Естественно, Эрик выбрал именно этот момент, чтобы подойти разведать, что к чему. Он не сдержал улыбки при виде нее, стоявшей в воротах с рукой на выпяченном бедре. Она ощерилась на него. Он ощерился на нее. Очень мило, ничего не скажешь.
Она увлеклась тем, что корчила ему рожи, когда на нее полетел мяч. Рефлексы у Бриджет были что надо. Она не смогла справиться с собой. И перехватила мяч в воздухе.
А когда увидела разочарование на всех лицах, включая Молли, бросила мяч себе за спину, прямо в ворота. Все радостно завопили. Длинный свисток возвестил конец игры.
– Двенадцать-один в пользу «Такос»! – объявил судья.
Бриджет посмотрела на Эрика. Он показал ей большой палец. Она сделала реверанс.
Штаны приносили удачу, даже когда лежали на краю поля.
– Кармен! Господи! Что ты здесь делаешь?
Тибби была в одной футболке и трусах, когда Кармен ворвалась к ней в комнату. К себе домой Кармен заскочила ровно на секунду – закинуть чемодан и позвонить маме на работу.
Она бросилась Тибби на шею, едва не повалив на пол. Чмокнула Тибби в одну щеку, потом в другую и тут же разрыдалась.
– Ой, Карма! – Тибби подвела подругу к незастеленной кровати и усадила.
Кармен плакала по-настоящему. Всхлипывала. Содрогалась от рыданий, глотала воздух, словно четырехлетка. Тибби обхватила ее руками, пахла и выглядела по-Тиббиному утешительно, и Кармен почувствовала такое облегчение оттого, что она в безопасном месте с человеком, который знает ее по-настоящему, без дураков, что дала себе волю. Будто маленькая девочка и потерялась в торговом центре, а теперь дождалась наконец маму, чтобы разразиться потоком слез.
– Что? Что? Так плохо? – нежно спросила Тибби, когда частота и громкость рыданий потихоньку снизились.
– Это было ужасно! – взвыла Кармен. – И тошно!
– Расскажи, что случилось, – попросила Тибби, и ее глаза, иногда такие далекие, были влажными и круглыми от беспокойства.
Кармен еще немного подышала, чтобы успокоиться.
– Я бросила камень в окно, когда они ужинали.
Такого Тибби, как видно, не ожидала услышать.
– Ты? Камень? Почему?!
– Потому что я их ненавижу. Лидию, Кристу. – Пауза. – Пола. Всю их тупую жизнь, – мрачно ответила Кармен.
– Это понятно, но я хотела спросить, что такого произошло, что ты так рассердилась? – спросила Тибби, поглаживая ей спину.
Кармен заморгала. Ничего себе вопрос. С чего начать?
– Они… они…
Кармен поняла, что ей нужно остановиться и перегруппироваться. Почему Тибби взялась ее допрашивать? Почему не принимает, как обычно, чувства Кармен за доказательство того, что все и правда плохо, если Кармен так кажется?
– Почему ты задаешь столько вопросов? Ты что, не веришь мне?
Глаза Тибби стали еще круглее.
– Верю, конечно! Просто я… пытаюсь понять, что произошло.
Кармен ощетинилась.
– Произошло вот что. Я приехала в Южную Каролину, уверенная, что проведу лето с папой. Приезжаю – а там сюрприз! Он перебрался жить в новую семью. Двое детей, большой красивый дом, мебель, все такое.
– Кармен, я все это знаю. Я читаю твои письма. Честное слово.
Кармен впервые заметила, что Тибби какая-то усталая. Не такая усталая, как будто вчера поздно легла, а усталая изнутри. Веснушки у нее выделялись на белой коже щек и носа.
– Конечно. Извини, – тут же сказала Кармен. Ссориться с Тибби она не хотела. Ей было нужно, чтобы Тибби любила ее. – У тебя все нормально?
– А, да. Ничего. Немного дико. Хорошо. Вроде бы.
– Как работается в «Уоллмене»?
Тибби пожала плечами.
– В основном тлен и безысходность. Как всегда.
Кармен показала на клетку с морской свинкой:
– А как твоя крыска?
– Мими? Хорошо.
Кармен встала и снова обняла Тибби.
– Прости, что устроила тут мастер-класс по искусству драмы. Я так рада тебя видеть. Просто ужасно хотела вывалить все на тебя без разбору.
– Не, мне норм. – Тибби в ответ стиснула руку Кармен, потом села обратно на постель. – Просто расскажи, что было, и я скажу тебе, что ты хорошая, а они все дураки, – пообещала она.
Это было уже больше похоже на обычную Тибби.
«Я не хорошая» – вот какие слова первыми пробулькнули на поверхность, но Кармен не дала им сорваться с языка. Она вздохнула и откинулась на постель Тибби. Шерстяное одеяло было колючее.
– Понимаешь, я там чувствовала себя… невидимкой, – медленно, задумчиво ответила она. – Никто не обращал на меня никакого внимания. Никто не слушал, когда я говорила, что мне плохо, никто не возражал, когда я закатывала детсадовские истерики. Они просто хотят, чтобы все у них выглядело идеально.
– Они – это в основном Лидия? Или твой папа? – Тибби произнесла это так, что последнее слово повисло в воздухе.
– Да. В основном Лидия.
– А на папу ты тоже злишься? – осторожно спросила Тибби.
Кармен рывком села. Почему Тибби не может просто взять и разозлиться на нее? Злиться Тибби умела мастерски. Она осуждала людей безо всяких логических причин и могла проникнуться к кому-то отвращением за считаные секунды. Твоих врагов она ненавидела сильнее, чем ты сама.
– Что ты, нет! Я злюсь на всех остальных! – выпалила Кармен. – Не желаю иметь с ними никакого дела! Хочу, чтобы они исчезли, чтобы снова остались только мы с папой!
Тибби слегка отстранилась. В глазах мелькнул испуг.
– Карма, а как ты думаешь… Ну то есть, ведь это на самом деле… – Тибби подтянула ноги и оперлась на край кровати. – Может быть, это все-таки не самое худшее, что могло случиться? – спросила она, глядя вниз. – Ну по сравнению с чем-то совсем плохим?
Кармен уставилась на подругу, разинув рот. Когда это Тибби успела сделаться мисс Объективность? Мисс Умеренность? Если кто-то и был склонен жалеть себя и обвинять в этом всех остальных, то это Тибби. Почему же именно Тибби сейчас заставляет ее подумать над своим поведением, когда ей нужно одно – чтобы ее выслушали?
– Кто ты и куда дела Тибби? – спросила наконец Кармен с таким чувством, словно ей в спину вонзилось копье, и выскочила вон.
Дорогая Лина!
Работа над фильмом продолжается, но не так, как я ожидала. Бейли стала моей самопровозглашенной ассистенткой. Я разрешила ей взять интервью у Дункана, Заместителя Начальника Отдела Всего Света. Думала, будет смешно, а получилось совсем иначе. Но все равно довольно круто. Похоже, она считает особенно интересными именно тех людей, которых я считаю особенно смехотворно-безумными.
Как там боксер Бапи? Как эффектная Эф?
Лин, ты только не грызи себя так. Очень уж мы тебя любим.
Тибби
Под вечер у них был матч против «Серых китов». Тем временем «Лос Кокос», команда Эрика, тоже выиграла первый матч. Завтра им предстояло играть против шестой команды – «Твердолобых». А на послезавтра был назначен финал – матч на Кубок Койота. Бриджет ни капли не сомневалась, что «Такос» выйдут в финал.
Они ждали шести часов, когда солнце опустится, станет прохладнее и можно будет начать игру. На этот раз смотреть собрался весь лагерь. Поле заливали красивые розовые косые лучи. Бриджет смотрела на Эрика – он сидел на клетчатом пледе в компании двух-трех тренеров и смеялся какой-то шутке Марси. Сердце Бриджет пронзила ревность. Еще не хватало, чтобы его смешили другие девушки.
Она снова принесла с собой Штаны. Тщательно сложила и положила у кромки поля.
Молли пристально смотрела на нее. Выражение ее лица Бриджет не понравилось. Неужели она собирается поставить ее на ворота на всю игру?
– Бриджет! Играешь в защите.
– Чего? Ни за что.
– За что. Стой там. За центр поля ни шагу, – командным голосом отчеканила Молли, будто Бриджет в жизни не видела ни одного футбольного матча.
– Вперед, Бриджет! – крикнула Диана. Они с девочками удобно устроились на траве с чипсами и сальсой.
Бриджет встала в линию защиты. И всю игру проторчала там, пока Олли, Джо и другие девочки грелись в лучах славы. Бриджет утешалась только тем, что ей удалось разгромить в пух и прах нападение «Китов».
К концу второго тайма счет был три-ноль. Бриджет решила, что это ее шанс. Грех было такой упускать. У кромки поля разгорелась жаркая борьба за мяч, отчего почти все игроки покинули свои позиции. Бриджет невольно переместилась к центру, и дальняя половина поля осталась почти полностью открытой. Олли перехватила мяч, который ввели в игру из-за боковой линии, и заметила Бриджет краем глаза. Бриджет проверила, что не вышла за центр поля, красиво перехватила мяч и запустила его по высокой дуге прямо к воротам. Зрители затихли. Все глаза были прикованы к мечу. Вратарь потянулась к мячу и подпрыгнула. Мяч проплыл у нее над головой и угодил в угол сетки.
Бриджет посмотрела прямо на Молли. Та была единственной среди болельщиков, кто не разразился восторженными воплями.
– Би, Би, Би! – скандировала Диана с подружками.
После этого Молли удалила Бриджет с поля. Бриджет даже засомневалась, пригласят ли ее сюда на следующий год. Села на траву и стала есть чипсы с сальсой, наслаждаясь жжением во рту и последними лучами солнца на плечах.
Можешь ошибаться как угодно, но, пока ты великодушен, верен себе и к тому же полон пыла, ты не сможешь ни навредить мирозданию, ни даже всерьез огорчить его.
Лина поняла: ей нужно вернуться к живописи. День за днем она только и делала, что слонялась по окрестностям, чтобы увидеть Костаса, ждала, что он ответит на ее взгляд – ну пожалуйста! – ждала, когда окажется, что он рассказал всем, что между ними было, и иногда даже хотела, чтобы он так поступил. Она то убеждала себя, что никогда не сможет заставить своих безжалостных, непробиваемых бабушку и дедушку поговорить о случившемся, и сама себе верила, то понимала, что все это самообман. И чем больше придумывала себе отговорок, почему она не может ни с кем поговорить, тем тяжелее становилось у нее на душе.