Я яростно заталкивала, вынимая пальцы снова и снова. Моя грудь начала вздыматься, когда я приблизилась к своему освобождению.
— Большим пальцем второй руки накрой свой клитор.
Я подчинилась.
— Массируй его по кругу. Не прекращай заталкивать в себя мой толстый член.
Давление на набухший клитор довело меня до грани, и я неистово кончила, что меня удивило. Я стонала снова и снова выкрикивала имя Джека, пока оргазм пронзал меня насквозь. Всё моё тело содрогнулось, когда он меня отпустил.
Шумно выдохнув, я посмотрела томным взглядом на экран как раз в тот момент, когда Джек выпустил в воздух три густых потока. Я простонала, пожелав, чтобы они приземлились на мой живот.
Несколько минут спустя Джек вытирал себя, а я стянула простынь, чтобы прикрыться. На моей влажной коже появились мурашки, вызвав дрожь до кончиков пальцев.
— Малышка, это было чертовски невероятно, — голос Джека был низким и искренним, но его дерзкая улыбочка выдавала его настроение.
— Не могу поверить, что я на такое способна.
Меня наконец-то настигло осознание того, что я только что сделала.
— Серьёзно, малышка, я никогда не видел ничего более эротичного в своей жизни. Теперь мне потребуется два холодных душа в день лишь от того, что я буду вспоминать, как ты это делаешь.
Похвала Джека вытеснила всё смущение, которое начинало во мне зарождаться.
— Шутишь? Ты видел себя в зеркало? Да я, вероятно, кончу лишь от того, что буду смотреть на твое лицо и слушать твой голос.
Джек улыбнулся, выгнув бровь.
— Это звучит как вызов…
Я засмеялась:
— Вы — настоящий дьявол, мистер Коул.
Когда я открыла дверь спальни, всё помещение было пронизано запахом креветок в чесночном соусе. Моё небольшое представление вызвало во мне аппетит, и я резко проголодалась.
— Мммм… креветки в чесночном соусе. Ты слишком хороша для меня.
— Похоже, вон там ты сама была слишком хороша для себя, — ухмыльнулась Сиенна, наслаждаясь собственной пошлой шуткой.
Взяв с дивана подушку, я кинула в её направлении. Сиенна пригнулась, и подушка пролетела мимо.
— Возможно, сегодня ночью ты захочешь запереть дверь и спать в спальне одна, — поддразнила она. — Не думаю, что тебе стоит позволять мне спать рядом с тобой, я так завелась, слушая вас двоих.
Я схватила креветки в чесночном соусе и вилку, даже не удосужившись переложить их из общей миски к себе на тарелку. Мы обе знали, что я всё равно съем её одна.
— Завидуешь?
— Шутишь? Безумно завидую. Ты не заметила мой «период воздержания»? Это было единственным интересным моментом с тех пор, как мы покинули Нью-Йорк.
У Сиенны всегда был здоровый сексуальный аппетит, но я продолжала думать о причинах отсутствия её сексуальной активности. Так как мне внезапно пришлось об этом думать, то было странно осознавать, что почти два месяца я тусовалась с воздерживающийся Сиенной.
— Что тебя останавливает? Ты решила сохранить себя до свадьбы?
Настала очередь Сиенны кидать в меня подушку.
— Возможно, я просто взрослею?
— Сомневаюсь. — Мне удалось увильнуть с набитым ртом.
— Стерва.
— Сучка, — засмеялась я.
Многие наши дебаты заканчивались вот такими продуманными ласковыми прозвищами.
ГЛАВА 9
Когда мы вошли в «Bellissima Recording Studio» в итальянском городе Парма, я не знала, что нас ждет. Промоутер тура и наш агент Райан работали сообща, чтобы найти место для нашей записи между тремя концертами во Флоренции и Милане. Наш план состоял в том, чтобы сделать запись в две сессии, которые, по словам Кайла, будут трудными, но выполнимыми.
Студия звукозаписи находилась в Парме — маленьком, но всемирно известном городе на севере Италии. Из разговора с Райан я узнала, что она отклонила, по крайней мере, три другие студии, прежде чем остановиться на этой. Рано утром промоутер послал машину, и мы с Сиенной отправились из Милана в Парму. Поездка длилась чуть больше часа. Джек сказал, что этот город был хорошо известен своим художественным наследием — оперой и едой. Пока наш автомобиль ехал по небольшим брусчатым дорогам, я с восторгом рассматривала историческую архитектуру городка. По улицам бродили студенты, а красивые средневековые церкви служили фоном для небольшого поселения внутри городка.
Мы подъехали к «Bellissima», и водитель на ломаном английском объяснил, что вход в студию находится в переулке. Когда мы вошли в здание, я была поражена разительным контрастом между элегантным современным оформлением внутри и исторической атмосферой снаружи.
— Buon Giorno! Прекрасные леди, вы попасть в нужное место! — прокричал невысокий, очаровательный итальянец пожилого возраста, встречая нас.
Он начал горячо и эмоционально целовать нас в обе щеки, что вызвало у меня симпатию к этому обаятельному седовласому мужчине.
— Buon Giorno, — улыбнулась я в ответ. — Я — Сидни, а это Сиенна. Мы должны встретиться с Джованни, чтобы записать песню.
— Si. Я — Джованни, но для вас я Джио, да? Все прекрасные леди называть меня Джио. Мы сесть и пить эспрессо и бискотти, si?
— Si, — ответили мы с Сиенной в унисон и улыбнулись.
Мы были законченными любителями кофе, и у нас уже начиналась ломка после единственной чашки, которую выпили утром перед отъездом в студию.
Джио сложил свои руки так, чтобы каждая из нас взяла его под локоть, и повел нас к заднему выходу из студии. Мы вышли в небольшой дворик, в котором стояло три небольших круглых столика с соответствующими коваными стульями. По периметру были расставлены десятки горшков с множеством различных растений. На террасе стоял запах кофе и специй. Осмотрев это крошечное пространство, я распознала базилик, и десятки другой зелени для приправ.
Джио направил нас к столу, отодвигая наши стулья таким же величественным и чрезмерно преувеличенным образом, каким и встречал нас. Я была уверена, что его поступки выглядели бы глупо, если бы их совершали другие мужчины, но у Джио это получалось мило и занятно. Он умел заставить женщину чувствовать себя так, будто она стояла на пьедестале с той самой минуты, как встретила его.
Мы просидели почти полчаса, попивая эспрессо с наивкуснейшим бискотти. Джио вкратце рассказал нам о городе, «Bellissima» и забавные истории об итальянских исполнителях, которых записывал за последние годы. Я была впечатлена уровнем знаменитостей, с которыми он работал, но сам Джио этим не кичился, чем стал еще более симпатичен мне.
Наконец, мы вернулись в студию и поднялись на второй этаж, где были представлены нашей команде звукозаписи. Я была рада, что все говорили по-английски, даже, несмотря на то, что у них был сильный итальянский акцент. Следующие шесть часов мы сделали десятки записей, и большинство кусочков песни мы записывали снова и снова. Когда в наших голосах появился намек на напряжение, Джио сказал, что на сегодня достаточно, и нам нужно сохранить свои голоса до вечернего выступления.
Он взял обещание с нас, что мы начнем говорить только за час до начала концерта. Я пыталась возразить, чтобы заверить его, что всё хорошо, но как только открыла рот, он приложил палец к моим губам.
— У тебя красивый голос, bella. Ты слушать Джио. Я хорошо заботиться о своих леди. Да?
Когда он убрал палец, я решила ответить «хорошо», но при попытке открыть рот его палец вернулся обратно.
— Без голоса, да?
Я согласно кивнула.
— Вот так! Теперь вы можете идти. Вы вернуться завтра, и мы закончить. Ваша песня быть bellissima как два ангела, которые делать прекрасную музыку. Да?
Мы с Сиенной улыбнулись и были награждены поцелуями в обе щеки.
Сиенна заговорила первая, когда мы вернулись в ожидающую нас машину.
— Ты будешь считать меня сумасшедшей, если я скажу, что Джио каким-то образом меня завел? — она посмотрела на меня с дьявольской ухмылкой.
Я не ответила, но улыбнулась, отрицательно покачав головой.
— Думаю, это из-за итальянского акцента. Он сексуальный, правда? Я знаю, что он годится мне в отцы, но думаю, что это делает его лишь более опытным вне возрастного диапазона.
Пожав плечами, я улыбнулась.
— Ты издеваешься? На самом деле собралась молчать?
Я кивнула и ухмыльнулась.
— Ты всегда была паинькой, — Сиенна на мгновение задумалась и продолжила: — Помнишь уроки у мистера Карлтона в пятом классе? Мы должны были прочитать Артемиса Фаула — ту скучную книгу, полную научно-фантастического дерьма. Но вместо этого мы решили прочитать Джуди Блюм. Мы приклеили обложку от дерьма Артемиса на книгу «Дини», сложили туда все самые интересные страницы и даже подчеркнули все самые неприличные части книги.
Посмотрев на Сиенну, я вскинула брови и ждала продолжения. Мне было интересно, как наше чтение этой книги связано с моим поведением «паиньки».
— Твоя книга вывалилась из рюкзака, поэтому на следующий день мистер Карлтон допрашивал нас и еще несколько девочек. Он открыл эту чертову книгу на одном из абзацев, где Дини трогала свое «особенное место», — для выразительности Сиенна показала кавычки.
— Знаешь, мне кажется, что именно эта книга и стала причиной моего здорового сексуального аппетита. В ней эта сучка Дини трогала себя каждую ночь!
Я уставилась на Сиенну с широко открытыми глазами, но она меня проигнорировала и продолжила:
— Так или иначе, мистер Карлтон учинил нам допрос, чтобы выяснить, что за грязная девчонка читала книгу, запрещенную в библиотеке, а ты не выдержала, заплакала и призналась. Затем меня тоже наказали на неделю, потому что он сказал, что если ты читала такую книгу, то вероятнее всего, именно я тебе её показала!
Я смотрела на свою сумасшедшую подругу, забавляясь её воспоминанием.
— Всегда чертова паинька!
Сиенна покачала головой, а я закатила глаза.
Когда мы вернулись обратно в Милан, у нас было четыре свободных часа перед концертом. Сиенна попросила водителя отвезти нас в торговый центр, который она приметила недалеко от парковки наших автобусов. Я хотела возразить, предпочитая вернуться в автобус и вздремнуть, но так как я до сих пор не разговаривала, было трудно выразить свои желания с помощью мимики и кивков головы. И я знала, что мы идем покупать что-то для меня.