Нью-Йорк. Бронкс…
Надежда покинула гостеприимных хозяев трейлера недалеко от Бронкса на Бостон-роуд. Ночная темнота уже окутывала улицы Нью-Йорка и когда она спрыгнула на усыпанную мусором мостовую, то уже не опасалась, что ее одежда привлечет внимание первого же встречного полицейского. В это время в городе уже царствовали многочисленные «жрицы любви», готовые отдаться любому за сотню другую долларов и наличие на Надежде только коротких шортиков и рваной застиранной майки вряд ли вызвало у кого-то лишние вопросы. Волосы Надежды тоже изменили свой обычный цвет, и она из жгучей брюнетки превратилась в коротко постриженную представительницу нордической расы викингов.
Проводив взглядом удаляющийся трейлер, она глубоко вздохнула и, придав лицу безмятежность, направилась к ближайшему телефону-автомату. Только перед будкой она вдруг сообразила, что не обзавелась у своих новых знакомых нужной монетой. Тихо выругавшись, Надежда посмотрела вокруг. На улице никого не было, и только у автобусной остановки на скамейке сидела группа подростков. Оттуда раздавалась громкая мексиканская речь, и неслись заводные звуки рок-н-рола. «Наверное, латинос…» — решила Надежда. Она еще раз прошлась взглядом по пустынной улице и, не увидев на ней ни одного прохожего, приуныла. «Придется знакомиться с этой шпаной…» — подумала она и качающейся походкой направилась к автобусной остановке.
Несмотря на свой затрапезный вид, Надежда видимо произвела на подростков должное впечатление, так как при ее приближении разговоры прекратились, и они с интересом уставились на нее.
— Хай!.. — поприветствовала их Надежда и, не дожидаясь ответа, вынула изо рта одного из юнцов недокуренную сигарету.
Глубоко затянувшись, она выпустила в лицо парня густую струю дыма, и пока тот, растерянно моргал глазами, засунула окурок ему за шиворот. Парень испуганно отскочил в сторону и спрятался за спины своих товарищей.
— Не бойся малявка… не трону. — с усмешкой успокоила его Надежда.
В группе подростков произошло движение, и вперед выступил самый рослый и старший из них.
— Эй, ты шлюха безмозглая!.. — придав своему голосу угрожающий тон, сказал он. — Катись отсюда пока кости целы. А то мы тебя так отделаем, месяц работать не сможешь!
В дополнение к своим словам он вытащил из кармана внушительного вида нож и, помахивая им, стал приближаться к Надежде. Окружающие его подростки тоже вооружились разнообразными предметами, в изобилии валяющимися на тротуаре и, сгрудившись за его спиной, ждали, что будет дальше. Их предводитель остановился и, видимо раздумывая, над своими дальнейшими действиями, почесал стриженный затылок. Надежде этого момента было достаточно и она, ловким движением выбив нож, заломила парню правую руку за спину.
— А-а-а-а!.. — улица огласилась истошным испуганным криком.
Парень упал на колени, а Надежда, нагнувшись над ним, тихо сказала.
— Замолчи, а не то руку сломаю…
Теперь она была хозяином положения и могла диктовать свои условия.
— У меня сейчас ломка идет, — сказала она хриплым голосом. — а на дозу не хватает… С деньгами не поможешь?
Парень понимающе кивнул и свободной рукой полез в карман брюк. Вытащив оттуда несколько смятых бумажек, он протянул их Надежде.
— И мелочь тоже. — приказала она.
Парень выгреб из кармана пригоршню серебристых монеток.
— Мерси… — взяв монетки, поблагодарила Надежда и, отпустив руку, подтолкнула своего пленника к товарищам.
Те, разинув рты, удивленно смотрели на нее. Махнув на прощание рукой, Надежда вернулась к телефонной будке и, сняв трубку, набрала нужный номер.
«Только бы он был дома. Только бы он был дома…» — мысленно повторяла она, прислушиваясь к доносящимся из трубки гудкам. Наконец, в трубке что-то щелкнуло, и из нее раздался голос Андрея.
— Вас слушают…
Надежда измененным голосом, произнесла условную фразу.
— Добрый вечер, господин Черкашин! Вас беспокоит ваш страховой агент. Когда вы сможете внести очередную плату за страховку?
Было слышно, как Андрей тяжело задышал и, затем видимо переборов растерянность, неуверенно ответил.
— Добрый вечер, господин Крамер… Извините, что я забыл про этот платеж. Если вы не возражаете, то можете зайти ко мне завтра вечером часов в восемь. Напомните только, какую сумму я вам должен заплатить?
— О, пожалуйста… За это полугодие вы обязаны внести пятьсот шестьдесят долларов девяносто центов.
— Благодарю, итак, до завтра…
Надежда снова услышала в трубке гудки. На этот раз короткие. Она облегченно вздохнула. Связь была установлена. Условная фраза о страховке означала, что она попала в беду и нуждается в срочной помощи. Ответ Андрея был сигналом о том, что он готов встретиться прямо сейчас. А названная ею сумма — время и место встречи. Центы указывали время — девять часов вечера. А доллары место — пятьдесят шестая стрит. Повесив трубку телефона на место, Надежда тщательно протерла ее платком и, припомнив, как добраться до пятьдесят шестой стрит, пошла к автобусной остановке.
Нью-Йорк. Гарлем…
Нужную улицу она нашла легко. Не пришлось даже спрашивать у случайных прохожих. Взглянув на выстроившиеся шеренги домов, Надежда прикинула, где может ждать ее Андрей и направилась к ночному супермаркету. Ее решение оказалось верным, так как между стоек с продуктами она сразу увидела его высокую фигуру. Андрей стоял у полки с бутылками «Кока-колы» и «Спрайта» и задумчиво перебирал их руками. Проходя мимо, Надежда глазами показала на стоящий напротив магазина дом, во дворе которого росло несколько высоких густых деревьев и, прихватив что-то с полки, направилась к кассе. Оплатив покупку, она покинула супермаркет и, перейдя улицу, остановилась под деревом.
Кругом было ни души, и только где-то за забором изредка лаяла сонная собака. В темноте послышались торопливые шаги, и через секунду рядом с ней появился Андрей. Какое-то время они молчали. Затем Андрей обнял Надежду за плечи и, прижав к себе, поцеловал в щеку. Надежда почувствовала на ней его жаркое дыхание и, хотя изо всех сил пыталась сдержать непрошенные слезы, это ей не удалось.
— Не надо плакать… — попросил ее Андрей. — Теперь все будет хорошо. Теперь мы как-нибудь выкрутимся.
Он снова поцеловал ее и когда Надежда сквозь всхлипы сказала: «Да…», попросил рассказать о том, что с ней произошло. Рассказ Надежды длился всего три минуты, во время которых Андрея несколько раз прошибал холодный пот. «Что это?.. Удивительное везение или провокация, организованная ФБР?» — почти сразу начал задавать себе вопросы он. Все было до невозможного просто. Сбежала, переоделась, доехала… И в этой простоте и содержалось зерно недоверия. Ведь до этого все попытки организовать побег Смирновой и Федорову кончались неудачей.
— Значит, охрану ты обманула легко? — спросил Андрей, когда Надежда закончила говорить.
— Да… — искренне ответила она.
— И преследования не было? — снова спросил Андрей.
Надежда отрицательно покачала головой.
— Я его не заметила…
— Странно… Получается, они долго не проверяли тебя в палате. И видеокамеры там не установили. Очень странно. Не похоже на ФБР. Они же не дилетанты.
— Ты думаешь мне «помогли» сбежать? — с тревогой в голосе спросила Надежда.
Андрей пожал плечами.
— Все может быть… Такой вариант мы не должны исключать.
— Но в работе ФБР ошибки тоже случаются. — возразила Надежда.
— Случаются… Но не такие грубые. Ты для них слишком важная персона, чтобы так плохо тебя охранять. Что-то здесь не то…
Надежда вздохнула.
— Не знаю… Игры я не у кого я не заметила. Хотя… — она на секунду задумалась. — Возможно дело вот в чем. Я слышала, что охраной пансионата занимались какие-то Дуглас и Хоффман. Уж не тот ли это Дуглас, который допрашивал меня первый раз в ФБР?
— Как ты сказала? — удивленно переспросил Андрей. — Дуглас… говоришь. Интересно…
Он стал только сейчас понимать, почему Майкл в своем последнем сообщении писал, что Смирнова скоро окажется на свободе. Значит, он уже тогда знал, куда ее переведут из больницы Бруклинского централа и, наверное, уже тогда знал, как ее можно освободить.
— Тогда все понятно… — сказал Андрей. — Я, кажется, знаю, кто помог тебе бежать. Но об этом потом. Сейчас тебя надо хорошенько спрятать и затем вывести из страны. А это непростая задача.
Надежда со вздохом кивнула головой.
— Я это понимаю…
Андрей продолжил.
— Сейчас ФБР всех на ноги поднимет. Тебя будут разыскивать на границах. И для начала прочешут Нью-Йорк. Поэтому оставаться в городе тебе опасно. У меня есть на примете одно место и прямо сейчас я тебя туда отвезу. Это на Гудзоне. Охотничий домик. Поживешь там денек другой, а за это время мы что-нибудь придумаем. Не буду скрывать, тебе уже давно готовили побег из тюрьмы. Но раньше все наши попытки терпели неудачу. И вот теперь ты сама освободилась.
Андрей взял Надежду за руку и они, изображая парочку влюбленных, снова пошли к супермаркету. Когда через полчаса они его покинули, на Надежде красовался новенький джинсовый костюм и лихо заломленная ковбойская шляпа, а Андрей нес в руках большую сумку с продуктами. Сев в стоящий на парковке перед супермаркетом автомобиль, они через пять минут уже мчались по шоссе в направлении Гудзона.
Река Гудзон. Лесное ранчо…
До охотничьего домика они добрались только рано утром. Свернув с автострады на проселок, Андрей еще часа два петлял по склонам холмов между кленовыми рощами и зарослями вереска, пока, наконец, машина не остановилась у перегородившего дорогу полосатого шлагбаума.
— Приехали… — сказал он, спящей на заднем сиденье Надежде.
Та приподняла голову и увидела вокруг себя непроницаемую для лучей света стену деревьев.
— Куда ты меня завес? — зевая в кулак, спросила она Андрея.
— Сама увидишь… — посмеиваясь, ответил он.
Покинув машину, они направились к виднеющемуся неподалеку одноэтажному покосившемуся домику.
— Это и есть твоей знаменитый охотничий домик? — спросила Надежда.
— Лесное ранчо… так мы его называем. — ответил Андрей.
Несмотря на свой потрепанный вид, домик оказался вполне пригодным для жилья. Его крыша, покрытая позеленевшей от времени черепицей, местами прохудилась, и была заделана дубовыми чурками. Окна аккуратно закрывали сбитые из досок ставни, а дверь с висящим на ней замком была плотно подогнана к косяку. Андрей ключом отпер замок и, распахнув дверь, сделал приглашающий жест рукой.
— Прошу!..
Внутри домик оказался тоже в приличном состоянии. С мебелью было, правда, небогато. Один стол, две кровати и дюжина стульев. Но в остальном он вполне соответствовал стандартам современного жилья. Помимо дизельного электрогенератора, в нем была газовая плита, холодильник, два электрокамина и даже антенна спутникового телевидения.
— Телевизора, к сожалению, нет… — извинился Андрей. — В прошлый заезд ребята разбили. Но я тебе оставлю ноутбук, и ты через тюнер сможешь подключаться к антенне. Работает не хуже. А это чтобы долгие зимние вечера коротать… — добавил он и показал на сложенный в углу домика камин из тесаного светло-коричневого камня.
Найдя канистру с горючим, Андрей стал запускать дизель. Через полчаса в домике стало по-домашнему уютно.
— Ну что ж, давай отпразднуем твое новоселье! — предложил Андрей, когда Надежда приготовила нехитрый ужин.
Налив в стаканы немного виски, Андрей поднял один из них над собой.
— С возвращением из преисподней! — тихо провозгласил он тост.
Надежда грустно улыбнулась.
— Ну, так уж и из преисподней?.. — задумчиво сказала она и словно что-то вспоминая, посмотрела в окно. — Как видишь, я живая и здоровая. Врачи на славу потрудились.
— Живой тебя все равно оттуда не отпустили бы… — возразил Андрей. — Не для этого сажали. Пошла бы на сделку с ФБР, тогда другое дело.
— Тогда конечно… — согласилась Надежда и вздохнула. — Они мне много чего обещали за предательство.
— И деньги, наверное, обещали? — спросил Андрей.
Надежда скривила уголки губ.
— Деньги мне без надобности. Свои девать некуда.
За столом наступило долгое молчание. Андрей и Надежда смотрели друг на друга, и казалось, не замечали стремительно текущих минут. Наконец, Андрей поставил пустой стакан на стол и, взяв Надежду за руку, тихо сказал.
— Я очень рад, что ты вырвалась оттуда.
Надежда, смутившись, опустила глаза.
— А представляешь, как рада я…
Часа через два Андрей стал собираться в дорогу. За это время он успел рассказать Надежде обо всем, что произошло, пока она находилась в заключение и чего могла не знать. Они подробно обсудили ситуацию с Федоровым и Гонгадзе. Андрей рассказал, что через неделю готовится вернуться в Россию. Но, конечно, самой важной темой их разговора было: что же делать дальше?..
— Не беспокойся, об этом позаботятся другие… — заверил ее Андрей. — Наши с тобой коллеги делают все возможное, чтобы вывести тебя из страны. Проблема в том, что обычным путем уехать тебе не удастся. ФБР уже перекрыло все границы. Поэтому самолет, корабль, поезд и даже автомобиль отпадают. Через границу придется пробираться тайно, а вот как… над этим сейчас работают. Скорее всего, наймут частную яхту и вывезут тебя за территориальные воды, а там пересадят на наше российское судно. Тебе сейчас надо какое-то время отсидеться здесь, пока у ФБР пыл не поутихнет. Я появлюсь дня через два. Привезу продукты, и, если появятся, новости, а ты сиди тихо, как мышка и никуда носа не показывай.
Спустя минуту «Шевроле» Андрея запылил по дороге, ведущей в сторону Нью-Йорка.
Вашингтон. Пенсильвания-авеню…
Исчезновение Смирновой произвело в ФБР эффект разорвавшейся бомбы. Было назначено служебное расследование. Ряд сотрудников срочно вызвали из отпусков. Были отменены все командировки. Для поиска беглянки создали оперативный штаб, первым же решением которого было: перекрыть все государственные границы страны. Территориальные подразделения ФБР взяли под тщательное наблюдение российские дипломатические представительства в разных городах США. Фотографию Смирновой получили не только все полицейские участки и шерифы, но и лечебные учреждения и даже таксисты и пожарные.
Когда все попытки разыскать Смирнову в первые три дня оказались тщетными заместитель директора ФБР, отвечающий за проведение этой операции, решил созвать совещание в Вашингтоне. Помимо сотрудников центрального аппарата на нем должны были присутствовать так же представители территориальных подразделений бюро, пограничной службы и береговой охраны. Настроение у участников совещания точно соответствовало непогоде, разыгравшейся в этот день в столице США.
За окном кабинета в здании на Пенсильвания-авеню грохотал ливень с грозой и точно такая же буря обещала разразиться в кабинете. Заместитель директора ФБР в своем выступлении в начале совещания метал громы и молнии и не скупился на угрозы в адрес нерадивых сотрудников, допустивших побег Смирновой. Как всегда, в таких случаях разные ведомства пытались свалить вину друг на друга. Представители Бруклинского централа, которые официально отвечали за охрану пансионата, винили во всем ФБР, не сообщившее им об особой опасности переведенной туда преступницы, а те в свою очередь обвиняли во всех грехах пеницитарное ведомство. Между Хоффманом и Либенштайном завязалась словесная перепалка, во время которой обе стороны не скупились на резкие и обидные друг для друга выражения. Конец дискуссии положил заместитель директора ФБР, который после почти двухчасовых дебатов взял заключительное слово.
— Итак, господа я благодарю вас за участие в совещании и надеюсь, что все мы извлечем из случившегося надлежащий урок. Урок для нас, к сожалению, очень горький… — сказал он. — Вы так же можете не сомневаться, — продолжил заместитель директора, остановив свой взгляд на раскрасневшемся Хоффмане. — что урок из случившегося сделает, и руководство бюро и с провинившихся сотрудников строго спросит.
Под тяжелым взглядом заместителя директора, Хоффман растерянно заерзал на стуле.
— Но сейчас меня волнует не это… — заместитель директора озабоченно нахмурил брови. — К сожалению, мы не смогли выработать эффективных мер по поимке сбежавшей преступницы. А именно это от нас сейчас и требуется. В настоящий момент она, скорее всего, находится на территории Штатов. Через границу так быстро перейти она не могла. И наш с вами долг в самые короткие сроки найти ее и вернуть туда, откуда она смогла бежать. Надеюсь, вы понимаете особую важность этой задачи и сделаете все возможное, чтобы ее быстро и успешно решить.
На этом совещание было закончено, но, когда присутствующие направились к двери, заместитель директора попросил задержаться Хоффмана, Дугласа и Либенштайна.
— Господа, я хотел бы обсудить с вами одну мысль, которая пришла мне в голову во время совещания. А, она заключается, вот в чем… — сказал он. — Если мы не в состоянии разыскать Смирнову сами. Тогда, может быть, имеет смысл, обратится за помощью к тем, кто в настоящий момент является нашим противником…
— Извините сэр, а кого вы имеете в виду? — поинтересовался Хоффман. — У ФБР много врагов…
Заместитель директора бросил взгляд на Либенштайна.
— Я имею в виду многочисленных клиентов уважаемого директора Бруклинского централа.
Либенштайн удивленно вскинул брови.
— Не понимаю вас, сэр? — растерянно спросил он. — Вы же знаете, с кем я в основном имею дело… мафиози, наркоторговцы, террористы…
Заместитель директора согласно кивнул.
— Вот именно этих людей я и предлагаю подключить к поиску сбежавшей Смирновой.
Хоффман, Дуглас и Либенштайн переглянулись.
— Извините, сэр, а не бросит ли это тень на нашу организацию? — возразил Дуглас.
Заместитель директора недовольно поджал губы.
— В нашем положении средства выбирать не приходится. Главное, чтобы был результат! — глубокомысленно изрек он и интонацией своего голоса дал понять, что дискуссия закончена. — Вас господин Либенштайн я прошу подготовить список заключенных, которые, могут в этом плане быть нам полезны. — продолжил он. — В первую очередь обратите внимание на руководителей крупных мафиозных группировок, контролирующих Нью-Йорк и его окрестности. Когда будете готовы, доложите лично мне. А господа Хоффман и Дуглас помогут вам склонить этих людей к сотрудничеству.
Заместитель директора ФБР встал, давая понять, что разговор окончен.
— За работу господа. Желаю, вам, успеха! — сказал он на прощание.
Нью-Йорк. Бруклинский Централ…
Срочный вызов к директору тюрьмы Василий Несторович Ромащук воспринял с нескрываемым удивлением. С момента его появления в Бруклинском централе прошел почти месяца, и за это время кроме нанятого адвоката и немногочисленных родственников его никто не тревожил. Его поместили в пятиместную камеру, в которой вместе с ним тюремное заключение коротали его жена Агриппина, еще довольно молодая сорокалетняя женщина, с которой Ромащук познакомился, уже живя в США, древняя кухарка Софья и два известных нью-йоркских мошенника и афериста Бенитто Романьёли и Кларк Стивенсон.
Возраст Ромащука и обширные связи в российской мафии позволили ему сразу занять в тюремной иерархии весомое место. К его мнению стали прислушиваться, делились с ним полученными новостями и часто приглашали на различные сходки и собрания. Ромащук жил в Америке уже давно и хорошо знал здешние нравы и обычаи и для вновь приехавших русских криминальных авторитетов являлся опытным советчиком и связующим звеном с главарями американской коза ностры.
Войдя в кабинет Либенштайна, Ромащук с достоинством поклонился и не спеша занял предложенное ему кресло посредине комнаты. Кроме директора тюрьмы в кабинете находились еще два человека. «Наверное, фэбээровцы…» — подумал про них Ромащук. Он по-стариковски натужено закряхтел и, готовясь к предстоящему разговору, поудобнее вытянул распухшие от ревматизма ноги. Какое-то время в кабинете царило молчание. Либенштайн и его гости внимательно разглядывали древнего старца. Ромащук тоже из-под кустистых бровей придирчиво изучал их, и время от времени поглаживал рукой свою седую бородку. Наконец Либенштайн заговорил.
— Уважаемый господин Ромащук… — начал он торжественным голосом, в котором, однако сквозили нотки плохо скрытого пренебрежения. — я очень рад приветствовать вас сегодня! Как директору тюрьмы, мне давно хотелось с вами познакомиться и вот, наконец, мое желание осуществилось.
По мере того, как директор произносил свою речь, брови Ромащука стали медленно приподниматься вверх, а рот, в обрамлении глубоких, изрезавших лицо, морщин превращаться в большую букву «О». Немая сцена продолжалась довольно долго и когда Ромащук, наконец, обрел дар речи, то с трудом смог выговорить только нечленораздельное.
— М-да…
Либенштайн продолжил.
— Я хотел бы обсудить с вами ряд вопросов, которые меня беспокоят и надеюсь, что ваш опыт и знания помогут мне их решить. Поверьте, без крайней необходимости, я бы не стал вас тревожить.
Видимо Ромащук начал понимать, что от него хотят и, мешая английские и русские слова, произнес.
— Это я хорошо понимаю уважаемый. Без крайней нужды я бы здесь не появился.
— А «нужда» у нас вот какая… — с трудом выговорив незнакомое, сказанное по-русски слово, вступил в разговор один из фэбээровцев. — Вы, наверное, уже слышали, что одна из заключенных совершила из вашей тюрьмы побег.
— Ходили такие разговоры… — согласно кивнул Ромащук.
— Так вот… — продолжил фэбээровец. — От министерства юстиции я готов предложить вам сделку, и если мы ее заключим, то ожидающее вас наказание станет более легким.
Некоторое время на лице Ромащука было написано недоумение. Затем оно сменилось выражением глубоких раздумий и, наконец, блеснув щелками глаз из-под нахмуренных бровей, он спросил.
— А что требуется взамен от меня?
— Совсем немного… — быстро заверил его Либенштайн. — Вы нам поможете вернуть беглянку обратно в камеру.
Заерзав в кресле, Ромащук неуверенно проговорил.
— И как же я смогу это сделать? Самому мне, что ли за ней бегать?
— Ну, это не обязательно! — снисходительно улыбнулся Либенштайн. — Нам нужны только ваши связи в криминальных кругах Нью-Йорка. Пускай Смирновой займутся они. А вы за оказанную нам услугу получите благосклонность судей. И поверьте мне, они смогут найти в вашем деле смягчающие обстоятельства.
Либенштайн вытащил из ящика чистый лист бумаги и положил его на стол.
— А сейчас наше соглашение необходимо закрепить письменно. Вы напишите заявление о готовности сотрудничать с органами следствия. — предложил он.
Лицо Ромащука внезапно потемнело. Он перестал ерзать в кресле и его взгляд до этого растерянный и удивленный вдруг стал недобрым и злым. Фэбээровцы, а это были Хоффман и Дуглас, удивленные переменой в его настроении, озадаченно переглянулись.
— Так вот, что вы уважаемые хотите мне предложить! — сдавленным от волнения голосом сказал Ромащук.
Затем он упрямо мотнул головой и коротко отрезал.
— Нет… На такое я никогда не соглашусь!
— Нельзя ли узнать, почему? — спросил у него Либенштайн.
Ромащук расстегнул на груди полосатую, усыпанную крошками табака, куртку и, оголив худую впалую грудь, ткнул в нее пальцем.
— Читай!.. — сверкнув глазами, сказал он.
Либенштайн присмотрелся и увидел на груди Ромащука расплывчатое изображение иконы в обрамлении лавровых венков и под ней надпись на русом языке.
— К сожалению, по-русски я не понимаю. Не могли ли вы перевести, то, что здесь написано? — попросил он.
— Да взойдет на грешного Божья благодать… — процитировал Ромащук и обвел присутствующих торжественным взглядом. — Мы со Смирновой одной крови. Над нами один бог. А раз так, в этом деле на меня не рассчитывайте!
Когда Ромащука вывели из кабинета, Либенштайн презрительно изрек.
— И каких только типов не рождает русская земля.
Хоффман небрежно отмахнулся.
— Обойдемся и без этого сумасшедшего старика. Кто у нас следующий по списку?
Либенштайн заглянул в папку.
— Алессандро Вичетто…
— Ну что ж, давайте поговорим с этим итальянцем. Надеюсь, он будет посговорчивее. — предложил Хоффман.
Вскоре на пороге кабинета возникла гибкая, худощавая фигура типичного представителя Апеннинского полуострова. Пригладив пальцами тонкие ухоженные усики, он с любопытством поглядел на встречающих его людей.
— Входите, Вичетто, присаживайтесь! — радушно приветствовал его Либенштайн. — У нас к вам будет серьезный разговор…
Нью-Йорк. Манхэттен…
Группировка Алессандро Вичетто слыла в Нью-Йорке самой жестокой и кровавой. На ее счету были сотни ограблений, десятки убийств и множество разбойных нападений. Она не гнушалась совершать самые грязные и циничные преступления, от которых отказывались другие представители криминального мира. Любой заказчик, выложивший кругленькую сумму в несколько сот тысяч долларов, всегда находил здесь понимание и теплый прием. В последние годы группировка значительно выросла, поглотив в себя более мелкие банды, вожаки которых не нашли общий язык с Вичетто. Их безжалостно уничтожали, а рядовых членов банд, проверив на деле, принимали в свои ряды. Теперь группировка насчитывала несколько сот бойцов и контролировала почти половину Нью-Йорка и его пригородов. После ряда громких преступлений, Вичетто заинтересовалось ФБР и, несмотря, на то, что он был крайне осторожен, смогло собрать на него достаточно улик, чтобы обеспечить главе самого крупного в Нью-Йорке преступного синдиката пожизненный тюремный срок. Оказавшись за решеткой, Вичетто стал предпринимать, отчаянные попытки выбраться оттуда. К делу были подключены лучшие адвокаты и юристы страны, но даже они оказались не в состоянии ему помочь. Группировка же, оставшаяся без своего главаря, продолжала активно функционировать, и число преступлений, совершенных ее членами, множилось с каждым днем.
Обычно оставшиеся на свободе руководители группировки проводили свои сходки в одном из небольших баров Бронкса, подальше от назойливых глаз агентов ФБР, но сегодня в связи с исключительно важными событиями решено было собраться в более торжественной обстановке на Манхэттене. Заказав столик, в лучшем ресторане Уолт-стрита, Марко Вичетто младший брат Алессандро, стал обзванивать других влиятельных членов этого преступного сообщества. Первый звонок он сделал Лоренцо Фабиани, отвечающему в группировке за связи с другими преступными кланами Нью-Йорка. Вторым по списку шел Джовани Рио, бессменный казначей и финансовый консультант Алессандро Вичетто. Третий звонок был адресован Армандо Босса, возглавлявшему бригаду боевиков-головорезов, прибывших в США с юга Сицилии. В семь часов вечера все четверо собрались за роскошно сервированным столом на самой значимой в истории Америки улице Нью-Йорка. После обычных приветствий, взволнованный Марко, наполнив бокалы красным, как кровь, «Венето Россо» сказал.
— Вы, наверное, удивлены моим звонком, с просьбой о срочной встрече, но смею вас заверить, для этого есть все основания. Вчера я был у брата, и он мне рассказал потрясающую новость.
Все присутствующие за столом насторожились, а Марко, отпив глоток вина, продолжил.
— То, что не удалось нашим высокооплачиваемым адвокатам, похоже, удалось самому Алессандро.
— О!!! — Лоренцо Фабиани поднял свой бокал вверх. — Поздравляю Марко!
Марко с благодарностью посмотрел на него и снова заговорил.
— У него состоялась беседа с директором централа и двумя чинами из ФБР и те сделали ему фантастическое предложение, суть которого состоит в следующем… — Марко приглушил голос и, чтобы его было лучше слышно, наклонился к центру стола. — Из централа несколько дней назад сбежала какая-то русская девчонка. Она сидела там по подозрению в шпионаже. Сейчас ФБР по всей стране разыскивает ее, но найти пока не могут. Наверное, девчонка забилась в какую-нибудь дыру и отсиживается в ней. Они хотят, чтобы ее поисками занялись мы!.. — Марко с восторгом посмотрел на сосредоточенные лица своих товарищей. — За это Алессандро пообещали скостить срок и еще много чего. Тот не, будь дураком, конечно, сразу согласился, и попросил меня, чтобы мы занялись этим делом.
За столом надолго повисла тишина, а лица собравшихся за ним людей стали выражать напряженную работу мысли. Наконец Лоренцо Фабиани, вяло покачивая вино в бокале, сказал.
— Предложение, конечно, очень заманчивое и наш святой долг помочь Алессандро выбраться из Бруклинского централа, но… — он умолк и, подняв бокал на уровень глаз, посмотрел сквозь ярко-вишневую влагу.
— Что, но?.. — спросил его Армандо Босса. — По-моему, предложение стоит принять и заняться этой девчонкой.
— Я тоже так думаю, — поддержал его Джовани Рио и, повернувшись к Фабиани, спросил. — Джони, почему ты сомневаешься?
— А вот почему!.. — Фабиани поставил свой бокал на стол. — Непонятно, как к этому отнесутся русские…
— Ты имеешь в виду наших коллег? — спросил Джовани Рио.
— Не только… — уточнил Фабиани. — Меня интересует так же, как к этому отнесутся официальные русские власти. Если эта девчонка работала на них, то у нас могут возникнуть неприятности, попади она снова в тюрьму.
— Ха-ха-ха!!! — громко рассмеялся Армандо Босса. — Нашел чем пугать. Что твои русские могут нам сделать?
Фабиани пожал плечами.
— То же что и другие… Возьмут и натравят на нас колумбийцев или кубинцев. У русских денег сейчас много. А эти латинос за деньги сделают, все что угодно. И повода искать не станут. Им бы только из автоматов пострелять.
— Нда-а… — протянул задумчиво Рио. — Такое они вполне могут устроить. Не хватает нам сейчас новой войны между группировками. Еле-еле предыдущую удалось закончить. Сколько денег и сил на это потратили!
— Могли бы и не тратить! — с обидой в голосе, сквозь зубы процедил Армандо Босса. — Рано или поздно мы все равно победили бы.
— А сколько людей при этом погибнет! Ты об этом не подумал? Их матери из Италии не для этого сюда присылали, а чтобы к хорошей жизни приобщить… — вскипел Рио. — И делу эта стрельба мешает. Итак, с финансами туго из-за кризиса, а тут ты со своими разборками.
Армандо Босса недовольно надул губы и, отвернувшись к стене, пробурчал.
— Черт с вами! Как хотите, так и решайте. Мне на это наплевать…
Фабиани и Рио, как старейшим членам группировки, в спорах обычно принадлежало последнее слово. Обменявшись взглядами, они надолго задумались.
— Как решим?.. — спросил, наконец, Рио.
— Для души или для дела? — задал встречный вопрос Фабиани.
— Италия всегда была сильна своими традициями! — заметил Рио.
— То есть, ты предлагаешь для души? — подытожил Фабиани. — Ну что ж, я не возражаю… — согласился он и, повернувшись к Армандо Босса, коротко бросил. — Девчонку надо найти.
Нью-Йорк. Гринвич-стрит…
Срочное сообщение, полученное Андреем от Дугласа, гласило: «Нашей с вами знакомой грозит серьезная опасность. Предлагаю, немедленно встретиться. Атлантик-Сити. Бар «Лесная поляна». Четыре часа дня.» Прочитав строчки сообщения, Андрей встревожено посмотрел на часы. Было четверть минут первого. Выключив ноутбук, он встал из-за стола и стал в задумчивости мерить шагами комнаты квартиры. «Что же могло случиться? — напряженно размышлял он. — Без крайней необходимости Дуглас не стал бы писать такое сообщение.»
По мнению Андрея пока все развивалось более или менее нормально. Подготовка к бегству Надежды из страны была практически завершена. Из Флоридского пролива радиостанция консульства получила условный сигнал, означавший, что подводная лодка, которая должна была принять ее на борт, благополучно достигла заданного района. Вопрос о доставке Надежды во Флориду тоже удалось решить. Она полетит туда на частном самолете, который стартует с небольшого аэродрома вблизи Нью-Йорка. Никаких данных, что ФБР напало на ее след в резидентуре и в консульстве не имели.
Шагая по квартире, Андрей еще раз перебирал в памяти все произошедшие за последние дни события, пытаясь понять, не совершил ли он где-нибудь ошибки. Вроде бы нет… На встречу с Надеждой он пошел, многократно проверившись и в полной уверенности, что наблюдения за ним нет. По дороге на лесное ранчо постоянно контролировал дорогу сзади и никаких подозрительных машин не заметил. «Что же произошло?» — спрашивал он себя снова и снова и вразумительного ответа найти пока не мог.
Атлантик-Сити. Бар «Лесная поляна»…
Ровно в четыре дня Андрей остановил «Шевроле» возле бара «Лесная поляна» и, с минуту выждав, направился к входу. Найти бар оказалось делом не таким легким, как представлялось Андрею вначале. Хотя Атлантик-Сити и не слыл многолюдным городом, все его попытки узнать, где находится заведение с этим названием, поначалу были неудачными. Только изрядно поколесив по улицам и набережной города, он, в конце концов, выяснил его местонахождение. Дугласа Андрей заметил за самым дальним от входа столиком. Тот не спеша, потягивал из рюмки чуть желтоватую текилу. Взяв у бармена кружку пива, Андрей направился к нему.
— У меня, к сожалению, плохие новости… — негромко сказал Дуглас, как только Андрей присел рядом с ним.
— Ее обнаружили? — стараясь скрыть волнение, спросил тот.
Дуглас сделал неопределенный жест рукой.
— Пока нет, но у меня есть все основания думать, что скоро обнаружат.
Он прочел во взгляде Андрея немой вопрос.
— Нет, вы не допустили ошибки… — пояснил он. — Никто кроме вас не знает, где она находится. Но… — Дуглас многозначительно посмотрел на Андрея. — как я уже сказал… это пока…
— Но если мы не допустили ошибки, то почему ее должны обязательно найти? — с недоумением спросил Андрей.
Дуглас нахмурил брови.
— Потому что к ее розыску наше руководство подключило самый крупный в Нью-Йорке гангстерский синдикат. И поверьте, моему опыту для них найти Смирнову это пара пустяков. Нью-йоркские бандиты… публика серьезная и опасная.
За столом повисла долгая томительная пауза.
Андрей откинулся на спинку стула и задумчивым взглядом скользил по посетителям бара, а Дуглас, искоса поглядывая на него, ждал, что он скажет.
«Ситуация действительно критическая…» — думал Андрей, с каждой секундой все отчетливее понимая, что над Надеждой нависла смертельная угроза. Он знал, что криминальные структуры Нью-Йорка ни в чем не уступали своему главному противнику ФБР. Именно поэтому война между ними велась уже много лет и не могла окончиться победой не той, не другой стороны. И если скрыться от ФБР была задача сложная, но выполнимая, то скрыться от американских гангстеров было практически невозможно. Трудно сказать, знали ли они о существовании домика в лесу, но то, что в ближайшее время они о нем узнают, Андрей не сомневался. «Значит, надо срочно действовать!..» — решил он и, перебрав в памяти инструкции, полученные в резидентуре, понял, что с отправкой Надежды во Флориду тянуть не следует.
Вытащив из кармана мобильный телефон, он набрал номер аэроклуба и уточнил у диспетчера, готов ли к вылету рейс номер шестьсот двадцать три. Узнав, что вылет подготовлен, Андрей прикинул, сколько может занять поездка от лесного домика до аэродрома, и попросил сообщить пилоту, что вылет состоится сегодня в девять часов вечера. Если по каким-либо причинам он и его спутница задержаться, то вылет переносится на шесть часов утра. Закончив говорить, Андрей с благодарностью взглянул на Дугласа и, встав из-за стола, протянул ему руку.
— Спасибо Майкл, и от себя лично, и от Надежды! — сказал он. — Вы нам очень помоги…
— Не стоит благодарности, Андрей… — чуть смутившись, ответил Дуглас. — Вы знаете, почему я это делаю. Мисс Смирнова достойна украшать мир своей красотой, а не гнить в земле по прихоти моего начальства. Да я и не думаю, что своими действиями она нанесла моей стране какой-то значимый ущерб. Слишком велика Америка и слишком мала Россия. Передайте ей от меня самые лучшие пожелания.
Пожав Андрею руку, Майкл тоже встал из-за стола.
— Но я бы вам посоветовал перед встречей с ней все-таки хорошенько вооружиться. Ваших противников не следует недооценивать. Не исключено, что они уже рыщут в тех местах.
— Увы… — Андрей развел руками. — Оружие мне не положено.
Дуглас на мгновение задумался.
— Не знаю, насколько это уместно… — предложил затем он. — Но может быть мне проводить вас на эту встречу. Оружие у меня с собой есть… — Майкл хлопнул рукой по поясу. — И даже на вашу долю хватит. Что вы на это скажете?
Андрей молчал, не зная, что ответить.
Видя его нерешительность, Дуглас пояснил.
— Я бы не хотел, чтобы у вас Андрей создалось впечатление, что я специально напрашиваюсь вас сопровождать, чтобы узнать, где находится Смирнова. Поверьте, я помогаю вам от чистого сердца, а не по приказу и сообщил уже столько информации, что вы могли бы мне доверять. К тому же, если во время встречи у вас возникнут какие-то проблемы, я буду там далеко не лишним.
Слушая Дугласа, Андрей лихорадочно думал, как поступить. То, что он прав Андрей прекрасно понимал, но у него была строжайшая инструкция руководства резидентуры, не при каких обстоятельствах не привлекать Дугласа к выполнению поставленных ему задач. От того нужна была только информация, которая требовала проверки и перепроверки. Причин доверять Дугласу у руководства не было, и его роль в происходящих событиях тоже пока была не ясна. Согласившись с его предложением, Андрей отступал от требований полученной инструкции и становился, по сути дела таким же, как и Дуглас, нарушителем закона.
Все это с быстротой молнии пронеслось у него голове, и Андрей спросил себя честно и откровенно. — Готов ли он пойти на такой шаг? Неделю или две назад он с полной уверенностью сказал бы нет. Но теперь, когда Надежде грозила смертельная опасность, Андрей после долгих колебаний и сомнений решился нарушить приказ руководства.
— Ладно, — пристально взглянув на Майкла, сказал он. — Вы правы, если Смирнова окажется в руках гангстеров, мне без вас не обойтись.
Выйдя из бара, они направились к «шевроле» и спустя минуту выехали на шоссе, ведущее к Нью-Йорку.
Река Гудзон. Лесное ранчо…
Черный джип «Чероки», поднимая густую пелену пыли, мчался по широкому асфальтовому шоссе. Автострада вилась вдоль берега Гудзона, то скрываясь в густых кленовых рощах, то теряясь среди бескрайних лугов и полей. Проехав Бриджпорт и Ньюберг, машина, не доезжая Кингстона, свернула с шоссе на грунтовую дорогу и, проваливаясь в заполненные дождевой водой выбоины, стала взбираться на заросший густым вереском холм.
В машине сидело четверо… На месте водителя неприступной горой возвышался здоровенный субъект, с лицом наполовину закрытым темными очками и широко отрыв губастый рот громко распевал мелодии итальянских опер. Рядом с ним примостился другой крепыш. Прикрыв широкополой шляпой глаза, он в такт мелодии, покачивал левую ногу из стороны в сторону и, услышав в пение соседа фальшивую ноту, начинал его скучно и беззлобно ругать. Заднее сиденье джипа облюбовала другая пара мужчин, внешностью и манерами схожая с сидящими впереди. Слева расположилась почти точная копия водителя, отличающаяся от него только ростом и весом и, посасывая прилипшую к губе сигарету, тупо смотрела на дорогу. Правый же угол салона занимал еще один громила с повязанным на шее платком и лицом, сплошь покрытым глубокими побелевшими шрамами. Все четверо были одеты в пестрые камуфляжные комбинезоны и увешаны разнообразным оружием, начиная от охотничьего арбалета и кончая самозарядным «Ремингтоном» двенадцатого калибра.
— Эй, Алонсо кончай глотку драть! Сколько еще осталось до этого чертового ранчо? — прервав пение водителя, ленивым голосом поинтересовался мужчина в углу. По его недовольному лицу было видно, что он изнывает от жары и безделья и заданный им вопрос был для него отнюдь не праздным.
Водитель замолк и, повернув голову, стал всматриваться в мелькающие за окном темные силуэты деревьев. С минуту он их внимательно изучал. Затем обернулся к задавшему вопрос мужчине и сквозь зубы процедил.
— Минут сорок… А что?
— Ничего… — мужчина бросил на него свирепый взгляд. — Чем всякую ерунду петь, лучше за дорогой смотри, а то еще заедем куда-нибудь не туда.
По тону голоса было видно, что здесь он является старшим и водитель, что-то недовольно пробурчав себе под нос, замолчал.
Наконец, джип взобрался на холм, и водитель радостно воскликнул.
— Да вот же оно, это чертово ранчо!
Пассажиры проследили, куда направлен его взгляд, и действительно различили среди сосновых деревьев и зарослей кустарника маленький неказистый домик, с позеленевшей от времени черепичной крышей.
— Давай гони!.. — приказал водителю мужчина в углу.
Он поправил висевшую на груди винтовку и, поднеся к глазам бинокль, стал разглядывать окружающий дорогу лес. Когда джип миновал очередной поворот дороги, мужчина оторвался от бинокля и негромко сказал сидящему рядом с водителем крепышу в шляпе.
— Смотри в оба Тони, а то на засаду, чего доброго, нарвемся…
Его слова не вызвали у крепыша энтузиазма.
— Да брось ты Альфредо. Какая тут может быть засада! — отмахнулся он, но затем все же надвинул шляпу поглубже и высунулся в окно.
Спустя минуту джип остановился у шлагбаума, и все четверо, выбравшись наружу, побежали к домику. Первым у крыльца оказался Тони. Недолго думая, он прикладом винтовки распахнул дверь и, пригнувшись, исчез за ней. Вслед за ним в домик ворвались и остальные.
— Черт бы всех побрал!.. — разразился отборной руганью Алонсо, обшаривая пустую комнату. — Здесь никого нет. Неужели нас обманули?
— Похоже, что так… — согласился с ним Тони, роясь в разбросанных на полу вещах. — Ну, попляшут у меня эти макаронники! — с угрозой в голосе процедил он. — Я всю их пиццерию разнесу. Не будут зря панику поднимать. А ты что скажешь, Альфредо? — спросил он у стоящего в дверях старшего.
Тот в ответ мотнул головой.
— Нет, в домике кто-то живет. Это точно… — с уверенностью сказал он. — В камине много золы, и она свежая.
— А ведь верно! — радостно воскликнул Тони, дотронувшись рукой до стенки камина. — Еще теплый…
— Значит эта баба где-то здесь… — сказал Альфредо и, войдя в дом, сел на одну из кроватей. — Будем ждать. Покажи-ка мне ее фотографию?
Тони вытащил из кармана глянцевый снимок и бросил его Альфредо.
— Хороша, ничего не скажешь! — облизнув языком пересохшие губы, сказал тот, рассматривая изображенную на фотографии высокую черноволосую женщину. — А макаронники нас не подвели. Тот парень уже два раза у них жратвы накупал и сюда отвозил, и лесник у озера какую-то девку заприметил. Говорит по росту и фигуре похожа, но только блондинка. Но я нутром чувствую, это она. А что касается цвета волос, то бабам перекрасится, что мужикам пос… Так что будем ждать. А если она не той окажется тоже не беда. Блондинки мне всегда нравились. Что, зря мы сюда столько времени ехали… — криво усмехнувшись, проворчал он.
Река Гудзон. Лесное ранчо…
Надежде казалось, что вода в озере покрыта тонкой прозрачной пленкой. Высокие сосны у берега гасили порывы ветра, и поверхность воды была идеально гладкой и блестела, словно огромное круглое зеркало. Усыпанное песком дно было хорошо видно, даже если не опускать лицо в воду и Надежда, усевшись на берегу, любила наблюдать за суетливой жизнью его обитателей. Вот по дну быстро прополз, шевеля клешнями, пучеглазый рак. Вот несколько улиток, высунув из домиков рогатые головки, устроили какое-то собрание и затем, видимо решив все запланированные вопросы, вернулись обратно. Вот стайка серебристых рыбок, словно сверкнувшая молния, пронеслась среди водорослей.
Все это казалось Надежде каким-то другим таинственным миром, в котором все просто и понятно и нет тех проблем и забот, которым в ее собственной жизни нет ни конца, ни края. Часами сидя на берегу, она погружалась в этот сказочный мир и, сливаясь с ним, брала у природы силы, чтобы выстоять и победить в мире людей. Вот и сегодня, прихватив с собой пакетик с хлебными крошками, она почти до вечера просидела на берегу озера, и лишь когда диск солнца стал клониться к закату, собралась домой.
Сегодня к ней должен был приехать Андрей. Она провела в лесном домике уже неделю и в прошлую встречу, он сказал, что скоро они тронуться в путь. «Может быть, сегодня мой последний день здесь?» — думала Надежда, торопливо шагая по тропинке через лес. Она, словно прощаясь, еще раз поглядела на теперь уже далекое озеро и, прибавив шаг, почти побежала к домику.
Он встретил ее темными окнами и безмолвием. Перейдя на шаг, Надежда захватила стоящий на пеньке кувшин с водой, и широко раскрыв дверь, зашла внутрь. То, что она увидела в комнате, было для нее полной неожиданностью. За неделю, проведенную в домике, она привыкла к полному одиночеству, и появление здесь еще кого-то озадачило ее. Застыв на месте, Надежда бегала растерянным взглядом, по лицам сидящих в комнате людей и старалась понять, что они тут делают. Ее размышления были прерваны хрипловатым мужским басом.
— А вот и наша птичка вернулась! Хелло крошка!..
В тоже мгновение Надежда почувствовала, что поднимается в воздух и, выронив кувшин, отчаянно закричала. Сильные мужские руки схватили ее под локти и, перенеся через всю комнату к камину, посадили на стоящий там стул. Все это случилось так быстро, что Надежда даже не успела осознать, что произошло, и только ощутив на запястьях кольца веревок и увидев перед глазами покрытое шрамами лицо, поняла, что попала в беду. Липкая волна страха прошлась по ее телу, и она вдруг подумала, что проваливается в какую-то бездонную темную пропасть, выбраться, откуда уже никогда не сможет.
Привязав женщину к стулу, Тони повернулся к Альфредо и довольно сказал.
— Теперь не сбежит… крепко влипла.
Тот сидел у камина напротив пленницы и прищуренными глазами рассматривал ее лицо. Не отводя взгляда, Альфредо вытащил из кармана телефон и, набрав номер, хрипло бросил в трубку: «Это ты Армандо? Похоже, мы ее нашли…» Секунду или две трубка молчала, видимо, собеседник Альфредо обдумывал услышанное, и затем из нее донеслась длинная тирада итальянских слов, постоянно прерываемая восторженным возгласом: «Вивад дио!» Альфредо слушал речь из трубки, молча и, только в самом ее конце, также хрипло произнес: «Я тебя понял… Сделаем все, как ты просишь.» Его неподвижные глаза вдруг ожили, и на изрезанном шрамами лице появилась какая-то странная пугающая улыбка, от вида которой у его компаньонов сразу испортилось настроение.
— Что-то случилось? — осторожно спросил Тони. — Она им больше не нужна?
Альфредо смерил его тяжелым взглядом и, не удостоив ответа, встал со стула и подошел к камину. Взяв из лежащей рядом поленницы несколько сосновых чурок, он бросил их в очаг и, вытащив из кармана зажигалку, обдал струей огня. Яркое пламя сразу охватило сухое растрескавшееся дерево и на стенах комнаты заиграли его разноцветные пляшущие блики.
— Алонсо, сходи во двор и найди какой-нибудь железный прут… — приказал Альфредо.
Пламя на его лице отражалось красноватым пульсирующим отблеском и от этого лицо Альфредо казалось еще более суровым и зловещим. Когда горилла образная фигура Алонсо исчезла за дверью, Тони, приглушив голос, спросил.
— Так что нам приказал Армандо? Везти ее в город?
— Пока нет… — не оборачиваясь, бросил Альфредо. — Раз эта девка у нас, и она так нужна фэбээровцам, боссы решили поторговаться с ними и добиться освобождения Алессандро из тюрьмы. Пусть в ФБР выбирают… или девка, или Алессандро… А чтобы проще было торговаться, Армандо просил узнать, кто ей помог из централа сбежать. Сама она вряд ли смогла это сделать.
— И для этого… — Тони указал глазами на играющий в камине столб пламени.
Альфредо криво усмехнулся.
— И для этого… и чтобы погреться. — ответил он.
В комнате появился Алонсо с громадным металлическим прутом в руке.
— Загни ему конец! — приказал Альфредо.
Алонсо зажал конец прута ладонью и без видимых усилий согнул его. Взвесив прут в руке, Альфредо удовлетворенно хмыкнул и засунул его согнутый конец в бушующее в камине пламя.
— А теперь займемся нашей птичкой!.. — сказал он и повернулся к сидящей на стуле женщине.
Надежда проводила глазами исчезнувший в языках пламени металлический прут и затем перевела взгляд на стоящего напротив мужчину. Хотя люди, схватившие ее, говорили по-итальянски, она хорошо понимала, что происходит в комнате. То, что ищут именно ее, она узнала, взглянув на фотографию, которая валялась на полу. Принадлежность мужчин к итальянской мафии тоже не вызывало сомнения. Но зачем она им понадобилась, и что они собираются делать дальше?.. Ответить на этот вопрос Надежда пока не могла. Наконец, стоящий напротив нее мужчина, видимо решил перейти от слов к делу. Обмотав один конец прута носовым платком, он вытащил его из огня и, поднеся к лицу, закурил торчащую изо рта сигарету. Затем, не опуская прут, он обратился к Надежде.
— Извините мэм, что пришлось вас так долго держать в неведении. — сказал он на почти идеальном английском языке. — Но поверьте, на это у нас были весомые причины.
Не дождавшись ответа Надежды, мужчина продолжил.
— У меня к вам будет несколько вопросов, на которые я хотел бы получить правдивые и исчерпывающие ответы. Если же вы заупрямитесь… — мужчина сделал длинную паузу, во время которой Надежда увидела, как раскаленный докрасна конец прута медленно приблизился к ее лицу, и затем так же медленно отдалился. — Если же вы заупрямитесь, — повторил мужчина. — Тогда мне придется прибегнуть к таким способам получения информации, использовать которые мне бы очень не хотелось.
Сказав это, он положил прут обратно в камин и, глубоко затянувшись, выпустил к потолку беловатую струйку дыма. Надежда выслушала его речь с абсолютным спокойствием, и только подрагивающие ресницы выдавали в ней сильное внутреннее волнение. Наконец взяв себя в руки, она решила вступить в разговор.
— Может быть, вы вначале объясните, что вам от меня надо. — сказала она испуганно-плаксивым голосом и выдавила из глаз несколько слезинок. — Я отдыхаю на этом ранчо по разрешению моего друга крупного бизнесмена. Мы с ним скоро поженимся и решили здесь, вдали от людей проверить наши чувства. Если мое присутствие по каким-либо причинам вам мешает, я готова немедленно уехать.
Слова Надежды произвели на мужчину такое же впечатление, как хороший анекдот и он весело рассмеялся. Внезапно оборвав смех, он поднял с пола фотографию, на которой была изображена высокая черноволосая женщина, и поднес ее к глазам Надежды.
— Взгляните на это фото, мэм… — сказал он.
Надежда увидела на снимке кроме своего лица, номер R678954, под которым она значилась в Бруклинском централе и лиловый овальный штамп этого заведения.
— Узнаете себя? — поинтересовался мужчина и сам же ответил на свой вопрос. — Конечно, узнаете… Только на фотографии вы брюнетка, а в натуре оказались блондинкой. Но все остальное: нос, рот, глаза и губы точно соответствуют оригиналу.
Поняв, что отпираться бессмысленно, Надежда решила изменить тактику, и решительно стряхнув с лица набежавшие слезы, произнесла.
— Хорошо… Предположим я та самая женщина, которая изображена на этом фото… — она искоса посмотрела на мужчину. Тот продолжал невозмутимо посасывать торчащую изо рта сигарету. — Но вы же не федералы… Какое вам до всей этой истории дело?
Сигарета изо рта мужчины, разбрызгивая искры, полетела на пол.
— Вы ошибаетесь мэм… — произнес он, наклонившись к лицу Надежды. — У нас есть до этой истории дело…
Он вытащил из кармана новую сигарету и подрагивающей рукой затолкал ее на место прежней.
Прикурив от зажигалки, мужчина глубоко затянулся, и затем с шумом выдохнул из легких дым.
— Значит, вы желаете узнать, какое нам до этого дело?.. — снова заговори он. — Ну что ж, извольте… Вы, слышали когда-нибудь об Алессандро Вичетто? — спросил мужчина.
Надежда согласно кивнула.
— Так вот… — продолжил он. — Алессандро Вичетто сейчас сидит в том же Бруклинском централе, из которого вам недавно удалось бежать и ФБР пообещало ему, что, если он поможет вернуть вас обратно, ему сократят срок. А срок у него немаленький… пожизненное заключение. Вам, ситуация понятна?
— Понятна… — ответила Надежда.
— Это хорошо, что понятна… — хмыкнул мужчина. — Но мы хотим подстраховаться, на случай если ФБР откажется от своего обещания. И для этого мне надо знать, кто помог вам бежать, так как в одиночку вы это вряд ли смогли сделать. Если в обмен на вас Алессандро не освободят, мы воспользуемся полученной от вас информацией.
— М-да, в логике вам не откажешь. — хмуро вымолвила Надежда. — Но я вряд ли смогу назвать вам людей, которые готовили мне побег, так как сама их не знаю. Прошу поверить мне на слово. Тем более, что бежала я не из централа, а из пансионата, куда меня поместили после попытки изнасилования.
— А вот знаете вы того, кто помог вам бежать или нет, позвольте решать мне! — с угрозой процедил мужчина и видя, что Надежда не расположена продолжать беседу, вытащил из камина раскаленный докрасна прут…
Река Гудзон. Лесное ранчо…
Андрей и Майкл добрались до охотничьего домика уже поздно вечером. Ночной туман белой пеленой стал окутывать лесные поляны и опушки, а в небе зажглись первые, пока еще редкие и плохо различимые на сиреневом небосводе звезды. Дорога тоже стала исчезать в туманной мгле, и Андрею, чтобы не снижать скорость, пришлось включить фары. Когда до места, где находился домик, осталось не более ста метров Майкл, вдруг дернул его за рукав
— Ты слышал? — с тревогой в голосе спросил он.
Андрей насторожился.
— Нет… — он сбросил ногу с педали газа и высунул голову в открытое окно.
Еле слышный шелест двигателя глухо раздавался среди окружающих дорогу сосен и сколько Андрей не напрягал слух, больше ничего расслышать не смог. Успокоенный он опять прибавил газ, но тут до него донесся приглушенный расстоянием женский крик. Майкл тоже услышал его и, как и Андрей, выглянул из машины.
— Черт побери!.. — Андрей снова сбросил газ, и машина, прокатившись по инерции еще несколько метров, остановилась.
— Это там! — он показал на светящиеся среди стволов деревьев окна охотничьего домика. — Поехали!
Машина тронулась, но Майкл, вдруг знаком попросил Андрея остановиться. Заглушив двигатель, тот с недоумением посмотрел на него.
— Я боюсь, что люди Вичетто уже здесь. — напряженным голосом сказал Майкл. — Мы опоздали…
— Тем более, нам надо торопиться! — нетерпеливо воскликнул Андрей. — Ты же слышал. Это она кричит…
— Надо, — согласился с ним Майкл, — но не так. Они вооружены и если заметят нас раньше, чем мы их, то легко перестреляют из окон.
Он расстегнул лежащую на коленях сумку и вытащил из нее двенадцати-зарядный «Кольт».
— Для начала надо хорошенько вооружиться. — передавая его Андрею, сказал он. — К домику предлагаю пойти раздельно. — продолжил Майкл. — Ты заходи со стороны дороги, а я обойду домик со стороны леса. О кей!..
— О кей!.. — согласился Андрей.
Они вышли из машины и, стараясь сливаться с окутавшими лес сумерками, побежали к домику. Миновав ограду, Андрей в несколько прыжков достиг стены домика и, приподнявшись, осторожно заглянул в чуть приоткрытое окно. Внезапно чья-то рука легла ему на плечо. Он вздрогнул, но тут же облегченно вздохнул, увидев в темноте лицо Майкла.
— Она там… — сказал тот, едва шевеля губами. — В комнате четыре человека. Все вооружены. У них три «ремингтона» и один арбалет. Револьверов я не заметил. Сейчас они ужинают. Я думаю, самое время их потревожить.
Вместо ответа Андрей кивнул головой. Они подкрались к двери. На счет три, Андрей распахнул ее, и они ворвались внутрь дома.
— Руки вверх! — крикнул Андрей и, бросившись к стене, ударом ноги сбил прислоненные к ней винтовки на пол.
Майкл направил на сидящих вокруг стола мужчин пистолет.
— С места не вставать. Руки не опускать… — пригрозил он.
Сидевшие вокруг стола и не думали сопротивляться. С растерянными лицами они застыли на месте, боясь пошевелиться. На столе валялись остатки их ужина: куски пиццы, бутылки из-под пива, пустые консервные банки и обрывки пакета от попкорна. Отыскав на полу крышку погреба, Андрей отбросил ее в сторону.
— А ну-ка, быстро туда!.. — приказал он.
Мужчины с поднятыми руками гуськом спустились по ступенькам лестницы в погреб, и Андрей с грохотом захлопнул за ними сбитую из толстых досок крышку. Вместе с Майклом они бросились к сидящей на стуле перед тлеющим камином Надежде. Она была без сознания и, сорвав с нее веревки, Андрей на руках понес ее к машине.
Карлсон-Сити. Аэродром…
Теперь путь беглецов лежал к небольшому городку Карлсон-сити, расположенному к северо-западу от Нью-Йорка. Рядом с ним находился аэродром, на котором Андрея и Надежду ожидал подготовленный к вылету четырехместный самолет «Цесна». Спустя два часа сумасшедшей гонки они были на месте. Летное поле встретило их пустотой и безмолвием и Андрей, не увидев на старте арендованный самолет, пошел выяснять, почему задерживается вылет. Произошло то, чего он больше всего опасался… В планы побега вмешалась погода. Аэропорт Майами был закрыт и когда состоится вылет, диспетчер Карлсон-сити ответить не смог.
В полной растерянности Андрей вернулся к машине и рассказал о случившемся Майклу. В дороге они условились, что, посадив Надежду в самолет, вместе вернутся в Нью-Йорк. Но сейчас ситуация изменилась. Ждать летной погоды было крайне опасно. В любой момент агенты ФБР или гангстеры опять могли напасть на их след. Следовало срочно что-то предпринимать. Андрей и Майкл обсудили сложившуюся ситуацию и пришли к единому мнению, что в Майами надо отправляться на машине. Часов за десять они вполне могли туда добраться. У Андрея, правда, срывался отъезд на Родину, так как вернуться обратно в Нью-Йорк он не успевал. «Придется тебе уходить вместе с ней.» — дал ему совет Майкл. — «А я провожу вас до Майами. Завтра начинается уикенд и значит я свободен.» Андрей созвонился с консульством и, получив на свой план добро, начал собираться в дорогу. Заправив бензобак машины под завязку, он приобрел в киоске крупномасштабную карту Америки и, они с Майклом, наскоро перекусив в придорожном кафе, отправились в дорогу.
Штат Виргиния. Ричмонд…
Надежда пришла в сознание, когда машина рано утром подъезжала к Ричмонду. Словно после долгого сна она, разведя руки, сладко потянулась, открыла глаза и, приподняв голову, осмотрелась вокруг.
— Ну, слава богу! — воскликнул Андрей и, не удержавшись, поцеловал ее в щеку.
Майкл тоже обернулся назад и когда его глаза встретились с глазами Надежды, приветливо ей улыбнулся. Надежда, видимо еще не осознав, что произошло и где она находится, с удивлением переводила взгляд с него на Андрея и обратно.
— А где эти… — она не закончила фразы, но Андрей сразу понял, о ком она говорит.
— Эти далеко… — ответил он. — Мы их в погребе заперли.
Заметив впереди вывеску ресторана, Андрей предложил остановиться и позавтракать. Майкл вначале не поддержал его, но затем, взглянув на счастливое лицо Андрея, махнул рукой и с улыбкой заметил, что привычка русских все радостные события отмечать в ресторане к добру не приведет.
Пока Надежда и Андрей завтракали, Майкл решил позвонить Хоффману и узнать у него последние новости. Телефон Хоффмана долго не отвечал и лишь с третей попытки Майкл услышал в трубке его далекий голос.
— Доброе утро, сэр! Извините, что беспокою… — поприветствовал его Майкл. — Хотел узнать, нужен ли я вам сегодня?
— Хорошо, что ты позвонил Майкл! — обрадовался Хоффман. — Мне директор бюро с утра покоя не дает. Всех на ноги поднял. Тут у нас черт знает что происходит!
— А что именно?.. — поинтересовался Майкл.
Было слышно, как Хоффман тяжело вздохнул.
— Оказывается, ребята этого мафиози Вичетто вчера нашли Смирнову в каком-то охотничьем домике на Гудзоне и решили с нами поторговаться. Поменять ее на своего босса. Ну, ты помнишь его. Мы вместе с тобой этого типа в Бруклинском централе обрабатывали.
— Конечно сэр, хорошо помню… — поддакнул Майкл.
— А пока они с нами связывались и все это излагали, какие-то типы Смирнову у них отбили и увезли на машине в неизвестном направлении. Одного они, правда, опознали. Это был Черкашин, у которого сегодня истекает срок визы. А вот второго они узнать так и не смогли, хотя мы им показали фотографии, наверное, всех русских, живущих в Америке.
Майкл услышал в трубке, как Хоффман грязно выругался. «Вот так номер!.. — с тревогой подумал он и ощутил, как его спина стала покрываться холодной испариной. — И как я об этом раньше не подумал? Не надо мне было в домике светиться…»
Майкл понял, что допустил ошибку, но теперь отступать уже было поздно.
— Выходит, зря мы с ними связались, сэр? — спросил он.
— Выходит, что так… — недовольно проворчал Хоффман. — И где теперь эту Смирнову искать, одному богу известно.
— Да-а… — протянул Майкл. — Неприятная история получается.
Он лихорадочно думал, как бы направить Хоффмана по ложному следу.
— Кстати, сэр… а может быть, никто Смирнову и не отбивал?! — вдруг сказал он. — А ребята этого Вичетто просто отдали ее русским за хорошее вознаграждение. От них всего можно ожидать.
— Хм… интересное предположение! — после паузы, отозвался Хоффман. — Возможно, ты и прав. Тем более, что этим двум они сдались без боя.
— Ну конечно!.. — развивал дальше свою мысль Майк. — Они взяли Смирнову и решили поторговаться не только с нами, но и с ними. И те предложили им более выгодные условия.
— Надо доложить это соображение руководству бюро… — согласился Хоффман. — Пускай еще раз потолкуют с этим Армандо Босса. Его парни упусти Смирнову. Не может быть, чтобы всего двое русских их так просто обезоружили и заперли в погреб.
— Так я на уикенд могу быть свободен?.. — решив закончить разговор, спросил Майкл. — Хочу где-нибудь на пляже поваляться, пока лето не кончилось.
— О кей!.. — разрешил Хоффман. — Хватит с руководства и того, что они мне выходные испортили. Жду тебя в понедельник…
Выключив мобильник, Майкл, охваченный тревожными мыслями, побежал к столику, за которым сидели Андрей и Надежда. Выслушав его рассказ, они, не говоря ни слова, встали из-за стола и вместе с ним направились к выходу из ресторана.
Штат Флорида. Майами…
Андрей гнал машину всю ночь. Позади остались Джэксонвилл и Дейтона-Бич, а шоссе все дальше уходило на юг, теряясь среди высоких, покрытых изумрудно-зеленой травой, холмов. Лунный свет серебристыми бликами отражался в блестящем, как зеркало асфальте и кругом было так светло, что, казалось, день и ночь поменялись местами. Иногда впереди возникали огоньки встречной машины. Затем она на бешенной скорости проносилась мимо и опять шоссе становилось пустынным и только бензозаправки и придорожные кафе, выстроившиеся длинной цепью вдоль него, напоминали Андрею, что на дороге он не один. Следя за стрелками часов, Андрей все время прибавлял скорость, чтобы к рассвету попасть в Майами.
Только так, согласно разработанному им с Майклом плану, можно было незаметно слиться с отдыхающими здесь в изобилии туристами. Местные пляжи всегда были полны любителей понежиться под жарким флоридским солнцем. На этом и строился весь расчет. Взяв напрокат доски для серфинга, можно было через час, другой попасть в назначенное место встречи. Но делать это надо было, либо рано утром, либо поздно вечером. Так как днем, море кишело отдыхающими, и попасть на борт лодки незаметно было бы невозможно. Оставаться в Майами до вечера Майкл не советовал, так как хорошо понимал, что по следу Смирновой и Черкашина сейчас брошено все ФБР. Понимал это, и Андрей и поэтому всю дорогу не снимал ноги с педали акселератора.
В пять часов утра машина въехала на пустынный пляж около небольшого поселка Санта-Моника в пяти километрах от Майами. Как и ожидалось, людей на пляже было немного, да и те пока не решались заходить в остывшую после ночи воду. Разбудив Надежду и Майкла, Андрей вытащил из багажника сумку с гидрокостюмами и пошел к ближайшему пункту проката досок для серфинга. Вернувшись через полчаса, он уже нашел Надежду полностью одетой. Ласты и маску она прицепила к поясу и сейчас в гидрокостюме походила на профессионального серфингиста. Быстро одевшись, Андрей вместе с ней зашел в воду и, оставив ее на отмели, пошел дальше один. Майкл подошел к Надежде. Ветер трепал ее волосы и Майкл после некоторого колебания взял руку Надежды в свою ладонь и крепко ее сжал. Она слабо улыбнулась, и было видно, как по ее щеке скользнула непрошенная слезинка.
— Тебе пора… — наконец, сказал Майкл и, отпустив ее руку, пошел к машине. Надежда долго смотрела ему вслед. Затем вздохнула и, смахнув слезы, вошла в набежавшую волну.
Флоридский пролив…
«Барс» курсировал в квадрате встречи уже трое суток. Подняв ночью перископ, Кузнецов увидел в нем, лишь тропическое звездное небо, озаренное огнями ночного Майями. Подплывать так близко к побережью США ему еще не доводилось и, поэтому, несмотря на темноту, он с интересом рассматривал разноцветную цепочку огней, обозначавших береговую черту. Позади, было почти двухнедельное плавание во, время которого, лодка подвергалась многочисленным опасностям, а встреча с патрульным самолетом в северной Атлантике чуть не стала для нее роковой. Только слаженная работа членов экипажа и искусство командира позволили ей уйти от слежения, и незаметно раствориться в бездонных водах океана. Приблизившись к Багамским островам, лодка два дня лежала на дне, выбирая момент, чтобы войти в двухсотмильную зону у побережья США. Здесь особенно активно действовали противолодочные силы, и малейшая ошибка могла сорвать выполнение операции. Только на третий день, когда разыгрался сильный шторм, Кузнецов, решил продолжить плавание. Обогнув остров Большая Багама, лодка вошла во Флоридский пролив и затаилась в самом глубоком его месте. Теперь оставалось только ждать заранее условленного сигнала, повторения в эфире четырех цифр четыре.
Штат Флорида. Майами…
Во Флоридском проливе штормило… Ветер гнал с востока большие пенистые волны, и они, то возвышаясь, то оседая, рассыпали в воздухе тучи водяных брызг. Океан тяжело вздыхал, словно ворочаясь с боку на бок. Его цвет то и дело менялся и из темно-голубого становился свинцовым, когда полуденное солнце скрывалось за низко стелющимися над океанскими просторами облаками. Андрей и Надежда, выбиваясь из сил, третий час боролись с этой могучей стихией. Лежа на досках, они с ожесточением гребли руками, понимая с каждой минутой, что победить ее им не под силу. Полоска берега все еще маячила перед их глазами, и до точки встречи было слишком далеко. Андрей чувствовал, что Надежда совсем выбилась из сил. Ее дыхание до этого ровное и глубокое стало хриплым и прерывистым, а лицо, покрытое брызгами воды, побледнело и стало похожим на застывшую от нечеловеческого напряжения маску.
Андрей тоже был на грани своих сил. С трудом разгребая отяжелевшими руками пенистые гребни волн, он понимал, что еще немного, и они оба пойдут на дно. Его хорошо тренированное тело, раньше легкое и послушное, теперь нестерпимо ныло и болело, а ноги, взмахом которых он бросал тело вперед, то и дело сводила режущая боль судороги. «Что же делать?..» — думал Андрей, бросая взгляды, то на желто-зеленую полоску берега, то на Надежду. — «Плыть обратно?.. Конечно, вернуться на берег они могут. Но что делать дальше?.. Без одежды и документов их быстро обнаружат. По всем полицейским участкам, наверное, уже разосланы их фотографии, и наряды полиции прочесывают все окружающие Майами пляжи.» Андрей непроизвольно скрипнул зубами, представив, что Надежда снова попадет за тюремную решетку. И если раньше у нее были шансы вырваться оттуда, то теперь, учитывая, что она совершила побег, ее оставят там навсегда. Нет, такого допустить он не может! Не для того они с Дугласом сделали все возможное и невозможное, чтобы вырвать ее из сулящего неминуемую смерть каменного мешка.
Андрей с ожесточением нырнул в очередной вставший перед ним водяной гребень, и когда волна прошла над его головой, бросил взгляд на свою левую руку. К ее запястью тонким ремешком был пристегнут радиомаячок, который он получил в консульстве. Андрей помнил, что по инструкции маяк можно было включить только в точке встречи и не более чем на пять-шесть секунд. Только в этом случае его не успеют запеленговать катера береговой охраны. Но сейчас они с Надеждой оказались в критической ситуации. До точки встречи было еще две мили. Но одолеть их они уже не имели сил. Андрей снова посмотрел на маячок, затем на вяло гребущую рядом Надежду. Понимает ли она это?.. Когда их взгляды встретились, он стукнул пальцем по корпусу маячка. Лицо Надежды на секунду напряглось, затем она закрыла глаза и положила голову на доску. Ее руки бессильно свесились в воду. Андрей все понял без слов. Другого выхода у них действительно не было.
Флоридский пролив…
Командир патрульного катера «Р667» с утра пребывал в крайне скверном настроении. Сегодня у него был выходной, и он хотел провести его на горячем песке одного из лучших пляжей Майами, но срочный вызов в штаб береговой охраны и последовавший за этим выход на патрулирование, заставили его любоваться пляжными красотками, только в восьмикратный морской бинокль. «И дернуло этих идиотов из Портсмута поднять тревогу в выходные!» — с раздражением думал он, разглядывая заполненные купающимися пляжи. Пускай фэбээровцы сами ловят своих беглецов. И почему они решили, что те будут уходить именно морем. Я бы на их месте рванул через сухопутную границу. Например, через мексиканскую. Через нее сейчас все кому не лень могут перейти, особенно если дать пограничникам хорошую взятку.
Капитан бросил взгляд на лежащие перед ним фотографии, под которыми было написано латинскими буквами: Андрей Черкашин и Надежда Смирнова. «И какие у этих русских смешные фамилии!» — подумал он, внимательно разглядывая их. Фотография женщины особенно привлекла его внимание, и он с видом знатока и ценителя женской красоты, впился в нее газами. «Хороша! Ничего не скажешь!..» — решил он, после долгого созерцания изображенного на фотографии лица. — «Может быть, поэтому фэбээровцы так всполошились!..» — по лицу капитана скользнула ехидная усмешка. Он снова поднес к глазам бинокль, но дверь сзади него вдруг распахнулась, и на мостике появился взволнованный радист катера.
— Извините, сэр! — доложил он. — Я перехватил в квадрате «9-12» работу радиостанции, передающей один и тот же сигнал — четыре четверки.
Лицо капитана удивленно вытянулось.
— Ты не ошибся?..
— Никак нет, сэр! Это определенно работает радиомаяк.
Капитан озабоченно сдвинул фуражку на лоб. Затем размеренными шагами прошелся по мостику и, взяв висящий на стене микрофон, приказал.
— Объявляю по кораблю боевую тревогу!
Повернувшись к радисту, он добавил.
— Срочно сообщи в штаб о перехваченном сигнале и о том, что мы направляемся в этот район. Пускай высылают туда вертолеты и другие катера.
Когда радист, козырнув, вышел, капитан подошел к столу и снова задержал свой взгляд на одной из фотографий. «Возможно, через час я буду иметь возможность, лично познакомится с русской красоткой!..» — не без удовольствия подумал он.
Вашингтон. Пенсильвания-авеню…
Звонок Хоффмана застал Майкла в автомобиле по пути на работу.
— Их нашли!.. — не здороваясь, прорычал тот в трубку в своей обычной манере.
Майкл почувствовал, как у него тревожно екнуло сердце. Стараясь сохранять спокойствие, он с безразличием спросил.
— Кого, сэр?
— Как кого?.. — заорал довольно Хоффман. — Смирнову и Черкашина, конечно. С патрульного катера «Р667», который курсирует во Флоридском проливе только что сообщили, что запеленговали работу радиомаяка в трех милях от берега. Это наверняка они.
Майкл почувствовал, как его ладони и спина стали покрываться липким холодным потом.
— Поздравляю, сэр! Вы были тогда правы на совещании у директора. — с трудом выговорил он.
— Кто бы сомневался! — хохотнул Хоффман. — Давай быстрее приезжай. Сейчас работы невпроворот будет. Надо по горячим следам узнать у Смирновой, кто ее из Бруклинского централа вытащил. Ох, и не завидую я тому парню… — угрожающим тоном, добавил он.
В трубке послышались короткие отрывистые гудки.
Майкл в измождении откинулся на спинку кресла. Сегодня рано утром он прилетел из Майами, и чтобы не привлекать внимание сразу заторопился на работу. Согласно его расчетам, Андрей и Надежда уже были в безопасности. «Что же произошло там, во Флориде? Почему они дали себя запеленговать?» — напряженно размышлял Майкл. — «И как поведут они себя, если снова попадут в руки ФБР? Теперь с ними не будут церемониться и выпотрошат из них все, что они знают.»
Он поставил машину на автостоянку, и с трудом переставляя ставшие вдруг непослушными ноги, пошел в штаб-квартиру ФБР.
Флоридский пролив…
— Есть радиомаяк!.. — этот крик, словно сигнал тревоги, заставил всех людей, находящихся на центральном посту «Барса», вскочить на ноги.
Кузнецов смахнул с карты разбросанные карандаши и выхватил из рук радиста листок с написанными на нем координатами. Павлов уже показывал пальцем на карте место, откуда велась передача. Кузнецов впился в него глазами.
— Но это же в двух милях от точки встречи! — удивленно произнес он.
— Даже немного дальше… — уточнил Павлов.
Кузнецов нахмурил брови.
— Что будем делать? Планом такая ситуация не предусмотрена. Мы не можем так близко подходить к берегу. Нас сразу обнаружат. Там глубина не более пятидесяти метров. Мы лишимся маневра и не выберемся из бухты.
— Может отложить операцию?.. Такое право нам дано. По плану, если обстановка не позволит в назначенный день принять людей на борт, она переносится на сутки… — предложил Павлов.
Радист, принесший радиограмму, сделал шаг вперед.
— Товарищ капитан, разрешите доложить. Передача велась не пять секунд, а почти минуту. Мы не сразу запеленговали маяк. Он автоматически отключается после получения ответа, что его сигнал принят. За это время сигнал маяка наверняка перехватили корабли береговой охраны.
Лицо Кузнецова помрачнело.
— Значит, у нас нет выбора. Людей надо брать на борт сейчас и как можно быстрее… — он встал. — Приказываю, поисковой группе срочно выдвинуться в точку, откуда велась передача, и обеспечить доставку людей на борт лодки. Лодке быть готовой к выполнению маневра уклонения от противолодочных кораблей и самолетов. На экстренный случай, подготовить средства спасения членов экипажа.
— Разрешите выполнять? — спросил Павлов.
— Выполняйте! — ответил Кузнецов.
Приказав радисту следовать за собой, Кузнецов прошел в капитанскую каюту, запер дверь и, вытащив из сейфа шифр-блокнот, написал телеграмму.
«Прошу подготовить в районе Малой Багамской банки прием на борт грузового судна «Петербург», следующего в порт назначения Калининград, двух пассажиров.»
— Передайте в ближайшем сеансе радиосвязи. — отдав телеграмму радисту, сказал он.
Штат Флорида. Майами…
Андрей взглянул на часы. С момента сеанса связи прошло десять минут. «Слишком рано…» — подумал он и, чтобы скрыть все возрастающую тревогу, подмигнул плавающей рядом с ним Надежде. Она по-прежнему неподвижно лежала на доске, свесив руки в воду, и старалась унять частое, прерываемое удушливым кашлем, дыхание. «Здорово же ей досталось…» — с нежностью подумал о ней Андрей. Он захотел прижать Надежду к себе, чтобы хоть немного согреть и ободрить.
В этот момент где-то недалеко раздался длинный тягучий гудок. Андрей непроизвольно вздрогнул. Он знал, что так гудят только полицейские машины и катера береговой охраны. Значит, их разыскивают. Несмотря на окружающие его холодные волны, Андрею стало вдруг жарко. Он соскользнул с доски и взглядом попросил сделать тоже самое Надежду. Та тоже нырнула в воду, и они, обнявшись, закрутились в пенных водоворотах… Гудки раздавались теперь со всех сторон. Очевидно, район прочесывали несколько катеров. А сверху до Андрея донесся почти сливающийся с шумом волн рокот вертолетного двигателя. Спустя секунду, прямо над ними зависла бело-красная винтокрылая машина. Пилот в зеленом комбинезоне высунулся из окна и, показывая на них рукой, что-то закричал.
«Это конец!..» — подумал Андрей. Секунды для него тянулись утомительно долго. «Одна, две, три…» — считал он их про себя. Внезапно что-то потянуло его вниз. Он захотел крикнуть, но неизвестно откуда взявшаяся рука закрыла ему рот, и уже под водой он увидел вокруг себя четырех, одетых в акваланги пловцов. Ему надели на лицо кислородную маску и по улыбкам окружавших его людей он понял, что это свои…