играют в BioShock одну из ключевых ролей.
Самый известный роман Жюля Верна – «Двадцать тысяч лье под водой», приключенческая история о тайнах подводного мира. Один из ее центральных персонажей – харизматичный и загадочный капитан Немо, который отверг общество. Он появлялся в творчестве Жюля Верна дважды: второй раз в романе «Таинственный остров». Хотя Кен Левин и его команда никогда не упоминали ни то, ни другое произведение, между BioShock и «Двадцать тысяч лье под водой» отчетливо просматриваются некоторые точки пересечения.
Для начала давайте вспомним сюжет романа Верна. В 1866 году в мировом океане бесновалось некое гигантское чудовище. Зверь, которого принимали за некий вид китообразных, все чаще и чаще нападал на корабли и разрушал их. Чтобы его остановить, в путь отправилась экспедиция. На борту фрегата «Авраам Линкольн» собрались умелые мореплаватели, китобои и ученые со всего света. Среди них – профессор Парижского музея естественной истории Пьер Аронакс. Охота началась. Моря должны быть избавлены от этой твари. Шли месяцы, но зверь не объявлялся – вплоть до 5 ноября 1867 года, когда в океане заметили нарвала гигантских размеров. Длинное фосфоресцирующее животное двигалось под водой с такой скоростью, что фрегат едва поспевал за ним. Когда корабль, наконец, догнал его, чудище бросилось в атаку. От удара трое членов экипажа, включая ученого из Франции, вылетели за борт. По воле провидения они оказались на спине зверя. Тут-то они и поняли, что все это время принимали за нарвала подводное судно – «Наутилус» капитана Немо.
С этого момента связь романа с BioShock становится очевидна. Действительно, Немо и Эндрю Райан наделены схожими желаниями, чертами характера и замыслами. Немо – гениальный ученый-инженер, который спроектировал «Наутилус», субмарину, которая намного опередила свое время. Он использует ее и как лабораторию, и как орудие мести. Немо – неразговорчивый человек с тяжелым прошлым, он отрекся от мира людей – себялюбцев и льстецов – и отправился скитаться по океанам на борту собственной подводной лодки. Из романа «Таинственный остров» мы узнаем, кто он на самом деле – князь Даккар, сын раджи и племянник Типу Сахиба. Последний, к слову, – реальная историческая фигура. На латыни слово nemo означает «никто». Имя, которое взял себе герой, отражает его историю: в глазах всего мира он – никто, и никто его не знает. С тех пор, как он укрылся под водой, весь его образ жизни согласуется с его псевдонимом.
В этом кратком портрете капитана «Наутилуса» читатель уже наверняка заметил черты Эндрю Райана. Райан – такой же гениальный интеллектуал с мрачным прошлым, которое заставило его бросить «нормальную» жизнь. Как и Немо, он решил оставить свет и уйти в глубины океана. Там он хочет создать общество, основанное на иных идеях и принципах, нежели вся людская цивилизация – ее он не одобряет. Оба они – и Немо, и Райан – натуры противоречивые. Они выбрали изгнание – но при этом попытались создать новое идеальное общество: для одного таким стал «Наутилус», для другого – Восторг. Однако их страсть к свободе противоречит тому, как они поступают с другими.
Аронакс и два его спутника оказываются в плену на борту «Наутилуса» – совсем как Джек в Восторге. Эта двойственность прослеживается и в игре, и в романе: обе работы поднимают вопрос о том, что есть истинная свобода. «Наутилус» и Восторг должны были стать приютами для мятежных душ, но на деле главные герои становятся узниками подводных тюрем. Их положение неоднозначно: с одной стороны, они свободны, но с другой – не могут вернуться домой. И в Восторге, и в «Наутилусе» мы можем проследить те же самые социальные установки, принятые в разных сообществах на поверхности. Они проявляются в правилах и законах Райана и Немо. Таким образом, два этих микросообщества предстают своеобразными карикатурами на монархию или диктатуру, а их основатели выступают в роли всемогущих правителей.
Как отмечает исследователь Лайонел Дюпюи в своем очерке «Перечитывая Жюля Верна. Новый взгляд на „Необыкновенные путешествия“»[42], социальные законы суши сковывали Немо (совсем как Райана в BioShock), не давали ему сбежать и скрыться. Лишь на дне океана Немо и Райан могут наконец обрести утраченную свободу. В глубине темных вод лишь они одни могут принимать решения. Освободившись от людских законов, они теперь диктуют собственные. И наоборот, Аронакс и Джек теряют свободу, когда ступают на борт «Наутилуса» и улицы Восторга. Теперь они должны играть по правилам Немо и Райана. Обе истории строятся вокруг противоречий между землей и подводным миром, между свободой и несвободой. Но в них важна и другая связь, столь же неразрывная, – между пространством и временем. В своей работе «Экологическая метафора»[43] Лайонел Дюпюи делает упор на их прочной взаимосвязи. Для Немо и Райана время остановилось, а пространство сжалось с той самой минуты, как они покинули общество. То же самое произойдет с Аронаксом и Джеком, как только они окажутся на «Наутилусе» или в Восторге. Истории Жюля Верна и Кена Левина неоднократно подчеркивают эту диалектику. Время и пространство в них очень важны: пространство обретает форму через путешествие в глубинах морей, а время – через субмарину и город, которые сильно опережают свою эпоху. Таким образом и роман, и игра поднимают важный вопрос о научно-техническом развитии: приносит ли прогресс свободу? Игры серии BioShock умело задают еще один: может ли человек возвыситься над природой? Речь идет, конечно же, об АДАМе, который испортил жителей Восторга. Передовые технологии подводного города и субмарины способны удовлетворить все нужды тех, кто присоединился к Райану и Немо и оставил мир. Но Райан пойдет еще дальше: его горожане обретут поистине божественные способности. Однако – какой ценой? Ценой разрушения и смерти – таков однозначный и пессимистичный ответ, который дают нам обе игры.
Итак, мы увидели, что Райан и Немо во многом схожи и, кроме того, идут одним и тем же путем. Но одна деталь все же отличает их друг от друга – способность к состраданию. И правда, в романе «Двадцать тысяч лье под водой» капитан Немо в конце концов начинает испытывать уважение и почтение к своему пленнику, французскому ученому. Кроме того, некоторые исследователи творчества Жюля Верна глубоко убеждены, что Немо – это личность, способная к глубокому сопереживанию. Эндрю Райан, напротив, не знает раскаяния и не сожалеет о погибших горожанах. Более того, его чувства к Джеку язык не повернется назвать отцовскими. В своем сыне он видит одно только орудие Фонтейна и ни разу не проявляет к нему ни малейшего сочувствия. Райан – холоден и далек. Порой он кажется нелюдем, который не знает ни милосердия, ни любви.
«Двадцать тысяч лье под водой» – не единственное произведение, в котором прослеживается сходство с BioShock и миром Восторга. Вот, к примеру, «Сияние» Стэнли Кубрика – его, в отличие от романа Жюля Верна, разработчики действительно взяли на вооружение, в чем сами и признавались. Безумие Джека Торренса, охранника огромного пустого отеля, а также эстетика и костюмы призрачного бала отзовутся в образе Сандера Коэна, смертельно опасного безумца. Из фильмов, похожих на BioShock, также можно упомянуть «Город потеряных детей» режиссеров Жене и Каро (1995 год) – в его палитре доминирует зеленый цвет, а стены домов блестят от влаги. Нельзя забывать и про «Сканнеров» Дэвида Кроненберга (1981 год), чья тематика уже вдохновляла игры от Take Two. Сканнеры – это люди, наделенные телепатией и телекинезом. Они получили сверхспособности из-за того, что их матери принимали эфемерол – препарат, который должен был облегчать схватки. Этот сюжет отчасти перекликается с некоторыми деталями BioShock: мутантами и АДАМом.
3. Разработка
Необязательно строить город, чтобы тебе поклонялись… Просто заставь эти ничтожества верить, будто они чего-то стоят.
Создавая первую и вторую части BioShock, разработчики изо всех сил стремились к совершенству. Они горячо желали погрузить игрока в мир необычный, причудливый и притягательный. В этой главе мы рассмотрим все этапы работы, которую они проделали, – от первых идей до финального воплощения.
Студия Irrational Games была основана в 1997 году. Основателями стали Кен Левин, Джонатан Чей и Роберт Фермье – выходцы из студии Looking Glass. Их профессиональное прошлое почти сразу принесло им первый контракт: на продолжение первой System Shock – смеси RPG и шутера, которая вышла в 1994 году и завоевала признание критиков. Сиквел увидел свет в 1999 году и достиг высот оригинала. Затем в 2002 году Irrational Games выпустили Freedom Force, а в 2005‑м – SWAT 4. Единственным подводным камнем, на который они наткнулись, была отмена разработки The Lost, чей сценарий был вдохновлен дантовским Адом и делал ставку на эмоции игрока. В 2000 году студия, расположенная в Бостоне, открыла филиал в Канберре (Австралия), а Джонатан Чей занял там пост директора. В 2006 году обе студии выкупила компания Take-Two Interactive – спустя два года она изменит их названия на 2K Boston и 2K Australia. Два этих филиала объединит общий издательский лейбл 2K Games.
В бостонской студии Кен Левин вскоре стал видной персоной. В былые времена ему довелось поработать сценаристом в компании Paramount (где, по его словам, он переписывал сценарий «весьма скверной романтической комедии»), затем – IT-консультантом на Уолл-стрит, а под конец откликнулся на объявление и устроился на работу в команду Looking Glass Studios. Он начал с того, что написал все диалоги для будущей игры Star Trek, однако через некоторое время проект закрыли. Затем он трудился над дизайном и сюжетом Thief: The Dark Project – трехмерной игрой в жанре стелс в средневеково‑фантастических декорациях, в центре которой – вор, известный как Гарретт, и которая оставит след в истории индустрии. К сожалению, работу Кена прервали, а его самого уволили – но он не опустил руки. Он основал собственную студию и взялся за System Shock 2. На его плечи лег дизайн игры, ее сюжет и большая часть диалогов. После того как System Shock 2 добилась успеха, окрыленный Кен Левин брался еще за несколько проектов, а в начале 2000‑х годов приступил к разработке игры под названием BioShock.