— Конечно же, я согласна, — прижимаясь к возлюбленному еще крепче, не помня себя от радости, прошептала вдохновленная девушка, — и давно мечтаю об этом.
Далее, к горлу красавицы подступил «колючий» комок, и не в силах сдержать своих уже давно накопившихся в ней эмоций, она разрыдалась слезами бесконечной и наконец-то появившейся в ее жизни радости. Молодой мужчина, понимая причину это обильного выделения влаги, ничего не говорил, а только гладил девушку по длинным, рыжим и густым волосам. Так они и уснули, опьяненные своей давней любовью и надеждами на беззаботное будущее, когда их ничто уже не разлучит и когда они всегда смогут быть вместе.
Наутро Ковров встал на час раньше. Он, как опытный спецназовец, для себя успел уяснить, что преследователи двигаются за ними не след-вслед, а разъехались цепью, притом он также безошибочно уточнил, что справа и слева от «уходящего» следа, примерно в двух метрах, с той и другой стороны, точно для того, чтобы не терять путь жертвы из виду, двигается по одному преследующему их бандиту. Мужчина решил действовать: выкопав небольшую ямку прямо на предполагаемом пути следования одного из своих врагов, он поместил в нее до половины наполненную канистру с бензином; в нее он воткнул тряпочный фитиль, смоченный тем же самым топливом, имеющим неотъемлемое свойство воспламеняться мгновенно; к нему прикрепил свою бензинную зажигалку; дальше, проковыряв ножом в крышке небольшое отверстие, Иван смонтировал через него небольшое приспособление, внешне напоминающее рычаг; к нему он присоединил леску, а ту в свою очередь намотал на одну из веток, которыми замаскировал свое «лихое» изобретение; когда все было закончено, спецназовец набросал на ветки опавшей листвы, осуществив это так, чтобы его конструкция была незаметной. Полюбовавшись своей, в принципе, недолгой работой и не найдя в ней каких-то явных изъянов, опытный боец спецподразделений пошел будить свою неизменную спутницу: уже начинался рассвет и медлить с выдвижением было нельзя.
Как только она открыла глаза и смогла сбросить окутавший ее глубокий, впервые за все последнее время спокойный сон, Ковров, пожелав ей доброго утра, сразу же посчитал необходимым задать наводящий вопрос:
— Послушай, любезная Машенька, а твоя бензиновая зажигалка у тебя еще сохранилась?
— Да, — не понимая к чему клонит возлюбленный, совершенно искренне отвечала Мария, — а что, что-то случилось?
— Нет, просто я с утра решил чуть-чуть прогуляться, а заодно приготовить нашим преследователям неожиданный и очень «интересный» сюрприз, изображенный в виде небольшого взрывоопасного углубления, где мне и пришлось оставить свою; думаю, все, что я сделал, они оценят — и по достоинству!
Закончив этот короткий, но многообещающий монолог, опытнейший разведчик загадочно улыбнулся, предоставив своей компаньонке самой догадываться о том, чем он с утра занимался. Но не тут-то и было! Как известно, женское любопытство всегда таково, что пока они наскоро перекусывали, собираясь дальше в дорогу, она ловко и совсем незатейливо смогла «вытянуть» интересующие ее сведения, и порадовалась за предприимчивую находчивость своего невероятно смышленого спутника. Однако она все же не преминула высказать небольшие сомнения:
— Хорошо, а ну как, если никто не попадет в эту ямку? Что, если ее случайно объедут?
— Значит, в этом случае моя ловушка окажется бесполезной, хотя… я полагаю, это меньше чем вероятно: точно по нашему следу они уже не поедут, стараясь держаться чуть в стороне, а тут, в этом месте, как раз расположились кусты, и, чтобы их как-то объехать, придется выбрать именно тот самый путь, где и расположено это устройство; в общем, в успехе этой простейшей ловушки лично я, ну! Совершенно не сомневаюсь.
— Превосходно, — не в меру восхитившись, подивилась Вихрева изобретательности своего любимого человека и, в то же время, учителя, — тогда, наверное, нам пора двигаться дальше?
— Вот это, к слову, даже не обсуждается, — бойко ответил Иван, успешно закончив свой завтрак и сразу же начиная собираться в дорогу.
Путешественники-поневоле завели свои транспортные средства и отправились в дальнейший путь, направляясь прямиком в лагерь ничего не подозревающего врага; они были абсолютно уверены, что основные силы в пределах цели их продвижения отсутствуют, а если там кто и остался охранять это стойбище, то это, скорее всего, двое, может быть, в крайнем случае трое бандитов.
Между тем и их преследователи, едва лишь чуть забрезжил рассвет, выдвинулись в погоню. Атаман велел всем подкрепляться во время пути — прямо так, не слезая со своей «мототехники», и кто как сможет; спорить в данном случае было бы бесполезно, поэтому «охотники», оседлав свои быстроходные «квадрики», с внешне удрученным видом выдвинулись на дальнейшую «травлю».
Немного не доезжая до места, где отважные герои останавливались на ночлег, небезызвестный Локатор, ближайший, кто ехал от следа преследуемых ими людей, внезапно прямо перед собой заметил непривычно необычное нагромождение опавшей листвы; он попытался объехать это подозрительное по всем понятиям место, но «командир» приказал двигаться по возможности быстро, и мотоциклисту удалось увести в сторону только левую часть своего быстроходного «мотоболотохода»; правая же «благополучно» наехала на приготовленную спецназовцем невероятно простую, но в то же время ужаснейшую ловушку, ломая хрупкие ветки и боком стаскивая технику с седоком в выкопанную здесь неглубокую яму.
Именно так и было задумано опытнейшим разведчиком; как только верхнее покрытие было нарушено, тут же сработал рычаг, с помощью лески крепящийся к верхнему «покрывалу» этого углубления; дальше, приведенный в действие, он открыл крышку автоматической зажигалки, которая оказалась самой что ни на есть современной, то есть не кремневой, а электронной, и воспламенилась за счет действия батарейки: при открытии крышки, между специальными электродами состоялся контакт и проскочившая искра осуществила незамысловатый запал фитиля; тот в свою очередь перенес огонь на смоченный в бензине тряпичный конец, воткнутый в алюминиевую, между прочим, до половины наполненную канистру.
Взрыв раздался мгновенно! Незадачливый Локатор попал в эпицентр химического выброса пламени, сопровождавшегося мощной ударной волной, разбрасывавшей по сторонам металлические осколки; его же самого выбросило из ямы, всего объятого пламенем, однако боли он никакой при этом не чувствовал, так как был уже мертв. Его «квадрик», чуть приподнятый техногенными силами, опустился обратно на землю; он, интенсивно догорая, не замедлил также взорваться, едва лишь в бензобаке воспламенилось горючее, а оно своим чередом детонировало и запасную, прикрепленную сзади, канистру.
Этот момент чуть не стал роковым для его верного друга, имевшего преступную кличку Костыль, ехавшего неподалеку, но только немного справа, и, как и положено, поспешившему на помощь товарищу; он был отброшен в сторону взрывной волной так называемого вторичного свойства, в результате чего получил сильнейший ожог лица, правой руки и обеих нижних конечностей, но все же остался жить, и, к удивлению, бывший в сознании.
Когда опасность последующих взрывов уже миновала и догорала только лишь техника, к месту происшествия прибыл Борисов. Взглянув на чрезмерно страдающего Костыля, одежда которого продолжала гореть, причиняя ему одновременно нестерпимые, просто неимоверные, боли, главарь достал пистолет и выстрелил тому в голову, избавляя таким образом своего уже явно небоеспособного пособника от жестоких мучений.
К этому моменту собрались и все остальные члены его немногочисленной уже банды; они стали свидетелями безжалостного поступка своего предводителя и сделались еще намного угрюмее. Атаман между тем, не придав никакого значения тому, что он только что сделал (как нетрудно понять, всегда считая все свои действия самыми правильными), обратился к собравшимся:
— Итак, нас осталось четырнадцать! Тех двоих, что на базе, я не считаю, так как их уже можно считать убитыми.
— Почему? — единственно, изо всех присутствующих, посмел поинтересоваться Петрович.
— Да все потому, — злобно отвечал Виктор Павлович, утирая неприятный и липкий пот, от ярости выступивший на его лбу крупными, блестящими каплями, — что наши потенциальные жертвы, оказавшиеся, как оказалось, невероятно живучими, направляются, как-то́ не покажется странным, но прямо туда… хотя — о чем я сейчас говорю? — у этой «сучки» уже входит в привычку вламываться в наше благоустроенное хозяйство, и именно потому этот факт у меня уже не вызывает сомнений. Конечно же, я пытался связаться со своими по рации, чтобы попробовать их предупредить, но расстояние слишком большое, и связь не проходит, так что, не сомневайтесь, их можно считать уже гниющими трупами.
— Может, все-таки они смогут…
Начал было говорить Петрович, но его тут же прервал грубым тоном Борисов:
— Можешь даже не думать — не смогут!
И, уже обращаясь ко всем остальным, непринужденно добавил:
— Все, прошу панихиду считать завершенной — выдвигаемся снова в дорогу, может, еще успеем и наших спасти! Хотя, — добавил он уже несколько тише, — что-то мне определенно подсказывает — у нас это вряд ли получится; но все равно поедем как можно быстрее.
Бандиты, только услышав «команду» своего грозного «главнокомандующего», сразу же вскочили на «квадроциклы» и, растянувшись в длинную цепь, на максимально возможной скорости выдвинулись к своему лагерю.
Однако, как они не спешили, отважные герои оказались возле стойбища раньше и, не доезжая до деревни двух сотен метров, предусмотрительно встали.
— Дальше пойдем пешим шагом, — многозначительно поведал спецназовец, — сначала сориентируемся на месте, а потом уже начнем действовать.
— Полностью с тобою согласна, — выразила таким образом свое мнение Вихрева.
Оставшиеся в деревне бандиты, скучавшие от безделья, наконец-таки услышали шум приближавшихся к лесному «стойбищу» «снегоболотоходов», но — что странно? — внезапно тарахтение движков прекратилось, а техника, не доезжая самую малость, остановилась в лесу. Двое молодых парней, они, в силу своего возраста, были непоседливы и нетерпеливы, поэтому непременно решили узнать, что же вдруг стало тому объективной причиной.