Естественно, что все подготовительные работы по организации партизанского движения должны были вестись в условиях строжайшей конспирации. Однако, принцип секретности не был соблюдён ни при подборе людей в отряды, ни при закладке баз, что не исключало возможности предательства, и с самого начала поставило под угрозу их существование. Надо признать, что сохранить в тайне формирование и место дислокации отрядов было крайне сложно, учитывая, что каменоломни Ленинского и Маяк-Салынского районов находились в незначительной удалённости от населённых пунктов, а керченские – непосредственно в городской черте, а также и то, что отряды создавались из числа местных жителей. Да и проводившиеся в каменоломнях работы не могли остаться незамеченными для населения, тем более что к этим работам привлекались лица не только из числа будущих партизан.
Чрезвычайное происшествие произошло и среди руководства партизанским движением на Керченском полуострове. В первых числах ноября (не позднее 4‑го числа) в неизвестном направлении скрылись комиссар Ломакин и начальник штаба Маничев, у последнего были на руках списки отрядов и другие документы[361]. Угроза предательства ещё более возросла.
6 ноября отряд им. Ленина (командир – М.А. Майоров, комиссар – С.И. Черкез, начальник штаба – Н.И. Бантыш) ушёл на место базирования в Аджимушкайские каменоломни, 7 ноября отряд им. Сталина (командир А.Ф. Зябрев, комиссар – И.З. Котло) – в Старокарантинские. В первых числах ноября в Караларские каменоломни ушёл и Маяк-Салынский отряд (командир – И.И. Шульга, комиссар – Д.К. Ткаченко, начальник штаба – В.Д. Костыркин). Отряд Ленинского района распался, не вступая в бой – часть людей разошлась по домам, другие переправились через пролив[362]. Учитывая, что отряд состоял из бойцов народного ополчения и истребительного батальона, можно с большой степенью уверенности предположить, что они приняли участие в боях на Ак‑монае и под Керчью. Возможно, в каменоломнях Ак‑моная скрывались несколько местных жителей из числа планируемых в партизаны[363]. Отряд Маяк-Салынского района в этот же день собрался в Караларских выработках, куда, однако, вместо 96 прибыло только 47 человек[364]. До последнего момента командование этого отряда не могло получить продовольствие и средства МТО. Избранные для создания баз Караларские каменоломни и Опукские скалы не могли быть надежным укрытием, а отсутствие в них запасов питьевой воды усугубляли этот недостаток. Командование отряда неоднократно просило командира керченских отрядов И.И. Пахомова разрешить базирование в Старокрымских лесах, куда уже завезено и забазировано семь грузовиков продовольствия, для чего было выделено 40 базировщиков из истребительного батальона[365]. В последние дни октября Мокроусов и Смирнов потребовали вернуть продовольствие в Караларские каменоломни, что раскрыло населению место базирования отряда. Секретарь райкома Туляков не стал разбираться, в чем дело, и спешно выехал в Керчь, вслед за ним отбыл старший Опукской группы секретарь райкома Муртазаев и самовольно выехал на Кубань. Член бюро РК ВКП(б) Горшенин, назначенный комиссаром отряда, исполнять свои обязанности отказался и за трое суток до сбора отряда дезертировал из района. Отряд просуществовал с 7 по 17 ноября, дал единственный бой врагу, пытавшемуся проникнуть в подземелье, был подвергнут газовой атаке и ввиду крайне низкого морально-психологического климата среди личного состава, был выведен из каменоломен и распущен[366].
Тяжелые испытания выпали на долю двух оставшихся керченских партизанских отрядов, заблокированных врагом в подземных каменоломнях[367]. Действия отрядов в каменоломнях (имени Ленина – в Аджимушкайских, имени Сталина – в Старо-Карантинских) не могли быть достаточно эффективными ввиду того, что условиями базирования сводилась на нет возможность широкого и свободного манёвра, а противник, выявив расположение отрядов и блокировав район каменоломен в целом, контролировал выходы на поверхность и делал невозможным проведение партизанами каких-либо боевых вылазок. Вот что говорится в отчетах партизанского отряда Старо-Карантинских каменоломен: «Наряду со взрывами проходов, которыми фашисты овладели после выселения мирного населения из бомбоубежищ, они предприняли наступление на наши посты на «Киевском секторе», пустив впереди себя мирных жителей, которых гнали под силой оружия в шахту. Проводниками шли добровольно изъявившие желание показывать проходы немцам предатели Миронов и другие. Нами предпринята контратака. Немцы были забросаны гранатами, взорвана взрывчатка, на которой несколько мародеров нашли себе могилу. С этого времени немцы предпринимают более коварные методы по уничтожению отряда. Наряду с тем, что предатель Фурсов начал бурить шахту и взрывать проходы, немцы предприняли запуск удушливых газов против отряда, в результате чего около тридцати бойцов были отравлены и выведены из строя на продолжительное время, но все же спасены. Этот метод немцы продолжали до 15.12.41 года»[368]. Партизанский отряд Старо-Карантинских каменоломен был заблокирован противником вплоть до высадки десанта Красной Армии на Керченском полуострове и овладения Керчью 30 декабря 1941 г. Деятельность керченских отрядов (не считая оказавшейся неудачной (погиб командир отряда А.Зябрев и несколько партизан) единственной боевой вылазки отряда им. Сталина в середине ноября) свелась только к пассивному сопротивлению и была направлена на отражение попыток оккупантов проникнуть в расположение отрядов. Но и в навязанной противником обороне отряды себя никак не проявили, что говорит о слабой боевой подготовке партизан. Однако 28 февраля 1942 г. на заседании ОК ВКП(б) было принято решение о награждении керченских партизан[369]. Приказом войскам Крымфронта от 1 марта 1942 г. А. Зябрев был посмертно удостоен ордена Ленина. Орденом Красного Знамени награждены двое партизан отряда им. Сталина и пятеро – отряда им. Ленина, орденом Красной Звезды – командир отряда им. Сталина С. Лазарев и еще три человека (в том числе, двое партизан отряда им. Ленина). Медалью «За отвагу» награждён командир отряда им. Ленина и 3 партизана отряда им. Сталина[370]. Это награждение скорее носило политический характер, нежели отражало реальные боевые заслуги партизан. Сказалось здесь и стремление Керченского ГК ВКП(б) и Крымского ОК ВКП(б) отрапортовать о первых шагах и успехах партизанского движения в Крыму, а также сгладить собственные просчёты и непродуманные решения, допущенные при организации партизанских отрядов на Керченском полуострове.
Подполье. Сложными первые месяцы оккупации стали для подпольщиков. Крымский обком, горкомы и райкомы партии вели отбор людей для партийного подполья и партизанских отрядов, организовали закладку для них материальных баз, складов оружия, боеприпасов. 4 июля 1941 г. на совещании, секретарей горкомов и райкомов партии были обсуждены и намечены конкретные мероприятия по подготовке к народной борьбе в тылу врага. При личном участим членов бюро Крымского обкома партии в каждом городе и районном центре были проведены инструктажи подпольщиков, подбирались конспиративные квартиры, установлены пароли и явки. Многие из будущих подпольщиков переводились в другие районы, где их никто не знал, снабжались «положительными» (для оккупантов) документами. Но ошибки, допущенные партийными органами при формировании партизанских отрядов на Крымском полуострове: отсутствие единого руководящего центра на первоначальном этапе подготовки, формальный подход к подбору кадров на местах, непродуманность и запоздалость решений – были общими и при организации здесь подполья. К 22 июля 1941 г. обком располагал проектом материалов инструктивного характера под грифом «совершенно секретно», в котором были детально определены структура подпольных организаций, их задачи, принципы и способы связи, а также содержались рекомендации по подбору руководящих кадров и рядового состава[371].
Предполагалось создание городских, выполняющих роль центра, и сельских (районных) организаций. Городскую организацию должно было возглавить бюро комитета штаба в составе секретаря, который назначался высшей инстанцией, и двух его заместителей. Организация разбивается на «тройки» и «пятёрки», общее направление их деятельности определяет секретарь. Он же ведает распределением денежных средств, оружия, боеприпасов, обеспечивает связь с вышестоящей и сельскими (районными) организациями. Первый заместитель секретаря непосредственно руководит работой комитета – штаба из членов организации, ответственных за проведение агитации среди населения, организацию различных форм бойкота, саботажа и забастовок, развёртывание массового партизанского движения, совершение диверсий на военных и жизненно важных объектах. Второй заместитель секретаря – по «технике» и контрразведке – руководит «тройками» и «пятёрками», которые занимаются печатанием и транспортировкой литературы: добычей оружия, боеприпасов и фиктивных документов; контрразведкой и разведкой – в первую очередь для партизанских отрядов. Особенности сельской организации заключались в том, что её руководитель – секретарь находится при партизанско-диверсионном отряде, командует им или является военкомом. Его заместитель – дублёр руководит на месте членами организаций, поддерживает связь с партизанским отрядом, информирует его и пополняет состав. Второй заместитель отвечает за проведение агитмассовой работы среди населения, выявление и уничтожение предателей; поддерживает связь с районным (городским) центром, самостоятельно организует диверсионные акты и акты саботажа (в том числе помогает прятать хлебные запасы и скот). А главное – и это было важно в качестве рекомендаций на подготовительном этапе – в проекте содержалась подробная характеристика основных категорий граждан с указанием профессиональных и личных качеств, необходимых для работы в подполье, а также определялись требования, предъявляемые к организации системы паролей, явок, явочных пунктов и конспиративных квартир. Проект должен был послужить руководством к практическим действиям по подбору кандидатур и созданию нелегальных организаций на местах. Однако (если судить по результатам готовности подполья к работе в тылу врага), вряд ли положения проекта были изучены, проработаны и применены на практике теми, на кого была возложена задача подготовки подполья: секретари городских и районных комитетов партии были и так загружены решением многочисленных проблем, непосредственно связанных с выполнением своих должностных обязанностей.