— Так почему же ты не сделала опровержение в прессе?
Деби глубоко вздохнула.
— Я не могла, так как нарушила бы обещание, которое дала ей. Если бы Алекс узнал, он бы с ней развелся, ни один муж не простит такое. А у них дети.
— И ты взвалила все это на свои плечи? Арчибальд подошел к ней и обнял. На лице у Деби отразилась вся гамма противоречивых чувств, которые боролись в ее душе.
— Не смей дотрагиваться до меня! — вскрикнула она.
— Да неужели ты не понимаешь, что это все меняет?
— О да, меняет. — Она высокомерно улыбнулась. — Считаешь, теперь все встанет на свои места, потому что ты узнал правду? — Ее голос зазвенел. — Ошибаешься. После того как ты дважды вышвырнул меня из своей жизни, ты еще смеешь на что-то надеяться? Да ты просто сумасшедший!
— Если помнишь, я спросил тебя, правда ли все это? Но ты не только не отрицала, ты позволила мне в это поверить! — Ее ярость не смущала Арчибальда, а душа его ликовала: теперь он знал, что Деби его, только его!
— Если бы ты по-настоящему беспокоился обо мне…
— Я беспокоился о тебе, — прервал он ее, — именно потому все это причиняло мне такую боль.
Она не обратила на его слова внимания.
— Если бы ты действительно беспокоился обо мне, ты бы мне верил. Тебе были бы безразличны эти сплетни, эта ложь.
— Думаешь, я не хотел верить? Я каждый день ждал твоего опровержения в прессе, но его не было. Зато появлялись все новые факты, подтверждающие эти сплетни. Я и решил, что у тебя были какие-то отношения с Крайсоном. Но я все же не терял надежды…
Деби рассмеялась.
— Знаешь, я рада, что тебе так показалось. По крайней мере, теперь и ты знаешь, что чувствует человек в подобной ситуации.
— Если все эти годы ты испытывала такую же боль, какую сейчас испытал я сам, я бесконечно сожалею. Одно меня утешает — у нас есть общее будущее. Я все еще надеюсь на это.
— Общее будущее?! — удивленно воскликнула Деби. — Ты, должно быть, сошел с ума. Я не допускаю даже мысли о том, что ты снова прикоснешься ко мне, не говоря уже о большем.
— Не верю. Ты так же страдаешь, как и я…
— И все же тебе не на что надеяться. Я скорее лягу в постель с дюжиной таких, как Стен Крайсон, чем с тобой.
— А со сколькими Заками Уинстонами?
— С тысячью. — Арчибальд рассмеялся.
— Ну иди сюда, моя прекрасная восхитительная глупышка! — Он схватил ее в объятия. — Ты же знаешь, что я с ума по тебе схожу.
Деби затихла, вглядываясь в его глаза. Она видела в них ту самую нежность, ту любовь, о которых так мечтала все эти одинокие годы. Она улыбнулась, но вдруг прислушалась.
— Что это? — Она обернулась на звук.
Где-то скрипнула двери, снова попытался привлечь ее к себе.
— Похоже, наша входная дверь. — Ее охватило беспокойство.
— Ронни! — Высвободившись из его объятий, она подбежала к окну. — Посмотри в его комнате.
Арчибальд заглянул в комнату мальчика.
— Его там нет.
В этот момент Деби испуганно вскрикнула: она увидела сына, выбегающего из дому.
— О Боже, он, должно быть, слышал нашу ссору! — Деби бросилась к выходу, Арчибальд за ней.
— Куда он может пойти? — спросил Арчибальд.
— К Гилберту: В приют.
Дождь лил как из ведра. Они неслись по лужам, и фонтаны брызг вылетали из-под их ног. Оба промокли до нитки. В этот субботний день на стадионе должен был состояться грандиозный футбольный матч, поэтому дороги были забиты машинами, тротуары заполнены толпами людей, устремившихся к стадиону. Деби отчаянно высматривала в этой толпе Ронни.
— Ему надо перейти через две дороги, чтобы добраться до приюта. А здесь такое ужасное движение! — Она была в отчаянии.
— Не беспокойся, мы скоро догоним его. — Арчибальд взял ее руку и крепко сжал.
Когда они добежали до первого перекрестка, светофор переключился на красный свет, и поток автомобилей преградил им путь. Арчибальд пристально вглядывался в толпу на противоположной стороне дороги.
— Смотри! Вот он!
В толпе футбольных фанатов они увидели маленькую фигурку Ронни. Он бежал вдоль тротуара и уже был готов повернуть за угол.
Наконец поток машин остановился. Они ринулись через дорогу, повернули за угол и устремились вперед. На этой улице было значительно меньше машин и людей. Бежать было легче, и расстояние между ними и мальчиком постепенно сокращалось. Ронни подбежал ко второму перекрестку, когда светофор давал еще транспорту «зеленую улицу». Однако машин на проезжей части не было, и мальчик, не дождавшись переключения светофора, бросился вперед.
— Ронни! — Деби и Арчибальд закричали одновременно.
Он резко остановился и оглянулся. В этот момент из-за угла вывернул фургон. Не сбавляя скорости, он пытался успеть проскочить перекресток на зеленый свет. Деби вскрикнула от ужаса. Арчибальд стремительно вылетел на дорогу, выхватил сына почти из-под колес и отбросил его на тротуар. На сам он не успел увернуться. Тяжелый фургон сбил его с ног. В этот момент для машин зажегся красный свет. Не обращая внимания на рыдания сына, Деби подскочила к Арчибальду и склонилась над ним. Он был без сознания, но следов крови она нигде не заметила.
— Арчи! О, пожалуйста, Арчи, очнись! — Она захлебывалась от рыданий.
Водитель фургона выскочил из машины и подбежал к ним.
— Он перебегал дорогу прямо перед моим носом! Я никак не мог остановиться! — пытался оправдываться парень, указывая на Ронни, который уже стоял рядом, с матерью.
— Вызовите «скорую»! — попросила Деби.
Одной рукой она прижимала к себе мальчика, другой пыталась нащупать пульс у Арчибальда. Вокруг стала собираться толпа. У кого-то оказался мобильный телефон.
— «Скорая» будет с минуты на минуту, — сказали ей. Для Деби эти минуты обернулись вечностью. Стоя на коленях, она держала голову Арчибальда в руках, покачиваясь, точно убаюкивая его, и не переставая произносить его имя.
Врачи «скорой», быстро осмотрев пострадавшего, не могли сказать ничего, кроме того, что он жив. Деби вместе с сыном села в машину сопровождать его до ближайшей больницы. Она держала мальчика на руках, в глазах ее застыл ужас. Кто-то дал им полотенце, чтобы высушить волосы. Ронни перестал плакать, но продолжал испуганно прижиматься к ней.
Ожидание в больнице затянулось. Наконец вышла молоденькая сестра и сказала, что Арчибальд пришел в себя и его повезли на рентген. Прошло еще более часа. Ронни заснул у нее на коленях. Деби уже рисовала в своем воображении страшные картины, когда вдруг увидела медсестру, ведущую под руку Арчибальда. Он шел сам, своими собственными ногами! На его губах появилась смущенная улыбка. Деби на мгновение оцепенела, а потом разразилась потоком слез.
— Эй, — он сел рядом с ней, — неужели эти слезы из-за меня?
— О Боже, я думала, ты умираешь или ужасно искалечен.
— Я ужасно искалечен, посмотри. — Откинув полу пиджака, он показал ей левую руку в гипсе и на перевязи. — Перелом запястья. Мне потребуется нежное, заботливое отношение в течение многих недель.
Деби несколько секунд всматривалась в его лицо, потом улыбнулась.
— Недель?
— Возможно, месяцев. — Он склонился и поцеловал ее. — Или даже лет. — Он снова поцеловал ее. — А вернее, всю жизнь.
— Ты что, ударился головой?
— Почему?
— Ты не понимаешь, что говоришь.
— Я говорю только то, что очень тебя люблю, моя дорогая, и прошу выйти за меня замуж.
Деби задохнулась от нежности.
— Неужели? И когда?
— Завтра же.
Она рассмеялась и сделала вид, что раздумывает.
— Сначала я спрошу сына. — Она взглянула на Ронни, который как раз проснулся и таращил на них глазенки. — Ну как, сынок? Что ты думаешь по этому поводу?
Мальчик смотрел на них с восторгом, потом обнял их обоих за шею.
— Я думаю, это означает «да», — сказала Деби и добавила, посмотрев на Арчибальда с нескрываемой любовью: — В другом месте, возможно, я не приняла бы твое предложение.
Сердце его ликовало. Он торопливо поднялся.
— Давайте возьмем такси и поедем домой. Но, когда они вышли на улицу, Деби вдруг испуганно воскликнула:
— Мы не сможем попасть домой — я захлопнула дверь!
Он засмеялся и обнял ее здоровой рукой.
— Ты не поняла. Мы поедем ко мне домой.
Вечером, когда был съеден ужин, приготовленный Деби, они с Арчибальдом весело купали сына. Мальчик был в восторге от перспективы их совместной жизни. Когда они укладывали его в кровать в спальне Арчибальда, он взял Деби за руку.
— А теперь мистер Гроус будет моим папой навсегда?
— Навсегда, — заверил его Арчибальд. — Теперь вам от меня не избавиться.
Когда он вошел в спальню, Деби уже приняла душ. Вместо ночной рубашки она надела одну из его сорочек. Ее лицо излучало любовь и счастье.
— Тогда, в нашу первую ночь, на тебе тоже была мужская рубашка моего отца, — сказал он. — Ты помнишь?
— Удивляюсь, что ты вообще заметил меня тогда.
Арчибальд обнял ее одной рукой.
— О, я заметил, очень хорошо заметил, но не мог даже себе в этом признаться. Правда, должен тебя заверить, любовь моя, что уже тогда я тебя безумно хотел, но боролся со своим желанием, сдерживал себя, потому что ты была под моим покровительством и казалась такой ранимой. К тому же отец был так болен… Однако меня никогда не оставляло ощущение, что он благословил нас в ту ночь.
Деби улыбнулась и просунула руку под его рубашку.
— Думаю, пришло время проявить к тебе нежность, любовь и заботу.
— О да, ты совершенно права. — Он поцеловал ее в шею. — Моя единственная, самая лучшая женщина на свете.
Она взглянула на него с лукавой улыбкой.
— Неужели?
— Да, да, именно так! Ты самая-самая лучшая на свете! — Арчибальд страстно привлек ее к себе.
— Но ты не должен забывать, — предупредила Деби, — у тебя перелом запястья.
— Это всего лишь левое запястье. Разве ты не знаешь, что человек может творить чудеса даже одной рукой?
И он не замедлил приступить к доказательству своих слов.