Второе. Стремитесь к тому, чтобы компании страны активнее встраивались в глобальные технологические цепочки не только как поставщики нефти/сырья, но и как производители материалов и компонентов или провайдеры профессиональных услуг. Чем шире участие отечественных компаний в глобальных цепочках и чем больше производимая ими добавленная стоимость, тем шире возможности создания в стране «хороших» рабочих мест и сильнее импульс для роста национальной экономики и повышения уровня жизни широких слоев населения.
Третье. Делайте все возможное, чтобы закрепляться на мировых рынках товаров и услуг с высокой долей добавленной стоимости. Стимулируйте, как можете, экспорт таких товаров, в том числе привлекая прямые инвестиции сильных зарубежных компаний, работайте изо всех сил над повышением конкурентоспособности отечественных фирм по технологиям, качеству продукта и силе брендов. Чтобы росло число отечественных фирм, способных повторить успехи, например, Росатома или тех, кто создал бренд Королевского краба из Берингова пролива – знаменитую CHATKA.
В «совсем новой мировой экономике», где интегрированное глобальное экономическое пространство распадается на отдельные ареалы, решать эти задачи становится труднее. Но для России их решение, прежде всего создание новых «зон высокой конкурентоспособности» в обрабатывающей промышленности и секторах услуг, стало еще более неотложной задачей, чем раньше – именно для того, чтобы отвечать на вызовы, которые от этой «совсем новой мировой экономики» исходят.
Работать над репозиционированием страны в мировой экономике не только необходимо, но и возможно.
Ведь, по крайней мере, есть НЭД / развивающийся мир, «неЗапад», который не соглашается с применением экономических санкций и не принимает примата Геополитики над Экономикой. Его удельный вес в экономике планеты продолжает расти. Россия – его часть.
Эпилог
Вот и подошла к концу наша аналитическая повесть о мировой экономике новой эпохи и совсем новой эпохи.
Изначально она была задумана как анализ-рассказ об экономике эпохи, пришедшей после окончания холодной войны, когда набрала силу глобализация и ускорили темп своего роста новые экономические державы, включая когорту новых крупных мировых игроков.
Я задумался об этом впервые после разговора с известным английским экспертом, профессором Кембриджского университета. Питером Уильямсоном. Беседуя со мной за чашкой капучино, он как бы невзначай заметил: «Между прочим, скоро больше половины мирового ВВП станут производить развивающиеся и переходные страны. Это будет другая мировая экономика».
Панораму этой «другой экономики» с ее ключевыми особенностями и отличиями от предыдущих эпох я и хотел представить вашему вниманию. Но драматические события 2020–2022 годов внесли свои коррективы, круто повернув вектор мирового развития.
Разговор с Питером Уильямсоном состоялся в 2007 году. Тогда мир еще не столкнулся с «великой депрессией» 2008–2009 годов. В то время глобализация, повышение уровня открытости национальных экономик, мощная синергия взаимодействия развитых стран и новых экономических держав, почти повсеместное утверждение принципов рыночной экономики, дерегулирование, улучшение условий для частного предпринимательства, приличные и достаточно ровные межгосударственные отношения между главными мировыми игроками создавали, казалось, самые благоприятные условия для долговременного роста мировой экономики. И именно КНЭД заявили о себе как о его локомотивах.
Опережающий рост этой группы государств естественным образом смещал в их пользу баланс сил в мировой экономике и политике. Чтобы нормально развиваться, бороться с бедностью и строить общество, основную часть которого составляет средний класс, КНЭД обязаны были расти быстрее развитых стран. Это естественно.
Но именно в этом кроется едва ли не главная политико-экономическая интрига века. То, что естественно с экономической точки зрения, таит в себе огромные международно-политические риски. В мировой истории существенное изменение баланса сил, особенно в течение короткого периода времени, не раз вызывало острые столкновения интересов старых и новых крупных игроков. В былые времена это приводило к войнам.
Принципиально важный вопрос заключается в том, насколько новые и старые ведущие державы и мировое сообщество в целом способны управлять такими изменениями баланса сил.
В 2020-х противоречие между глобальной экономикой и политикой встало перед нами в полный рост. Это заставило меня пересмотреть фабулу книги.
Кроме того, на ее содержание повлияла перемена экономических трендов в 2010-е годы, особенно во второй их половине. Новые экономические державы и развивающиеся страны, включая пять КНЭД, резко замедлили бег, и нет никаких признаков того, что они (может быть, если говорить о пятерке КНЭД, за исключением Турции) вернутся к более или менее высоким темпам роста. Усиление роли новых экономических держав свелось к расширению позиций прежде всего Китая, Индии и стран Юго-Восточной Азии.
Развитые страны также замедлили свой рост – ведь его тягачами выступали сбросившие скорость КНЭД. Почти все, что создавало условия для долгосрочного экономического роста мировой экономики в начале тысячелетия, обернулось своей полной противоположностью.
Глобализация и процесс повышения уровня открытости национальных экономик повернули вспять. Ухудшились межгосударственные отношения, прежде всего, но не только по линии Запад – Россия и Запад – Китай.
В наступившую в 2020-е годы «совсем новую эпоху» геополитика стала подавлять экономику, оказывая негативное воздействие на торговлю, инвестиции и весь комплекс экономических связей.
Кроме того, потерявшие темп КНЭД не удержались на пути реформ, призванных улучшить условия для предпринимательства, не смогли обеспечить эффективное государственное управление и столкнулись с усилением внутренней нестабильности.
В результате когорта крупных новых экономических держав упустила шанс выйти на длинную волну динамичного экономического роста. Более того, за пределами зоны динамичного роста оказалась большая часть всего «неЗапада», то есть НЭД / развивающихся стран. Даже Китай, продолжив расти, существенно сбавил скорость – во многом по тем же причинам. Отсюда критическое замедление роста мировой экономики в целом.
Все это заставило меня видоизменить объект исследования. В первых двух главах книги я попытался ответить на вопрос: что происходит с мировой экономикой в 2020-е годы, в какую передрягу она попала и сможет ли из нее выбраться?
Мировая экономика, и без того потерявшая спортивную форму во второй половине 2010-х, получила два мощных удара ниже пояса: в 2020 году от пандемии, в 2022-м – от геополитического шока. Затем последовала череда жесточайших засух, разрушительных наводнений и ужасающихся землетрясений в разных концах планеты.
Кажется, сама природа протестует против того, как человечество хозяйствует и управляет. В 2020-е в оборот даже вошел любопытный английский термин extreme weather events, или «экстремальные погодные события». Это еще один полноценный тренд последнего десятилетия: следующие одна за другой природные катастрофы, которые впору зачислить в группу структурных ограничителей мирового экономического роста.
Небывалой остроты достигла проблема изменения климата.
Как видите, дорогой читатель, завершить книгу на оптимистической ноте никак не получается. Нет смысла выражать абстрактную надежду на то, что все как-нибудь и когда-нибудь образуется.
Раз за разом «совсем новая эпоха» предстает перед нами как эпоха экономических аномалий.
Приведу в заключение только одну очень простую иллюстрацию из августа 2022-го.
Европа увеличивает импорт американского процессированного сыра – невкусного, но дешевого. Особенную активность при этом проявляют Нидерланды (вот это да – одна из самых сырных держав!).
Звучит как полная несуразица. Но в Европе, оказывается, производство сыра буксует. Почему? Не хватает молока. Почему не хватает молока? Потому что молочные хозяйства не хотят расширять производство. Почему не хотят? А потому, что растут цены на корма – главным образом в результате геополитического шока (другие причины – засуха и ужесточение экологических регламентаций).
Вот она, совсем новая мировая экономика сегодняшнего дня – нелепая экономика, экономика перебоев, экономика, в которой экономический здравый смысл растоптала геополитика, больно ударив по качеству жизни огромного большинства жителей планеты. В предыдущую, новую эпоху сформировалась глобальная, высоко интегрированная мировая экономика. Углублялось глобальное разделение труда. Национальные экономики все больше и все эффективнее дополняли друг друга. От этого большинству людей планеты жить стало лучше. Теперь, в «совсем новую эпоху», эта экономика оказалась разрушенной, и большинство людей планеты обречено на то, чтобы вести нелегкую борьбу хотя бы за сохранение своих жизненных стандартов. Да и это зачастую оказывается им не по силам.
Сейчас не видно признаков того, что завтра станет лучше, чем вчера. По крайней мере, вчера было явно лучше, чем сегодня.
Есть ли надежда, так сказать, на светлое будущее? Попробуйте ответить на этот вопрос для себя сами. Буду рад, если эта книга вам поможет.
Я думаю, что решения головоломок сегодняшней мировой экономики, как и политики, все-таки есть и что ключ к ним – повышение качества глобального управления. Пока оно явно не поспевает за меняющимися и возрастающими требованиями времени. Пора решительно исправлять ситуацию.
Только вот сможем ли?
Послесловие. Трамп-2025 и мировая экономика
Книга уже была сдана и готовилась к выходу, когда в январе 2025 года в США вступил в должность новый-старый президент Дональд Трамп и своими действиями, прежде всего молниеносной и сокрушительной тарифной атакой (я имею в виду курс на резкое повышение импортных тарифов) фактически на всех основных торговых партнеров, перевернул всю мировую экономику. К корона-шоку 2020-го и геополитическому шоку 2022 года прибавился Трамп-шок 2025-го. Это начало новой полосы – наверно, нового этапа – в мировой экономической истории.