проорал охранник, направляя на них ствол автомата.
— Да они и так уже лежат, — отозвался Днищев, глядя на распростертые вокруг тела.
— Я тебя имею в виду, придурок. Считаю до двух.
— Уж больно сыро на снегу-то. Можно, я где-нибудь там, на коврике лягу? — Днищев шагнул вперед. — Краем глаза он увидел, как из-за угла здания вышел человек в служебной форме аэроклуба. И узнал его.
Кротов успел выстрелить первым; охранник схватился за раненую руку, выронил автомат и застонал. Его напарник, высунувшись из дверей, дал короткую очередь, но под прицельным огнем Кротова поспешил укрыться.
— К машине! — крикнул Днищев, подхватив Анатолия, которому одна из пуль попала в плечо. Кротов, пятясь, и не спуская глаз со здания, подошел к «тойоте». Развернувшись и рванув с места, автомобиль помчался к главным воротам, возле которых уже суетились люди. Не снижая скорости, «тойота» вышибла металлические створки и полетела к шоссе. Кажется, вслед им продолжали стрелять, но они этого уже не слышали.
Первое, что сказал Кротов, когда они остановились, чтобы перевести дух и осмотреть рану Киреевского, было:
— Разминка окончена, теперь начнется открытое сражение.
— Прекрасно? — отозвался Днищев. — Давно жду.
Рана оказалась легкой и не опасной. Кротов остановил кровотечение, и они поехали дальше, в Москву.
— Гершвин одолжил мне кое-какие секретные документы из своего сейфа, — произнес Днищев. — Они там, на заднем сиденье, рядом с вами.
— В портфеле?
— Нет, в полиэтиленовом пакете.
Кротов продолжал подозрительно коситься на кожаный портфель.
— Что-то он мне очень и очень знаком, — сказал он наконец.
— Точно с таким же портфелем ходил Геннадий Сергеевич, — подтвердил его догадку Киреевский.
— А ну-ка поглядим, что там?
Кротов щелкнул замком, вытащил одну из коричневых папок.
— Откуда?.. черт!.. Это же рукопись Просторова!.. Быть того не может.
— Сергей, как она у тебя оказалась? — с таким же удивлением спросил Анатолий.
Днищев, сам изумленный не меньше их, но сохраняя внешнюю невозмутимость, сказал:
— Вы же просили меня разыскать ее — я и разыскал. Обычное дело.
Уже подъезжая к Москве. Анатолий произнес, обращаясь к Кротову:
— А теперь? Что — дальше?
— Дальше? — отозвался тот. — Дальше будем продолжать работать. У нас ведь с вами одно дело: защищать Россию…
— Это верно, — откликнулся Днищев, включив «дворники», которые стали тотчас же усиленно чистить грязное ветровое стекло.
Александр ТрапезниковТРЕТЬЕГО НЕ ДАНО
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Поста ГАИ тут раньше не было. Случайная проверка? В последнее время, из-за угрозы терактов от отмороженных чеченцев, вроде Радуева, бдительность на дорогах, особенно при въезде в Москву, якобы усилилась. Но по большому счету вся эта суета не имела равно никакого значения. Проверять документы надо не здесь, а в Кремле. Много бы любопытного обнаружилось. Да кому это надо? Днищев, не так часто ездивший по Ярославке, поморщился, завидев машину гаишников. Она стояла у обочины, возле фонарного столба и, несмотря на темень вокруг — до рассвета оставалось еще почти два часа, была хорошо освещена. Двое милиционеров в форме, с автоматами, загораживали проезд. Шоссе выглядело пустынно: ни людей, ни других автомашин, кроме жигуленка Днищева больше не было. Привыкший к любым неожиданностям, он решил вначале не останавливаться — просто проскочить на скорости мимо. Кто их сейчас разберет: гаишники это или переодетые бандиты? Может быть, в другое время он так бы и поступил, по своей природной лихости и склонности к риску. Но сейчас было не до безрассудных шуток и озорства. Не стоит связываться, решил Днищев, гася скорость. Держа руль левой рукой, он сунул правую под куртку и снял пистолет с предохранителя. Береженого Бог бережет.
Один из гаишников остался стоять на дороге, приподняв дуло автомата, другой подошел к жигулям. Днищев по привычке прикоснулся пальцами к серебряной ладанке с изображением Святого князя Александра Невского, висящей на груди, под рубашкой. Молодой, безусый паренек в форме истолковал этот жест по-своему, отшатнувшись и вскинув свой калаш.