сь многочисленные сиреневые и красные круги, как у бабочки) вела себя как проказливая девчонка лет пяти-семи. Ластилась и вредничала, словно кошка, преданно виляла хвостом и умильно заглядывала в глаза, как собака, и ела все, как заправский троглодит.
Но, на удивление, была умной и послушной и с первой секунды признала во мне ту, кто будет ее любить и баловать, а в Юмирае – того, кого стоит слушаться, даже если приказ отдан шепотом.
В первую же ночь Милочка попыталась устроиться на подушке, но была вынесена за хвост владельцем подушки в гостиную и со словами: «Даже не вздумай», – устроена на диване. Даже печальный вздох и мученический взгляд не помогли – ястреб был тверд и неумолим. И – о чудо! – Мила признала его право старшего и больше не пыталась по ночам пробраться к нам в спальню.
В поселке все тоже было тихо и мирно – прооперированные выздоравливали, новых раненых не поступало, Вайтор не рычал и даже порой шел на диалог, но все равно больше предпочитал отмалчиваться и слушать то, что я читала вслух.
Оставшиеся два дома не вызвали у нас энтузиазма, и, перебрав варианты, которые мы еще не смотрели, в итоге мы решили ремонтировать первый. Почему бы и нет? Расположение идеальное, фон благоприятный, а то, что в ремонт придется немного вложиться, даже лучше – заодно сделаем небольшую перепланировку под себя. К тому же время позволяло, а продавец, сдавшийся под неоспоримыми аргументами ястреба, существенно скинул цену.
Прикинув, сколько времени нам понадобится, и получив план дома, мы обсудили свои желания, и я со спокойной душой перекинула все проблемы по ремонту на жениха, благо у него имелись связи и в строительной среде.
– Доброе утро, Вайтор. – Очередной рабочий будний день был невероятно солнечным, и прежде чем начать читать учебник по амулетам различной направленности, я распахнула окно настежь, впуская в палату свежий воздух и солнечное тепло. – Как ваши дела?
– Нормально… чешется только все.
– Чешется? Чешется – это хорошо. – Усмехнувшись и почесав подбородок Милке, предпочитающей сидеть у меня на плече, я села на подоконник, подставив спину солнышку, и открыла книгу. – Чешется – значит, растет. Думаю, уже недельки через две приступим ко второму этапу восстановления.
Да, думаю, как раз двух недель ему хватит, чтобы рука и нога стали почти прежними – я приходила к нему уже неделю, и за это время они выросли, став как у пятнадцатилетнего подростка. Можно было бы и раньше его отвязать, но Добринд категорически запретил, обосновав это тем, что вампир может не удержаться и наброситься на первого встречного, желая восполнить энергетические потери. А все потому, что растущие конечности забирали неимоверное количество сил, и Вайтор постоянно ощущал дикий голод, даже будучи только что накормленным.
Неудивительно, что он такой вечно раздраженный!
– Что за этап?
– Узнаете, Вайтор. Всему свое время. А пока слушайте и дополняйте меня, если знаете тему. Итак, амулеты из категории защитных…
Глава 32
Дни шли неспешно, наступало местное жаркое лето, пациенты в основном попадались с легкими ранениями. Вайтор совсем уже ожил и радовал тем, что начал задумываться не о могилке и инвалидной коляске, а о светлом будущем, начав разминать конечности и, по возможности, делать гимнастику. Сияющая Марри появлялась в среднем раз в три-четыре дня и, удостоверившись, что обучение идет по графику и вопросов у меня к ней нет, снова исчезала, с многозначительной улыбкой отказываясь отвечать на закономерный вопрос: «Что с тобой происходит?»
Милка радовала меня своими проказливыми гримасками и кошачьим урчанием. А Юмирай – тем, что любил и баловал, окружал заботой, романтикой и нежностью. Отдав под нашу неугасающую страсть ночи, вечера ястреб разнообразил прогулками, разговорами и даже тренировками в тренажерном зале, покаявшись, что обещал и все задерживал с выполнением обещания. А еще почти каждое утро меня ждал крохотный, но сюрприз – то цветок, то новая удобная и немаркая блузка для целительской практики, то заколка для волос, то чай с тонизирующими травами в постель…
В общем, я жила в раю и не собиралась из него уходить!
– Доброе утро…
Сегодня меня разбудил до-о-олгий и невероятно нежный поцелуй.
– Доброе…
Целующий был захвачен в плен, и на некоторое время разговоры ушли на задний план.
– Сегодня у меня встреча с подрядчиками, буду принимать ремонт подвала и кровли. Ты уже думала о внутренней отделке?
– Думала, – кивнула я, неторопливо одеваясь. – Хочу все светлое и не такое вычурное, как здесь. Помнишь, на днях ты показывал мне каталог с интерьерами? Там, в районе тридцатой страницы.
– Да, конечно.
– Вот, все примерно так. Если что-то захочешь дополнить, то на твой вкус.
– Доверяешь? – иронично улыбнулся ястреб, уже застегивая рубашку. – Что-то новенькое. Все мои женатые знакомые жалуются, что их супруги чуть ли не до скандала отстаивают право самостоятельно выбрать тон стен, цвет штор и материал для обивки мебели.
– Милый, конечно, доверяю. – Закрепив волосы шпильками, я шагнула ближе и с улыбкой договорила ему прямо в губы: – У тебя безупречный вкус. И я – тому подтверждение.
– А вы скромны не по годам, леди Виктория.
– У меня хорошие учителя, лорд Юмирай.
Получив еще один поцелуй «за скромность», я мысленно прикинула и уточнила:
– Насколько я помню, полуночный слет состоится через две недели, да?
– Верно.
– А мне не пора заказывать свадебное платье и все такое?
– Вообще-то оно уже сшито. – Мы уже спускались на завтрак, и ястреб не удержался от тихого смеха. – Я тебе поражаюсь – надо думать о платье для бала, а она переживает о платье для свадьбы.
– Пф! Мне этот бал вообще не нужен, сам знаешь.
– Знаю. Но он нужен ее величеству.
И как бы ни хотелось мне съязвить, что пусть тогда и идет на него сама, но порыв я сдержала, вместо этого криво усмехнувшись.
– Да, понимаю. Так что там насчет платья для бала?
– И оно уже готово и только ждет своего часа. Я взял на себя смелость и заказал на свой вкус.
– О? А как насчет примерки и подгонки?
– Не потребуется, поверь мне. Я изучил твои объемы до миллиметра.
Чуть смутившись под горячим мужским взглядом, я предпочла быстренько позавтракать и, пообещав вернуться к ужину, подхватила на руки Милочку и отправилась в Друзянку, отрабатывать свои обещания по восстановлению одного хорошего, но не очень удачливого вампира.
Сегодня должно было состояться знаменательное событие – снятие оков и первый день свободы для Вайтора. Вообще-то я думала, что это произойдет раньше, но Добринд предпочел перестраховаться и продержал вампира прикованным на несколько дней дольше планируемого.
И вот сейчас, после утреннего обхода всего двоих больных, проходящих в лазарете курс лечения и восстановления, мы вчетвером, не считая Милку (чета гномов, я и Гаврила), стояли в палате и критически взглядом осматривали больного. Добринд проверял конечности на соответствие реальному возрасту вампира, Елинда задавала коварные вопросы, пытаясь выяснить степень агрессивности пациента, я осматривала его магическим зрением, проверяя целостность энергоструктуры, а Гаврила присутствовал в качестве грубой физической силы, на случай срыва.
– Здоров.
– Да, мне тоже так кажется.
– Для больного – очень здоров, – ободряюще подмигнув откровенно нервничающему Вайтору, кивнула я Елинде.
Следующие несколько минут открывались замки, размыкались кольца и убиралась цепь. Шагнув назад, целитель многозначительно кивнул и предложил:
– Ну что, шельмец, попробуй встать.
– Милосердная Бездна… – Не торопясь действовать, вампир недоверчивым взглядом скользил по своему освобожденному телу и, кажется, просто не верил, что он наконец не пленник в лазарете, а абсолютно свободная личность.
– Вайтор, встаньте. – Напомнив, что мы все здесь только этого и ждем, я заработала несколько недоуменный взгляд. – Забыли, как это делается?
– Нет. Нет… – Взгляд приобрел осмысленность, и, сморгнув еще несколько раз, вампир наконец взял себя в руки. – Прошу прощения, я немного… того. Во власти эмоций.
– Превосходно. Мне помочь вам? – Взяв роль посредника в переговорах на себя, потому что на целителей Вайтор до сих пор косился с некоторой опаской, я даже шагнула вперед, но тут же была остановлена Гаврилой.
– Не надо, я сам.
А дальше все получилось очень даже неплохо – наш двухметровый медбрат без проблем взял вампира за плечи и, придержав, чтобы тот с непривычки не упал, поставил того на подкашивающиеся ноги.
А еще спустя всего час этот самый вампир без остановки ковылял по коридорам обоих этажей, разминая конечности и даже огрызаясь, когда ему каждые десять – пятнадцать минут предлагали передохнуть и не перегружать новую ногу.
– Обед!
Единственное волшебное слово, которое смогло остановить Вайтора на двадцать минут, но стоило ему подчистить и едва ли не вылизать тарелку, как движение возобновилось.
– Эх, угробится же… – жалостливо вздохнула Елинда, когда вампир встал и тут же снова заковылял к лестнице, тихо поблагодарив за обед.
– Не угробится. У него цель есть. Пусть лучше так, чем дни напролет в потолок пялиться. – Поддержав стремление Вайтора к разминкам и нагрузкам, сама я сегодня была не очень голодна и ела неторопливо. То ли жара аппетит отбивала, то ли завтрак был слишком плотным, но половину второго я так и не съела, сунув тарелку Милочке. – У нас договор – он восстанавливается к полуночному слету, чтобы показать своей невесте, как сильно она ошиблась, бросив его в момент болезни, а я знакомлю его кое с кем, кого он почитает как кумира.
Да-да, пару недель назад я чисто случайно узнала, что мой ненаглядный Бешеный Юм не кто иной, как кумир большинства молодых вампиров, проходящих здесь службу, и стоило мне лишь заикнуться, что у меня есть возможность организовать их встречу и беседу, как были позабыты все стоны, рычания, тоска и сетования на судьбу, сменившиеся желанием стать тем, кто твердо пожмет руку одному из самых выдающихся и легендарных бойцов нашего времени.