– В месяц? – не поверил я.
Светлана засмеялась:
– За каждую передачу.
Этой фразой она сразила меня наповал. Наша передача выходила раз в две недели. Самые приблизительные расчеты выдавали сногсшибательную цифру.
– Это же полмиллиона долларов в год, – пробормотал я. – Чистыми. Безо всяких налогов. Нет, не может быть.
Я покачал головой, показывая, что не могу поверить.
– Дом, в котором живет Самсонов, стоит больше трехсот тысяч, – сказала Светлана.
– Трехсот тысяч – чего?
– А ты как думаешь? – засмеялась она. Значит, все правда.
– Я и не думал, что влипну в такую историю.
– В какую историю, глупенький?
– Мы же все вместе с ним пострадаем! – сказал я. – Ты хоть это понимаешь? Я же видел тех ребят…
– Каких ребят?
– Которые в тот раз приходили к Самсонову. Они же всем нам головы поотрывают!
Светлана, наверное, все-таки испугалась. Потому что изменилась в лице.
Глава 15
Мы шли по длинному и пустынному коридору.
– А ты трепло! – сказал мне Самсонов.
– Я вас не понимаю, Сергей Николаевич.
Он искоса взглянул на меня. В его глазах я увидел нехорошую насмешку и презрение.
– Кто Светке набубнил про историю, приключившуюся в моем кабинете?
Если ты доверил тайну женщине – это уже не тайна. Какая бы распрекрасная женщина ни была. Я виновато вздохнул.
– Трепло! – убежденно заключил Самсонов.
Мы вошли в его кабинет. Здесь уже собралась вся группа. Я демонстративно проигнорировал свободное место со Светланой и устроился в самом углу. Светлана вопросительно-обеспокоенно посмотрела на меня. Я сделал вид, что не замечаю ее красноречивых взглядов.
– Как вам вчерашняя наша передача? – осведомился Самсонов.
Накануне показали первый сюжет, снятый с моим участием, – про «Обменный пункт», в котором за сто рублей дают сто долларов.
– Я смотрел и плакал, – признался Демин. – Потому что показали мою голубую мечту. Если бы мне обменивали сто рублей на сто долларов…
– А в месяц ты получал бы столько рублей, сколько получаешь сейчас, – дополнил картину Кожемякин.
Демин издал стон. Все засмеялись.
– Женя держался молодцом, – оценил Самсонов. – Я был не прав в тот день, когда попенял ему за невежливое обращение с клиентом.
Он, оказывается, легко и естественно умел признавать свою неправоту. Привилегия сильных. Если честно, это обстоятельство на несколько баллов повысило его рейтинг в моих глазах.
– Теперь о предстоящих съемках, – сказал Самсонов. – Какая степень готовности, Илья?
– «Сотого посетителя» можем снимать хоть завтра. А над «Задержанием преступника» надо еще поработать. Думаю, за неделю управимся.
– Что за сложности?
– Машину подходящую никак не подберем. То цвет не подходит, то у нее стекла затемненные.
– Что же такое? – выразил неудовольствие Самсонов. – Во всей Москве «жигули» найти не можете?
Демин насупился и промолчал.
– По «Сотому посетителю» технические вопросы утрясли? – вернулся Самсонов к интересующей его теме. – Точку съемки выбрали?
– Там хорошее место, – оценил Загорский. – Все будет видно как на ладони. Освещение было слабоватое, но мы поставили дополнительные лампы.
– Только одна камера высоко стоит, – подсказал Кожемякин. – Как бы сверху получается.
Самсонов подумал.
– Ничего, пусть будет так, – решил я. – Общий план для перебивок пригодится.
Зазвонил телефон. Трубка была без шнура, с куцей обрезиненной антенной, и лежала у окна. Чтобы взять ее, Самсонову нужно было подняться из кресла, но он только лениво нажал кнопку на телефонном аппарате, включая режим селекторной связи.
– Сергей? – осведомился мужской голос. – Это Алекперов. Добрый день!
– Здравствуй, Алексей Рустамович.
Самсонов посмотрел на недосягаемую телефонную трубку. Очень уж ему не хотелось вставать из-за стола, и мы все слышали.
– Зайди ко мне, – сказал Алекперов.
– Когда?
– Прямо сейчас.
– Сейчас не могу, у меня совещание.
– Ты мне нужен, срочно.
Самсонов взглянул на часы.
– Через пять минут, – пообещал он.
– Хорошо. – Алекперов положил трубку, мы услышали короткие гудки.
– Наш герой уже готов, – вернулся к прежнему разговору Самсонов. – Так что в принципе снимать можем завтра. Чего нам тянуть?
Возражений не было.
– Кто пойдет в кадр? – спросил Демин.
– Женя.
– А я?
– А тебе там нечего делать, – ответил Самсонов.
– Кассир будет их, музейный, они на другое не согласны. Ну вот еще Женя мелькнет в кадре. И все. Ситуация там такая, что лишних людей не введешь.
Демин насупился, обидевшись на «лишнего».
– К тому же тебе и так забот хватает. Ты наш администратор, и администратор преотличнейший, – подсластил пилюлю Самсонов.
Черты лица Демина несколько разгладились.
– Денег тебе хватило? – спросил Самсонов.
– Еле-еле. Практически все ушло.
– А не много ушло? – вроде бы даже равнодушно осведомился Самсонов.
Я посмотрел на Демина и увидел, как тот изменился в лице. Почти неуловимо, но я заметил. А Самсонов, кажется, упустил это обстоятельство, словно вопрос был задан не совсем всерьез.
– Ну, все на сегодня, – объявил он. – Готовимся к завтрашним съемкам. Женя, останься, мы обсудим твое участие в сюжете. Остальные свободны.
Когда мы остались вдвоем, Самсонов коротко обрисовал мне мою задачу. Ничего особенного, я действительно должен был лишь мелькнуть в кадре, без слов.
Зазвонил телефон, а трубка так и осталась недосягаема – на подоконнике. Самсонов нажал кнопку на аппарате. Я подумал, что это звонит Алекперов, ведь прошло уже больше пяти минут. Но я ошибался.
– Алло? – послышался незнакомый голос. – Мне нужен Самсонов.
– Я вас слушаю.
– Даем тебе еще двадцать четыре часа на раздумье. Потом порежем на куски.
И – короткие гудки.
Я во все глаза смотрел на Самсонова. Он изменился в лице, но трястись от страха не начал, из-за чего я его еще больше зауважал.
– Ну надо же, опять ты в моем кабинете оказываешься в самый неподходящий момент, – сказал он с досадой в голосе. – Помолчал. – Никому не говори о том, что здесь услышал.
Я с готовностью кивнул и спросил, потому что не спросить просто не мог:
– А кто это, Сергей Николаевич?
– Так, – он неопределенно махнул рукой. – Подонки какие-то.
– Может, в милицию обратиться?
Он не ответил, только посмотрел мне в глаза так, что я понял – никакой милиции не будет.
Глава 16
– А ты трепло, – сказал я поджидающей меня внизу Светлане.
Я произнес эту фразу с той же интонацией, с какой ее произнес Самсонов. И посмотрел на растерявшуюся спутницу насмешливо и с презрением. Как Самсонов.
– Я же просил, чтобы все оставалось между нами.
Она наконец поняла, о чем идет речь.
– Извини. Я была неосторожна, конечно.
– Да какого черта – «неосторожна»! – взвился я. – Он теперь считает меня треплом!
– Тебе это обидно?
– В общем, да, – признался я.
– Извини. Просто я очень испугалась за него. И хотела узнать, что же произошло.
– Он кто тебе? Муж? Сват? Брат?
– Никто, – огрызнулась Светлана.
Я вздохнул. Если честно, сердиться на нее было не за что. Сам ведь все ей рассказал.
– Я ждала тебя вчера.
– Я был занят.
– Обидела тебя чем-то, да?
– Почему ты так решила?
– Мне показалось. Ты как будто сторонишься меня.
– Я был занят, – повторил я. – Ходил с Загорским на премьеру в Большой театр.
– Что за друга ты себе нашел? – скривилась Светлана.
Никогда не думал, что она будет ревновать меня к мужчине.
– Не друга, а товарища по работе, – огрызнулся я. – Мне с ним интересно. У него знаешь какие знакомые?
– Какие? – равнодушно спросила Светлана.
– Крутые. Только посмотришь на рожу – и сразу видно, что имеешь дело с мафиози.
– А мафиози-то тебе зачем?
– Не знаю, – засмеялся я. – Просто интересно. В Вологде я таких людей не видел.
– Держись от них подальше.
– Я уж как-нибудь разберусь. Не маленький, – напомнил я и посмотрел на часы.
– Торопишься? – опечалилась Светлана.
– Очень.
– Куда, если не секрет?
– Надеюсь, ты не будешь требовать от меня отчета?
Это означало, что ночевать у нее я не буду. Светлана хотела о чем-то меня спросить, но не успела, потому что я развернулся и сказал:
– Пока! Завтра на съемках увидимся.
Я понимал, что обидел ее, но ничего не мог с собой поделать.
Марина поджидала меня в летнем кафе. На ней была маечка, не прикрывающая живот, и джинсы в обтяжку, не дотягивающие до щиколотки. Я поцеловал ее не в губы, а в обнаженный пупок, склонившись низко-низко. Она засмеялась и, шутливо хлопнув меня ладонью по спине, напомнила:
– Здесь же люди!
– Больше всего я в тебе ценю твое целомудрие. Как жизнь? Легка и беззаботна? Медовый месяц в разгаре?
Марина засмеялась, обнажая ряд ровных, изумительно белых зубов:
– Ничего себе жизнь. Мне нравится.
– Муж молодой не докучает?
– Я ему воли не даю. Хотя он и с характером.
– Бьет? – догадался я.
– Нет. Но ревнивый – ужас!
– Знаю.
– Откуда? – удивилась Марина.
– На вашей свадьбе видел. Когда ты танцевала с Самсоновым, твой Шурик сидел как на иголках.
– И мне он потом высказывал, – призналась Марина. – У меня еще хватило ума сказать ему, что ваша передача оплатила банкет.
– Он почувствовал себя уязвленным?
– Саша мой – человек самостоятельный, – с гордостью сказала Марина. – И привык за всё платить сам.
Наверное, цитировала своего благоверного, потому что в глазах прыгали озорные чертики.
– Куда идем? – спросила она.
– Я не знаю Москвы.
– А зачем ее знать? Разве ты собираешься водить меня по жарким пыльным улицам?
– Можем поехать ко мне. Отдельная квартира, хозяева в отъезде.