Он автоматически взял на себя координацию поисков.
Проверка логов и записей почти ничего не дала — Алейн не оставила указаний о том, куда направляется, единственное — орбитальный комп засек ее переход на территорию России. Но эта страна — одна из самых крупных в мире. Ничего не дало и поверхностное сканирование Земли, а глубокое проводить невозможно без того, чтобы привлечь внимание всего человечества.
"Что ты хочешь делать?" — Ульвир Черный был одним из немногих, кто на равных мог говорить сейчас с Дьеном.
"Я иду на Землю".
"Это невозможно. Ты же знаешь. Наш проект".
Дьен полыхнул таким пламенем отчаяния, что несколько молодых тайри с Виэрела в ужасе отшатнулись.
"Успокойся, Дьен", произнесла Ташени, ласково потянувшись к нему, "Успокойся".
"Ты свободен", — Ульвир Черный не язвил, он подчеркивал всем своим видом серьезность сказанного, "ты свободен разрушить наш проект. Любой тайри свободен".
"Уйти сейчас — подвергнуть риску жизнь десятков тысяч людей. Я остаюсь и продолжаю проект. Но я буду вести того, кто возьмется за поиск Алейн".
Пламя вокруг Дьенара потухло, он звучал мертвенно-тихо и блекло, он был похож на маленький тусклый, сверхплотный камень, осколок нейтронной звезды. Потом он чуть расслабился и снова запылал.
"Кто будет искать Алейн? Нужны адаптированные. Среди нас почти нет таких".
"Я готов" — смущенно вступил Кьонар Спектр. На Земле жили, кроме Алейн, всего двое тайри — он и Лий Серебрянка.
"В принципе, я тоже могу…" — прошелестела неуверенно Серебрянка. Дьенар скептически окинул взглядом вольную тайри. Она не работала — просто ей нравилось жить на Земле. Сейчас она развлекалась, купаясь в Ниагарском водопаде. Обнаженная дива с гривой серебряных волос, похожими на льющиеся струи воды, она скорчилась на камушке в центре радуг, водоворотов и облаков мельчайших водяных брызг, и в этом виде была похожа на какую-нибудь речную богиню… Вот так и возникают эзотерические учения.
"Не думаю", вынес вердикт Дьен, "ты адаптирована не больше, чем тайри Виэрела".
"Что правда, то правда", вздохнула Серебрянка, "Мне очень жаль Алейн… правда…"
"Она должна быть сейчас в России, а я не знаю русского, — вступил Кьонар. В эфире его сущность выглядела, как хрупкий стебелек цветка с огромной головкой, "Я практически не общаюсь с людьми. Но все же я адаптирован лучше… я готовился".
"Язык не такая проблема. Но Кьонар, ты вырос на Тайроне, и ты… хоть когда-нибудь имел дело с оружием? Хотя бы сталкивался в лоб с агрессией, пусть словесной, пусть хоть мысленной?"
"Ну наверное, придется когда-то начать… ведь другого выхода нет, Дьенар, ты понимаешь. Больше никто не может…"
"Я тоже могу" — вдруг послышался робкий голос.
В центре внимания локальной сети появилась совсем молоденькая тайри. Почти ребенок — каких-то 80 лет. Девушка с яркими золотыми волосами. Линна Виэрел Итин. Дьен быстро взглянул на нее, и в его тоне появилась надежда и заинтересованность.
— Линна. Ты недавно оттуда. Ты русская. Ты отлично адаптирована. Но ты, — он чуть засомневался, — не имеешь опыта боевых столкновений.
"Ты слишком многого хочешь, Дьен", — заметила Ташени, — "ты хотел бы иметь здесь команду, с которой работаешь в поясе инферно. Но придется обойтись тем, что есть".
Линна в волнении стиснула пальцы. Она видела себя в сознании Дьена, как в зеркале — юную и прекрасную, подходящую по характеру и по адаптированности, но очень неопытную тайри, чуть ли не ребенка в его понимании; видела рядом идеал, который ему бы хотелось иметь под рукой — опытного бойца, умеющего подчиняться, принимать самостоятельные решения, текучего, как вода и опасного, как огонь… Линна не была такой. Но ведь Ташени права — другого варианта нет.
"Хорошо", — принял решение Дьенар, — "ты десантируешься на планету. Готовьте челнок и все, что нужно".
"Оружие?"
Дьенар чуть поколебался.
"Все невидимые варианты защиты, какие найдете. И нелетальное оружие — альфа-генератор, газ-капсулы, импульсник, фон-генератор. Все оборудование для поиска".
И добавил, как бы специально для Линны, в приватном канале.
"Будь осторожнее с людьми… убийство или даже серьезное ранение человека обойдется тебе потом очень дорого".
Несколько тайри с Виэрела сообщили, что начали подготовку к высадке. Линна тоже отправилась с ними, не обрывая контакта с Дьенаром.
"Как ты планируешь искать?" — это был Ульвир.
"Первым делом — кэриен. У Алейн остался кэриен".
"Нелепость!" — просигнализировали ему сразу сотни тайри, — "Кэриен не могут…
"Сат хороший спутник, но чем он тебе поможет?"
"Даже если она оставила ему информацию, кэриен не передаст ее в точности…"
Дьен полыхнул саркастическим гневом. В сознание всей локальной сети влилась цельная, живая, мощная картина — Дьенар напомнил о важном событии собственной жизни.
…когда Союз Тайри покинул его, покинул на много лет, осознав полную невозможность поиска, безнадежность…
… когда любимая, с которой его связывало канри, в отчаянии порвала тонкую нить, поверив, что его нет в живых…
…когда его нашли кэриен — которые не могли сдаться, не могли жить без любимого друга…
… он стоял, тяжело навалившись на скальную стену, но все-таки стоял на своих ногах, на черной и невероятно тяжелой планете, и губы, давно отвыкшие от этого движения, чуть разъехались в попытке улыбнуться, треснули, и из трещин сочилась кровь. Рядом громоздились слизистые и вонючие останки чудовищ, и четверка кэриен прыгала вокруг, а один из них положил лапы на плечи Дьена, рискуя снова повалить его, едва держащегося на ногах, и самозабвенно лизал в лицо…
"Верно", — сказал Ульвир, — "ты прав. Это тоже возможность".
"Кьонар", — велел Дьен, — "пока Линна готовится к высадке, ты свяжешься с кэриен. Не будем терять времени".
— Вы к фрау Роше? А ее, кажется, нет дома, — сообщила соседка, с любопытством вглядываясь в незнакомца, — она с позавчерашнего дня не появлялась. И с собакой не выходила!
— Я ее друг и должен забрать собаку. Она позвонила.
Незнакомец говорил по-немецки с акцентом. Голос его был мягким, как бы шелестящим. Да и сам он казался очень странным. Любопытная дама, от взора которой не могло укрыться даже самое мелкое происшествие в жизни квартала, внимательно разглядывала друга фрау Роше. Высокий, слегка тщедушный, он казался существом не от мира сего. Чуть встрепанные коричневые волосы, подержанная одежда, неловкие движения. Очень странные нездешние сияющие глаза. Иностранец, но иностранец из приличного места, не какой-нибудь понаехавший турок или русский, определила соседка. Фрау Роше и сама иностранка, причем даже не совсем приличная, латиноамериканка какая-то. Нет, разумеется, соседка не имела никаких предрассудков, и дружелюбно относилась ко всем — геям, лесбиянкам, иностранцам… ведь это личное дело человека, как он строит свою жизнь! А фрау Роше в жизни неплохо устроилась, несмотря на столь сомнительное происхождение, работает в научном институте… хотя на самом деле она, конечно, просто удачно вышла замуж и удачно овдовела. К тому же и мужчин у нее что-то слишком много — ведь ходил к ней такой симпатичный юноша, белокурый, настоящий немец… А теперь это недоразумение ходячее появилось. Про себя соседка слегка осудила фрау Роше и современные распущенные нравы.
Друг латиноамериканки топтался неуверенно у дверей, словно не зная, что делать.
— Вы позвонили? — поинтересовалась соседка, — не открывает? Я же говорю, она, видно, уехала. А собака одна сидит, некормленная, негулянная…
Незнакомец растерянно посмотрел на нее, словно не понимая, что делать. Потом в глазах его что-то мелькнуло, и он сказал.
— У меня ключ есть. Она оставила.
И он обратил свое внимание к замочной скважине. Соседка не спускала бдительного ока с его действий. А если это не друг фрау Роше, а вовсе какой-нибудь грабитель? Развелось сейчас криминала… кстати, может быть, он и русский или поляк. Вполне вероятно. Чем дальше соседка вглядывалась в пришельца, тем больше ей казалось, что он действительно выходец из восточной Европы, и тем усиливались ее подозрения. Может быть, стоит вообще позвонить в полицию… В руке пришельца что-то было, чего она не могла разглядеть. Но казалось — не ключ. Так, непонятное что-то, маленькое. Оно вдруг заблестело, просверкнуло искрой, и дверь подалась под рукой иностранца. Он обернул к соседке лицо, доброе, интеллигентное, с телячьим выражением глаз и невинно улыбнулся.
— Спасибо за помощь, — акцент, все-таки, кажется, славянский. Или нет?
Иностранец скрылся за дверью. Соседка постояла еще минуту, мысленно взвешивая — звонить в полицию или нет. Потом все же решила, что подозрительных обстоятельств недостаточно и засеменила к себе — ее дом стоял на противоположной стороне улицы.
Она решила заняться наведением чистоты на кухне и кстати вымыть окно — а из кухонного окна был отлично виден вход в квартиру фрау Роше. И хотя бдительная соседка возилась на кухне целых четыре часа и довела ее до почти зеркального блеска — за все это время ни собака, ни странный незнакомец, намеревавшийся якобы ее забрать, на крыльце соседнего дома не появились.
Кьонар, мысленно вытирая пот со лба после тяжелой беседы с любопытной дамой, осторожно открыл дверь, шагнул внутрь.
Черный пудель, гигантского роста, но притом изящный и как бы даже хрупкий, сидел перед ним на белоснежном ковре, смотрел умоляющими глазами.
— Меня зовут Кьонар, — сообщил ученый, — я помогаю в поиске Алейн. Ты ведь знаешь что-нибудь о ней?
Кэриен молча передал ему картинку, оставшуюся от Алейн.
Информации было немного. Кьонар понял, что это Санкт-Петербург (уже что-то!), городская окраина, комплекс зданий на отшибе, и подробно внутри — подвальное помещение с полной защитой и изоляцией, стул в центре, на стуле — ребенок, мальчик лет двенадцати. Излучение… Вооруженная охрана в коридоре в полной готовности.
Так вот оно что! Мальчика собирались инициировать. Неудивительно, что Алейн сорвалась тут же. Но откуда эти люди знают технику инициации? Ладно, неважно, это выясним потом.