Кхе-кхе, Юрик, прекращай!
— Хочу! — с вызовом ответила моя поклонница и вперила в меня прожигающий взгляд.
— Учти, риск большой. Мы будем встречаться с иностранными гражданами, а как известно, все они шпионы и враги. Они будут тебя вербовать.
— Ну и что? — с чувством превосходства над врагами, ответила Зоя.
— А то, дорогая моя, — засмеялся Юрка, — что тебе это может понравиться.
— Ладно, сейчас рубашку сменю, — кивнул я и пошёл переодеваться.
— Мне тоже нужно переодеться! — заявила Зоя. — Я быстро, пять минут, не больше.
Брать её с собой в мои первоначальные планы не входило. Да и вообще ни в какие не входило. Я собирался просто по-тихому смыться. Но её внезапная скороспелая любовь и Юрка, паразит, со своим неожиданным приглашением все карты смешали. Впрочем, почему бы и нет…
— А мы что, поедем на общественном транспорте? — удивилась Зоя. — А где же твоя машина?
— Я её в ремонт отдал, — махнул я рукой и направился в сторону остановки. — Сломалась.
— Ничего себе, у нас машина⁈ — удивлённо воскликнул Юрка.
— Да, дедушкина. Старенький москвичонок. Один раз проехал, а она уже забастовку устроила. Вот сдал мастеру. К его же знакомому механику.
— Ну всё, как починишь, информируй. Будем первые парни на деревне, станем по Москве гонять на твоей тачке, девиц кадрить.
— Договорились, — усмехнулся я, а Зоя поджала губы.
До МГУ добирались долго.
— Велика Россия, — вздохнул Юрка, поглядев на часы, — а Москва ещё больше.
Мы засмеялись. Голубой вагон подпрыгивал на стыках, болтал и мотал пассажиров и с подвыванием нёсся вперёд. Народу было много, и мы стояли кружком, ухватившись за поручень.
Краем глаза я заметил крупного и крепкого дядьку с квадратной челюстью. С глазами цвета маренго. Я повернулся в его сторону и он тут же отвёл взгляд. Внешность у него, конечно, была говорящей, но, с другой стороны, мог быть и случайным пассажиром, засмотревшимся, например, на Зою.
В конце концов, когда добрались до места, лекция уже начиналась.
— Ёлки, — расстроился Славка и с досадой глянул на Зою, которая переодевалась не пять, а двадцать пять минут. — Надо же было заранее приехать, чтобы до лекции с ним переговорить, потому что потом будут вопросы, разговоры с коллегами и всё такое. Не пробьёмся…
Народу в лекционной аудитории было много, и мы кое-как пристроились на галёрке. Профессор расхаживал перед огромной доской и увлечённо говорил. Если честно, лекция меня не увлекла.
Слишком много было всего узко-специального, связанного непосредственно с химическими процессами и слишком мало визионерского, связанного с научными горизонтами будущего. Тем не менее, людей послушать пришло очень много. Было видно, что профессор глубоко погружен в тему и является прекрасным специалистом.
После его выступления Славка кивнул, хлопнул меня по плечу и двинул в сторону к трибуне. Я, естественно, пошёл за ним. Кафаров был седым, невысоким, но целеустремлённым, смотрящим в бесконечность. После лекции он остался стоять у кафедры в окружении тех, кто хотел с ним поговорить и задать, может быть, дополнительные вопросы или обсудить какие-то конкретные вещи.
— О, — оживился он, увидев нас со Славкой. — А вот, товарищи, хочу вам представить своего студента, не сомневаясь, будущего прекрасного химика. Я уверен, что он обязательно скажет новое слово по проблеме управления химическими процессами и кибернетики. Станислав Орлоев. Запомните это имя.
Славка смутился, потому что все взгляды обратились на него. Он покраснел и, растерявшись, не знал, что делать.
— Виктор Вячеславович, — сказал он, — я бы хотел вам представить своего товарища. Помните, я говорил? Он очень интересуется кибернетикой.
— Серьёзно? — внимательно посмотрел на меня профессор. — Похвально, молодой человек, вы работаете или учитесь?
— Учусь В МХТИ, последний курс, — кивнул я. —. Григорий Стрелец. У нас были ваши лекции, но поскольку у меня специальность технологии основного органического синтеза, ваш предмет, к сожалению, у нас не является профильным, а мне, конечно, он казался очень и очень перспективным.
— Что же, по поводу перспектив, вы совершенно правы. А что именно вас интересует? Что конкретно кажется вам таким интересным в нашей работе?
Надо же, какой конкретный тип… Тут я, как говорится, чуть подумал и задвинул небольшую речь, попытавшись описать «неведомое будущее», где все люди будут связаны друг с другом проводами и волнами разных частот.
И ещё добавил, что кибернетика и системы, основанные на её использовании, должны стать базой для технологического рывка, который, по моему мнению, мог бы совершить Советский Союз в ближайшие годы.
— Ну, молодой человек, — улыбнулся Кафаров, — это вы уже вышли далеко за границы предмета. Вы, конечно, правы, но подобные футурологические и кросс-предметные рассуждения не касаются непосредственно химии, а лежат на стыке экономики, математики и философии. Для постановки таких глобальных задач вам бы скорее стоило познакомиться с Побиском Георгиевичем Кузнецовым. Побиск Георгиевич, как вам такой взгляд на будущее нашей страны?
Кафаров кивнул, глядя мне за спину. Я обернулся и увидел лицо, знакомое лишь по фотографиям да немногочисленным роликам в Ютубчике. Это был Побиск Кузнецов. Оказывается, он молча слушал наш разговор, стоял и тихо улыбался.
— Это весьма своевременные мысли, — кивнул он, — Впрочем, о том, что именно в действительности станет платформой для рывка в развитии технологии и науки в Советском Союзе, вопрос открытый, молодой человек. Но мне нравится ваш подход. Если вас интересует эта проблематика, заглядывайте ко мне в Энергетический институт на кафедру электрических систем. Мне интересно узнать, что ещё крутится в головах современной молодёжи.
— Побиск Георгиевич, а как вы относитесь к идее возрождения ОГАС? Ведь если её немного докрутить, это будет реальный способ уйти в отрыв в экономическом плане. Суперкомпьютер для Госплана, а заодно и Главснаба, и миллионы проводов, опутывающие Союз, как разветвлённая нервная система. И нервы эти соединяют рабочие органы, то есть все производственные предприятия и мозг, тот самый комп и искусственный интеллект. Это лучшее, что можно придумать для социалистической системы хозяйствования и убедительной победы нашей экономической системы. А ещё очень символично, что именно социализм оказывается системой, успех которой зависит от новых технологий.
— Определённо, заходите на кафедру, я буду рад с вами поговорить. Просто сейчас у нас будет завершение открытого стола для узкого круга. Подведение итогов, понимаете?
Пока мы говорили с Побиском, получилось так, что нас оттеснили от Кафарова, и мы оказались немножко в стороне.
Мы попрощались, пожали руки, и я закрутил головой, высматривая своих ребят. И вдруг… в груди неприятно заныло. Я заметил крупного серьёзного дядьку, похожего на охранника. Он стоял у двери с совершенно спокойным и невозмутимым видом. Смотрел перед собой и ни на кого не обращал внимания. На вид ему было лет сорок. Но самое неприятное заключалось в том, что именно его я видел в метро, когда мы ехали сюда. Совершенно точно и несомненно.
— Григорий! — окликнули меня, я повернулся и увидел… Хакана.
— Вот это встреча, — улыбнулся я. — Вас, стало быть, не только повседневная жизнь людей интересует, но и химическая кибернетика?
— Конечно, — засмеялся он. — Меня в вашей стране всё интересует. Не ожидал вас здесь увидеть.
— И я вас.
— Меня притащил мой товарищ, доктор Уразов, не слышали про такого?
— Честно говоря, нет, — покачал я головой. — Он химик?
— Нет-нет, он не химик. Он работает в институте Системных исследований, занимается историей, экономикой и прогнозированием. Слышали что-нибудь про Римский клуб? Так вот, ВНИИСИ, считай, их филиал в СССР.
Упс… теперь картина начала прорисовываться.
— Знакомьтесь, это Григорий, а это Евгений Анатольевич.
Мы пожали руки.
— Уразов.
— Стрелец.
Он выглядел лет на пятьдесят, элегантный, лощёный, в дорогущем костюме, со вкусом подобранном галстуке, роскошных туфлях. Он бы похож скорее на буржуйского политика, чем на советского учёного.
— Интересуетесь кибернетикой? — доверительно спросил Уразов.
— Нет, всё проще. Мне зачёт скоро Кафарову сдавать, а он непримиримый и настырный. А так как мой приятель ходит у него в любимчиках, вот мы и разыграли историю, как я люблю кибернетику.
Они засмеялись.
— А вы? — спросил я.
— А я в дискуссии принимал участие.
— Ого! — удивился я. — Жаль, что не видел.
— Да уж, тут были и другие интересные выступления. Ну, что же, было приятно познакомиться, Григорий. Мне пора, у нас будет ещё закрытое подведение итогов или попросту банкет, или, если совсем откровенно, пьянка, поскольку учёным не чуждо ничто человеческое.
Мы посмеялись, попрощались с Уразовыми и пошли на выход. «Охранник» остался стоять на месте и не обратил на нас никакого внимания. Мы прошли мимо и я хорошенько его разглядел, а он на меня даже не глянул. Что было, конечно, хорошо, но проблему не снимало. В совпадения такого рода верить мне было трудно.
С другой стороны, если он следил за мной, то делал это крайне непрофессионально. Да и вообще, с такой казённой рожей, сразу обращавшей на себя внимание, в топтуны обычно не брали.
— Удачно, что мы здесь встретились, — кивнул я Хакану. — Теперь можно сразу ехать по нашему плану.
Я нашёл Юрку с Зоей и повёл их на выход. Славка остался с профессором, а мы двинулись навстречу приключениям.
— Знакомьтесь, это товарищ Хакан, — представил всех я. — Он из Турции. А это моя подруга Зоя и мой друг Юрий.
— Хакан Демир, очень приятно, — улыбнулся турок, пожимая руку Юрке и касаясь губами руки Зои. — Особенно, когда встречаешься с такой красотой.
Зоя удивлённо нахмурилась и бросила на меня быстрый взгляд, стараясь понять, как ей себя вести, смутилась, дёрнулась, хотела отнять руку, но оставила и дала этому поцелую завершиться.