— Быстро вы. Не задалось что-то? Вы немного мрачный сегодня.
Я нахмурился.
— Молчу-молчу, — кивнул он. — Только одну умную вещь скажу и всё. Когда вам кажется, что нет никакой надежды, вспомните омаров, которые находились в аквариуме ресторана на «Титанике».
Я усмехнулся.
— Благодарю, Моисей Аргенович за психологическую помощь. Я это очень ценю. Но сейчас у меня всё неплохо. Так что не волнуйтесь. И простите, что не поболтал с вами. Нужно бежать, там меня Иван Арсеньевич заждался.
Шумахер действительно уже ждал на условленном месте.
— Хочу вас предупредить, — сообщил он. — Ошский рынок дело такое, вкусное и разнообразное, но вы имейте в виду, за кошельком следить надо. И ещё, если будете что-то брать у узбеков… в общем, если они кого-то не объегорили за день, то день прошёл напрасно, понимаете меня?
— Это прямо про меня сказано, — усмехнулся я.
— Ну, шутки шутками, а считайте, я вас предупредил. И вообще, там тёмные делишки в порядке вещей. Это я уже не про фрукты-овощи. В общем, не теряйте бдительность.
С Волчонком мы договорились встретиться в шашлычке. В покосившемся павильоне было накурено и пахло жареным мясом и уксусом. Публика была разношёрстной, но, в основном, не слишком приятной на вид. Забулдыги, бывшие порядочные люди и разная уголовная шваль. Я прошёл в дальний угол, где сидел Люсин жених в надвинутой на глаза кепке.
Сел за покосившийся истыканный окурками стол боком ко входу и к Волчонку. Перед ним стояла кружка пива и лежал плохонький шашлык на гнутом шампуре из алюминиевой проволоки.
— Здрав будь, кивнул я.
— И тебе не хворать, ответил он.
— Спрашивай.
Он прищурился, качнул головой.
— Аджан…
— Свиньи сожрали. И я лично не жалею. А настоящего полгода назад грохнули и бросили в подвал. Даже странно, как вы человека послали с такой легендой и что он не в первый же день погорел.
— Кто это послал? — вздёрнулся он. — Чё за наезды!
— Саша… с Уралмаша. Харэ мне пургу гнать. Сознался он, что его менты послали. Стало быть ты тоже мент.
Он сжал зубы.
— А ты почему к нему ночью полез? Он тебя узнал, да? Ты не Стрела?
— Я-то Стрела. Только я знал, что он не Аджан, а Мурадян, чмо конченное, шабашник и взломщик шерстяной. Знал, да не сказал.
— А почему не сказал?
— Хотел выследить того, кто с ним заодно. Тебя то есть.
— Нет. Лажа. Не верю, что поэтому ты его не сдал. Он что-то о тебе знал? Меня ведь ты тоже не сдал. Почему?
— Потому, мил человек, что у тебя и так зад в огне. Давай так, по-честному. Я скажу всё, что знаю, и ты выложишь всё как на духу. Идёт?
Подошла типа официантка. В чепце и грязном фартуке. У неё были ярко-красные губы и ярко-бирюзовые тени вокруг глаз.
— Мне тоже, что и ему, — кивнул я.
— Заказы на кассе принимаем, — через губу и с вызовом заявила она. — Если заказывать не будешь, нечего здесь сидеть.
— Слушай, сестра, — сказал я и взял её за руку. — Вот тебе трёшка. Распорядись по-сестрински, а?
Она сунула трояк в карман на переднике и, ничего больше не говоря, пошла к прилавку.
— Ну, говори, — кивнул Волчонок, не пряча неприязни в глазах.
— И тебя и Мурадяна подвёл к Сармату один и тот же человек, да? Банкир.
— Сука…
— Теперь мой вопрос. Зачем его сюда отправили?
— Я не знаю, сам голову ломаю.
— Не засчитано. Снова я. Смотри, этот дебил Мурадян скомпрометировал и тебя, и ваш общий контакт или крышу, не знаю. Он мне сказал, кто его курировал. Вопрос, ты тоже работаешь с Сомовым?
— Что⁈
Он аж на месте подскочил.
— Да тихо, не ори, не надо, чтобы на нас внимание обращали. Тут, сто пудов, полно сексотов, которые под людьми Сармата ходят. Сиди тихо, выпивай и закусывай.
Передо мной появился шашлык и кружка с пивом. В дальнем конце зала кто-то закричал:
— Решения съезда выполним!
Раздался смех, мат и кашель. Я осторожно обернулся. Ничего подозрительного не заметил и вернулся к разговору:
— Итак, мне надо знать, зачем Сомов послал Мурадяна. Он поставил под удар и тебя и вашего банкира. Тебе сейчас Сармат не верит.
— Он на меня думает что ли?
— Да, подозревает, что ты либо пытался помочь сбежать, либо хотел его устранить.
— Это Башка версию выдвинул?
— Башка, — подтвердил я, чтобы не ставить под удар Лизу.
— Сука.
— В общем, готовь алиби, жених.
— Почему это жених? — напрягся он.
Вырвалось, ёлки. Говорить ему про Люсю я не собирался.
— Ну, с розами ходишь каждый день, и как ты думаешь тебя называть будут? — выкрутился я. — Ромео что ли?
Он не ответил.
— Можешь меня на банкира вывести? — спросил я.
— Нет, исключено.
— Подумай сам, — тихо сказал я. — Ты мент.
Он напрягся.
— Да не ссы, я никому не говорил и не планирую. Но тебе самому не хочется разобраться? Я не знаю, тебя, возможно, уголовная составляющая больше интересует, в смысле, уголовные преступления организованной группировки, поэтому ты не обращаешь внимание на политические.
— На какие?
— На такие. Что общего твой банкир имеет с Сарматом?
— Что?
— Бабки. Деньги, что ещё. Он вкладывает деньги в преступный бизнес.
— Тебе что, Америка тут что ли…
— Тс-с… — усмехнулся я. — У нас тут дела такие, что Америка нервно курит в сторонке.
— В смысле…
— В том смысле, что кто-то даёт бабки. Не Государственный же банк, правда? Но его сотрудник. Сотрудник, связанный с… кем? С твоим начальником и с Сомовым. А Сомов мудак, но мудак непростой. И ещё, откуда у твоего начальника, да и вообще у твоего ведомства бабки, чтобы вкидывать в Сармата? Нет, вы не так работаете. Вам надо силой подчинить, об колено сломать и тогда уже брать своё, правильно?
— Что значит брать своё? — нахмурился он.
— А то и значит, что доить Сарматов и прочих. Пытаться ими управлять для набора политического влияния. Деньги вы, конечно любите. Но сами давать не будете. Сто процентов. Значит даёт кто-то другой. Кто, как и откуда? Надо выяснить.
Волчонок смотрел внимательно, пытался сообразить, что к чему. А я плёл и плёл сеть, чтобы обвить его покрепче. Как паук.
— Вот я и предлагаю тебе, давай займёмся этим банкиром, разберёмся, что к чему. А ещё попробуем выяснить, что хотел Васёк Сомов.
— Да причём здесь он вообще⁈
— А при том, — надавил я, — что Мурадян мне сообщил, что его Сомов послал. Ты от кого получил команду навестить его на свинарнике?
— Ни от кого. У меня была задача…
Он замолк.
— Да говори уже, раз такая пьянка!
— Мне нужно было его убрать.
А вот это уже было интересно. Сомов послал, а шеф Волчонка велел его убрать.
— А ты о нём наверх докладывал?
— Нет.
— Ну, и как тебе эта херня нравится?
Я почувствовал азарт. И, честно говоря, уже не так сильно злился на этого парня, за то что он оказался тем самым Люсиным женихом. Может, он и не такой урод… В любом случае, я решил, что попытаюсь его использовать для своих целей.
Он молча переваривал информацию.
— А ты на кого работаешь? — наконец, спросил он.
— Я работаю на себя, — усмехнулся я. — И тебе советую подумать о том, что самая лучшая работа — на себя. Но это твоё дело. Пока, повторяю, пока у нас возникает ситуативный союз. Я тебя не сдаю и помогаю тебе, а ты помогаешь мне. Мы обмениваемся информацией и идём к цели. Ты к своей, я к своей. Но сейчас она у нас общая. Разберёмся в том, что здесь происходит, а дальше видно будет. Идёт?
— Допустим, — ответил он после некоторого раздумья.
— Ну, и отлично. Тогда ещё вопрос. Твой шеф Сёмушкин?
— Сёмушкин? — удивился он. — Он по-моему кадрами занимается или аналитикой. У Чурбанова, да? Он-то здесь причём?
— А я считал, что он внедряет вот таких, как ты в банды.
— Нет, — покачал головой Волчонок. — Кто этим занимается, я тебе не скажу, но точно не Сёмушкин и не Сомов. Сомов, кстати, чрезвычайно говнистый козёл. Поэтому не исключаю, что он просто кому-то гадит. Возможно, легенда Аджана была такой слабой, потому что он должен был быстро выполнить задание и потом становился ненужным. Одноразовый исполнитель, короче.
— Возможно, — кивнул я, представляя, что это может быть за задание.
— Ладно, надо двигать, — сказал Волчонок отпил из своей кружки, поморщился и вытер губы тыльной стороной ладони. — Моча, а не пиво.
— Я тебе советую подготовить хорошее алиби, потому что Сармат сопоставил, что и ты, и Аджан появились из одного источника.
— Да я понял, — кивнул он. — Сука этот Сомов. Убью мудака.
— Поддерживаю, — подмигнул я. — И мир тебе спасибо скажет. Ладно, Саня, бывай. Сначала я выйду, а потом уже ты. Не надо, чтобы нас вместе видели. Я, кстати, на день-два отъеду. Если что в столице надо, говори.
— Не надо ничего.
— Ну, давай, держись тут, не облажайся. И рой землю рогом, рой.
— Посмотрим, — нахмурился он.
Я поднялся, встал из-за стола и… быстро сел обратно. Японский городовой! Ему-то что здесь надо было?
— Лысый пришёл, — тихо сообщил я.
У Волчонка глаза округлились.
— Видать, тебя ищет, — покачал я головой. — Неважнецкий расклад, Саня, очень неважнецкий…
16. Ловушкой здесь может быть все, что угодно
— Гоп-стоп, — сказал я себе под нос, — Мы подошли из-за угла…
— Чего? — нахмурился Волчонок.
— Посмотри, говорю, на эти звёзды, взглядом, мля, тверёзым. Придумал отмазку?
— Ты про чё, я не понял.
— Шевели мозгами, ты же офицер, бляха, развивай легенду свою, — процедил я, снова поднялся со стула и крикнул как можно громче. — Лысый! Здесь!
— Ты чё творишь… — прошипел Волчонок.
— Здесь он, пиво глушит! — прокричал я и добавил тихонечко. — Он бы тебя всё равно нашёл, а так всё спокойно, ни от кого не бегаешь.
Кроме Лысого, на мои возгласы никто внимания не обратил. Обернулся один бичара, затянулся беломориной и вернулся к своей вобле. Но Лысый, среагировал, разумеется. Обратил и неслабо так удивился.