– Употребляли?
– Чё?
– А вот сейчас узнаем – «чё» и «скока», – сказал инспектор. – Прошу в мою машину. На освидетельствование, в смысле.
– Так я же трезвый! – растерялся Колян. – Я ж за рулём!
– Тут что покажет алкотестер, – пожал плечами служивый.
– А чё он покажет?
– А вот что нужно, то и покажет, – сказал инспектор и посмотрел на собеседника безжалостным взглядом палача.
И тут Колян дрогнул, безошибочно прозрев свою судьбу. В каждой избушке свои погремушки. А в Москве погремушки такие, что не забалуешь. Москва – она такая. Москва бьёт с носка. Слыхал Колян всякие истории. А тут вот сам попал.
– Ну, ладно, командир, мы тут сами разберёмся, – внезапно сказал один из амбалов.
Тот, который инспектору показывал служебные корочки.
– Так вы тут по работе? – с запозданием осенило служивого.
– Понятное дело! – сказал амбал.
Инспектор вернул Коляну документы, развернулся и пошёл прочь, утеряв всякий интерес к происходящему. Это был наш артист, так что всё складывалось так, как нами и задумывалось.
Амбал на всякий случай продемонстрировал Коляну своё удостоверение. То самое, которое произвело столь неизгладимое впечатление на «инспектора». В удостоверении были двуглавый орёл, звёзды на погонах и что-то про Федеральную службу безопасности. Колян совсем уже затосковал.
Тем временем позабытый на время дедуля, осмелев, примерился и ударил молотком по лобовому стеклу автомобиля. Сил у деда было не так уж и много, поэтому стекло не рассыпалось на осколки, а покрылось паутиной трещин. Пришлось повторить. Бледный Колян следил за происходящим остановившимся взглядом. И даже не пытался вмешаться.
– Я тебе сейчас всё объясню, – сказал амбал с корочками. – Тут такое дело. Задание у нас: обеспечить съёмку.
Только теперь Колян обнаружил в сторонке оператора, который фиксировал происходящее. На видеокамере был отчётливо виден логотип федерального телеканала.
– Выборы скоро. С электоратом надо что-то делать. Ну, пенсии повысить, семьям с детьми выплаты, ещё там всё по списку. Но этого мало. Нужны новые эти … как их там …
– Новые предвыборные технологии, – подсказал один из коллег.
– Вот! Новые технологии! В общем, пар из котла выпустить. Ублажить электорат. Кинуть кость. Чтоб знали, что отныне людям выйдет послабление, что всё будет чики-чики. Ну, в смысле, воров – к ответу, взяточников – на нары, особняки – детским садам, земля – рабочим, фабрики – крестьянам.
– Наоборот, – снова подсказал товарищ говорившего.
– Какая разница! Тут главное – дать надежду людям. Ты оцени: по телеку перед выборами пойдёт социальная реклама. Вот тебе сюжет, – собеседник Коляна указал на старичка с молотком. – Здорово придумано! Обворованный и униженный пенсионер молотит крутую тачку, и ему ничего не будет! Каково? Отснимем всё зрелищно и в срок!
– Но я-то при чём? – взвыл Колян.
Он и раньше знал, что ботва эта, стариканы каличные, тех, кто на иномарках, люто ненавидят. Ну и что с того? Ненавидят, а руки коротки. С этими дедами всё что хочешь можно вытворять. Сам Колян в своём далёком городе квартирой как обзавёлся? Чисто ехал он на своей тогдашней тачке, на «крузаке», хотя и старом, а всё же пафосном. Как вдруг какой-то пенсионер ему прямо в лоб на древнем «москвиче» и въехал. Колян его бить не стал, назначил сумму компенсации. У пенсионера денег не было. Включили счётчик, знамо дело. Тот заартачился было, но пацаны ему объяснили, что к чему, и через месяц Колян в квартиру того пенсионера въехал. Как раз нужная сумма по счётчику натикала. И вот такое! С ним! И ничего не сделаешь!
– Ты не подпрыгивай! – посоветовал амбал, хотя Колян и не пытался даже. – У нас задание, ёлы-палы, и мы свой долг перед Родиной выполним.
Каюк машине, понял Колян.
А старикан вошёл во вкус. Перебив снаружи всё стеклянное и пластмассовое, он переместился в салон. На то, чтобы превратить в ничто приборную панель и тачскрин, потребовалось лишь несколько ударов молотком. Подустал дедушка. Годы не те, чтобы, значит, по-стахановски работать.
Дедуля повёл взглядом и вдруг увидел Коляна и золотую цепь на его шее. Цепь весила граммов триста, а может, и все пятьсот. Старикан выбрался из машины и направился к Коляну.
– Сымай уворованное!
Возмущённый такой наглостью Колян дёрнулся было, но его предусмотрительно попридержали за руки.
– Снимай-снимай, – посоветовал ему амбал ласково-доверительно, но в его взгляде Колян что-то такое прочитал, что подсказало ему – да и зачем ему эта цепь? тьфу! не стоит и жалеть … пускай дедуля носит.
Он поспешно освободился от цепи.
– Всё для народа! – объявил старик. – Экспроприация экспроприаторов! Настало наше время! Держите, товарищ!
С этими словами он подарил полукилограммовую золотую цепь первому же прохожему, усатому толстячку, который, ошалев от подарка, тотчас припустил бегом, опасаясь, наверное, что старик передумает и цепь отнимет.
На самом деле толстячок – это Илья Дёмин, наш бессменный администратор. Мы иногда запускаем его в кадр, если нужен человек на эпизодическую роль, а искать подходящего артиста некогда.
Илья забежал за фургон и распахнул дверь. В фургоне были друзья Коляна.
– Крутяк! – восхитились они. – Классно лох разводит Коляна!
– Это ещё не всё! – буркнул Дёмин. – Вы смотрите, что сейчас начнётся. А цепь я возвращаю.
Старик, не зная, что ещё раскурочить в растерзанном «БМВ», обошёл машину кругом, поднял крышку багажника и увидел канистру с бензином.
– Нет!!! – завопил ужаснувшийся Колян.
Его уговаривали, предлагали не волноваться. Так врач уговаривает малыша не бояться укола, потому что это совсем не больно, а после и вовсе выйдет облегчение.
– Полиция!!! – бесновался в объятиях амбалов Колян. – Ну, чё такое, а?! Ну, беспредел же голимый!!!
«Инспектор» отвернулся, демонстрируя, что его это не касается.
Тем временем старик уже облил бензином машину.
– Вот вам! – объявил он кровожадно-мстительно. – И за ваучеры ваши, и за всё другое щедрое-полезное!
Произнеся эту абракадабру, он чиркнул спичкой и бросил её в салон. Ослепительно полыхнуло. Успевшая к тому времени собраться толпа зевак зааплодировала. Колян обмяк и его взгляд стал стеклянным.
А по дороге катил новёхонький «Мерседес». Он подъехал вплотную к ничего не соображающему от горя Коляну, и из машины, широко улыбаясь, вышел один из коляновых друзей.
– Поздравляю! – пробасил он. – С днём рождения конкретно! Держи новую взамен старой! Владей в натуре и дружбанов не забывай!
Но после пережитого Колян был так плох, что явно не понимал, что происходит.
И тогда появился я. Ну, как всегда это в конце наших розыгрышей бывает. Вы наверняка видели не раз. Улыбка до ушей, вкрадчивый благожелательный трёп, и постепенное высвобождение нашего очередного героя из объятий пережитого стресса. Мол, пошутили. Бывает. Вы же не в обиде? А достойно вы себя вели, страна оценит.
И Колян ожидаемо очнулся. Обернулся к другу своему.
– Так это вы?! Я же вас …
Дальше непечатно. У нас иногда в кадре выражаются. Всё-таки разные бывают ситуации, и люди тоже разные. Да и стресс какой! Так что мы, монтируя очередной выпуск, перекрываем нецензурную речь писком. Так и слышно: «пи-и-и». Вот речь Коляна в последующие несколько минут из одного только писка, считайте, и состояла.
Потом он всё-таки отошёл. Лично вам на день рождения «Мерседес» когда-либо дарили? «Гелендваген». Три литра дизель. Десять миллионов. За такие деньги где-нибудь в Новосибирске иль в Орле можно квартир купить штуки три или четыре. Это если трёхкомнатных. А однокомнатных – так с десяток, как я думаю. За такой подарок – какие же обиды? Вот Колян и простил дружбанов. И к нам претензий не имел. Даже попросил автографы. И ещё – цепь золотую вернуть.
– Илья! Верни! – распорядился я.
– Там, в фургоне! – махнул рукой Илья.
– В фургоне нету, – сообщил Колян. – Я смотрел. Всё там перевернул.
Я посмотрел на Илью. Илья посмотрел на меня. И мы друг друга поняли без слов. Скандал. Кто-то умыкнул у нас из-под носа полкило золота.
– Ну, как, пацаны? – сказал Колян. – Я насчёт голды своей.
– Женька! Доверь это мне! – попросил Илья. – Я в два счёта решу вопрос!
Даже усы встопорщил, так рвался в бой. Он у нас администратор. С людьми умеет разговаривать. Этого у него не отнять.
Я кивнул.
Илья заперся в фургоне с друзьями Коляна. Он ведь им оставлял на хранение цепь. Дальнейшее мне известно со слов Ильи.
– Ну, что, пацаны? – произнёс он внушительно. – Скрысятничал кто-то? Против своих попёр?
– Полегче! – потребовал Высокий, который в этом трио был, похоже, за старшего. – Это не мы, в натуре!
– Не вы, конечно, – с неискренней доброжелательностью подтвердил Илья. – А цепь испарилась. Кто, кстати, последним её видел?
– Она вот тут лежала.
– Лежала, да. Я сам её туда и положил. Но кто последним держал её в руках? Ты?
– В руки я не брал! – всполошился браток.
– А ты?
– Нет!!! – сказал другой так твёрдо, что понятно было – хоть режь его на куски, а будет на своём стоять.
Оставался Высокий.
– Не-е-е, а мне она зачем? – замотал он головой.
– Насчёт тебя у меня сомнений нет, – великодушно сообщил Илья. – Давай лучше про другое поговорим. Вы все вместе из фургона уходили?
– Почти, – сказал Высокий и нахмурился.
– Значит, ты последний уходил! – мгновенно среагировал Илья.
– И – что?! – дёрнул плечом Высокий.
И не удержался, метнул взглядом по лицам своих дружков. Занервничал. И лукавый Илья на время ослабил хватку.
– Не-е-е, ничего, – произнёс он совершенно нейтрально. – Просто уточняю. Да, но цепочка-то ещё там была, где я её оставил? – будто вспомнил он и посмотрел внимательно.
– Ну!
– Вот и хорошо. Разобрались. А кому, кстати, эта мысль в голову первому пришла?
– Какая мысль?
– Насчёт машины. Чтобы «Гелик» подарить.