ся только один вариант — наниматься в услужение и наёмные работники к состоятельным казакам. С зыбкой надеждой в будущем, если разрешит станичная старейшина, построить собственный дом. Вот и приходилось Лёне с пяти лет крутить хвосты соседским свиньям. А потом случилась революция и следом за ней гражданская война. Сначала, по словам Лёни, всё происходило так, как читал и представлял себе Андрей. Казаки разделились на богатых и бедных и, в соответствии с разделением, либо воевали за Советскую власть, либо за «единую и неделимую». Единственное, но чрезвычайно важное отличие, которое повлекло буквально лавину изменений, произошло в начале двадцатых — вместо картавых «комиссаров в пыльных шлемах», в станицы пришли закалённые боями мастеровые. Которые начали не с огульного расказачивания, а с организации земельных кооперативов и артелей. Андрей еще переспросил тогда — с кооперативов, не с колхозов? И услышал рассказ, как в станице Чернореченской, откуда родом был Крюков, был организован именно кооператив с выборным правлением и его, Лёни, отец был выбран председателем. Государство помогло зерном, кормами, какой-никакой техникой и уже через год даже самым упёртым казакам стало ясно, что коллективный труд на земле эффективней и, главное, прибыльней индивидуального. Даже старший брат Лёни, потерявший на гражданской руку, смог построить себе свой дом. С помощью кооператива, само собой. И какие, в таком случае, могут быть банды? Нет, самые упрямые или податливые на обещания и посулы оставались и даже сбивались в ватаги «народных мстителей», но очень быстро этим самым народом разгонялись или, что нередко и случалось, просто уничтожались. Некогда ерундой заниматься — новую жизнь нужно строить, не хочешь сам — не мешай другим! Что Андрея поразило больше всего — никто не стал отбирать у казаков оружие, оставшееся с войны. Мало того — создавались отряды самообороны, снабжавшиеся централизованным порядком и проводившие регулярные учения. И случалось так, что недавние смертельные противники взбивали сапогами пыль в одном строю, а командовали те, кому еще пару лет назад без затей снесли бы башку с плеч. Старые счёты и обиды оставались, они в два-три года не забываются, вот только разрешались они теперь не с помощью оружия, а как в старые времена, на общих сходах. Но теперь уже не было ситуации, когда «он прав, потому, что справный казак, а ты голь перекатная». Теперь всё решал труд — как ты трудишься, тот ты и есть. Правда, касалось это тех, кто не был особо отмечен «заслугами» либо в установлении новой власти, либо в отстаивании старых казачьих привилегий. «Заслуженные», что с одной стороны, что с другой, как говорится, искупали вину — тяжёлым физическим трудом доказывали свою правоту. А «особо заслуженные» приносили пользу, удобряя матушку — кормилицу землю. И еще казакам было прямо заявлено, что Советская власть не имеет ничего против старинных казачьих привилегий. Но теперь ничего просто так не даётся — хотите жить по старине, так и служите по старине, кордоном, защищающим границу. А граница сегодня проходит не по Дону и Тереку, а по Амуру. Так что, господа казаки, хотите старых вольностей — переселяйтесь на дальневосточную границу. Впрочем, предлагалось ещё несколько территорий для переселения: Ферганская и Чуйская долины, Приэльбрусье и Карабахское нагорье. Богатые и благодатные земли, которые издавна служили причиной раздора у местных и соседних племён и народов. А теперь, по слухам, на этих землях казакам давалась полная воля по наведению порядка. Ну, полная — не полная, но если порядок вещей не шел во вред государству и людям, то поддержка со стороны власти обещалась. В том числе, что само собой разумелось, поддержка по переселению и обустройству.
А потом была вполне обычная для этого времени жизнь — школа, новая и построенная взамен церковноприходской, работа в кооперативе, армия. Причём у Лёни был выбор — он мог сразу после школы пойти служить в казачьи части, как делали многие его одностаничники, либо, отработав положенный трудовой стаж, подать заявление в военкомат и дожидаться общего призыва. В казаки Лёня не рвался, очень уж его манила техника. Особенно радио, после того как он увидел детекторный приемник и услышал из него голос, доносившийся из самой Москвы. Поэтому он подал заявление и начал работать. Тут нужно сделать одно пояснение. К этому времени в Советском Союзе не осталось «гениальных стратегов», требовавших отказаться от кавалерии в «эпоху моторов». Что представляла собой казачья сотня начала тридцатых годов? 150 всадников, вооруженных самозарядными карабинами Симонова, при шести пулемётах (три станковых) и трёх вьючных горных 76-мм орудиях. Плюс два бронеавтомобиля, «железных коня». И начавшие поступать в войска положенные по штату шесть противотанковых ружей, рота, как-никак. Сила! А маневренность, а мобильность? Каким же идиотом нужно было быть, чтобы настаивать на отказе от кавалерии?! Или не идиотом, а вредителем? Если не сказать хуже. А ведь Андрей помнил прочитанное им из его времени: «Все, что я слышал о казаках времен войны 1914 года, бледнеет перед теми ужасами, которые мы испытываем при встрече с казаками теперь. Одно воспоминание о казачьей атаке повергает меня в ужас и заставляет дрожать. По ночам меня преследуют кошмары. Казаки — это вихрь, который сметает на своем пути все препятствия и преграды. Мы боимся казаков, как возмездия всевышнего». А чему удивляться? 13-я Кубанская дивизия — одна атака и три тысячи вражеских трупов. 12-я Терско — Кубанская дивизия — еще полторы тысячи. И это при учете того, что дивизии были добровольческими и испытывали недостаток вооружения. А если честно, то вооружены были, как попало, кроме оставшихся от отцов и дедов казачьих шашек. Не зря командир «знаменитого» «Эдельвейса» вынужден был написать: «Передо мной — казаки. Они нагнали на моих солдат такой смертельный страх, что я не могу продвигаться дальше». Так что настучал генерал Кириченко подчинённым фон Рундштедта по сопатке, заставил обходить стороной. А бравый комэск Недорубов, в одном бою со своей сотней в рукопашной уничтоживший 200 врагов, из которых 70 лично?! Да если бы все ТАК воевали?! Эх, да что там говорить!.. Но в сегодняшней жизни подобное противоборство невозможно ни с какой стороны, ни с немецкой — союзники, ни с нашей. Поскольку кавалерийские части сегодня — это не безоружные казаки, прыгающие с лошадей на танки и закрывающие им смотровые щели бурками и шинелями. Сегодня это сила, и с человеческой точки зрения и с военной. И сила эта несла службу вдоль всей советской границы, являясь средством оперативного усиления пограничных отрядов. На начало 30-х годов это оказалось удачным решением, поскольку пограничники знали, что по первому сигналу к любой заставе выйдет на помощь казачья сотня. А уже в это время это была серьёзная сила, проходимая, оперативная и мобильная. Такое соединение и соседство пограничников и казаков оказалось тем решением, которое позволило в очень короткий срок покончить с проявлениями басмачества и приграничного бандитизма. В частности, банда печально знаменитого Булак-Балаховича была просто вырезана пограничниками и казаками. Причём, добивали её уже на территории Польши, и никого из бойцов это не остановило.
Как бы там ни было, но, отработав в кооперативе три года, Лёня Крюков получил повестку и в военкомате выбрал службу в войсках связи. Да-да, оказывается, в это время можно было выбирать род войск, в которых желаешь служить. Ещё одно потрясение, которое испытал Жека, не успевший забыть слово «разнарядка». Его бы кто спросил в своё время, в каких войсках он желает служить! Нет, бывало, что и спрашивали. С вполне ожидаемым ответом: «В десантных войсках, значит? Тогда пойдёшь в стройбат, там тоже люди нужны». На самом деле в военкомате происходил только первый выбор — армия или флот и медицинская комиссия определяла степень годности к службе. После этого все новобранцы — армейцы направлялись в один из многих сборных лагерей, где и находились первые два месяца до принятия Присяги. В этих лагерях кроме необходимой начальной военной подготовки все новобранцы проходили отбор, на котором выяснялись их уровень образования, способности и, соответственно, предпочтения. И только после этого происходило распределение по родам войск. Но большую часть призывников приходилось просто обучать грамоте, время было такое. За плечами же у сына бывшего кузнеца была семилетняя школа, поэтому выбравшего службу в новых, недавно образованных войсках Лёню, отправили в учебный центр под Казанью, где почти год учили не только правильно нажимать кнопки и крутить ручки настроек, но и выучили полезной гражданской специальности радист — телеграфист. Ему даже экзамены пришлось сдавать, чтобы получить диплом. Кстати сказать, тех, кто экзамен сдать не смог, переводили служить в другие войска, по способности, так сказать. А дальше было ещё веселее. Срочную Лёня отслужил на Липецкой станции раннего обнаружения. После службы, имея на руках диплом гражданского специалиста, Лёня получил право выбрать, куда ему поехать после службы и где устроиться на работу. Лёня выбрал Нижний Новгород. Приехал, встал на учёт в военкомате и зарегистрировался в солдатском комитете. И именно этот солдатский комитет направил его на работу в институт, где работал Пантюшин. Что такое солдатский комитет? Это армейское землячество на гражданке — неформальное и неофициальное объединение земляков, отслуживших в армии. И не только земляков, всех, решивших осесть в данной местности. И этому неофициальному объединению официальными властями были предоставлены серьёзные полномочия и функции. В частности, функция народного контроля. Попробовала бы какая-нибудь чиновная морда продемонстрировать свою власть, отслужившему три года солдату! Мигом вылетела бы дрова городу на зиму заготавливать. А про зажравшихся завмагов и завскладом и говорить нечего. В том числе и поэтому отказов в просьбе трудоустроить отслуживших красноармейцев чаще всего не было. Как и в случае с Лёней. Да и с чего бы? Когда всем было известно, что армейское гражданское образование, как ни парадоксально это звучит, многого стоит. А если еще учесть идейную закалку, получаемую в армии, то такой работник просто на вес золота. Вот и Лёня — года не прошло, а он уже руководитель группы из пяти человек. И ничего, успешно справляется — уже два патента успели выдать и защитить.