– Эксперт Масленников. Вы готовы?
– Да, – сказал тот.
Им тоже выдали халаты, бахилы, все надели марлевые повязки. Александр ничего не чувствовал в холодном помещении, куда его привели, он даже как будто перестал понимать, зачем сюда пришел. Потом привезли каталку, на ней лежало тело, накрытое с головой. Масленников подвел их ближе.
– Должен предупредить: лицо очень повреждено. Скажете, когда закрыть.
Дальше… Все было как сильный удар, как ледяной смерч. Жизнь до и после. Александр боялся увидеть Марину, он ее и не увидел в этой безучастной, застывшей и страшной покойнице без лица… Он беспомощно отвернулся, готовый убежать из этого кошмара.
– Саша, – твердо сжал его локоть Константин, – нужно собраться. Посмотри внимательно.
Это подействовало. Александр увидел маленькое ухо, круглую родинку под ним, на безымянном пальце правой руки букву «А»…
– Это Марина, – хрипло сказал он. – Отпустите меня. Я больше не могу.
Они вышли, во дворе эксперт предложил:
– Александр, мне надо ехать как раз в ваши края, давайте я вас подброшу, немного с вами побуду. Вам врач сейчас не помешает. Поверьте мне. Ну, и что делать дальше, я вам объясню, помогу.
– Все, что касается похорон, – значительно сказал Константин, – я беру на себя. В смысле – наша фирма.
– Разумеется, – кивнул Масленников. – Но это будет решать следствие – когда хоронить.
– Со следствием тоже буду вести переговоры я, Александр не в том состоянии, у него ребенок…
– Конечно. – Масленников взял за локоть Романова и повел к своей машине.
Константин сел в свою. Он ехал, испытывая странное чувство. Сейчас, когда прелестной, притягательной и опасной для него Марины нет, он с умилением обнаружил в себе печаль. Да, это, конечно, она. Он тоже узнал родинку и эту букву. Это ее волосы, шея, уши, руки… Они ведь были почти близки… Если бы она повела себя по-другому в тот вечер, когда он позвал ее к себе, может, все бы обернулось иначе… Может, он бы ей поверил, а она бы его полюбила. «Вот что ты натворила, Марина», – мягко пожурил покойницу Константин и вздохнул не без облегчения.
Он приехал в офис, собрал коллектив и сообщил им грустную весть. Отдал распоряжение: подготовить большой портрет, цветы к нему, провести расходы на погребение и помощь семье. Все как с Леонтьевым.
Когда на его мобильнике определился скрытый номер, он дал знак – всем выйти из кабинета.
– Слушай, ты, – сразу перехватил он инициативу у Николая. – Какого черта ты придумываешь эти фокусы? Зачем ты поменял телефон? Ну, ладно, допустим, это правильно. Но почему ты мне не дал новый? И при этом еще ультиматумы ставишь – полтора часа, час, звоню в полицию… Как с тобой связываться?
– А в чем сложность, Костик? И зачем тебе мой телефон? Ну, я в одной книжке прочитал, что так надо. А час пойдет с той минуты, когда ты мне скажешь, что вы с вдовцом опознали Марину. Опознали?
– Да.
– Так время пошло. Я дома. Гонорар приму. Он мне нужен. Я еще телефонов накуплю. Я тебе каждый раз с другого звоню, использованный выбрасываю… Ну, как презервативы, прошу прощения.
– Идиот. Нашел время для шуток.
– Ты расстроился, Костя? Ты хотел Марину живой увидеть? Ты ж к ней неровно дышал, да? Ну, по крайней мере в тот вечер, когда я тебя застукал.
– Пошел ты… Жди. Сейчас тебе все принесут. И слушай внимательно. Ты никуда не выходишь! Это приказ. Сейчас начнется следствие. Я заинтересован, чтобы на тебя не вышли, понял? Хотя ты все сделал, чтоб засветиться. Ты действовал как буйнопомешанный.
– Я действительно тебе так дорог?
– Ты для меня – дерьмо на дороге. Ежу понятно, что ты меня сдашь за просто так. На всякий случай напомню, вроде уже говорил. Я найду тебя везде, язык вырву. Короче, не высовывайся, пока я буду разбираться со следствием, гасить и все такое. Потом – лети на все четыре стороны…
– Костя, поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан. Объясни мне как новичку, почему я уже сейчас не могу лететь на все четыре стороны.
– Да потому, что ты встречал ее каждый вечер! Потому что ты – первый подозреваемый, если рванешь, если тебя задержат с деньгами – значит, все, конец. А так, даже если кто-то о тебе следствию скажет, ты просто знакомый. Красивая девушка, поухаживал. Теперь ясно?
– Ага. Как на уроке арифметики. Какой ты умный. Когда ты все уладишь с этим делом, обращайся, ладно? Я под твоим руководством далеко пойду.
Константин бросил трубку. Через сорок минут Коля ему перезвонил.
– Все в порядке, Костя. Мне позвонила в дверь консьержка, сказала, что рабочие привезли кресло, которое я заказывал. Остроумно. Кресло только, по-моему, с помойки. В общем, я, конечно, еще не пересчитывал, но по объему нормально. Купюры точно не фальшивые? Проверять не нужно?
– Башку свою проверь, – прокричал в ярости Константин. – Деньги из банка. Заройся в них и сиди. Ты меня достал!
– Все понял. Я спать ложусь. Мне нужно отоспаться. Я слишком давно не работал. И очень давно не зарабатывал.
…Александр Васильевич налил чашку горячего кофе, поставил перед своим тезкой.
– Выпейте, Саша. А коньяка у вас нет?
– Есть. Вот там, на полке. Только я не буду. У меня и так мозги растекаются. И сердце где-то не там бьется. А мне надо маме позвонить. Сказать… Она ребенка увезла на дачу. С работы отпросилась. И, наверное, нужно звонить родителям Марины. Они в Нижнем Новгороде живут. Только я не могу.
Александр Васильевич подошел к нему, послушал пульс, потом достал из портфеля шприц и ампулу, сделал укол в вену.
– Сердце вернулось на место? – спросил он через некоторое время.
– Да, кажется…
– Хорошо. А теперь выпейте коньяку. Несколько глотков – в самый раз, увидите.
Александр глотнул, немного посидел, прислушиваясь к себе, потом перевел дыхание.
– Вроде лучше. Можно вас попросить? Побудьте со мной, пока я буду звонить. Мне страшно.
– Не нужно никому звонить, – спокойно сказал Масленников. – Ваша Марина жива. Вы видели совсем другую женщину. Букву «А» и родинку я нарисовал сегодня утром. Фломастером. Уже стер. Хоронить вы будете пустой гроб. Попросите в закрытом, так как лицо изуродовано. Пришлось пойти на это, чтобы спасти вашу жену. Она в безопасности. Надеюсь на ваше понимание и помощь. Если мы допустим ошибку, последствия будут непредсказуемы. Криминальная война.
Глава 9
Марина проснулась, вдохнула какой-то необычный воздух, в котором смешались сладкие, пряные и тонкие цитрусовые ароматы, похлопала ресницами: она точно проснулась? Абсолютно незнакомая комната, маленькая, с белыми стенами, воздушными шторами, которые волновались от нежного ветерка, она лежит на узкой чужой кровати, укрытая розовой махровой простыней, рядом тумбочка, на ней высокий стакан с водой, тарелка с фруктами. Марина приподнялась, простыня сползла: она совсем голая! И что это значит? С тех пор, как родился Артем, Марина всегда ложится спать в ночной рубашке… И всегда дома. Она глотнула воды и легла, пытаясь что-нибудь вспомнить. Ночью начал кашлять Артем, она вызвала врача, потом стала собираться на работу, чтобы закончить все дела и уйти навсегда из этой конторы… Потому что… Потому что эта скотина… Да, был этот ужас в его кабинете. Утром она вышла из дома и очень удивилась, увидев Николая. Он еще не встречал ее по утрам. Но он ее привез вечером, после того как забрал из кабинета Константина. Он предложил поехать на такси. Она согласилась, очень не хотелось толкаться в метро. Потом… Кто-то выскочил прямо на проезжую часть, стал голосовать. Два человека кричали таксисту, что опаздывают на важную встречу, им оказалось по пути, Коля согласился, чтобы они поехали с ними… Потом началось что-то невообразимое и… Наверное, она потеряла сознание. Может, она в больнице? Марина осмотрела себя: руки-ноги целы, голова не болит. Если это больница, то очень странная. Никого больше нет, и… душистый ветер… Как будто она в горах, на юге… Нет, наверное, она все-таки спит. Так бывает, когда все кажется совершенно реальным.
В дверь постучали. Марина не произнесла ни звука, просто смотрела. Дверь осторожно приоткрылась, вошел незнакомый человек в джинсах и черной майке, то есть явно не врач, – среднего роста, с узким и серьезным лицом, на котором выделялись желтые твердые губы.
– Разрешите? – спросил он.
– Вы меня спрашиваете? – удивилась Марина. – Я не знаю, где я.
– Скажем так: вы у меня в гостях. – Человек подошел к кровати и сел на стул в белом чехле.
– Кто вы такой?
– Меня зовут Андрей Николаев. Не знаю даже, как представиться… В общем, я руководитель одного охранного агентства в Москве, бывший боевой командир вашего знакомого Коли Кузнецова.
– Это он что-то придумал? Где я? Мы точно в Москве?
– Мы не в Москве. Мы в моем доме в Болгарии. Коля не то чтобы что-то придумал. Он попал в затруднительное положение. Понимаете, ему заказали ваше убийство. А он решил вас спасти. Вот такая забавная история.
– Какой-то бред, извините.
– Марина, давайте отложим подробный разговор на потом. Вы во всем разберетесь, вы многое услышите своими ушами. Например, переговоры вашего бывшего начальника Петрова с разными людьми, в том числе и с Кузнецовым, которого он нанял на роль разового киллера.
– Киллера?
– Да. Я принес диктофон, вот кассеты… Марина, вы скоро увидите даже собственные похороны. Спокойно. Ваш муж знает, что женщина, которую он опознал в морге, – не вы.
– Саша… опознал? – у Марины задрожал подбородок.
– Все это нужно принять, – жестко сказал Николаев. – Вы оказались свидетелем серьезного финансового преступления. Думаю, знаете, о чем речь. И если бы ваш Петров нанял кого-то другого, а не обалдуя Кузнецова, мы бы сейчас не разговаривали.
– Где Коля сейчас?
– Он в Москве. И пока здорово рискует. Поэтому мне нужно улететь прямо сегодня. Вставайте, одевайтесь, мы будем завтракать, и я отвечу на ваши вопросы.
Марина послушно поднялась, вспомнила, что она совсем раздета, натянула простыню и вопросительно посмотрела на Андрея.